Золотые у меня соседи. Просто дорогие сердцу люди. Я не представляю своей дачной жизни без них, без наших общих забот, разговоров через сетку рабицу в коротких перерывах между прополками, вечерних бесед за шашлыком, звука их подъезжающей машины и звонкого перелаивания наших псов. Я абсолютно комфортно и по-детски защищенно чувствую себя рядом с ними, всегда готовыми к бескорыстной помощи и искреннему вниманию. И, конечно, живя летом на природе, мы не упускаем возможности поделиться ее плодами, цветами и наблюдениями за ее причудами.
Стали мы как-то замечать в саду следы "деятельности" неведомого пришельца: то с компостной кучи кто-то картофельные очистки раскидает, то огурец, помытый для салата, стащит, обгрызет и в пруд закинет (прудик у нас один на два участка), то по вечерам в том же пруду кто-то громко хлюпает и булькает. Мы с соседями обменивались догадками и предположениями. Но до конца лета "невидимка" так и остался неопознан.
Следующей весной вместо бадана, посаженного рядом с прудом, я обнаружила кучу оторванных листьев и кочерыжку, то есть то, на чем эти листья недавно росли. Как будто какой-то повар собирался стряпать голубцы, но срочно убежал по делам. Растерянно топчась рядом с местом "разделки" бадана, я услышала радостный голос соседа: "Выдра! Выдра! Посмотри, какая красавица - вон по канаве плывет!" Что и говорить, "повариха" действительно была красавицей: глянцевая мокрая шкурка так и переливалась на солнце, движения были энергичны и грациозны. И, когда животное нырнуло и раздался знакомый "бульк!", мы поняли, что прошлогодняя тайна нами раскрыта.
Сосед по-прежнему называл ее выдрой и оставлял на краю пруда гостинцы. А я, порывшись в справочниках, обнаружила, что наша "повариха" - водяная крыса. И мои смутные тревоги стали разбухать, как на дрожжах, подогреваемые вдобавок рассказами бывалых садоводов о "зверствах", учиняемых этими животными на садовых участках. Приняв как должное, что ни у кого из нас рука на "повариху" не поднимется, я просто мысленно приготовила себя к неизбежным потерям в моем дачном раю. Но стояла испепеляющая сушь, пруд превратился в воронку от бомбы с жижей на дне, и наша новая знакомая ушла, видно, искать свое крысиное счастье в лучшие края. "И слава богу!" - подумала я. Однако осенью собрала шерсть с моих линяющих к зиме собак и разложила вокруг растений, которые могли бы соблазнить прожорливого вегетарианца. Говорят, собачий дух отпугивает крыс. Весною сад никто не посетил. А сосед иногда грустно спрашивал, не видала ли я выдру.
Долго лили дожди, и наш прудик предстал во всей своей незатейливой красе. В нем барахтались лягушки, сидели в засаде хищные личинки стрекоз, цвели частухи и болотные ирисы. А ближе к осени, как бакены, по его гладкой поверхности плавали краснобокие яблоки, упавшие с нависающего над водой дерева. Тишь и благодать.
Работы в саду шли своим чередом: выкопать, пересадить, обрезать, собрать. И вот уже снежок припорошил замерший сад. Последние приготовления к зиме: и соседи хлопочут у себя на участке, и мы не отстаем. Вдруг слышу: "Я вчера выдру в нашем пруду видел. Вернулась! Подросла! Вот я ей сейчас из досочек зимний домик мастерю. Пусть зимует по-человечески!" Я увидела сияющие неподдельным счастьем глаза соседа. И поняла, что, наверное, судьба у меня теперь такая, каждой осенью запасаться собачьей шерстью. И запаслась, и разложила по саду с превеликим удовольствием! Честное слово.
