Это открытие сравнивают сейчас с обнаружением гробницы Тутанхамона. Но, может быть, не меньше оно напоминает сказку о Спящей красавице, о зачарованном замке, где время остановилось.
На окраине французского городка Шалон-сюр-Саон (52 тысячи жителей) в Бургундии стоял скромный домик. В 1840 году местный мэр и предприниматель Жозеф-Фортюне Птио-Гроффье устроил на втором этаже домика одну из первых фотолабораторий мира.
В этом же городке жил Нисефор Ньепс — один из изобретателей, внесших вклад в появление фотографии. В 1827 году он обнаружил, что асфальтовая смола под действием света становится труднорастворимой в маслах, скипидаре, керосине и кислотах. Ньепс вставлял жестяную пластину, покрытую слоем асфальтовой смолы, в камеру-обскуру и после экспозиции продолжительностью 4—8 часов при ярком солнечном освещении получал снимки ландшафтов. Затем пластину промывали растворителем, тёмные участки изображения смывались, а на светлых смола оставалась. Пластину протравливали кислотой, отчего в металле на тёмных участках получались выемки, а светлые оставались плоскими. Образовавшийся рельеф намазывали типографской краской, которая оставалась в выемках и при наложении листа бумаги оставляла на ней позитивное изображение. Ньепс назвал свой метод гелиографией.
В те же годы французский художник Жак-Луи Дагер изобрёл способ фиксировать изображение на серебряной пластинке, обработанной йодом. Но оно оставалось в единственном экземпляре. Некоторое время они с Ньепсом сотрудничали, но найти способ размножать дагерротип, как размножали гелиогравюры Ньепса, им не удалось.
В 1837 году англичанин Фокс Талбот научился получать негатив на бумаге, пропитанной йодистым или бромистым серебром, и с него печатать позитив на такой же бумаге. А в 1848 году племянник Ньепса (сам изобретатель скончался за 15 лет до этого) заменил бумажные негативы Талбота на стеклянные. Он покрывал стеклянные пластинки слоем крахмального клейстера либо яичного белка и пропитывал этот слой солями серебра. В 1851 году англичанин С. Арчер предложил вместо крахмала и белка коллодий — густой спиртово-эфирный раствор нитроцеллюлозы.
Всё это рассказано для того, чтобы можно было себе представить, на каком уровне развития находилась фотография, когда ею заинтересовался земляк Ньепса — Птио-Гроффье. Фотолюбитель пользовался своей лабораторией 15 лет, до 1855 года, когда неожиданно скончался. Насколько известно, никто после него не открывал дверь, запертую им 152 года назад. Сейчас живых потомков Птио-Гроффье не осталось, расспросить некого. Но, как предполагают некоторые старожилы городка, они боялись заходить в эту комнату, так как связывали смерть своего предка с некими ядовитыми химикатами, которые имелись в лаборатории. Действительно, в XIX веке в фотографии применялись пары ртути, цианистые соединения и другие опасные вещества. Вполне может быть, что именно они сократили жизнь фотолюбителя.
Первым нашёл древнюю фотолабораторию и проник в неё Пьер-Ив Маэ, директор дома-музея Нисефора Ньепса. За плотными завесами паутины, под слоем пыли он обнаружил четыре ящичные фотокамеры, старейшие из сохранившихся в мире. Нашлись даже счета за покупку мебели и оборудования. Единственное окно закрывалось ставнями, обшитыми по краям фетром, чтобы свет не проникал. В ставне имеется «форточка» из красного стекла. Книги по химии, оптике и фотографии, изданные до 1840 года, — 450 томов, 550 бутылей и пузырьков с химикатами, более 900 различных принадлежностей — воронки, кюветы, пинцеты, объективы, спичечные коробки... Словом, всё необходимое для всех применявшихся тогда методов светописи. Один деревянный фотоштатив рассыпался в прах, когда Маэ к нему прикоснулся. Предстоят работы по сохранению и изучению находок. Большинство сосудов с химикатами снабжены этикетками, но есть и неподписанные. Возможно, их исследование позволит раскрыть загадку смерти Птио-Гроффье.
Остаётся только надеяться, что где-нибудь и в наше время заброшена века на полтора фотолаборатория, открыв которую потомки смогут узнать, как делали и печатали снимки до того, как цифровая фотография полностью вытеснила обычную, «химическую».
