Иметь с собой письменные принадлежности во многих случаях очень важно. Есть масса масштабов для измерения «прогресса». Одни измеряют его по количеству потребляемого мыла, другие – по количеству расходящихся книг и т.д. С этими и со всеми иными определениями мы не согласны. Французский король Генрих IV желал, чтобы в его королевстве у всякого крестьянина была курица на обед. В смысле материального обеспечения это очень верный масштаб. Что же касается умственного преуспевания, то мы предлагаем свой – и, надеемся, довольно верный, — масштаб: в каждом доме должны быть исправные перо и чернильница. Это всего вернее определит степень цивилизации.
И — увы! — всякому практическому деятелю приходится горьким опытом убеждаться, что далеко не всюду можно найти перо и чернильницу. Как врачу, мне приходится видеть много людей. И сколько осложнений, потери времени бывает только из-за того, что нечем и не на чем написать рецепт. Во многих других профессиях то же самое; а в глуши поиски чернильницы и пера составляют чуть не священнодействие.
Прилагаемая гравюра изображает интересную новинку, выпущенную на днях американской фирмой (Нью-Йорк. 73, Franklin street) «Eagle pencil Company», — карманное перо. Мы лично его пробовали и убедились, что, например, для каждого врача, священника и т.д. оно буквально необходимо. Карандаш не может заменить его. При прописывании сильнодействующих средств карандаш не годен вовсе, ибо достаточно размазать точку или запятую, чтобы пациент отравился.
Где найти рекомендуемое нами перо — указано в объявлениях.
Кстати, коснёмся одного, несколько щекотливого, пункта. Какой смысл описывать новые изобретения, не указывая, где их можно приобрести и по какой цене? С другой стороны, всякое указание считается за рекламу. А многие подписчики ругаются: что вы, пишут они, описываете бубны, славные за горами?
Это положение очень трудное. Но смеем уверить уважаемых читателей, что мы тут ни при чём. Если мы сообщаем цену, это не значит, что мы в том заинтересованы, так как рекомендуем только то, что одобряем, что находим полезным. Ведь публика не знает, сколько изобретений мы бракуем…
С будущего года мы имеем в виду даже расширить это дело. Мы уже списались с нашими корреспондентами в разных городах за границей, желая сообщить читателям их адреса, чтобы они могли иметь прямые сношения, помимо редакции. Во всяком новом деле улучшения достигаются с трудом и не вдруг. Мы надеемся на успех и думаем, что в будущем году будем иметь возможность дать своим читателям адреса лиц в главных городах, к коим подписчики могут обращаться за советами и справками относительно новых изобретений, а если возможно, и за иными.
***
Биографии вещей
ЧЕРНИЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Николай КОРЗИНОВ.
Основатель дореволюционной «Науки и жизни» Матвей Никанорович Глубоковский совмещал издательскую деятельность с профессией врача. Он сетовал, что «далеко не всюду можно найти перо и чернильницу», а карандаш не годился для выписывания рецептов. Поэтому, когда в в Москве начала продаваться авторучка Fontaine Pen, Глубоковский радостно встретил это «новое американское изобретение» и опубликовал в «Науке и жизни» № 49 за 1890 год заметку под названием «Карманное перо».
С изобретением перьевой ручки началась «чернильная революция», следующим этапом которой стало изобретение ручки шариковой.
Всё началось до войны, в середине 1930-х годов. Венгерский журналист Ласло-Йожеф Биро в то время по роду своей работы часто бывал в типографии. Работа типографской техники завораживала пытливого журналиста. Однажды, стоя перед работающей ротационной машиной, выпускавшей практически сухие газетные листы, Ласло задумался: почему нельзя заполнить резервуар перьевой авторучки специальными чернилами, которые высыхали бы столь же быстро, как типографская краска? Если создать такие чернила, то пользоваться перьевой ручкой было бы гораздо удобнее. Вскоре журналист понял, почему до сих пор никто не изобрёл специальные чернила. Сложность состояла в том, что для быстрого высыхания «специальные» чернила должны были быть густыми, а такие чернила, разумеется, быстро забьют систему капилляров перьевой авторучки. Обычный человек, узнав о таком противоречии, быстро бы всё осознал и пошёл дальше. Но не таким был упорный Ласло-Йожеф. «Если густые чернила нельзя применять в обычной ручке, — решил он, — значит, надо придумать какой-то другой пишущий инструмент».
Своей задумкой Ласло увлёк брата Георга, дипломированного химика, и они вместе начали разрабатывать ручку новой конструкции. В какой-то момент братья Биро пришли к идее заменить острый кончик пера стержнем, наполненным чернилами, со свободно вращающимся шариком на конце. Вероятно, они пришли к этой идее самостоятельно, хотя конструкция шарикового устройства, похожего на ручку, была запатентована ещё в 1888 году американцем Джоном Лаудом, а на протяжении первой трети ХХ века несколько энтузиастов пытались наладить выпуск шариковой ручки. Но коммерческий успех обходил их стороной: конструкторам так и не удалось совладать с детскими болезнями шариковой конструкции. Прототипы шариковых ручек либо сильно текли, либо плохо подавали чернила — технологически они были далеки от совершенства.
Прежде чем вернуться к рассказу о братьях Биро, вкратце объясним, как работает шариковая ручка. Принцип её действия в том, что на конце наконечника стержня такой ручки располагается свободно вращающийся шарик, который довольно плотно прилегает к стенкам наконечника стержня. Одной стороной шарик «купается» в чернилах, поэтому, когда он поворачивается под нажимом пишущего, чернильная сторона оказывается на поверхности и оставляет след на бумаге. Чтобы самому всё увидеть, можно взглянуть на наконечник стержня в лупу или понаблюдать за работой шарикового дезодоранта.
Первый опытный образец шариковой ручки братья Биро разработали в 1938 году, но прославить революционной ручкой родину им не удалось. Наступала Вторая мировая война, жить в поддержавшей Третий рейх Венгрии либеральный журналист Ласло Биро не желал. Он эмигрировал в Париж, где оформил патент на своё изобретение, затем перебрался в Испанию и, наконец, в Аргентину. Брат Георг тоже переехал в Аргентину в 1940 году. Их аргентинский друг Хуан Мейн увлёкся идеей выпуска нового типа ручки и стал инвестором проекта. Уже в 1942 году небольшая фабрика, построенная в Аргентине, начала выпуск шариковых ручек под брендом Birome (объединение фамилий партнёров Biro и Meyne). Подобно тому, как копировальные аппараты мы называем «ксероксами», а подгузники — «памперсами», в Аргентине шариковые ручки до сих пор называют «биромами».
Первые шариковые ручки братьев Биро, появившиеся в продаже, стоили дороже хороших перьевых авторучек. Но их покупали. Раньше других оценили ручку лётчики. В отличие от перьевой ручки шариковая не текла при подъёме на высоту, где атмосферное давление было ниже. Вскоре лицензию на производство шариковых ручек для своих пилотов приобрели Королевские военно-воздушные силы Великобритании. Сведения об «авиационной ручке» дошли и до США, где в 1944 году Биро защитил своё изобретение патентом. Вскоре компания Ласло Биро продала лицензии двум крупным американским компаниям, но громадный коммерческий успех на рынке Штатов ждал не их.
В 1943 году американский коммивояжёр Милтон Рейнолдс, путешествуя по Аргентине, случайно купил «биром». Интуиция подсказала предприимчивому дельцу, что шариковая ручка его озолотит. Вернувшись на родину, Рейнолдс сразу навёл справки о ручке, запатентовал изобретение Биро под своим именем (раньше, чем это сделал сам изобретатель) и без лицензии освоил массовое производство шариковой ручки в США. Когда после массивной рекламной кампании 19 октября 1945 года первая партия ручек Рейнолдса под именем «Reynolds Rocket» появилась в продаже в крупном нью-йоркском универмаге «Gimbels» по цене 12,5 доллара, для поддержания порядка в очереди пришлось вызвать 50 полицейских. Десять тысяч ручек были распроданы за несколько часов!
Ласло Биро и его американские партнёры, конечно, были возмущены наглостью Рейнолдса. Руководство компании «Eversharp», официально купившее лицензию у Биро, подало в суд на теперь уже миллионера Рейнолдса, но отстоять своё право на американский патент не удалось. Милтон Рейнолдс заранее подготовился к такому повороту событий. На суде он сослался на американский патент Джона Лауда, датируемый 1888 годом. Маркер Лауда предназначался для нанесения номеров и меток на поверхности мешковины, картона и досок. Рейнолдс заявил, что его ручка — уменьшенная копия изобретения Лауда, а система Биро тут ни при чём.
На протяжении нескольких следующих лет компании «Eversharp» и «Reynolds International Pen Company» были злостными конкурентами. В стремлении доминировать на американском рынке обе компании ввязались в безрассудочную ценовую войну. Благодаря ей цена на шариковую ручку за два года упала с 12,5 доллара до 50 центов. Но упало и её качество. Справедливость в конце концов восторжествовала — компания ушлого дельца Рейнолдса была вытеснена с рынка. Но в бедственном положении оказался и её оппонент «Eversharp». Низкое качество дешёвых шариковых ручек заставило покупателей снова вернуться к перьевым ручкам. В 1951 году перьевые ручки опять оказались в лидерах продаж. Потребители снова поверили в «шарик» после появления качественной, но дорогой шариковой ручки компании «Parker — Jotter», которая могла писать в пять раз дольше, чем «Eversharp» и ушедший с рынка «Reynolds». Менее чем за год было продано 3,5 миллиона таких ручек по цене от 2,95 до 8,75 доллара.
А в начале 1950-х годов на рынке шариковых ручек появился ещё один новый игрок — «BIC». Марсель Бик, один из основателей французской компании «BIC», в 1950 году купил у компании, основанной братьями Биро и Мейном, патент на производство шариковой ручки и вскоре стал лидером по продажам шариковых ручек в мире, в том числе и на американском рынке. Отличительной особенностью ручек BIC стало то, что при приемлемом качестве они продавались по действительно низкой цене. Например, в 1960 году ручки BIC стоили в Америке от 29 до 69 центов. Если в начале 1950-х годов перьевые и шариковые ручки с переменным успехом сражались друг с другом на рынке, то в середине этого десятилетия стало понятно, что шариковая ручка — лидер, и надолго.
Что же касается изобретателя Ласло Биро, благодаря которому мир перешёл с перьевой ручки на шариковую, то он отошёл от дел в 1947 году: сменил шариковую ручку на кисть и посвятил себя живописи.
***
Анекдот и действительность
После первого запуска астронавтов в космос стало ясно, что обычные шариковые ручки не работают в условиях невесомости. Специалистам NASA пришлось потратить на исследования пять миллионов долларов, шесть лет и 200 000 человеко-часов, и наконец была создана уникальная ручка, пишущая в невесомости.
Российские космонавты использовали карандаш.
Некоторые люди продолжают верить, что это не анекдот, а правдивая история. Но это, конечно, не так. До второй половины 1960-х годов астронавты использовали для записей фломастеры или механические карандаши, а космонавты — обычные карандаши. Однако в конце 1960-х астронавты действительно стали использовать специальную ручку, пишущую в невесомости. Недостоверность анекдота в том, что NASA к этому изобретению не имеет отношения.
Ручку, пишущую в невесомости, в положении «вверх ногами» и при температуре от минус 45 до плюс 200 градусов Цельсия, придумал американский изобретатель и предприниматель Пол Фишер. Его фирма «Fisher Space Pen Company» в создание «космической ручки Фишера» вложила около миллиона долларов.
В 1968 году Фишер предложил NASA опробовать его изобретение. После этого ручка была принята американским и российским (тогда ещё советским) космическими агентствами для дальнейшего использования.
Секрет ручки Фишера в том, что её пишущий шарик, выполненный из карбида вольфрама, прецизионно установлен в наконечнике стержня, чтобы избежать протекания. Чернила тиксотропны — твёрдые в обычном состоянии, они разжижаются при письме. Сами чернила находятся в специальном картридже под давлением сжатого азота, который отделён от чернил скользящим поплавком.
Применять же карандаши в невесомости нежелательно: они нередко ломаются, а щепки могут попасть в глаз. Кроме того, есть небольшая опасность возгорания дерева в кислородной атмосфере.
Кстати, обычные шариковые ручки тоже могут писать в невесомости, просто их работа не будет безупречной.
