То, что вы сделали одному из братьев
Моих меньших, то сделали Мне.
Евангелие от Матфея
ЧЕЛОВЕК И ЗАКОН
Она была самая обыкновенная - небольшая, черная, кургузая, с острой мордочкой и стоячими ушами, чем-то похожая на маленького волка. И ходила немного по-волчьи, крадущейся, легкой поступью. Она была некрасива, немолода. Морда ее поседела, зубы пожелтели и стерлись. Но ее глаза... До сих пор я не могу забыть их. Большие, ярко-коричневые, кроткие и бесконечно добрые. Она не прыгала на сетку, пытаясь привлечь к себе внимание, - только прижималась к ней головой, и какой благодарностью загорались ее глаза в ответ на ласку! Она всегда с робкой надеждой ловила мой взгляд: "Ты возьмешь меня? Я нужна тебе?" А я ничего не могла сделать для нее...
Собаки попадают в приют по разным причинам. У каждой своя судьба. У Молли была, наверное, счастливая собачья жизнь: дом, хозяин, и она любила его так верно и беззаветно, как могут любить только собаки. Но однажды хозяина увезли из дома, и он не вернулся. Молли не знала, что он умер. Хозяйка отвезла Молли в приют. Не знаю, почему так поступила эта пожилая женщина. Может быть, она и до того не любила Молли, а может, у нее не было сил смотреть за собакой.
И здесь, в приюте, Молли продолжала ждать. Она никогда не скулила, не лаяла, не жаловалась на судьбу, как большинство других собак. Она ждала терпеливо и кротко. Другие собаки появлялись и исчезали - большинству из них повезло, они были молодые и красивые. За одними приезжали их хозяева, другие обретали новый дом и новых владельцев.
Но никто не останавливал взгляд на Молли: такой незаметной, некрасивой и старой. Никто не нуждался в ее кротком и добром сердце. У нее не было никаких шансов на то, что кто-то захочет "удочерить" ее.
Не нужная никому, ничья собака не может жить в приюте вечно. И потому ей оставалось только умереть. Такие решения всегда даются с трудом, но правила суровы, и никто не может их переступить.
А в тысячах американских приютов множество других собак и кошек каждый день ожидают своей участи. Решетка, за которой они сидят, - граница между их жизнью и смертью...
У нас, россиян, давно сложилось представление, что на Западе проблемы бездомных животных просто не существует, их там нет, и люди и звери живут в счастии и согласии. Но со стороны и издалека многое видится идеализированно. Я уверена, что не только россияне, но и большинство американцев, тех самых, которые сдают в приюты своих собак и кошек, даже не подозревают, что на самом деле там происходит. Для того чтобы это понять - нужно увидеть все изнутри.
Если считать решением проблемы бездомных животных их отсутствие на улицах городов - то да, эта задача в Америке успешно решена. Здесь никогда вы не встретите животных, гуляющих без хозяина. Мало того, по закону, найдя животное на улице, вы не имеете права взять его себе. Вы обязаны передать его в специальную Службу контроля. Служба переправит собаку в местный приют. Там она пройдет карантин, специальный тест на темперамент, и руководство решит: можно отдать (вернее, продать примерно за 60-90 долларов) эту найденную собаку вам или нет. Если собаку признают "сложной" или "агрессивной" - скорее всего, ее усыпят.
Законопослушные американцы рьяно исполняют свой долг, завидев на улице ничейную собаку. У моего знакомого из Флориды полицейские расстреляли собаку на пороге его собственного дома. После урагана Вилма забор на участке кое-где разрушился, и пес выбежал на улицу. Причем не "страшный" пес боевой породы, а обычный полубоксер-полуовчарка. Бдительные соседи тут же позвонили в полицию, и не успели хозяин и его жена даже выйти на крыльцо, как пять полицейских машин с мигалками окружили дом. Пес, естественно, начал лаять. И тут же последовали три выстрела в упор. Случай не единичный: среди полицейских немало таких, которые не любят и боятся собак. Формально они действуют в рамках закона.
Приюты для животных есть в каждом, даже самом маленьком городке. В крупных мегаполисах типа Чикаго или Нью-Йорка их десятки и даже сотни. Частично содержание приюта покрывается из местного бюджета, частично - пожертвованиями богатых любителей животных. Подчиняются приюты "районному" департаменту социальных проблем и полностью им подотчетны. Приюты есть разные - в основном, увы, умерщвляющие ненужных животных. Существует общий закон: если в течение пяти дней животное не заберут хозяева или не найдутся новые, собаку обязаны усыпить. К счастью, на практике такой закон не всегда выполняется. В массе своей работники приютов делают все от них зависящее, чтобы найти животному новый дом. Мне известны случаи, когда собаки жили в приютах по два-три года. Как правило, хорошо "уходят" щенки, собачки мелких пород (особенно калеки). Самые "безнадежные" - в первую очередь питбули, ротвейлеры, крупные овчарки, любая собака, проявляющая "характер".
Статистика ужасает. Каждые четыре с половиной секунды в стране подвергается эвтаназии кошка или собака. Только в приютах одного штата Калифорния ежечасно усыпляют более 200 собак (подавляющее большинство из них - боевых пород). В годовом исчислении - миллионы усыпленных животных! Если бы животных только усыпляли. Но до сих пор в некоторых штатах, особенно в глубинке, существуют приюты, которые уничтожают животных в газовых камерах! Считается, что это гораздо дешевле уколов.
ПОЧЕМУ ОНИ БРОСАЮТ ЖИВОТНЫХ?
Итак, бездомных собак и кошек усыпляют. И при этом многочисленные приюты постоянно переполнены. Откуда же берутся все новые и новые животные, ведь примерно 90% всех домашних собак и кошек стерилизованы?
Проблема бездомных домашних животных была и остается. Другое дело, что она скрыта от глаз. Все организовано так, что не создает обывателю никаких неудобств. Обыватель даже не подозревает, что существует страшная мясорубка, которая перемалывает пушистых, короткошерстных, усатых, ушастых. Когда четыре года назад, устроившись на работу в приют для животных, я открыла для себя эту страшную истину, самым главным и неразрешимым для меня стал один вопрос: почему американцы так часто и так легко предают своих домашних питомцев?
И до сих пор я не могу точно ответить на этот вопрос, хотя некоторые причины нащупала.
1. Благополучие среднего американца зиждется на его работе. Есть работа - значит, нет долгов, можно купить свой дом, оплатить многочисленные счета. Но стоит человеку потерять работу, как вся его устроенная жизнь рушится. Нужно искать новое место, переезжать туда, где работа есть. Тут уж не до собак. Многие при переезде оставляют своего любимца. Именно эту причину чаще всего указывают владельцы в объявлениях или в анкетах, которые заполняют, сдавая собаку в приют.
2. Более 40% американцев так и не могут воплотить свою "американскую мечту" - жить в собственном доме. Они снимают дома или квартиры. Подавляющее большинство владельцев жилья запрещают держать домашних животных. Те, кто разрешает, требуют за это отдельную плату. Найти "доброго" хозяина очень трудно. Съезжая с квартиры и не найдя другую, где разрешалось бы держать собаку, американцы вынуждены сдавать ее в приют.
3. Отношение к животным не как к живым созданиям, а как к предмету быта. Животное должно быть УДОБНЫМ, не доставлять хлопот и проблем. Подозреваю, что иногда любовь к животному понимается здесь как любовь к комфортной вещи. Если, к примеру, ваша машина вас чем-то не устраивает - вы ее продадите или поменяете. Порой так поступают и с животными.
4. В больших городах и в некоторых южных штатах (в частности, в Калифорнии) до сих пор существует подпольный бизнес - собачьи бои. В этом причина неконтролируемого и массового разведения питбулей и бультерьеров. Общество борется с нелегальным бизнесом. И когда такие "подполья" раскрываются - собаки отправляются в приюты. Практически всех их ждет смерть: несчастные боевые псы, приученные убивать, по правилам приютов не могут быть адаптированы.
5. Существуют, вполне легально, собачьи бега. Тоже процветающий бизнес. Поэтому производство гончих собак - грейхаундов - поставлено на поток. Жизнь этих собак чудовищна, а судьба - печальна. Грейхаунд знает только свою клетку и только беговую дорожку. Непомерные нагрузки быстро изнашивают организм, и уже к двум-трем годам из-за полученных травм ухудшаются спортивные показатели. Бизнесменам от бегов такие борзые больше не нужны, и собаки идут в отход. К счастью, есть специальные клубы ("rescue"), которые забирают таких собак и пытаются найти им хозяев. Грейхаунды не знают реальной жизни, не знают, что такое машины, улицы, что такое жить в доме. И нужно много терпения и любви, чтобы "социализировать" такую собаку.
Обычно собачьи бега существуют при крупных казино. Недавно одно из таких отделений закрылось по какой-то причине, и более 1000 грейхаундов теперь нуждаются в помощи.
6. Еще одна существенная причина гиперпопуляции собак - их неконтролируемое разведение на продажу. Причем речь идет не об элитных породных клубах. Существует целая прослойка "заводчиков", которые устраивают настоящие фабрики по производству щенков. Их здесь называют Puppymillers. Чаще всего разводят собак мелких пород - чихуахуа, мопсов, карликовых пуделей, раттерьеров, болонок, тойтерьеров. Мало того, такие "генетики-любители" специально скрещивают разные породы, надеясь получить что-то забавное или необычное и подороже продать. При этом собаки содержатся в жутких условиях, в маленьких клетках и часто на холоде. Когда защитники животных или Служба контроля обнаруживают такие притоны, - измученных собак, естественно, отправляют в приюты.
Содержание домашних животных в Америке - это мощная индустрия, могущественный бизнес. Компании-монстры, производящие корм для животных и все аксессуары, считаются весьма успешными, и им вряд ли когда-нибудь грозит разорение. Ветеринары - привилегированная и высокооплачиваемая каста американского общества. Они столь же успешны, как и дантисты, фармацевты или юристы. Только одна кастрация животных ежегодно приносит клиникам многомиллионные доходы.
И все же приюты для животных - реальный шанс для многих собак и кошек обрести новых хозяев. Миллионы бездомных животных успешно приживаются в новых семьях, находят любящих хозяев. Причем у большей части американцев нет высокомерия и чванства в отношении беспородных животных. Любую захудалую дворнягу они назовут "микстом": между овчаркой и лабрадором, биглем и хаски и тому подобное.
Одно из обязательных правил приюта заключается в том, что новый хозяин обязан стерилизовать животное в течение 30 дней. Если откажется - собаку или кошку вернут в приют.
БУДНИ ПРИЮТА
Приют в 10-тысячном городке Барабу совсем небольшой. Там может содержаться примерно 20-25 собак и около сотни кошек. Когда я впервые появилась там в качестве волонтера, как раз пришел новый директор, худенькая улыбчивая блондинка лет сорока, Джинни Рулсон. Тогда я и не подозревала, что политику каждого конкретного заведения для животных во многом определяет его директор. И какие сложности нас теперь ожидают.
В каждом приюте работают добровольцы: пенсионерки, любительницы животных, девочки-старшеклассницы. В наш приют приходила помогать даже небольшая группа подростков-даунов.
Мне очень нравились мои новые обязанности, нравились и люди, мои коллеги. И лишь одно отравляло радость от общения с животными: дверь с лаконичной надписью "эвтаназия".
Я мыла миски, много гуляла с собаками. Клетки у них чистые, но все же тесные.
Потом я начала убирать кошачьи клетки. В одной комнате их примерно 28-30. нужно обтереть специальным раствором каждую миску, поменять песок, подстилку, игрушки. Работать приходится быстро - носишься туда-сюда, хватаешь кошек, да еще каждую хочется хоть немного погладить и утешить. Всех жалко. Кошки мурлыкают, истосковавшись по общению с людьми.
Вскоре меня приняли в штат, и работать я стала исключительно с собаками. Однако, когда директор известила меня о том, что я должна пройти специальный курс, чтобы научиться делать уколы, я тут же перешла во временный штат. Дело в том, что никому не хочется делать самую страшную работу - усыплять животных. И потому все сотрудники приюта делают это по очереди. "Временщики" же освобождаются от тяжкой обязанности.
Джинни Рулсон ласково улыбалась и еженедельно отдавала приказы усыпить ту или иную собаку. Постепенно я поняла, что Джинни принимает такое решение совершенно единолично, а персонал с ней в основном не согласен. Морин, худощавая пожилая женщина, рассказала мне, что только при новом директоре стали усыплять так много собак и кошек. Прежний старался сделать все, чтобы сохранить своим питомцам жизнь.
Как-то в приют привели молодого и красивого ротвейлера-суку, которую назвали Ревой. Ротвейлеры, как и питбули, из тех пород, которые имеют здесь самые малые шансы на "усыновление" и самые большие - на усыпление.
Рева очень долго сидела в карантине, видимо, Джинни посчитала ее "опасной". А она была просто молодая и сходила с ума от тесноты.
Джинни считала, что у Ревы нет шансов найти хозяина. В первый раз она не прошла тест. (Такой тест на поведение проходит каждая собака в присутствии специалиста по поведению.) Ее "грехи" заключались в том, что она, играючи, хватала поводок, прыгала на грудь, словом, была слишком активна!
Я упросила Джинни дать нам с Ревой неделю и пообещала, что сумею научить ее "хорошим манерам". Заниматься особенно и не приходилось. Собака знала практически все команды и была вполне управляема. Я тратила на Реву ежедневно часа три своего свободного времени. Она чуяла мое приближение еще издалека: не лаяла, не бесновалась, только вся напрягалась, и такой восторг и такая любовь светились в ее глазах! Рева научилась понимать меня без слов. На тестировании показала себя идеально, и уже через неделю ее взяли в новую семью. Нашей с Морин радости не было границ. Вскоре новые хозяева прислали восторженное письмо и фотографию, на которой Рева по-королевски лежала в огромном кресле.
Ну а мне вынесли устную благодарность. Я наивно полагала, что теперь смогу выручать из беды многих других питомцев.
Но вскоре Морин огорошила меня: сегодня утром Джинни приказала ей усыпить Индиго и Бэйджел.
Индиго - высокий, крупный, молодой черный лабрадор, один из самых шумных - лаял почти непрерывно и столь же непрерывно прыгал на сетку. У него был только один шанс на спасение - несколько недель назад, когда его хотели забрать в частный приют для лабрадоров. Я уже видела, как его выводят из клетки, и успела порадоваться за него. Но женщинам почему-то показалось, что он агрессивен к другим собакам, и его вернули назад. Забрали другого пса. Индиго остался, чтобы умереть.
А Бэйджел, маленькая, пестрая, веселая, азартная сука бигль?! Казалось, что у нее есть все шансы быть "удочеренной". Но была у нее одна беда, которая и явилась роковой. Ее активный лай во время игр и прогулок пугал взрослых и детей. Кто-то мог счесть ее агрессивной, хотя агрессии в ней не было ни на грош! Была просто неуемная и невостребованная энергия. Любой начнет сходить с ума, если проведет в тесной клетке, практически без всякого общения, несколько месяцев. Маленькая, очень сильная, страстная, стремительная Бэйджел, наверное, была бы хорошей охотницей - прекрасный экземпляр биглевской породы. Но ее радость, ее энергия здоровой молодой собаки тоже оказались не нужными никому. Не нашелся человек, который бы ее понял и принял такой, какая она есть.
Американцы не любят слишком активных собак. Здоровые инстинкты рассматриваются как отступление от нормы. Они отдают предпочтение вяловатым собакам, собакам-игрушкам.
Работники в приюте менялись довольно часто. Вскоре я поняла, что люди просто не выдерживают стресса, связанного с каждо-дневными смертями животных. Когда в комнате эвтаназии я увидела огромный открытый морозильник, весь заполненный черными мешками, я решила уйти и больше не возвращаться. Но в то же время ощущала, что должна, обязана хоть чем-то помочь и хоть как-то облегчить участь несчастных узников приюта, и осталась.
Как только я видела, что в приюте появлялся очередной питбуль, меня охватывало отчаяние - ведь это был очередной смертник. Одним из таких стал белый, мускулистый, упругий, как мячик, Митч. Надежда оставалась только на Интернет...
Помимо официальных приютов для животных в Америке существует множество так называемых клубов определенных пород. Чаще всего это частные организации, созданные энтузиастами. Все эти люди заводят сайты в Интернете, таким образом они могут общаться и помогать друг другу. И вот я засела в Интернет, написала страстное письмо про питбуля по имени Митч, которому грозит усыпление. В результате нашлось более сотни адресов различных объединений, которые занимаются этой породой, и я разослала им сообщения. При этом пообещала, что в случае, если они возьмут собаку, я сама им ее привезу. И результат был! Пришло множество откликов, большинство респондентов сопереживали, но несколько человек заинтересовались собакой и уже связались с приютом.
Похоже, Джинни неприятно поразила моя активность. Когда несколько частных приютов дали согласие забрать Митча, Джинни растерялась. Целый день она выбирала, кому отдать питбуля, хотя давно занесла его в список смертников.
- Митча могли бы забрать, но не могут за ним приехать. Они из штата Мичиган, это четыре часа езды в один конец, - сказала мне Джинни.
- Я сама отвезу его! - воскликнула я.
- У меня нет лишних денег на бензин.
- Я сама заплачу за бензин!
Джинни посмотрела на меня как на ненормальную. А я была так счастлива, что Митч спасен, что могла бы везти его не то что в Мичиган, а хоть на Аляску.
Я отвезла Митча в частный приют и познакомилась с его хозяйкой - удивительной женщиной по имени Лоис Карасек. Лоис работала агентом по недвижимости, теперь на пенсии и все свое время, силы и деньги отдает собакам и кошкам. У нее живет от 50 до 60 собак и около 40 кошек. Чтобы содержать такую ораву, Лоис приходится тратить на животных около 20 тысяч в год! Муж ее работает водителем-дальнобойщиком. Бедными их не назовешь, но и в богатстве тоже не заподозришь. Небольшой двухэтажный дом наполнен животными. В теплом подвале - ряды клеток. Большой участок вокруг дома огорожен сеткой, и там собаки бегают днем. Вечером же по команде Лоис каждая мчится в свою клетку. Лоис забирает в местном приюте больных или безнадежных собак (у нее несколько питбулей и бульмастифов), лечит их, находит им новых хозяев.
И самое поразительное - таких, как Лоис Карасек, в Америке немало. Все они общаются между собой по Интернету, помогают друг другу.
Вскоре Лоис написала мне, что Митч обрел новый дом и новых хозяев. Как мне было радостно! После Митча мне удалось таким же образом спасти еще шесть собак, среди которых овчарка Таша, шарпей Педро, лабрадор Волт, чау-чау Франни... Я уже нашла хозяев для очередного ротвейлера, но Джинни, узнав об этом, немедленно усыпила его. После этого она вызвала меня к себе в кабинет и сказала, чтобы я прекратила "самовольные" контакты со всякими собачьими организациями.
- Но почему? - поразилась я. - Ведь я делаю это совершенно бескорыстно, даже не прошу у приюта денег на бензин, и разве у нас не одна цель - спасение собачьих жизней.
Оказалось, что цели у нас с Джинни разные. Она полагала, что своей активностью я дискредитирую ее как директора.
Но теперь, увидев, что могу реально спасать собак от гибели, я уже не могла остановиться и попыталась найти хозяев для очередной жертвы - черного лабрадора Карбона. Узнав об этом, Джинни позвонила мне и сказала, что я уволена. А еще через месяц Джинни уволила и Морин - тоже за попытку воспрепятствовать усыплению щенка.
Каким образом директором общественного приюта оказался столь равнодушный и совершенно не понимающий собак человек? Возможно, Джинни была неплохим менеджером в зоомагазине, но здесь, в приюте, она показала себя бездушным монстром.
Сейчас у Морин в тесном трейлере вместе с ней живут десятка два собак и кошек. Ее частный приют называется "Дорога надежды". Я помогаю Морин искать новых хозяев и возить питомцев к ветеринарам. Джинни Рулсон все же уволили, и в приюте новый директор. Но ни я, ни Морин назад не вернулись. Мы пытаемся сделать все, чтобы история с очередным питомцем закончилась счастливо. И чем больше будет счастливых историй, тем больше будет надежды.
У человечества множество кровоточащих ран. Войны, бедность, голод, болезни, загрязнение природной среды. Проблема бездомных животных - одна из пока что неразрешимых. В Африке и в Америке, в благополучной Европе и в России бездомные животные страдают от человека, когда-то давно приручившего их. И пока не изменимся мы сами, мир тоже не изменится.
