Почти двадцать лет назад французский путешественник Мишель Пеcсель, известный, в частности, тем, что открыл истоки Меконга, проник в малодоступные районы Тибета и соседствующей с ним китайской провинции Сычуань. В долинах Гималаев вдоль границы Китая он обнаружил загадочные каменные башни, звездообразные в плане. Китайские власти только недавно разрешили иностранцам посещать эти районы. Позже к исследованиям Пейселя присоединилась Фредерика Даррагон, поехавшая в Гималаи для исследований популяции снежного барса, но забывшая о первоначальной цели поездки после того, как увидела эти башни.
Некоторые из этих высотных сооружений, сложенных из камней почти без использования скрепляющего известкового раствора, стоят посреди селений, другие - в уединенных горных долинах. В любом случае жители Гималаев ничего не знают о башнях. Не могут ответить на вопросы, кто, когда, как и зачем их возвел. Некоторые башни используются местными жителями как хлевы для яков и лошадей, в других стихийно возникло что-то вроде кумирен - крестьяне приносят туда глиняные фигурки в качестве жертв могущественным духам. Но в основном загадочные сооружения пустуют. Имевшиеся внутри деревянные лестницы, перекрытия и стропила обрушились либо давно пошли на дрова и другие хозяйственные нужды.
Сбор сведений о башнях затруднен еще и тем, что, как часто бывает в горных местностях, жители соседних долин чаще всего относятся к разным народам и не понимают их языков. К тому же языки эти не имеют письменности, поэтому нельзя рассчитывать на какие-либо древние документальные источники. Часть местных языков исчезла вместе со своими носителями, которые, возможно, что-то знали о башнях.
Путешествия по этой местности крайне затруднены. Дороги практически отсутствуют. Летом, во время сезона дождей, не позволяют проехать грязь и сели - грязевые оползни, сходящие с гор. Зимой - глубокие снега и опасность лавин.
Даррагон обратилась за помощью в местные буддистские монастыри, но монахи не нашли в своих анналах никаких записей о башнях. Однако эти сооружения упоминаются в китайских научных трактатах времен династии Мин (1368-1644), встречаются записи о них и в путевых дневниках некоторых английских исследователей, забредавших сюда в XIX веке. Но никто не изучал их подробно.
Не менее двух подобных башен известны в соседнем Афганистане, одна из них уже давно перестроена в мечеть.
За последние три года Даррагон взяла пробы древесины из 32 башен, и по ее просьбе в одной из лабораторий США был проведен их радиоуглеродный анализ, позволяющий определить возраст органических материалов. Большинству башен от 600 до 700 лет, но одной из них, находящейся в дневном переходе от Лхасы, от 1000 до 1200 лет. Выходит, она была построена до того, как около 1240 года монгольские племена вторглись в Тибет. Правда, результаты датирования нельзя считать окончательными: возможно, строители использовали уже очень старую древесину.
Как предполагает исследовательница, звездообразная форма башен придает им сейсмостойкость. Некоторые башни представляют в плане 8-конечные звезды, другие - 12-конечные. Местные жители и сейчас строят дома с острыми углами для защиты от подземных толчков.
Каково было назначение этих сооружений высотой с современный пятнадцатиэтажный дом? Некоторые историки говорят о культовом назначении: башни могут символизировать веревку, которая, по тибетской легенде, связывает землю с небом. Другие говорят, что это были оборонительные сооружения или наблюдательные башни для предупреждения деревень о набегах кочевников. По мнению одного из тайваньских историков, много поездившего по этим местам, башни могли служить станциями связи оптического телеграфа. Как правило, каждая расположена так, что с ее вершины можно видеть вершины двух соседних башен. Возможно, на них зажигали сигнальные огни. Согласно другой версии, башни, вначале имевшие конкретное практическое назначение, позже стали, скорее, символом статуса, богатства семьи. По одной из легенд, когда в семье местного властителя рождался сын, закладывался фундамент башни, и ежегодно, в день его рождения, к строению добавлялся еще один этаж.
Фредерика Даррагон намерена добиться включения тибетских башен в список памятников мирового значения, охраняемых ЮНЕСКО.
