С вершин гор Ильменских близ граней Кыштымских заводов Златоустовский Урал является в грозном величии. Природа его в сих местах дика и угрюма. Величественные леса, мало еще истребленные, прозрачные струи вод, с шумом бегущие по своим круто каменистым днам; уединенно лежащие нагорные озера; бедные, кое-где раскинутые юрты полуоседлых башкиров; их невозделан ные поля и, наконец, дикие, перпендикулярно воздымающиеся сопки Юрмы, Таганая, Урала, Ицыла, Еман-Тюбы, то совершенно голые, то местами покрытые лесом, дают истинное понятие о характере и красотах здешней природы.
Главный хребет и его отроги идут почти все по одному направлению (от северо-востока к юго-западу), представляя только местами небольшие от оного уклонения...
Леса в сей части дач Златоустовских заводов находятся еще в довольном изобилии. В горах Ильменских близ Миасова озера и на Косой горе, а также и от деревни Ново-Тагила до речки Индашты и устья сей последней вверх по течению Киолима встречается местами прекрасный строевой лес. Далее к Юрме он заменяется ельником и осинником, мало годными к употребле нию. Леса, кроме заводских построек, употребляются еще на жжение угля, для чего и поселены в окрестных местах деревни - Тургоякская, Куштумская и Ново-Тагил ...
Дорога от Ново-Тагила к Юрме идет почти совершенно на север. До устья речки Индашты кругом виден один только строевой лес; нет ни долин, ни мест открытых; горы пересекают путь и делают его весьма затруднительным. Около 4 часов пополудни мы достигли первого брода на Киолиме. Отдохнув здесь несколько, мы отправились далее, часто останавливаясь, чтобы налюбоваться картинными перспективами, являющимися вдоль по течению рек...
Солнце тихо закатывалось за синеющие вдали гряды гор. Тени, увеличиваясь постепенно, казались привидениями. Везде царствовала совершенная тишина. Окрестные горы начинали мало-помалу исчезать в сумраке ночи. Легкие испарения, поднимаясь снизу, облекали их серебристыми полосами. Я обратился к Юрме и увидел вершину ее еще ярко освещенной лучами заходящего солнца; между тем легкие тучи подымались на востоке, и я спешил достигнуть вершины горы. Когда я взобрался на оную и подъехал к ключу, вытекающему в юго-восточной стороне, то ночь распространила уже совершенно свои покровы. Легкий ветерок разогнал скопившиеся тучи, и звездное небо представилось во всей красоте своей.
Разведя огонь, мы предались отдохновению на мягком мхе, обильно растущем в сих местах с мелким кустарником и малорослой елью. Задолго до восхождения солнца я был разбужен проникшим меня холодом, довольно обыкновенным здесь даже в июле месяце; но я не жалел о сем: я видел восхождение солнца во всей красоте сего явления.
Восток начинал заниматься. Легкие облака, приятно оттененные яркими цветами, тянулись над ним в виде длинных полос. Формы их были легки и приятны; они уподоблялись тонкой дымке, искусно раскинутой и еще искуснее освещенной. Свет умножался постепенно, предметы начинали обозначаться явственными чертами, и пурпуровые тени, обхватывая их, казалось, вызывали из сладостного забвения. Бледные звезды исчезали на тверди небесной, и только одна из них горела еще на Западе, подобно рубину в венце убегающей ночи...
