№10 октябрь 2024

Портал функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций.

БЕЛЫЙ АРХИПЕЛАГ

Владимир ГУБАРЕВ

НЕСКОЛЬКО МАЛОИЗВЕСТНЫХ СТРАНИЦ ИЗ ИСТОРИИ СОЗДАНИЯ А-БОМБЫ

Документальная повесть писателя Владимира Губарева "Белый архипелаг" написана совсем недавно. Она раскрывает подлинную историю создания атомной бомбы в СССР на основе не известных ранее документов, хранившихся более 50 лет под грифом "Секретно". Предлагаем вниманию читателей страницы из этой повести. Полностью она будет опубликована в новой книге В. Губарева "XX век. Исповеди", которая должна выйти в свет в издательстве "Наука" летом нынешнего года.

Президентский зал Академии наук. Верхний свет погашен. Высвечен только экран, на котором изредка появляются фотографии и схемы. Под экраном седой человек. Его лицо в тонком луче света словно высечено из камня, причем скульптор был щедр и могуч, будто лепил он только богов и святых.

У докладчика мягкий, но сильный голос - такой бывает у оперных певцов. Звуки заполняют зал, слова произносятся четко, словно человек старается вбить каждое из них в историю.

- По всей стране был создан "белый архипелаг", в котором люди жили лучше, чем в городах и селах, лучше, чем даже в Москве. Я жил и работал в самом центре этого архипелага, можно сказать, в его столице - "затерянном мире Харитона".

Луч света высвечивает лицо докладчика. Его глаза закрыты: профессор Альтшулер слеп. В эти минуты он напоминает пророка, пришедшего к нам из прошлого, из того времени, которое я называю "время слепых орлов". Было это на Семипалатинском полигоне. После взрыва бомбы ученые поехали к эпицентру. Сахаров увидел на обочине дороги орла. Тот не испугался, не улетел. Андрей Дмитриевич остановил машину, подошел к птице и только тогда увидел, что орел слепой...

Это всего лишь одна страница многотомной истории создания атомной бомбы. Я попытаюсь приоткрыть некоторые из них.

СТРАНИЦА ИСТОРИИ. ДЕНЬ ИСТИНЫ 29 АВГУСТА 1949 ГОДА

У исторических событий альтернативы не бывает. Мы пытаемся сами ее обнаружить и обосновать. На симпозиуме "Российская академия наук и первое испытание отечественного ядерного оружия", прошедшем в Москве в последних числах августа 1999 года, это попытались сделать несколько участников. Дискуссия носила весьма широкий характер: от личных воспоминаний до попыток определить будущее ядерного оружия, а значит, и России. Сколь критически ни оценивали бы мы прошлое нашей страны, нельзя не признать: именно создание ядерного оружия определило ее судьбу во второй половине XX века, а следовательно, и судьбу каждого из тех, кому выпало жить в это время.

Итак, краткие фрагменты из выступлений некоторых участников симпозиума...

Министр атомной энергетики Евгений Адамов: К сожалению, в нашем обществе нет понимания роли атомного оружия. Мне довелось работать в четырех правительствах, и ни одно из них не интересовалось ядерным оружием, его судьбой. Полное равнодушие на всех уровнях власти, и только во время немногих встреч с президентом я чувствовал, что он понимает значение атомного оружия в наше время... Таков итог полувека, который прошел с испытания первой атомной бомбы в нашей стране. Я должен констатировать сегодня: средств, которые выделяются нашим Федеральным ядерным центрам, хватает на то, чтобы поддерживать имеющийся ядерный арсенал, но совершенно недостаточно, чтобы вести полноценные научно-исследовательские работы. Те деньги, что мы получаем от Запада за продажу урана, лишь в небольшой степени компенсируют отсутствие финансирования со стороны государства...

Академик Виктор Михайлов: Начиналось все скромно. В 1938 году была создана Комиссия по атомному ядру в Академии наук. Потом началась война, но руководство страны интересовалось положением дел в этой области. Я держу в руках распоряжение Сталина, которым предписывалось Татарскому совнаркому предоставить с 15 октября 1942 года Академии наук СССР "помещение площадью 500 м2 для размещения лаборатории атомного ядра и жилую площадь для 10 научных сотрудников". Любопытно, что это распоряжение не было выполнено, так как "вмешалась" разведка, и ситуация резко изменилась... А дальше история А-бомбы начала стремительно развиваться. Произошли события столь масштабные и разносторонние, что даже в общих чертах описать их невозможно! Остается только удивляться, как в разрушенной страшной войной стране была создана мощная атомная промышленность, которая и позволила сохранить мир на планете до нынешнего дня. Даже трудно представить, что могло случиться, если бы монополия на атомное оружие осталась у Америки! Тень взрывов Хиросимы и Нагасаки лежит на всем человечестве...

Академик Виталий Гольданский: После 1939 года публикаций по урану стало значительно больше, и вдруг все разом прекратилось... Не надо быть особенно прозорливым, чтобы понять: началось создание оружия. Этот период истории, на мой взгляд, освещен весьма однобоко. Бытует мнение, что советская разведка настолько хорошо поработала, что физикам практически ничего не оставалось, как "собрать бомбу по добытым чертежам". Но меня интересует другое: почему нет никаких данных о работе западных разведок? Неужели они "проморгали" фундаментальную работу Харитона и Зельдовича?

• • •

Научный руководитель советского атомного проекта академик И. В. Курчатов.
Первые американские атомные бомбы - "Малыш" и "Толстяк".
6 августа 1945 года американский самолет сбросил атомную бомбу над Хиросимой, 9 августа смертоносный "гриб" взвился над Нагасаки. Судьба этих двух японских городов обозначила новые условия мирового существования.
Требования к главным параметрам конструкции А-бомбы были изложены в Техническом задании (документ 1946 года).
Теоретические проблемы, решались в основном в КБ-11, руководимом Ю. Б. Харитоном. Отчеты о результатах работ он посылал лично Л. П. Берия (документ 1949 года).
Ю. Б. Харитон у музейного экспоната первой советской атомной бомбы РДС-1. Музей ядерного оружия, г. Саров.

Член-корреспондент РАН Лев Феоктистов: ...Несмотря на трудный период, когда и исход войны неясен, и до победы далеко, в бомбовую проблематику включаются высшие государственные чины: Л. П. Берия, С. В. Кафтанов, М. Г. Первухин, В. М. Молотов и даже И. В. Сталин... О Курчатове часто говорят как об организаторе науки и атомной промышленности. В этом есть что-то недосказанное. Курчатов, прежде всего, выдающийся ученый, на которого страна возложила великую миссию. Совсем неслучайно еще в 1940 году А. Ф. Иоффе предложил возложить общее руководство урановой проблемой на 38-летнего И. В. Курчатова, как на "лучшего знатока вопроса".

Академик Евгений Велихов: Я хочу выделить 1949 год... Это критический год в истории науки и нашего государства. Представим на мгновение, что физикам не удалось взорвать бомбу. Разве они были застрахованы от ошибок и неудач? Думаю, что гнев Сталина был бы беспощаден, и история нашей страны, а следовательно, и всей цивилизации стала бы иной... Да и мы не собрались бы в этом зале, чтобы попытаться оценить значение испытаний нашей первой атомной бомбы.

• • •

Академик Юрий Израэль: Я хочу заметить, что после Хиросимы и Нагасаки, а также взрыва в августе 1949 года нашей бомбы Земля стала иной - радиоактивной...

Директор Федерального ядерного центра "Арзамас-16" Радий Илькаев: Без развития фундаментальной науки невозможно было создание ядерного оружия. Руководство страны принимало разумные решения: создавались институты и научные центры. Ведь речь шла о будущем, и наша задача очень внимательно всматриваться в него. Если нет будущего у науки, то нет будущего у обороны, нет будущего и у России. Политологи утверждают: к 2015 году на Западе завершится перевооружение на основе новейших технологий. А они могут появиться только с развитием науки, значит, уже сегодня надо об этом задумываться, пока у нас есть возможности. Нам всегда приходилось конкурировать с мощными американскими установками. Там их строили, так как страна богатая. А мы должны были получать такие же результаты, но дешево... Почти всегда это удавалось. Более того, по ряду направлений мы ушли вперед... Например, речь идет о термоядерных исследованиях. Если нам дадут денег в десять раз меньше, чем выделяется на международный термоядерный реактор ИТЭР, то специалисты "Арзамаса-16" зажгут термоядерную плазму. У нас для этого есть установки... Я хочу сказать, что создание и развитие ядерного оружия определило множество направлений в современной науке, в которых наши ученые и специалисты пока остаются лидерами.

Директор Федерального ядерного центра "Челябинск-70" Георгий Рыкованов: Мы часто вспоминаем наших отцов-основателей К. И. Щелкина и Е. И. Забабахина, идеи которых реализуются в нашем ядерном центре до сегодняшнего дня. Это были выдающиеся ученые, прекрасные люди. И когда мы говорим о единстве фундаментальной науки в России и ее ядерных комплексов, то прежде всего должны вспомнить великих ученых, которые жили и работали у нас...

...До сих пор история создания ядерного оружия в СССР складывалась из воспоминаний участников "Советского атомного проекта", и картина получалась неполной. Слишком много было "белых пятен" не только потому, что память человеческая избирательна, но прежде всего из-за тотальной секретности, которая окружала как создателей ядерного оружия, так и предприятия, связанные с этой проблемой. В наши дни завеса секретности чуть-чуть приподнимается благодаря тому, что начали публиковаться документы и материалы, добрых полвека пролежавшие в суперсекретных архивах. Первый сборник "Атомный проект СССР" охватывает семь лет: с 1938 по 1945 год. Это своеобразный пролог к наступлению атомной эры в нашей стране. Знакомство с документами позволяет лучше представить, какое место в истории занимают люди и их воспоминания. Мифы и легенды отходят на второй план, мы постепенно избавляемся от иллюзий.

СТРАНИЦА ИСТОРИИ. ДО ГРИФА "СЕКРЕТНО"

Впервые слово "секретно" появилось на документах, связанных с урановой проблемой, как раз перед самой войной. Я. Б. Зельдович и Ю. Б. Харитон не успели тогда опубликовать свою вторую статью - она была засекречена. Это им удалось лишь спустя полвека... Любопытно, что гриф "Секретно" впервые был поставлен на материалах, связанных с разведкой урана в Средней Азии. Затем закрытость нарастает: появляются грифы "Совершенно секретно" и "Особой важности". Они существуют и действуют до сегодняшнего дня.

Все, что связано с созданием нового оружия, окружено глубокой тайной и в Америке. Возникает тотальная система секретности, прорваться сквозь которую практически невозможно. Однако советской разведке это удается, и в Москву направляются довольно подробные материалы о ходе работ по созданию атомной бомбы. Позже все добытые материалы попадут в руки Игоря Васильевича Курчатова. А пока события развиваются своим чередом, и их хроника напоминает детективный роман с захватывающим сюжетом.

Из письма ученых от 5 марта 1938 года председателю СНК СССР В. М. Молотову:

"За последние годы исследования в области атомного ядра развивались весьма интенсивно. Атомное ядро стало одной из центральных проблем естествознания. За короткий период сделаны исключительной важности открытия: обнаружены новые частицы - нейтроны и позитроны, достигнуто искусственное превращение элементов. Эти и ряд других крупнейших открытий привели к принципиально новым представлениям о строении материи, имеющим исключительное научное значение... Развитие работ по ядерной физике в Союзе получило уже большую поддержку со стороны правительства. Был организован ряд ядерных лабораторий в крупнейших институтах страны: в Ленинградском и Украинском физико-технических институтах, в Физическом институте Академии наук СССР, усилены лаборатории Радиевого института.

Некоторым из них были предоставлены большие средства для создания технической базы, весьма сложной и дорогой в этой области. Такая база в виде высоковольтного генератора и грамма радия имеется в Украинском физико-техническом институте, Физический институт Академии наук СССР также располагает для своих работ граммом радия.

Однако имеющаяся у нас сейчас техническая база как в количественном, так и в качественном отношении значительно отстает от того, чем располагают капиталистические государства, особенно Америка".

И далее ученые (а среди подписавших письмо были Иоффе, Курчатов, Алиханов, Скобельцын, Арцимович и другие) просят предоставить Ленинградскому физико-техническому институту два грамма радия "во временное пользование" и ускорить темпы работ по строительству циклотрона.

В то время в СССР ежегодно получали всего 10-15 граммов чистого радия. А использовался он не только в физических лабораториях, но и в медицине, авиации, гамма-дефектоскопии. Так что два грамма - это много... И не случайно резолюция В. М. Молотова: "Что ответить?" - направляется в ряд ведомств.

Насколько мне известно, обращение ученых так и исчезло, однако они продолжают настойчиво "стучаться" в правительство.

Хотя ответа от Молотова еще не было, 17 июня того же года на заседании комиссии по проекту циклотрона ЛФТИ принимается решение:

Слушали: "1. О принципиальной необходимости иметь в Союзе большой циклотрон Лоуренса.

Постановили: 1. Признать совершенно необходимым для развития работ по физике атомного ядра сооружение в СССР мощного циклотрона для получения частиц с большой энергией".

Доклад о положении с циклотронами в мире сделал профессор П. Л. Капица. Проектанты циклотрона профессора Алиханов и Курчатов заверили, что смогут в два раза увеличить линейный масштаб установки.

Однако быстрой реакции руководства страны не последовало. Члены правительства были прекрасно осведомлены о том, что в среде физиков много сомневающихся в ценности новых открытий. Дискуссия по этим проблемам шла в СССР уже несколько лет. Многие известные ученые были настроены весьма пессимистично относительно будущего ядерной физики. Об этом свидетельствует, в частности, мартовская сессия АН СССР 1936 года, на которой возник спор вокруг доклада "Проблема атомного ядра", сделанного И. Е. Таммом.

Его оппонентом выступил известный профессор Л. В. Мысовский. Он сказал: "...действительное использование стакана воды как запаса ядерной энергии, которая в этом стакане находится, представляется невозможным и невероятным. Но, в сущности говоря, жалеть об этом не приходится. В то время, когда наши представления о ядерных реакциях были наивными, кто-нибудь из неосторожных физиков-радиологов мог взорвать мир, если бы ядерные реакции могли течь самопроизвольно. Действительно, если мы могли бы заставить их течь так, как они текут внутри звезд, то такое положение представляло бы большую опасность. Но на самом деле мы от этого защищены..."

Почему консерваторы не становятся пророками? Профессор Мысовский мог бы войти в историю как человек, предсказавший "атомный век", но полет его фантазии служил отрицанию такой возможности... Как часто мы делаем подобные ошибки! Впрочем, образ "стакана воды" как источника огромной энергии стал хрестоматийным, и сегодня он так же популярен, как в тридцатые годы.

Возражая профессору Мысовскому, Игорь Евгеньевич Тамм заметил: "Я бы сказал, что действительно наивна мысль о том, что использование ядерной энергии является вопросом пяти или десяти лет. Предстоит громадная, колоссальная работа, но я не вижу никаких оснований сомневаться в том, что рано или поздно проблема использования ядерной энергии будет решена. Возможно, конечно, что на пути к ее разрешению встретятся непреодолимые затруднения, однако я не думаю, чтобы совокупность наших теперешних знаний указывала на наличие таких затруднений..."

Именно Игорю Евгеньевичу Тамму и его сотрудникам, среди которых был и молодой Андрей Дмитриевич Сахаров, предстояло справиться с этими самыми "непреодолимыми затруднениями", чтобы сделать термоядерную бомбу. И случилось это как раз через десяток лет...

Осень 1938 года ознаменовалась победой тех, кто уделял особое внимание новому направлению в физике. 25 ноября было принято Постановление Президиума АН СССР "Об организации в Академии наук работ по исследованию атомного ядра". Председателем постоянной комиссии по атомному ядру стал академик С. И. Вавилов, в нее вошли А. Ф. Иоффе, И. М. Франк, А. И. Алиханов, И. В. Курчатов, В. И. Векслер и другие крупные ученые и специалисты.

СТРАНИЦА ИСТОРИИ. АВТОРСКОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО № 6353 с.

На этом документе стоит дата "17 октября 1940 г.", а рядом от руки приписано: "Секретно". Гриф появился лишь спустя пять лет, точнее, после 15 декабря 1945 года, когда работа над А-бомбой в СССР начала разворачиваться бешеными темпами, а над миром уже взметнулась ядерная тень Хиросимы и Нагасаки. Засекретил материалы заместитель наркома боеприпасов В. А. Махнев, который распорядился прислать ему из Бюро изобретений Народного Комитета Обороны СССР все заявки на изобретения и отзывы, так или иначе связанные с "атомной тематикой". Среди них была заявка на изобретение В. А. Маслова и В. С. Шпинеля "Об использовании урана в качестве взрывчатого и отравляющего вещества". 7 декабря 1946 года отдел изобретательства МВС выдал авторам "не подлежащее опубликованию авторское свидетельство, зарегистрированное в Бюро изобретений при Госплане Союза ССР за № 6353 с". Шесть лет чиновники от науки не могли понять, что атомная бомба изобретена!

Осенью 1940 года два сотрудника Физико-технического научно-исследовательского института Академии наук УССР кандидаты физико-математических наук Маслов и Шпинель направили заявку в Бюро изобретений НКО СССР. В ней они довольно подробно описали устройство А-бомбы. Впрочем, судите сами, вот отрывки из этой заявки:

"Как известно, согласно последним данным физики, в достаточно больших количествах урана (именно в том случае, когда размеры уранового блока значительно больше свободного пробега в нем нейтронов) может произойти взрыв колоссальной разрушительной силы. Это связано с чрезвычайно большой скоростью развития в уране цепной реакции распада его ядер и с громадным количеством выделяющейся при этом энергии (она в миллион раз больше энергии, выделяющейся при химических реакциях обычных взрывов)...

Нижеследующим показывается, что осуществить взрыв в уране возможно, и указывается, каким способом... Проблема создания взрыва в уране сводится к получению за короткий промежуток времени массы урана в количестве, значительно большем критического...

В качестве примера осуществления такого принципа может служить следующая конструкция. Урановая бомба может представлять собой сферу, разделенную внутри на пирамидальные сектора, вершинами для которых служит центр сферы и основаниями - ее поверхность. Эти сектора-камеры могут вмещать в себе количество урана, только немногим меньше критического. Стенки камер должны быть полыми и содержать воду либо какое-нибудь другое водосодержащее вещество (например, парафин и т. д.). Поверхность стенок должна быть покрыта взрывчатым веществом, содержащим кадмий, ртуть или бор, т. е. элементы, сильно поглощающие замедленные водяным слоем нейтроны (например, ацетиленит кадмия). Наличие этих веществ даже в небольшом количестве вместе с водяным слоем сделает совершенно невозможным проникновение нейтронов из одних камер в другие и возникновение вследствие этого цепной реакции в сфере. В желаемый момент при помощи какого-нибудь механизма в центре сферы может быть произведен взрыв промежуточных слоев..."

Напоминаю, идет только 1940 год, и об А-бомбе еще не задумываются выдающиеся физики - они только стремительно идут вперед, открывая одну заветную дверь за другой.

А два изобретателя из Харькова пишут далее в своей заявке:

"В отношении уранового взрыва помимо его колоссальной разрушительной силы (построение урановой бомбы, достаточной для разрушения таких городов, как Лондон или Берлин, очевидно, не явится проблемой) необходимо отметить еще одну чрезвычайно важную особенность. Продуктами взрыва урановой бомбы являются радиоактивные вещества. Последние обладают отравляющими свойствами в тысячи раз более сильной степени, чем самые сильные яды (а потому - и обычные отравляющие вещества). Поэтому, принимая во внимание, что они после взрыва некоторое время существуют в газообразном состоянии и разлетаются на колоссальную площадь, сохраняя свои свойства в течение сравнительно долгого времени (порядка часов, а некоторые из них даже дней и недель), трудно сказать, какая из особенностей (колоссальная разрушающая сила или же отравляющие свойства) урановых взрывов наиболее привлекательна в военном отношении".

Заявка Маслова и Шпинеля настолько точно описывает как сам ядерный взрыв, так и его последствия, что невольно вызывает удивление: неужели уже в 1940 году все было ясно?! Но так кажется только с позиций сегодняшнего дня, ведь нам уже известно, как и когда была создана и испытана А-бомба. В далеком 1940 году все представлялось иначе, и даже академик Хлопин - сторонник и знаток состояния дел в ядерной физике - в своем заключении тогда отметил: "Следует относительно первой заявки сказать, что она в настоящее время не имеет под собой реального основания. Кроме того, и по существу в ней очень много фантастического".

Но Маслов не сдается. Он не соглашается с мнением именитых ученых и настаивает на своем. Теперь уже он обращается к Наркому обороны СССР Маршалу Советского Союза С. К. Тимошенко. В своем письме он утверждает:

"Чисто научная сторона вопроса сейчас находится в такой стадии, что позволяет перейти к форсированному проведению работ в направлении практического использования энергии урана. Для этой цели мне представляется крайне необходимым как можно быстрее создать в одном из институтов лабораторию специально для урановых работ. Это дало бы нам возможность проводить исследования в постоянном контакте с наиболее квалифицированными техниками, химиками, физиками и военными специалистами нашей страны. Особенно для нас необходимо сотрудничество с высококвалифицированными конструкторами и химиками".

В конце письма Виктор Алексеевич Маслов приводит номер своего партбилета - 2377049 и адрес в Харькове. Письмо попадает на стол наркома с припиской: "Не подтверждается экспериментальными данными". Тимошенко не стал разбираться в сути дела - все его помыслы были связаны с сегодняшним положением дел, а не с будущей войной. И судить его за это нельзя...

Однако всего через несколько лет и маршалу Тимошенко, и академику Хлопину, и физикам, и военным предстояло фантастику делать реальностью. Тогда вспомнили о заявке на изобретение атомной бомбы, но единственное, что оставалось сделать, - это от руки написать на ней: "Секретно".

СТРАНИЦА ИСТОРИИ. ДО ГРИФА "СЕКРЕТНО"

(продолжение)

Начало 1939 года. Президиум Академии наук СССР обсуждает проблему атомного ядра. Обеспокоенность наших ученых очевидна - об этом свидетельствует письмо в СНК СССР президента АН СССР Комарова и секретаря президиума АН СССР Веселовского. В нем, в частности, говорится:

"Физика атомного ядра является одним из важнейших отделов современной физики. При изучении ядра сделан ряд замечательных открытий, заставивших пересмотреть основные физические представления...

Техническая база советской физики крайне недостаточна и резко отстает от соответствующей базы в заграничных лабораториях. В Союзе имеется в настоящее время лишь один циклотрон малой мощности и устарелой конструкции. Между тем циклотрон - основная из применяемых сейчас установок для получения быстрых частиц. Так, например, число действующих циклотронов в США - семь и строящихся - девять. В Японии - один действующий и один строящийся, в Англии строятся два циклотрона, во Франции, Дании, Канаде и Швеции - по одному".

И далее вывод:

"... Президиум АН полагает, что:

1. Сосредоточение работ по изучению атомного ядра в Академии наук СССР и академиях союзных республик (УССР, БССР), а также в университетах является неотложной задачей.

2. Необходимо скорейшее осуществление строительства циклотрона, спроектированного Ленинградским физико-техническим институтом.

3. Центральная лаборатория по изучению атомного ядра должна быть создана в Академии наук в Москве..."

Ответ на письмо поступил довольно скоро. Он был лаконичен:

"...Совнарком разрешил Академии наук сосредоточить работу по исследованию атомного ядра в Академии наук СССР и выделить необходимые лимиты капиталовложений за счет плана капитальных работ Академии на 1939 год".

Этим же решением Ленинградский физико-технический институт из Наркомата среднего машиностроения был передан Академии наук, хотя позже над ним было "двойное" руководство - Академии и Министерства среднего машиностроения. Но до этого времени оставалось еще десять лет.



(Продолжение следует.)


Читайте в любое время

Другие статьи из рубрики «Книги в работе»

Портал журнала «Наука и жизнь» использует файлы cookie и рекомендательные технологии. Продолжая пользоваться порталом, вы соглашаетесь с хранением и использованием порталом и партнёрскими сайтами файлов cookie и рекомендательных технологий на вашем устройстве. Подробнее