1. ДОЛГИЙ ПУТЬ ОТ "ДИКОГО" КАПИТАЛИЗМА
Проследим в самой конспективной форме те изменения, которые претерпевал капитализм развитых стран примерно за два столетия своего развития.
Социально-экономическую систему современных стран Запада по традиции называют капитализмом, поскольку главная ее черта - динамичность, основанная на частной собственности, на непрерывном накоплении богатства, на расширении как производства, так и потребления. Однако в ходе развития капитализм трансформировался до неузнаваемости. Экономика современных развитых стран превратилась, по сути, в смешанную систему, в которой сплелись воедино динамизм капитализма, основанного на рыночных стимулах, и социальная ориентация, носителем которой выступают государство и иные общественные институты. К современной его форме капитализм пришел, миновав череду стадий развития, когда складывались его правовые институты (особенно те, что защищали права собственности), закреплялись правила поведения в области ведения бизнеса, формировались привычки населения и роль государства в экономике...
Что представляли собой эти стадии? На первом этапе то был "классический" капитализм, основанный на индивидуальной частной собственности. Капитализм ХIХ столетия, создавший основы современного индустриального производства, отличался жестокой эксплуатацией рабочего класса - не было профсоюзов, не было законодательства, ограничивающего рабочий день и использование детского труда, не было даже минимальных социальных гарантий. Именно эта стадия капитализма вдохновила К. Маркса написать свой знаменитый "Капитал", в котором он, опираясь на тенденции того времени, предрекал капитализму неизбежную революционную гибель.
Однако события развивались иначе. На рубеже ХIХ и XX столетий "классический" капитализм стал претерпевать серьезные изменения. Концентрация и централизация капитала породили первые крупные объединения - корпорации, гигантские тресты и картели, способные монополизировать и производство, и отраслевые рынки. Капитализм вступал в свою "монополистическую" стадию при господстве финансового капитала. (Именно эту стадию в свое время все мы изучали по работам В. И. Ленина.) Монополизация вносила в экономику элементы предвидения, организации, планирования, но она же, удушая конкуренцию и свободу ценообразования, грозила застоем и загниванием.
Одновременно крепли позиции профсоюзов, способных противопоставить натиску монополистических объединений силу организованных рабочих. Стало труднее манипулировать заработной платой, да и ценами. Экономическая система утрачивала прежнюю гибкость и подвижность. Итог оказался плачевным: разразился глубочайший системный кризис 1929-1933 годов, охвативший все развитые страны. Как глубокая депрессия он тянулся вплоть до начала Второй мировой войны - неслучайно его называли и "Великим крахом", и "Великой депрессией". Многим казалось, в том числе и на Западе, что у такого капитализма нет будущего.
Однако будущее воплотилось в новую стадию развития, которую еще Ленин квалифицировал как "государственно-монополистический капитализм". И хотя Ленин рассматривал эту стадию как "полную материальную предпосылку социализма", к социализму западный капитализм не пошел. Стала формироваться социально ориентированная смешанная экономика, связанная с постепенным усилением экономической и социальной роли государства. Такое усиление началось под влиянием потрясений 30-х годов и продолжилось позднее из-за необходимости преодолеть послевоенную разруху в европейских странах.
Особую роль при этом сыграли "Новый курс" Ф. Д. Рузвельта в США, предложивший новые формы вмешательства государства в экономику, и теория крупнейшего английского экономиста Д. М. Кейнса, обосновавшая необходимость и методы такого вмешательства. На протяжении "славного двадцатилетия" 50-60-х, когда производство росло, как на дрожжах, были заложены правовые основы "цивилизованного рынка", не допускающие чрезмерной монополизации и защищающие права потребителя, создана обширная система социального обеспечения и социального страхования. Так сложился довольно эффективный тип рыночного хозяйства с высоким удельным весом общественного сектора (включая весомую долю национализированных предприятий), а главное - с активной экономической политикой государства.
Но и этот тип смешанной экономики, столкнувшись в условиях постиндустриального общества и глобализации с новыми проблемами, со временем подвергся существенной перестройке. В очередной раз капиталистическая система продемонстрировала способность к саморазвитию и самосовершенствованию. С последней четверти прошлого столетия во всех развитых странах начался обратный процесс - широкая приватизация и дерегламентация хозяйственной жизни. Сократились прямые формы государственного вмешательства в экономику (хотя и сохранились косвенные), более рациональной стала система социальной помощи и страхования: цель - предотвратить дальнейшее ее расширение. Либерализация и принципы рыночного регулирования получили приоритет, не затронув, однако, устои социально ориентированной смешанной экономики, где сочетаются рыночные и общественно -государственные регуляторы. Причем в разных странах, в соответствии с их прошлым наследием, это сочетание по-прежнему различно - либерализация вовсе не "чешет всех под одну гребенку".
2. РОССИЯ: ПРЫЖОК ИЗ СОЦИАЛИЗМА В ЧАСТНУЮ СОБСТВЕННОСТЬ
Если на нашу страну наложить кальку развития капитализма, о котором шла речь, то первую стадию классического капитализма мы, конечно, уже миновали. Не стоит забывать, что дореволюционная Россия прошла ее во второй половине ХIХ века, и весьма успешно, но русский капитализм был сметен ураганом революции и строительством социализма. Что же оставил нам в наследство социализм? Довольно развитую, высоко концентрированную, хотя и не сильно конкурентоспособную промышленность, полуразоренное сельское хозяйство и разветвленную всепроникающую партийно-бюрократическую государственную структуру, совершенно не приспособленную для управления рыночной экономикой. А также население, не приученное соблюдать правовые нормы и законы, но привыкшее к тому, что оно работает на государство и вправе ожидать от него соответствующие милости.
Все эти обстоятельства, как и многие другие, наложили отпечаток на начавшиеся в 1991 году реформы, призванные вторично возродить в России капитализм. Не будем говорить о трудностях и перипетиях переходного периода - глубоком кризисе производства, кошмарной инфляции и падении уровня жизни населения. Важнее показать, как в этих обстоятельствах постепенно возникали контуры новой экономической системы.
Капитализм в постсоциалистической России не мог вырасти естественным путем. И вот почему. Не было конкурентоспособного крестьянского хозяйства, мелкой частной промышленности и торговли, легальной предпринимательской деятельности (хотя нелегально она существовала, невзирая на все законы и репрессии). Поэтому основополагающую роль должна была сыграть приватизация 1992-1996 годов. Причем решающим здесь выступало время, быстрота действия, чтобы противники приватизации не смогли повернуть процесс вспять. Реформы собственности, как уже говорилось, шли сверху. Законодательно они были плохо проработаны, наспех - отсюда множество злоупотреблений, колоссальное обогащение одних (прежде всего, представителей быстро перестроившейся партийно-политической верхушки и энергичных криминальных кругов) при обнищании других.
На первом этапе (1992-1994) прошла так называемая ваучерная приватизация. И хотя в результате этого действа каждый из 150 миллионов граждан России получил ваучер, то есть право на часть государственных фондов (по сути дела, акцию), обширного слоя акционеров ваучеры не создали. Их низкая рыночная оценка, их непонятное значение для большинства населения, вложение в разрекламированные ЧИФы (частные инвестиционные фонды), которые быстро куда-то исчезли, привели к тому, что подавляющая часть ваучеров сконцентрировалась в руках управленческого ядра акционированных предприятий. Так появился первый слой крупных, хотя и необязательно эффективных собственников.
Второй этап (1994-1996) получил название денежной приватизации. Началась продажа пакетов акций предприятий, ранее закрепленных за государством, в том числе предприятий топливно-энергетического комплекса. Именно в это время появились новые юридические лица в нефтяной отрасли, ставшей наиболее лакомым куском для многих близких к правительственным кругам лиц. Крайне заниженные цены, никакой конкуренции со стороны иностранного капитала (его попросту не допускали) и появившиеся уже достаточно крупные банки, способные профинансировать такие покупки, - вот та основа, на которой возникли финансово-промышленные группы, ставшие первым эшелоном российского финансового капитала. Думаю, ни для кого не секрет, что все происходило в условиях коррупции, криминального передела собственности, заложивших основы многих будущих конфликтов.
Возникшее в России, скорее всего, напоминало (в соответствии с периодизацией развития капитализма) стадию монополистического капитализма - господство финансового капитала и сращивание собственности с властью (правда, сдобренную специфически российскими особенностями). Этот период становления капитализма в России (до дефолта 1998 года) часто называют олигархическим, имея в виду огромное влияние магнатов финансового капитала на властные структуры. Произошло взаимопроникновение финансовой и политической элит (пресса тогда использовала более хлесткие термины: "семибоярщина" или "семибанкирщина").
Дефолт 1998 года многое изменил. Рухнули крупнейшие российские банки: из первых двадцати после 17 августа операции продолжали лишь четыре - Сбербанк, Внешэкономбанк, Межпромбанк и Автобанк. Вместе с банками начали рассыпаться и сферы их влияния (включая крупнейшие олигархии). Сошли со сцены империи Гусинского и Березовского. Их место начали занимать промышленные группы, получившие некоторые конкурентные преимущества вследствие обесценивания рубля и расширения на этой основе экспортных возможностей. То были, прежде всего, нефтяные компании, металлургические, лесоперерабатывающие, получившие колоссальные сверхприбыли.
Но экономика России продолжала оставаться высококонцентрированной. В 2000 году на долю 23-х компаний приходилось, по данным Всемирного банка, 36% всего объема продаж в стране и 38% занятости. Формирование монополистического капитала не компенсировалось (по классической схеме) развитием малого и среднего бизнеса (до сих пор это остается у нас большой проблемой). Если в развитых странах при господстве мощнейших корпораций на долю малого бизнеса приходится до 70% внутреннего валового продукта (ВВП), то в России - ничтожно мало, всего 10-12%. Чтобы увеличить эту долю хотя бы до 35-40%, число малых предприятий должно вырасти в течение пяти лет с нынешних 890 тысяч до 5-7 миллионов.
Последние годы ознаменовались некоторыми новыми процессами, которые многие экономисты и политологи склонны называть тенденцией к "государственному капитализму". Начало положено "делом Юкоса". Тут видны две тенденции. Крупнейшая нефтяная компания страны научилась за годы реформ ловко уводить свои доходы от налогообложения. Но есть и стремление государства вернуть в лоно своей собственности ряд важных, ранее приватизированных сфер производства. Некоторые ретивые деятели стали даже призывать к пересмотру итогов приватизации - к реприватизации.
Подобные действия имели бы плачевные последствия, особенно для привлечения иностранного капитала. Поэтому правительству пришлось внести некоторые нотки успокоения по поводу дальнейшего развития капитализма в России. Так, в известном докладе Счетной палаты (2004), в котором выдвинуты серьезные обвинения против залоговых аукционов и последующих перепродаж крупной собственности, говорится, что никакие претензии к действовавшей тогда нормативной базе "не являются основанием для отмены результатов приватизации... Ответственность за имевшие место негативные последствия приватизации полностью лежит на публичной власти". На совещании с представителями бизнеса в марте 2005 года В. В. Путин выступил с предложением ограничить срок давности по приватизационным сделкам с десяти до трех лет, а также уменьшить налоговое администрирование, сократив давление налоговых органов на бизнес.
Чем плоха или вредна подобная тенденция? И почему так важны уточнения, сделанные государством? Дело не в том, что государство и его налоговые органы стремятся более эффективно собирать налоги и что какая-то часть экономики находится или окажется под контролем государства. Подобная тенденция вредна другим, она проявилась, прежде всего, как результат борьбы за новый передел собственности, в которую включились бюрократические структуры, тесно связанные с силовыми ведомствами. А новый передел - это обязательно дестабилизация экономической обстановки, снижение притока капитала, его усиленный вывоз за границу, а в конечном счете - ослабление роста. Что и случилось на самом деле.
Но и абсолютизировать эту негативную тенденцию вряд ли правильно. Участие государства в развитии некоторых стратегически важных отраслей экономики - составная часть его промышленной политики. Позитивную роль должно, например, сыграть недавно принятое решение создать под эгидой государства Объединенную авиастроительную корпорацию, в которую войдут все отечественные производители самолетов независимо от формы собственности. Участие государства в капитале компании составит вначале 60-70%, а позднее снизится до 51%. Видимо, только так в современных условиях можно создать гигантскую компанию, способную конкурировать на международной арене. Другой пример. Огромное значение будут иметь особые экономические зоны (ОЭЗ), организованные с участием государственного финансирования. Именно такие зоны станут "инкубаторами" современной технологии и ее внедрения (по типу технопарков в развитых странах).
Не следует забывать, что элементы госкапитализма существовали и в странах Западной Европы, когда значительные области экономики находились в государственной собственности (так, например, было во Франции и в Англии в 50-70-е годы). Такой же принцип сегодня присущ многим быстро развивающимся странам Юго-Восточной Азии. Госкапитализм на определенном этапе развития стран играет позитивную роль.
3. РЕФОРМИРОВАНИЕ ГОСУДАРСТВА
В ряду реформ, необходимых для перехода к современной капиталистической экономике, важнейшая роль отведена реформе государства. Прежде всего, она призвана кардинально изменить функции государственной власти по отношению к экономике. Принять, например, законы, направленные на защиту прав собственности и на создание правил игры на рыночном пространстве. Или сократить формы прямого участия государства в организации производственной деятельности, заменив их механизмами экономической политики, основанными на косвенном регулировании, и тем снизить долю внутреннего валового продукта (ВВП), поступающую в распоряжение государства, то есть долю доходов и расходов государства.
Особое место тут занимает перестройка бюджетной системы (она включает в себя федеральный бюджет и бюджеты местных органов власти всех уровней; в совокупности они составляют так называемый консолидированный бюджет). Такая перестройка затрагивает интересы многих и многих людей, начиная с государственной бюрократии и кончая многочисленными слоями населения, получающими доходы из бюджета. В рыночной экономике бюджетная система призвана выполнять три основные функции. Перечислим их.
Фискальная функция. Она обеспечивает поступление необходимых ресурсов для правительственной деятельности - это расходы на военные, экономические и социальные программы, а также на содержание самого государственного аппарата.
Функция экономического регулирования. В этом случае налоги и государственные расходы (a порой и бюджетный дефицит) используются не только как рычаги управления хозяйствен ной деятельностью, но и для достижения определенных целей в экономической политике, например для стабилизации экономики, ограничения инфляции, стимулирования экономического роста и т.п.
Наконец, социальная функция. Бюджетная система - эффективный инструмент перераспределения дохода в пользу развития таких важных сфер жизни, как образование и здравоохранение, страхование и проведение политики социального обеспечения с помощью системы трансфертных платежей пенсионерам, бедным, безработным, инвалидам, детям и т.п.
Перестройка бюджетной системы в нашей стране началась в условиях галопирующей инфляции, когда резко падало производство, сокращались налоговые поступления, колоссально рос бюджетный дефицит. Поэтому все 90-е годы прошлого века ушли, по сути, на преодоление бюджетного кризиса (как и кризиса производства). Однако в ходе этого преодоления происходила и определенная трансформация самого бюджетного процесса: он приспосабливался к новым рыночным условиям. Посмотрим на цифры (таблица 1).
Из таблицы видно, что в середине 90-х годов серьезно упали государственные доходы и все еще огромен бюджетный дефицит. В абсолютных размерах это означало двойной спад объема ресурсов, которыми могло распоряжаться государство (поскольку само производство снизилось вдвое). Можно себе представить, как такая ситуация отразилась на всех его обязательствах, особенно в социальной области. Однако к концу десятилетия картина начала выправляться. Доходы бюджета возросли до трети ВВП, появился значительный бюджетный избыток, позволивший правительству почувствовать себя более уверенно (особенно по отношению к уплате огромной внешней задолженности, накопившейся в предшествующие годы).
Итак, с первой из названных функций, фискальной, бюджет начал справляться. Что касается второй функции, то бюджет еще и сегодня не стал подлинным инструментом экономического регулирования, способным стимулировать рост тех или иных направлений в промышленности, особенно в науке и высоких технологиях.
Еще сложнее дело обстоит с третьей функцией бюджета - социальной. Куда идут бюджетные деньги в странах развитого капитализма? В прежние времена, отвечая на этот вопрос, наша пресса делала акцент на военных расходах. Да, это важнейшая статья. В США и Англии военные расходы достигли соответственно 6 и 4% ВВП, в Японии и Германии их доля значительно ниже - 0,9 и 2,5%. Однако главную часть всех бюджетных расходов развитых стран составляют социальные расходы - общественные услуги (образование, здравоохранение, жилищное строительство) и социальные выплаты.
Эти две категории в сумме составляют в США почти 18% ВВП (или половину всех бюджетных расходов); в Японии - тоже 18% (то есть больше половины всех бюджетных расходов); в Германии - почти 30% ВВП (или две трети всех расходов государства), в Англии - 25,6% ВВП (почти 60% всех расходов). Именно эти категории расходов, обычно квалифицируемые как вложения в человека или "человеческий капитал", стали главной силой, способствовавшей колоссальному разбуханию государственных финансов всех развитых стран.
Структура расходов российского бюджета за годы перестройки изменилась. Доля расходов консолидированного бюджета снизилась примерно с 50% от ВВП в конце 80-х годов почти до 30% в 2003 году. (Эта доля значительно ниже, чем в странах Европы, что говорит о более низком уровне развития нашей страны.) Изменилась и структура государственных расходов, приблизившись к структуре расходов стран с рыночной экономикой. В ней также (после снижения доли военных расходов и ассигнований на нужды народного хозяйства) значительное место заняли социальные расходы - посмотрите таблицу 2.
И по доле в ВВП, а тем более по абсолютной величине эти показатели отнюдь не соответствуют европейским меркам. Так, доля социально-культурных расходов в 2003 году составила всего 8,8% ВВП. Если добавить к этой цифре появившуюся в 2003 году строку расходов на жилищно-коммунальное хозяйство, то получим всего 10,7% ВВП. Крайне малы у нас расходы на образование - в 2003 году всего 3,6% ВВП.
Нищенский уровень социальных расходов наряду с низким уровнем заработной платы, особенно в бюджетных отраслях, - главные причины того, что "строительство капитализма" в России сегодня привело к колоссальному разрыву в доходах бедной и богатой частей населения (более подробно см. статью "Экономический рост, распределение доходов и политика государства". - "Наука и жизнь" № 2, 2005 г.). Если в развитых европейских странах доходы 10% высшей группы населения превышали доходы 10% низшей группы примерно в 6-10 раз, то в России на долю высших 10% доходополучателей приходилось в 23 раза больше доходов, нежели на долю низших 10%. Такую оценку дал Всемирный банк в среднем для 90-х годов. (Правда, согласно нашей официальной статистике, этот разрыв между богатыми и бедными составляет 14,9. Однако если учитывать сокрытые доходы, то разрыв равен именно 23-25, о чем и говорят цифры ВБ.)
Единственный путь сократить столь вопиющий разрыв - повысить заработную плату, особенно в бюджетной сфере, и провести социальные реформы (что, однако, возможно лишь при росте производительности труда и повышении эффективности использования государственных расходов).
4. ДОРОГА К СОЦИАЛЬНО ОРИЕНТИРОВАННОЙ ЭКОНОМИКЕ
Теперь посмотрим на те преобразования в сфере реального производства, которые должны были бы способствовать переходу к социально ориентированной экономике.
Когда-то Коммунистическая партия и правительство СССР неустанно призывали и обещали "догнать и перегнать" по всем экономическим показателям наиболее развитые страны капитализма, прежде всего США. Не получилось. В конце 90-х годов уровень ВВП на душу населения составлял у нас 18% от американского и примерно 25% от среднеевропейского.
В одной из своих работ известный российский экономист Е. Гайдар выявил любопытную закономерность: примерно в течение полутора веков между Россией и странами - лидерами Европы упорно сохраняется дистанция в 40-60 лет (таблица 3). (В 2001 году по тому же показателю мы отставали от США на 75 лет.)
"Начав современный экономический рост на полстолетие позже, чем Западная Европа, в 80-х годах ХIХ века, - пишет автор расчетов, - Россия на протяжении почти полутора веков сохраняет сложившуюся дистанцию. Из этого нельзя, конечно, делать вывод, что соответствующий "лаг" задан навсегда. Но анализ развития социально-экономических процессов в странах-лидерах полезен и для оценки долгосрочных перспектив России".
С этой точки зрения вот что интересно. Именно с уровня душевого ВВП, достигнутого в начале 50-х годов, экономика развитых стран Европы начала приобретать социальную ориентированность. Период 50-70-х годов стал в их истории временем создания "государства благосостояния" (welfare state). Именно тогда был создан обширный государственный сектор - либо в результате национализации некоторых отраслей хозяйства, либо на основе образования государственных или смешанных предприятий в ведущих отраслях экономики. Быстро увеличивалась доля национального дохода, перераспределяемая через бюджетную систему. В большинстве европейских стран к концу 70-х годов она выросла по сравнению с 1950 годом более чем в 1,5 раза, примерно с 30 до 50% ВВП. Особенно быстро увеличивались расходы, обусловленные системой социального страхования и помощи нуждающимся.
На 50-70-е годы приходится и начало в развитых странах современной научно-технической революции, когда наука прочно встраивалась в хозяйственный комплекс. Экономический подъем тогда создавали автомобилестроение, судостроение, самолетостроение, машиностроение (прежде всего электротехническое) и сопряженные с ними отрасли - металлургия, нефтехимия и пр. Быстро росла производительность труда и в промышленности, и в сельском хозяйстве. Важен был не только достигнутый к 50-м годам уровень дохода на душу населения, но и те качественные изменения в структуре производства, которые создавали материальную основу для более широкого участия государства в проведении социальной политики.
А что у нас? По уровню душевого дохода мы сегодня подошли к тому рубежу, когда можно сказать, что страна "дозрела" до перехода в новую стадию развития - стадию социально ориентированной экономики европейского образца 50-70-х годов. Однако реальный переход потребует решения многих задач, от которых зависит, создадим ли мы условия для устойчивого экономического роста. Наш ВВП в 2004 году все еще не достиг уровня 1990 года (хотя экономика шестой год подряд, начиная с 1999-го, развивается весьма высокими темпами, приращивая 6,7% в год). Еще более важны изменения в структуре ВВП. Приведем лишь некоторые показатели.
В этот период в развитых странах резко росла сфера услуг (транспорт, связь, торговля, финансы, образование, здравоохранение и пр.). К 70-м годам она достигла 60-70% ВВП. У нас в течение 90-х годов эта сфера тоже неуклонно росла, увеличившись с 33% в 1990 году до 54% в 2004-м. Но если в европейских странах такое изменение определилось высокой эффективностью отраслей материального производства, то у нас рост сферы услуг был обусловлен, с одной стороны, падением уровня промышленного производства, а с другой - резким опережением роста цен на все услуги.
Не менее важные изменения должны были бы произойти в структуре промышленности. Посмотрите таблицу 4, сравнивающую важнейшие структурные сдвиги, происходившие в промышленности Западной Европы в периоде 1950 по 1970 годы, с аналогичными показателями нашей промышленности с 1992 по 2003 год (сравнивая разные периоды, мы тем не менее видим тенденцию развития).
Цифры показывают, как в Западной Европе стремительно снижается удельный вес топливных отраслей, но так же стремительно растут машиностроение и металлообработка, несколько увеличилась доля металлургии, химии и нефтехимии. А каковы структурные пропорции нашей промышленности за десять лет? Они если и претерпели изменения, то, как видим, не в лучшую сторону.
В настоящее время экономический рост в России, как и прежде, связан в основном с добычей сырья или его первичной переработкой. Это - топливно-энергетический комплекс (прежде всего нефтедобыча), черная и цветная металлургия, добыча железной руды и угля... Конечно, названные отрасли будут развиваться и дальше, сама природа дала нам в том определенные конкурентные преимущества. И тем не менее основой стабильного роста могут стать лишь отрасли высоких технологий, где, увы, нам до сих пор не удается достичь нужных результатов. А в промышленности добиться более быстрого роста машиностроения и металлообработки - неоспоримого свидетельства развития экономики в более прогрессивном направлении.
Не произошло существенных подвижек и в 2004 году. Добыча энергоносителей, выплавка черных и цветных металлов в стоимостном выражении составляли, как и прежде, 45% промышленной продукции. А отрасли с высокой степенью обработки и большей долей добавленной стоимости составляли в машиностроении и металлообработке лишь 20%, в химии и нефтехимии - 4%, лесной, деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности - 5,5% от общего объема промышленной продукции. Вложения же в добывающую промышленность, сделанные в том же году, были в четыре раза выше, чем в машиностроение и металлообработку.
Займет ли создание экономики, основанной на отраслях высокой технологии, следующие 50 лет? Не будем гадать.
Сегодня опередившие нас страны сталкиваются с новыми социальными проблемами - проблемами постиндустриального общества. Их уже невозможно решить с помощью государства, как это удавалось 50 лет назад. Ныне им всем приходится проводить серьезные и весьма болезненные реформы в социальной сфере: поддержка социальных гарантий на прежнем уровне требует все бoльших государственных расходов, а таких средств нет.
Стремительный рост социальных расходов стал источником серьезных проблем (не только финансовых, но и моральных) для развитых стран. Начиная с 80-х годов прошлого века и по сегодняшний день правительства таких стран предпринимают огромные усилия, чтобы снизить темпы роста социальных расходов - уменьшить размеры социальных выплат, сократить круг лиц, получающих эти выплаты. Столь непопуляр ные меры вызваны объективными причинами. Это и постарение населения, и приток иммигрантов, пополняющих число семей с низким уровнем доходов, и снижение стимулов к поиску работы (из-за довольно высоких пособий по безработице). Но, с другой стороны, государство обязано снижать налоговое бремя на тех, кто работает и платит налоги в казну.
Начавшиеся реформы встречают мощное сопротивление населения, поэтому государству удается в лучшем случае лишь затормозить дальнейшее увеличение своих расходов и прежде всего - социальных выплат.
Институты социального обеспечения прочно встроены в современную рыночную экономику, эту систему можно (и нужно) реформировать, но без нее современная развитая экономика уже немыслима. В данном случае у нашей страны есть хотя бы одно преимущество: анализируя происходящее, заранее принимать во внимание опыт опередивших нас стран.
Подписи к иллюстрациям
Илл. 1. Социально-экономическую систему современных стран Запада по традиции называют капитализмом. Однако к нынешней форме он пришел, миновав череду стадий развития, при этом меняясь иногда до неузнаваемости, - как меняется цветовая гамма фигур, изображенных Казимиром Малевичем в картине "Спортсмены" (1928-1932 годы).
