Когда обращаешься к пушкинским рукописям, невольно вспоминается его собственный афоризм: "Следовать за мыслями великого человека есть наука самая занимательная".
Рабочие тетради составляют наиболее ценную часть пушкинского рукописного наследия. Пушкин любил работать в тетрадях большого формата, которые давали ему необходимый простор для выражения собственных мыслей и чувств: стихи, поэмы, сказки, драматические произведения, проза, автобиографические записи, письма перемежаются здесь с многочисленными рисунками и пометами. Однако пользовался он и альбомами, и даже карманными записными книжками. Следует отметить, что тетради велись не в строго хронологическом порядке. Поэт мог работать сразу в нескольких из них, часто возвращался и записывал новые тексты на свободных листах, а иногда и поверх уже имеющихся записей. С рабочими тетрадями Пушкин не расставался в течение всей своей жизни.
Первая тетрадь, так называемая "лицейская", была заведена еще в Лицее в 1817 году, когда Пушкин задумал издать отдельной книгой собрание лучших своих стихотворений. Большинство лицеистов первого выпуска (И. И. Пущин, А. А. Дельвиг, В. К. Кюхельбекер, А. М. Горчаков, В. Д. Вольховский, А. Д. Илличевский, Ф. Ф. Матюшкин, Н. А. Корсаков, М. Л. Яковлев и др.) переписывали пушкинские стихи в особую тетрадь, на обложке которой рукою автора было написано: "Стихотворения Александра Пушкина. 1817". Издание, к сожалению, не осуществилось, но работа в тетради продолжалась - на свободных листах Пушкин стал набрасывать поэму "Руслан и Людмила", а также неоднократно (иногда до семи раз) возвращался к исправлению и доработке своих лицейских текстов.
После окончания Лицея Пушкин был зачислен на службу в Коллегию иностранных дел, и с июня 1817 года он с головой окунулся в петербургскую жизнь. В поисках "себя" поэт общается с различными дружескими и литературными кружками, активно участвует в обсуждении политических и театральных новостей. Тем временем в правительство стали поступать доносы о стихах молодого Пушкина. Так, 19 апреля 1820 года Н. М. Карамзин писал И. И. Дмитриеву: "Над здешним поэтом Пушкиным если не туча, то по крайней мере облако и громоносное (это между нами): служа под знаменем Либералистов, он написал и распустил стихи на вольность, эпиграммы на властителей и проч., и проч. Это узнала Полиция etc. Опасаются следствий".
Благодаря хлопотам друзей местом ссылки поэта стали не Сибирь или Соловки: 6 мая 1820 года он отправился на юг с назначением в канцелярию генерал-лейтенанта И. Н. Инзова. Вскоре здесь была начата вторая из пушкинских тетрадей, на первом листе которой находится дата: "1820. 15 июня. Кавказ". Позже тетрадь последовательно заполнялась в Крыму, Киеве, Каменке и Кишиневе. Мироощущение и настроение ссыльного поэта выразились прежде всего в его творчестве. Стихотворения, которые создавались в этой тетради в период 1820-1822 годов, пронизаны грустью и разочарованием: "Мне вас не жаль, года весны моей...", "Я видел Азии бесплодные пределы...", "Погасло дневное светило...", "К***" ("Зачем безвременную скуку..."), "Узник" и др. В этой же записной книжке Пушкин начал работу над поэмой "Кавказский пленник", которая первоначально называлась "Кавказ".
В Кишиневе были заведены еще три тетради, традиционно известные в пушкиноведении как "кишиневские".
Первая из них предназначалась для перебеливания "Кавказского пленника", но постепенно стала использоваться и для черновых записей.
Во второй кишиневской тетради Пушкин начал вести в 1821 году дневниковые записи, причем с конца тетради (в перевернутом положении по отношению к проставленной нумерации) - это еще одна особенность пушкинского творческого процесса. В начале 1822 года тетрадь стала заполняться (уже в обычном положении) стихотворениями "Баратынскому. Из Бессарабии", "Гроб юноши", "Песнь о вещем Олеге", поэмами "Таврида" и "Бахчисарайский фонтан". В этой же тетради находится черновик письма к П. А. Плетневу конца 1822 года, в котором Пушкин сетует на то, что бывает часто "подвержен так называемой хандре" и "никакая поэзия не шевелит моего сердца". Большинство листов из тетради вырвано. Возможно, после восстания 14 декабря 1825 года поэт решил уничтожить часть своих дневниковых записей.
Третья кишиневская тетрадь была заведена в феврале 1821 года. Последние записи, сделанные в тетради, относятся к 1830 году.
Следующие три тетради, предназначенные для бухгалтерских записей, подарены Пушкину его кишиневским приятелем Н. С. Алексеевым. Последний, будучи секретарем и казначеем в масонской ложе "Овидий" (членом этой ложи, повидимому, был и сам поэт), имел доступ к ее канцелярскому имуществу. На передней крышке черного кожаного переплета виден масон-ский знак: "О" (остальное выскоблено) - отсюда и название тетрадей - "масонские".
На внутренней стороне обложки первой масонской тетради пушкинской рукою написано: "27 мая 1822. Кишинев", далее одна под другой расположены три подписи - П. С. Пущина, Н. С. Алексеева и А. С. Пушкина, ниже нарисован профиль Алексеева. Тетрадь знаменита тем, что здесь появились первые черновые строки "Евгения Онегина". На этом же листе вверху находятся две даты: "9 мая" и "28 мая <1823> ночью", которые считаются началом работы над романом. В основном тетрадь занята черновика ми первых двух глав "Евгения Онегина". Полтора года спустя Пушкин набрасывает в этой тетради план и начало поэмы "Цыганы".
Летом 1823 года поэт в числе чиновников канцелярии графа М. С. Воронцова был переведен в Одессу, где начался наиболее противоречивый период в его жизни: с одной стороны, удовольствия и развлечения большого города, с другой - полное безденежье и разочарование в действиях властей. В письме к брату от 25 августа 1823 года Пушкин писал: "Изъясни отцу моему, что я без его денег жить не могу. Жить пером мне невозможно при нынешней цензуре; ремеслу же столярному я не обучался; в учителя не могу идти; хоть я знаю Закон Божий и 4 первые правила - но служу и не по своей воле - и в отставку идти невозможно. - Вс? и все меня обманывают - на кого же, кажется, надеяться, если не на ближних и родных. На хлебах у Воронцова я не стану жить - не хочу и полно - крайность может довести до крайности".
Для продолжения работы над "Евгением Онегиным" и "Цыганами" 6 марта 1824 года в Одессе была начата новая пушкинская тетрадь - вторая масон-ская. Эта же тетрадь находилась с поэтом и во время михайловс кой ссылки (1824-1826), поводом для которой послужило признание Пушкина в увлечении "атеистическими учениями", обнаруженное полицией в его распечатанном письме. 8 июля 1824 года Пушкин высочайшим повелением был уволен со службы и отправлен в Михайловское.
Одна из особенностей второй масонской тетради - большое количество черновых писем, что, возможно, объяснялось нехваткой почтовой бумаги в Михайловском к концу октября. В декабре 1824 года Пушкин приступил к работе над трагедией "Борис Годунов". Тетрадь заполнялась последовательно до января 1826 года; в ней очень много портретных зарисовок, в том числе более 10 пушкинских автопортретов.
Третья масонская тетрадь заведена для белового автографа поэмы "Цыганы" в начале октября 1824 года в Михайловском. Здесь же параллельно с другими тетрадями велась работа над "Евгением Онегиным" и романом "Арап Петра Великого". До осени 1826 года тетрадь заполнялась также произведениями, связанными с темой Михайловского: "Какая ночь! Мороз трескучий...", "Всем красны боярские конюшни...", "Няне", записи народных песен и сказок, навеянные, вероятно, беседами с Ариной Родионовной.
Две последние масонские тетради (вторую и третью) видел в Михайловском А. Н. Вульф, тригорский приятель поэта, в дневнике которого находится следующая запись от 16 сентября 1827 года: "Вчера обедал я у Пушкина в селе его матери, недавно бывшем еще месте его ссылки, куда он недавно приехал из Петербурга <...>. В молдаванской красной шапочке и халате увидел я его за рабочим его столом <...> две тетради в черном сафьяне остановили мое внимание на себе: мрачная их наружность заставила меня ожидать чего-нибудь таинственного, заключенного в них, особливо когда на большей из них я заметил полустертый масонский треугольник. Естественно, что я думал видеть летописи какой-нибудь ложи; но Пушкин, заметив внимание мое к этой книге, окончил все мои предположения, сказав мне, что она была счетною книгой такого общества, а теперь пишет он в ней стихи; в другой же книге показал он мне только что написанные первые две главы романа в прозе (будущего "Арапа Петра Великого". - С. Ф.), где главное лицо представляет его прадед Ганнибал <...>".
Однако не все пушкинские тетради сохранились. Например, до нас не дошла так называемая "михайловская" тетрадь, которую Пушкин завел в ноябре 1824 года для автобио-графических записок.
Михайловская ссылка поэта закончилась, когда в ночь с 3 на 4 сентября 1826 года прискакал фельдъегерь с приказом Николая I срочно отправляться в Москву. Царь предложил Пушкину личное покровительство, а московское общество встретило его как признанного русского поэта. Пушкин находился на вершине славы. Однако после краткого пребывания в Москве Пушкин в ноябре вновь отправляется в Михайловское, в декабре возвращается в Москву, откуда в мае 1827 года едет в Петербург, в июне - в Михайловское, в октябре - снова в Петербург. В 1828 году поэт предпринял ряд попыток отправиться в длительное путешествие за границу, однако получил отказ. В октябре 1828 года он уезжает в тверское поместье Вульфов - Малинники, в декабре находится в Москве, в начале января вновь возвращается в Малинники, откуда едет в Петербург, затем в начале марта отправляется в Москву, где сватается к Н. Н. Гончаровой, и уезжает на Кавказ.
В этот "дорожный" период у Пушкина появляется несколько новых тетрадей. Предположительно в 1827 году, когда у поэта наметился поворот к прозе, был начат альбом в черном картонном переплете. Он предназначался для белового текста романа "Арап Петра Великого". Последние записи в альбоме сделаны в декабре 1834 года.
Еще один альбом большого формата, возможно, был подарен Пушкину Е. А. Баратынским. Эпиграф к тетради - пять стихов из поэмы Баратынского "Пиры" и дата рукою дарителя: "1824/1827 - Москва 18 ма<я>". Работа над "Евгением Онегиным" прерывается 5 апреля 1828 года новым замыслом - поэмой "Полтава". Поэма написана в два столбца на согнутых пополам листах. Параллельно поэт писал и другие призведения в стихах и прозе. И вновь Пушкину понадобилась новая тетрадь - в большой почтовый лист, в сафьяновом переплете - для перебеливания текста "Полтавы". С 1830 года она использовалась для новых замыслов: "Медный всадник", "Сказка о мертвой царевне...", "Участь моя решена. Я женюсь..." и др.
Записная книжка начала заполняться в 1828 году: на первых ее листах велась работа над "Евгением Онегиным" и "<Езерским>". Затем с обратной стороны тетради Пушкин начал делать выписки из каталога библиотеки Вольтера, которая хранилась тогда в Эрмитаже, перевел со старофранцузского на новофранцузс кий язык отрывок из "Романа о лисе", записал еврейский алфавит. Последнее обращение к записной книжке относится к 1835 году.
Куда бы ни отправлялся Пушкин - в Москву или Петербург, в Михайловское или Болдино, в Крым или Поволжье, - он всюду возил с собою тетради. Так, отправляясь в 1829 году в Арзрум в действующую армию, он имел при себе целый "походный чемодан, дно которого было наполнено бумагами". Так называемая "первая арзрумская" тетрадь предназначалась для дневниковых кавказских записей, однако, чтобы не нарушать их последовательность, над новыми произведениями Пушкин вел работу с другого конца тетради. Позднее творческие и дневниковые записи стали чередоваться.
Вторая арзрумская тетрадь также заполнялась с двух сторон. Первые записи в ней сделаны в Петербурге в конце 1829 года, когда Пушкин по требованию Бенкендорфа вернулся в столицу, последние относятся к 1833 году - периоду "болдинской осени".
В альбоме с 24 ноября 1833 по февраль 1835 года Пушкин вел дневник. Вот запись от 1 января 1934 года: "Третьего дня я пожалован в камер-юнкеры (что довольно неприлично моим летам)". Позже, 10 мая, он еще более откровенен по поводу получения нового чина: "Государю неугодно было, что о своем камер-юнкерстве отзывался я не с умилением и благодарностию. Но я могу быть подданным, даже рабом, но холопом и шутом не буду и у царя небесного".
В последние годы жизни Пушкин серьезно интересовался российской историей, изучал архивные материалы и интенсивно работал над историческими трудами - "Историей Пугачева" и "Историей Петра". В 1833 году он получил разрешение на четырехмесячную поездку по местам пугачевского восстания. Отправляясь в Поволжье, поэт взял семь своих тетрадей. Среди них была дорожная записная книжка - самая маленькая из пушкинских рабочих тетрадей: в ней всего 8 листов.
В альбоме без переплета с вклеенными цветными листами имеется пушкинская помета: "1833". В этой тетради находятся черновые автографы "Медного всадника" (который писался, видимо, в течение нескольких дней подряд, без перерывов, однако был закончен уже в другой тетради), "<Езерского>", "Сказки о золотом петушке", "Полководца", возникает замысел поэмы "Анджело".
В Петербурге в конце 1833 года Пушкин стал пользоваться последней своей тетрадью. Здесь его статья, написанная по поводу книги А. Н. Радищева "Путешествие из Петербурга в Москву", а также драма о крестьянском восстании в Германии XIV века - "<Сцены из рыцарских времен>". Однако большинство текстов не были завершены, а свыше 100 листов остались чистыми. Под беловым автографом стихотворе ния "Я памятник себе воздвиг нерукотворный..." проставлена последняя пушкинская дата: "1836 / авг. <уста> 21 / Кам.<енный> остр.<ов>".
После гибели Пушкина почти все его рукописи, в том числе и рабочие тетради, по распоряжению царя подверглись жандарм-скому просмотру: в центре листа красными чернилами проставлена так называемая "жандармская" нумерация.
История заполнения каждой из этих тетрадей чрезвычайно важна для проникновения в "тайну" творческого процесса - рабочие тетради помогают воссоздать движение пушкинской мысли. Как справедливо заметил известный пушкинист С. М. Бонди, "при всей видимой беспорядочности пушкинских черновиков, если внимательно разобраться в том, как работал над ними Пушкин, мы увидим тот же необыкновенно ясный, благоустроенный, стремительный, лишенный всякой болезненности и уродства ум Пушкина, который сквозит во всех его произведениях и высказываниях".
Сегодня с факсимильным изданием рабочих тетрадей А. С. Пушкина можно познакомиться во многих крупных библиотеках мира.
