Лето в прошлом году выдалось жаркое и скупое на дождливую погоду. Пересохли мелкие болотца и прудики. И белые трясогузки вместе с другими пернатыми любителями водных процедур устремились к реке. Но найти подходящее место для купания, оказывается, не так просто. Ведь нужно, чтобы было буквально как в поговорке: воробью по колено! Мелкие птахи выбрали себе пляж прямо на насыпной плотине реки Суровки, что протекает неподалеку от моей родной деревни Денисово. Плотине уже не один десяток лет, по ее краям давно закрепились цепкими корнями кусты ив и ольха. Весной в одном месте насыпь размыло, и вода побежала меж камней, образовав неглубокую протоку шириной в несколько метров. Существенных проблем для машин и пешеходов такой прорыв не представляет, но для небольших пичуг это целый бассейн! Не беда, что проезжающие автомобили мутят воду: не пройдет и минуты, как живое течение, пусть и не сильное, смоет "следы".
Каждый день жаркого июля я ходил купаться и не мог не заметить постоянного оживления на птичьем пляже. К концу месяца, когда подросли и окрепли молодые птицы, посетителей "бассейна" стало еще больше. Чтобы сделать интересные снимки, решил ежедневно спозаранку отправляться на протоку.
Солнечное утро обещало погожий день. Торопливо попил на завтрак козьего молока с сухарями и стал собираться. Подкачал колеса своего "Аиста" (велосипед такой). Уложил в багажник палатку с колышками и молоток. К раме привязал две палки для опоры палатки. Взял рюкзак с фотоаппаратами, книгой о певчих птицах и дневником, куда записываю наблюдения за пернатыми. Вот и все снаряжение. Так как деревня находится на возвышенности, а река протекает в низинке, можно всю дорогу ехать, почти не крутя педали, - под гору же качусь!
В воздухе пахнет утренней свежестью тумана. Тут и там на грунтовой дороге сверкают зеркальца лужиц, возникших после благодатного вчерашнего дождя. Тихо. Ветер еще не поднялся. Солнце светит прямо в лицо. Приходится щуриться. Но в душе какая-то неудержимая радость. Хочется все время так катиться навстречу ласковым лучам и улыбаться летним прелестям сельской природы.
Да вот уже и река. Притормаживаю на ухабах плотины, что змеей отрезала холодноводную Суровку от Новомичуринского водохранилища. Прежде чем установить палатку рядом с птичьим пляжем, решил осушить ближайшие лужи, чтобы птицы купались не в них, а в протоке. Нашел на берегу кусок доски и расплескал воду из луж, насколько это было возможно. А то, что от них осталось, засыпал песком и камешками.
Палатку укрепил основательно, так как намеревался провести в ней много времени, если, конечно, погода или назойливые рыбаки не будут мешать и птицы соизволят "попозировать". Последнее условие, пожалуй, самое главное.
Прикрутил к "Зениту" четырехкратный объектив "Юпитер" и установил на штатив. Выставил необходимые параметры съемки на цифровом фотоаппарате. И во "всеоружии" стал ждать гостей, наблюдая за происходящим через маленькое окошко, вырезанное в стенке палатки под объектив. Пока птиц нет, мне есть чем заняться: дневник заполнить, книжку почитать.
Солнце тем временем то прячется за облака, то озаряет плотину, и капли воды искрятся в его лучах. Западный ветерок подул слегка и стих. Вот прилетели первые гости - трясогузки и коноплянки. Попили воды и тут же улетели.
Дело шло к полудню, припекало, и в палатке стало душно. Птицы все чаще начали прилетать к протоке, чтобы не только попить, но и искупаться. Стайка полевых воробьев превратила бережок в маленький птичий базар. Расшумелись, расплескались. И попить хочется, и умыться. Не все ж в пыли барахтаться! Но сколько чумазый воробушек ни купайся, а черных кружочков на щечках не смоешь. Да и не нужно: они ему очень даже к лицу! Но вот прошел рыбак со спиннингом в руках, и воробьев как ветром сдуло.
Жарко воробьишкам. Да и мне в палатке несладко приходится. Тоже хочется искупаться! Вышел из укрытия, разделся и… бултых с плотины в реку. Хорошо! Освежился, остыл, обсох на солнышке и снова в палатку.
А птицы точно ждали, когда я исчезну. Как налетели опять трясогузки, как начали купаться! Весь "водоем" переполошили. Мальки рыб с перепугу заметались да под камешками попрятались.
Жизнь белой трясогузки большей частью проходит у воды. Однако довольно часто мы видим ее и в парке, и рядом с жильем человека, поэтому знаем в лицо. Не то что ее родственницу - желтую трясогузку. Грудь и брюшко у этой птицы сплошь желтые, у самцов, как водится, оперение более яркое, чем у самки и птенцов. В деревне желтые трясогузки мне не встречались, а у реки - пожалуйста!
Я попеременно снимал то цифровым фотоаппаратом, то пленочным. Звуки последнего, правда, ограничивали его применение. Когда в метре от меня очутилась молодая желтая трясогузка, то от сработавшего затвора она подпрыгнула как ужаленная. На следующие щелчки камеры слеток реагировал не так резко, но все же предусмотрительно отошел подальше от источника звука. Белые и желтые трясогузки купались бок о бок с коноплянками. Водные процедуры птахи чередовали с чисткой перьев и сушкой их на солнце.
Особенно мне нравилось наблюдать, как прихорашиваются трясогузки. Искупавшись, они обычно выбирают какой-нибудь камешек, взбираются на него и принимаются забавно топорщить крылья в разные стороны, словно выполняют гимнастические упражнения. Чтобы стряхнуть с себя капли воды, активно шевелят грудью, почти как собаки в аналогичной ситуации. Затем расправляют и разглажива ют перышки клювом, словно утюгом. На солнце птичий наряд скоро подсыхает, и белый фартучек становится как новенький!
Покончив с уходом за оперением, трясогузки начинают ловить мух, жучков, копошатся на мелководье, видимо, доставая что-то съедобное из воды. Самой проворной птичке удается поймать стрекозу. Иногда трясогузки ссорятся друг с другом. Налетают, точно драчливые петухи, с открытым клювом на соперниц. Но серьезных междоусобиц обычно не возникает: все кончается тем, что одна особь просто прогоняет другую.
После белой и желтой трясогузок на втором месте по посещаемости птичьего пляжа были осторожные коноплянки, или, как их еще называют, реполовы. Буроватые пестрые слетки, так похожие на самок, обычно появлялись небольшой стайкой и старались держаться подальше от моей палатки. Вместе с молодыми птичками и самками прилетали красногрудые самцы с красным "чубчиком" над клювом. Один из таких красавцев все-таки забыл про осторожность и сел на камень, торчащий из воды, недалеко от меня. Позади него желтая трясогузка плещется - брызги во все стороны, но он в воду лезть не спешит. Попил сначала немного, осмотрелся - опасности нет, можно и ванну принять. Зашел по брюшко в воду и быстро окунул голову. Тут же резко вынул ее, чтобы побольше воды на себя захватить, потряс крыльями - вода хорошенько промыла перышки, теперь никакие паразиты не заведутся! Блестят, искрятся капельки на красной груди. Еще красивее стал реполов после душа. Принялся наводить марафет.
Вволю наснимав коноплянок, сижу и жду: кто же еще на пляж прилетит? Парочку щеглов ни с кем не спутаешь - редко можно встретить в окраске оперения такое сочетание цветов: красный, черный, желтый, белый и светло-серый. И впрямь - иначе как щеглом такую птичку не назовешь. Жалко, правда, что у водоема она редкий гость. Попьет "на скорую руку" и тут же улетает. Только один раз мне удалось наблюдать, как молодой щегол купается.
За щеглами прилетела стая ворон. Впрочем, они не купались, а искали что-нибудь съедобное у воды. Рыбаки часто наживку оставляют. Одна птица тесто в банке углядела. Другая где-то хлеб черствый нашла, положила в лужу, дождалась, пока тот размок, и съела. Третья зачем-то камень в клюв взяла и шлеп его со всего размаху в воду. Может, разбить или раздавить что-то пыталась? Ох уж эти хитрющие вороны - чего только не придумают…
День клонился к вечеру. Тень от палатки стала настолько длинной, что закрыла часть протоки. Освещенность, так необходимая при фотосъемке быстро двигающихся птиц, резко снижалась. Я уж было собрался уходить, но меня остановил… зуек - маленький, с бурой спинкой, темной "шапочкой" и "галстучком" на груди. На ножках-ходулях он подбежал к воде и попил. Потом начал деловито осматривать камешки на берегу - искал, чем поживиться. Он вовсе не собирался улетать, но проезжающая машина спугнула неожиданного гостя. Больше в тот вечер я его не видел.
На закате собрал палатку и покатил домой. Солнце снова светило мне в лицо ласково и нежно, хотя и не так ослепительно. Казалось, оно радуется вместе со мной.
Июль прошел. Наступил август. А птичий пляж продолжал работать на всю катушку. Почти месяц я провел в палатке.
В сентябре на мелководье в солнечные дни еще резвились трясогузки из пролетающих стаек. Но ближе к октябрю и их не стало. Птичий пляж закрылся на зиму до следующего сезона.
Фотографии сделаны у реки Суровки, в окрестностях деревни Денисово Пронского района Рязанской области.
