Огромны запасы воды на нашей планете. Но если вся гидросфера Земли составляет 1,4—1,.5 миллиарда кубических километров, то доля пресной воды ничтожно мала. Она не превышает и четырех
процентов, основная же часть — заполняет впадины океанов и морей. В реках,
многие из которых поражают нас своей
многоводностью, протекает всего одна
десятитысячная часть всей воды планеты. Больше всего запасено пресной воды
в ледниках. Но эта вода практически
исключена из оборота; она омертвлена,
законсервирована до той поры, пока ледники не начнут таять. А тогда у края
ледников, в неровностях приледникового
рельефа возникают заполненные талыми
водами озера — хранители значительного количества дефицитной пресной воды.
Всякое озеро в своем развитии проходит четыре стадии. Пока вода чиста, прозрачна и богата растворенным в ней кислородом, озеро считается олиготрофным,
то есть недостаточно продуктивным
(oligos по-гречески—«малый», trofe —
«пища»). В таком озере мало питательных веществ, поэтому и живых организмов в нем относительно немного. Но постепенно нарастает процесс насыщения
воды органическими и минеральными
веществами, увеличивается объем жизненных ресурсов. Озеро становится эвтропным (ей — «хорошо»). В водоеме расцветает жизнь, и в первую очередь —
микроводоросли, вызывающие летом
массовое «цветение» воды. Водоросли —
основные потребители кислорода — превращаются постепенно в настоящих «хозяев» озера, вытесняя иную жизнь, нуждающуюся в кислороде. Богатство жизни
порождает изобилие отходов, гниение
которых потребляет кислород в огромных размерах. Год за годом озеро мелеет,
зарастает, становится болотом.
Этот естественный процесс идет в течение нескольких тысячелетий, и скорость его зависит от размеров озера, его
глубины и проточности. Но так идет, если
пренебречь участием человека, чем —
увы!—пренебрегать нельзя. Человек, поселившись на берегах озера, активно занимаясь всевозможной хозяйственной
деятельностью, ускоряет естественный
ход событий во много раз. И делает это
очень просто — насыщая воду биогенными веществами через выбросы промышленных предприятий, бытовые отходы и
стоки с сельскохозяйственных полей.
Крупные города поставляют эти «добавки» в озера в чудовищных размерах.
РУСЬ ПРИОЗЕРНАЯ,
ПРИЛЕДНИКОВАЯ...
Большинство озер Русской равнины
ведет свою родословную от мощного ледникового щита, покрывавшего Северную
Европу еще 10—12 тысячелетий назад. И
всем своим обликом, вписанным в типичный ледниковый ландшафт с его моренными грядами и валунами, озера напоминают о суровых временах Ледникового
периода. Ему они обязаны своим возникновением. Ну, а потом их развитие пошло по естественным законам, хотя каждое из них ждала своя судьба.
Истинное изобилие озер на Русской
равнине, особенно в северной ее части:
больших и малых, глубоких и мелких,
зрелых, еще достаточно чистых, и стареющих — зарастающих, «цветущих» и
гибнущих.
Долгое время не имели наши предки
выхода к морю. Но селились они, конечно же, у воды. Особенно удобны были
для устройства городов, крепостей и монастырей озера. Они открывали простор
глазу, позволяли развивать судоходство,
земледелие на плодородных приозерных
землях и рыболовство, потому что во
всех этих озерах в старину рыбы водилось видимо-невидимо. Кроме того, впадающие в озера и вытекающие из них
реки были путями сообщения с соседями. И многие из древних княжеств-государств возникали при озерах: Ростово-Суздальское — при озере Неро, Переяславское — при Плещеевом озере, Новгородское — при озере Ильмень. И по сей
день эти озера с примыкающими к ним
лесами, болотами и лугами сохраняют
свое значение неких природных «оазисов» среди индустриальных и индустриально-аграрных ландшафтов. Они — своеобразные «узлы» связи человека с природой. Это их значение, не всегда достаточно понимаемое, по существу своему
нравственно-этическое, быть может, не
менее важно, чем народнохозяйственное, о котором у нас говорят чаще.
Много озер на Руси! Но мы обратим
внимание на два. Они не самые большие,
но, пожалуй, очень дорогие для народа, и
поэтому судьба их не может не тревожить.
Это ярославские послеледниковые озера Неро и Плещеево, расположенные
совсем недалеко от Москвы, прочно вписанные в историю русского государства,
а сейчас представляющие собой важнейшие туристические объекты международного значения, но находящиеся, без
всякого преувеличения, на краю гибели.
РОДИНА РУССКОГО ФЛОТА
Озеро Плещеево находится у края
Клинско-Дмитровской гряды, оставленной древним ледником, на юго-западе
Ярославской области. От Москвы — 142
километра. Оно невелико: его площадь —
51,5 квадратных километров. Глубина в
центральной части — 24,2 метра, и объяснить ее при небольшой площади не так
просто: может быть, это следствие тектонических процессов, может быть, карстовых. Но наличие относительно больших глубин очень важно для озера. Глубина продлевает жизнь его экосистеме,
создавая резервы незагрязненной воды.
Озеро проточное: в него впадает 19
речек и ручьев; самый крупный приток
— река Трубеж, берущая начало в Берендеевском водораздельном болоте в междуречье Оки и Волги. Длина реки — 32
километра. Вытекает из Плещеева озера
одна река — Векса. Большую роль в
питании озера играют подземные воды,
открывающиеся на дне его ключами.
Часть воды уходит в подземные горизонты. И полный обмен воды в озере свершается за три года.
Известно озеро с незапамятных времен. Не менее 30 неолитических стоянок
вокруг него. А потом облюбовали его для
поселения люди из финно-угорского племени меря. Об этом напоминают сохранившиеся до сего времени топонимы —
географические названия. Быть может, и
у озера было финское имя, но оно неизвестно. А вот «Плещеево» происходит,
по-видимому, от слова «плескаться». Название это вторично, первоначально озеро звали Клещиным, возможно, по имени
явно славянского человека Клеща, а может быть, от глагола «клецкать», синонима «плескать». В IX веке появились здесь
легкие на ногу новгородцы. Они основали город Клещин как перевалочный путь
на своем торговом пути. В 1100 году на
левом берегу Трубежа поселились беженцы с Украины, подвергавшейся набегам печенегов. Выходцы из украинского
Переяславля, они называли все по-своему: и город — Переяславль (только выпала со временем буква «я»), и реку (Трубеж — приток Днепра), V болото Берендеево (берендеями называли печенегов).
В 1152 году сын Владимира Мономаха
князь Юрий Долгорукий, основатель Москвы, перевел город из Клещина в Переславль, обнеся его земляным валом и
крепостными стенами. Крепость пригодилась во время татарского нашествия в
1382 году. Правда, переславцы решили
проблему сопротивления своеобразно —
они покинули город и вышли в озеро на
лодках и плотах.
Миновало еще столетие, и Переславль Залесский стал широко известен в централизованном российском государстве.
Славу озеру и городу создала небольшая
рыбка ряпушка, пришедшаяся по вкусу
царской семье и высшему духовенству.
Со времен Ивана III (1440—1505) ко двору поставлялась переславская «сельдь».
Правда, это совсем не сельдь, а сиг, и
принадлежит к благородному семейству
лососевых. И не такая уж это диковинная
рыбка. У нас она встречается во многих
озерах, но только в Плещееве живет особая крупная разновидность. Если вообще
ряпушка весит чаще всего 10 — 20 граммов, редко — 50, то в Плещееве — около
100 граммов, а еще в прошлом веке ловили и до фунта.
Известен Переславль-Залесский и тем,
что именно здесь учился молодой Петр I
строить корабли.
В 1688 — 1693 годах на Плещеевом
озере он построил учебную «потешную»
флотилию. Одно судно из этой флотилии
— бот «Фортуна» — хранится в Музее-усадьбе «Ботик».
Роль Переславля-Залесского в отечественном судостроении на этом и закончилась. А вот рыбная его слава продолжалась еще долго. Правда, падение объема
уловов вызывало беспокойство уже в
XVII веке, и тогда, впервые в России,
предпринята была попытка законодательного регулирования рыболовства. В
1668 году из Москвы был прислан образец невода, запечатанный дворцовой печатью — так был ограничен размер ячеи.
А через шесть лет от царя местному
воеводе Василию Кротиеву пришел указ:
«А буде твоим недосмотром рыбные ловцы учинят сельдя ловити частым неводом, и тебе за то быть в опале, а старосте
и рыбным ловцам — в смертной казни...»
В следующем году был «учинен» запрет
рыболовства на два года, который восстановил поголовье ряпушки, а для последующей добычи введена была предельная
норма.
Так пробудился первый интерес к экологии Плещеева озера, вызванный пока
только лишь тревогой за падение уловов
«государева значения». Особенно заметным стало уменьшение рыбной продуктивности в середине XIX века. Первым,
кто всесторонне обследовал в 1888 году
состояние озера, был О. А. Гримм, издатель журнала «Вестник рыбопромышленности», один из организаторов Императорского общества рыболовства и рыбоводства. Вслед за ним, в 1G93 году, Российское общество акклиматизации командировало своего сотрудника Ф. Ф.
Каврайского специально с целью выяснения не только вопросов о соблюдении
правил рыбного промысла, но и того,
какой вред приносит озеру появившаяся
в Переславле промышленность.
Одну из глав своего отчета Ф. Ф. Каврайский так и назвал: «Фабрики и их
влияние на озеро и реку Трубеж». В ней
рассмотрен «вклад» в общее загрязнение
воды каждой из трех переславских фабрик, занимавшихся окраской тканей и
пряжи. Химический анализ стоков произвел известный химик профессор И. А.
Коблуков. Он обнаружил в стоках фабрики целый букет вредоносных веществ.
«Городские власти, — как писала в 1880
году газета «Русский курьер», — изыскали способ к ограждению фабрикантов от
несправедливых нареканий...», предписав им «нечистоты красильных заведений» не спускать в реку, а вывозить за
город. Первоначально никто и не думал
выполнять зто благое пожелание, но потом вопрос рассмотрел Губернский земский собор и принял решение «рекомендовать Переславскому удельному ведомству принять меры предохранения Трубежа и других притоков от загрязнения».
По существу это было первое экологическое постановление в России. «Необходимо регулировать фабричные спуски,
портящие реку и отчасти озеро, — говорилось в нем. — С этой целью... или
устроить сток фабричных вод не в реку,
а отводить их в иное место, или, что
удобоисполнимее, не только добросовестнее фильтровать, но и обезвреживать
сточные воды».
Прошло сто лет, но только лишь считанные годы тому назад сток современных,
еще более вредоносных химических
предприятий Переславля был повернут
вокруг озера в реку Вексу, вытекающую
из озера. К тому времени, однако, на дне
горемычного Трубежа уже отложился солидный слой «химии», погребенной там
навечно.
А в наше время сюда добавились стоки
с колхозных и совхозных полей, где широко применяются пестициды и гербициды, да еще и отходы свиноводческих комплексов, понастроенных на самом берегу. К тому же часть воды из Берендеева
болота, питающего Трубеж, была отведена do Владимирскую область, и приток
воды в Плещеево озеро заметно уменьшился. А тут еще химический завод добился разрешения на регулярный забор
воды из озера для своих нужд — 48 тысяч
кубометров в сутки. И черпают, черпают
плещеевскую воду, как бы и не замечая,
что уровень ее понижается, а приток
воды по долине Трубежа практически
остановился — чрезвычайно медленно,
почти незаметно течет эта река, все больше смахивающая на болото.
За 100 лет заметно уменьшился размер
переславской ряпушки, сократилась продолжительность ее жизни. Но главное,
каждый год сужается пространство, в
котором может жить эта холодолюбивая
и чувствительная к содержанию в воде
кислорода рыба: сверху ее теснит повышающаяся температура воды, снизу —
расширяющаяся придонная зона, зараженная сероводородом. Случается, что
стая ряпушки сгрудится в совсем небольшом объеме пригодной для нее воды.
Улов тогда бывает удачным. Но это и
вызывает тревогу: что же будет дальше?
В последнее время явилась надежда,
хотя пока еще очень слабая. В конце 1985
года было принято постановление Совета
Министров РСФСР «О мерах по сохранению природно-исторического комплекса Переславля и озера Плещеева в
Ярославской области», а в сентябре 1989
года — «О создании Переславского Государственного природно-исторического
национального парка». Пока это в основном «бумажная экология» — практических действий мало: не хватает средств,
нет кадров. И все же образование национального парка нельзя не признать важнейшим событием в экологической истории Плещеева озера и неразрывно с ним
связанного древнего русского города Переславля-Залесского.
Надежду на возрождение озера поддерживает и появление в Переславле
Международного экологического полигона, организованного на базе Института
программных систем АН СССР.
В общем-то не так уж безнадежно положение Плещеева озера. По мнению
ученых, его спасает достаточно большой
приток вод подземных источников. Куда
хуже обстоит дело с соседним озером
Неро...
КЛЮЧ К СПАСЕНИЮ ОЗЕРА —
НА ДНЕ ЕГО
Озеро Неро (первоначальное название
— Каово) расположено на северо-востоке от Плещеева; оно на 3,5 квадратных
километров больше по площади, однако
из-за малой глубины (в среднем — не
больше 1 метра) воды в нем содержится
всемеро меньше. Возникло оно так же,
как и Плещеево, — из послеледникового
(или чуть более раннего) разлива талых
вод: возраст озера определен в 20 тысяч
лет. Но сохранилось оно намного хуже.
На озерной набережной уже несколько лет стоит фундаментальный транспарант: «Купаться в озере запрещено!» На
лодке прокатиться можно, да и рыба еще
ловится, хотя последнее время очень частыми стали заморы в конце зимы. Зимой кислорода в воде озера остается едва
полтора миллиграмма на литр — вдесятеро меньше, чем в Плещееве. Рыба гибнет.
В отличие от Плещеева, сохранившего
еще некоторые черты олиготрофности,
Неро принадлежит к классическому типу
эвтрофированного водоема и близко к
превращению в болото. Около 80% акватории озера уже занимают высшие растения. Озеро почти полностью заросло.
В очень плохом положении находится
озеро Неро, в намного худшем, чем Плещеево, но как ни странно, надежд на
спасение у него, пожалуй, больше. Но
надо торопиться — время стремительно
гасит их, одну за другой.
Чем же знаменито это в общем-то небольшое озерцо, одно из многих тысяч
подобных на Севере России? Почему его
нужно спасать?
А знаменито озеро Неро прежде всего
городом Ростовом Великим, которому в
1992 году исполняется 1130 лет. Впервые
он упомянут в летописи в 862 году. Как
и берега Плещеева озера, окрестности
Неро заняло первоначально племя меря.
Потом пришли славяне, племена слились,
положив начало формированию одного
из очагов русской народности.
В X веке Ростов становится центром
Северо-Восточной Руси, Ростово-Суздальского княжества. При князе Юрии
Долгоруком, основавшем Москву и Переславль — Залесский, Ростов был «титулован» Великим, а Ростово-Суздальское
княжество расширилось и расцвело.
Сын Долгорукого — Андрей Боголюбский стал великим князем во Владимире,
но Ростов, хотя и оказался он на периферии, не был им забыт: князь Андрей
начал строить в Ростове белокаменный
Успенский собор, превратив город в некий духовный центр, и эту роль город
выполнял довольно долго. Близ стен его
родился Сергий Радонежский, вдохновитель победы на поле Куликовом. Не менее известен был .митрополит Дмитрий
Ростовский, сподвижник Петра I, в честь
которого назван и тот южный Ростов, что
на Дону.
Невелик размерами Ростов Великий,
но духовное его значение для народа и
страны нашей отвечает названию. Дважды противостоял он чужеземным нашествиям — татаро-монгольским ордам Батыя и польско-литовской интервенции.
Выстоял. И сохранил свой неповторимый
архитектурный облик, свои духовные
святыни. Но вот с середины прошлого
столетия озеро, давшее жизнь городу,
стало испытывать нарастающее антропогенное воздействие. Сумеет ли оно выстоять, пока не ясно.
Еще в 1877 году на неблагополучное
положение озера Неро и стоящего на его
берегу города Ростова, имевшего тогда
9500 жителей, обратила внимание Городская дума. Купец и археолог-любитель А.
А. Титов, гласный Городской думы, писал
тогда в местной прессе: «Город Ростов в
гигиеническом отношении поставлен в
крайне неблагоприятные условия... Прадеды прадедов наших оставили правнукам много серебра и злата, что в том
пользы — они в XIX веке расточили
доставшиеся им ... богатства, употребив
оные на дела непроизводительные. В глубокое озеро, наполненное рыбой, они
свозили из города нечистоты и мусор,
засорили его. Это глубокое и богатое
водой озеро они сделали мелким, вырубив на берегу его леса ради своих грошевых расчетов...»
В Городской думе наметили мероприятия по проведению в городе водопровода
и осушению болот. Что-то было сделано,
но в целом и по сей день мало что изменилось. А добавилось источников загрязнения за сто с лишним лет изрядно.
В настоящее время в Ростове таких
поставщиков загрязнения существует по
крайней мере 11. Некоторые из них,
как консервный завод в Поречье и кофецикорная фабрика, работают с дореволюционных времен. Последнее предприятие на протяжении всего времени своего существования выбрасывало в окружающую среду вредные органические
вещества, а очистных сооружений не
имеет до сих пор. На льночесально-прядильной фабрике «Рольма», работающей
с начала века, в 1980 году введена система очистки, но вряд ли она помогает
полностью избавиться от отходов фабричной котельной, работающей на мазуте. Несовершенна очистная система
весьма и весьма вредоносного асфальтобетонного завода.
Крупнейшее в Ростове предприятие —
оптико-механический завод — снабжено
системой, рассчитанной на очистку 18
кубических километров стока, а фактический его объем — 30. Притом сток
содержит широкий набор тяжелых металлов — железо, никель, медь, хром,
цинк. Зимой 1988 года произошел прямой сброс отходов оптического производства в реку Шимю, в которых содержание хрома, по данным центральной
заводской лаборатории, превысило ПДК
в 670 раз.
Так обстоят дела в городе, который
считается бриллиантом в «Золотом кольце России».
Вывод, сделанный купцом Титовым,
был категоричен: «Через триста лет ни
одного жителя не останется и когда-то
цветущий город, именовавшийся Ростовом Великим, превратится в унылую пустыню».
Пока прошла только первая сотня лет.
Город еще существует. И туристам есть,
что в нем смотреть, и даже вроде бы не
очень уж мешают густо цветущие пруды
в окружении дремучих зарослей бурьяна
и крапивы в самом центре города. Кто-то
может быть даже считает, что такие
«уголки дикости» только дополняют или
как-то оттеняют впечатления от благородной старины. Однако стоит вспомнить свидетельство столетней давности,
ведь «дикость» эта представляет собой
прямой плод цивилизации, и город, как
писал Титов, болевший сердцем за него,
«испытывает на себе всевозможные лишения и неприятности, происходящие от
недостатка хорошей воды...»
Так где же спасение?
Удивительно то, что оно — в самом
озере. Как уже говорилось, природой
предопределен жизненный цикл озера.
Озерный век — необратимый путь к
смерти. Но п то же время запрограммирована и возможность возрождения озера, омоложения его, а может быть, и
бессмертия. Однако вот это уже — при
непременном участии человека.
В процессе жизни озеро накапливает
на дне огромные толщи отложений с
включенными в них переработанными
органическими остатками. Чем старше
озеро, тем больше толща этих отложений
и тем больше в них минеральных и органических веществ. Тысячелетиями текущий процесс создает своеобразное вещество, имя которого сапропель (см. «Наука
и жизнь» № 1, 1982).
Это желеобразная пластичная и липкая
масса, в верхних слоях по консистенции
напоминает сметану, а в нижних — легко
режется ножом. Окраска — самая различная: коричневая, темно-олипкоиая,
темно-серая, черная, зеленоватая, голубоватая, розоватая, красноватая. Все зависит от присутствия тех или иных минеральных веществ.
Выделяют различные типы сапропеля:
органический, органоглинистый, зольный. В различных соотношениях в самропелях содержатся гумус и множество
микроэлементов, представляющих собой, по существу, витамины Д, В, В2, Вз,
В6, В12, Е, А, С и Р. Богатые органикой
сапропели — прекрасное удобрение, лечебная грязь, биостимулятор, кормовая
добавка, а кроме того — сырье для химико-технологической переработки и получения смолы и парафиноподобных веществ, жидкого топлива и разнообразного технического материала.
Объем сапропеля озера Неро оценивают в 250 миллионов кубометров. Мощность толщи его на дне доходит до 40
метров. Это целое богатство.
Еще в середине прошлого века замечено было, что жители ростовских деревень черпали со дна черную жижу и
удобряли ею свои огороды. Поэтому, собственно, и возникла слава огородов вокруг озера Неро. В самом деле, овощи тут
удаются замечательные. Издавна выращивают у Ростова зеленый горошек, цикорий, капусту, огурцы.
Все это было известно.
В 30-е годы нашего столетия лаборатория сапропелевых отложений Академии
наук СССР начала исследования сапропеля озера Неро. Обоснование работ звучало так: «В связи с предполагаемым
использованием отложений этого озера
для сельского хозяйства, бальнеологии и,
возможно, химической технологии». К
сожалению, до сих пор дело ограничивается только «предполагаемым использованием», поскольку промышленные разработки сапропеля озера Неро так и не
начаты. Несколько раз к ним подступались, проводились экспериментальная
добыча и экспериментальное использование добытого материала в различных
целях. Но ни одно из этих начинаний не
было доведено до конца.
В 1949 году энтузиаст сапропеля агроном А. В. Смирнов опубликовал статью
«Об использовании илистых отложений
озера Неро», в которой выступил с рекомендациями по организации их добычи.
Он же руководил опытными разработками, проводившимися в 1950-х и 60-х годах. Эстафету принял А. И. Фомин, и по
сей день возглавляющий сапропелевую
лабораторию Института гидрологии и
мелиорации имени Костякова. Им разработана технология добычи сапропеля с
использованием землесосных снарядов.
Рассчитаны оптимальные размеры отстойников, в которые накачивают ил и
где он отстаивается, избавляясь от излишней влаги. Предусмотрена возможность промораживания сапропеля зимой
для последующего использования на'полях. Предложен и опробован способ непосредственного намыва сапропелевой
пульпы на поля. Добавка сапропеля существенно повышает урожай практически любых сельскохозяйственных культур, как зерновых, так и огородных.
Но, пожалуй, еще важнее, что добыча
сапропеля выполнила бы спасительную
роль по отношению к озеру. Углубление
его дна и удаление с него основного
потребителя кислорода резко оздоровило бы озеро.
Сейчас на берегу озера идет строительство двух цехов по добыче и переработке
сапропеля. Оно организовано объединением «Союзсельхозхимия» совместно с
коммерческими предприятиями. Хорошо
бы, чтобы здесь были использованы рекомендации ученых, многие годы отдавших исследованию озера и разработке
эффективной методики его оздоровления.
Пока сапропель продолжает нарастать,
уменьшая глубину озера на 3—5 миллиметров Каждый год, отбирая у воды и
рыбы, в ней живущей, все больше и
больше кислорода. Стремительно приближается тот день, когда можно будет
сокрушенно перед всем миром признать:
озеро Неро, десять веков отражавшее в
своих водах башни и купола соборов
Ростовского Кремля — одного из старейших на Руси, перестало существовать.
Вместо него — камышово-тростниковое
болото с перспективой превращения в
огромный солончак.
Два озера, сохранившие в себе как бы
воспоминание о ледниковом периоде и
первых людских сообществах, возникших на берегах приледниковых озер,
прочно вписаны в историю народа, его
духовного становления и утверждения.
Спасение этих озер, находящихся на
краю гибели, — задача глубоко нравственная.
