Вековая мечта разрешится технически просто,
И взлетят корабли, засигналят в космической мгле...
Но не будет тебе ни звезды, ни креста, ни погоста,
Даже имя чужое ты оставишь родимой земле.
А. Кухно. Памяти Ю. В. Кондратюка
В самом начале 70-х годов теперь уже прошлого, XX века в городе Новосибирске, в Академгородке, проходила выставка фотографий из США. В одном из ее павильонов демонстрировался кусочек лунного грунта, доставлен ного американскими астронавтами с Луны. И невдомек было в те далекие годы, что представившаяся возможность увидеть лунный камень своими глазами имеет самое непосредственное отношение к нашему городу Новосибирску, а точнее говоря, к гениальному человеку - Юрию Васильевичу Кондратюку, по оптимальной трассе которого американские астронавты и покорили в 1969 году Луну.
В Полтаве в июне 1897 года в семье студента Игнатия Бенедиктовича Шаргея и учительницы Людмилы Львовны (в девичестве Шлиппенбах) родился мальчик Саша. Александр не достиг еще школьного возраста, когда скончалась его мать, а когда Саше исполнилось 13 лет, умер и отец. Будущий ученый многим обязан своим бабушке и дедушке: они научили его началам арифметики, естествознания, немецкому языку. В городе открылась Вторая Полтавская мужская гимназия с преимущественным преподаванием точных наук, и Александра решили отдать именно туда. В гимназии Саша начал изучать высшую математику и заинтересовался теорией межпланетных полетов.
В майском номере за 1903 года журнал "Научное обозрение" опубликовал статью К. Э. Циолковского "Исследование мировых пространств реактивными приборами". До читателей дошел лишь ограничен ный тираж выпуска, затем журнал прекратил существование. Продолжение этого научного труда опубликовал в 1911-1912 годах петербургский "Вестник воздухоплавания". Статья Циолковского тогда так и не дошла до полтавского гимназиста Александра Шаргея. Комментируя впоследствии начало своих работ по космонавтике, Александр Шаргей указывал, что "сразу остановился на ракетном методе... отбросив артиллерийский, как явно технически чересчур громоздкий, а главное не сулящий возвращения на Землю и потому бессмысленный".
А. И. Шаргей, по воспоминаниям родных, очень высокий, худощавый, с проницательным взглядом больших черных, как антрацит, глаз молодой человек, в 1916 году окончил гимназию с серебряной медалью, поехал в Петроград, где тогда жили его сестра и мачеха, и поступил в Петроград ский политехнический институт. Шла война. Александр сразу же подал прошение об отсрочке от воинской службы, но все же Сашу забрали в школу прапорщиков, а весной 1917 года мобилизовали на Кавказский фронт. В начале 1918 года после подписания Брестского мира Александра отправили на родину в Полтаву. Однажды, перелистывая старые журналы "Нива", он наткнулся на заметку, от которой учащенно забилось сердце: оказывается, россиянин Циолковский придумал "реактивный прибор" для межпланетных путешествий. Но добыть оригинал труда Циолковского у Шаргея не было никакой возможности.
В течение 1918-1919 годов черновые наброски, сделанные в Петрограде, превратились в научный труд под названием "Тем, кто будет читать, чтобы строить". В кратких, схематично иллюстрированных разделах (их около 30) рассмотрены устройство космической ракеты в целом и основных агрегатов в отдельности, выбор оптимальных траекторий ее полета, средства и приборы для управления полетом, возвращение спускаемых аппаратов на Землю, использование в космосе зеркал для концентрирования солнечной энергии, устройство промежуточных баз вне Земли, влияние гравитации планет на траекторию космического корабля...
В работе предлагалось также устройство космической ракеты: "Снаряд состоит из камеры, где находятся пассажиры и приборы и сосредоточено управление; сосудов, где находится активное вещество; трубы, где происходит сгорание и расширение газов... Сосудов нужно делать несколько, разных размеров..." Шаргей определил, что наиболее выгодная форма для "сосудов" - усеченный конус. Состыкованные между собой ракетные ступени образуют конусообразный космический "снаряд", наверху которого устанавливается камера с полезным грузом, в центре монтируется реактивная труба. Александр разработал систему управления ракетой. Предвосхитив практику, он (подобно другим пионерам космонавтики) для контроля за положением ракеты предложил использовать гироскопические приборы, которые устойчиво сохраняют первоначальное направление оси вращения. Вслед за Циолковским, но независимо от него, Шаргей всесторонне обосновал осуществимость космических полетов при помощи ракет на жидком химическом топливе. Космический полет виделся Шаргею с обязательным участием человека.
"Первое условие для полетов с Земли и обратно - чтобы они не были смертельны для пассажиров, а значит, необходимо задуматься о способах повысить выносливость человеческого тела относительно значительных ускорений". Шаргей предугадал несколько методов тренировки будущих космонавтов, которые используются сейчас.
Шел 1919 год; прапорщика Шаргея вновь мобилизуют, теперь уже в армию Деникина. При отправке на фронт он дезертирует и устраивается железнодорожным рабочим в городе Смеле. Молодой ученый, проектирующий полеты к другим мирам, смазывает вагонные оси, трудится грузчиком, ремонтирует оборудование. Шаргея считали человеком немного странным, но уважали за отзывчивость и умелые руки. Свои изобретательские способности он использовал, чтобы облегчить труд заводских рабочих: предложил механическую очистку топок в котельной от золы, пневматическое удаление нагара с дымовых труб котлов и другие новшества.
В 1921 году Александр Шаргей избавляется от прошлого, став Юрием Васильевичем Кондратюком. До конца своих дней он жил под этим именем, с ним и вошел в мировую историю космонавтики. Узнали об этом лишь спустя несколько десятилетий, в 1977 году, от его сестры - Нины Игнатьевны Шаргей: "Как говорила мать, для брата достали документ Георгия Васильевича Кондратюка, молодого человека примерно одного с ним возраста (1900 года рождения), умершего от туберкулеза незадолго перед этим. У моей матери была давняя знакомая В. Г. Тучапская, преподавательница киевской школы; в этой же школе преподавал Владимир Васильевич Кондратюк, старший брат умершего Юрия, находившийся в добрых отношениях с В. Г. Тучапской. По ее просьбе В. В. Кондратюк передал через нее документ умершего брата. В. В. Кондратюка я знала лично, так как я училась в школе, где он преподавал. Но я не знала его роли в судьбе моего брата". Принимая чужое имя, Александр Шаргей немного изменил его - с Георгия на Юрия. Но, по словам Нины Шаргей, письма в Киев он по-прежнему подписывал собственным именем - Саша, изображая рядом с подписью плывущего пеликана с оборванными крыльями и хвостом. Всю жизнь Александр Шаргей тяготился вымышленной биографией, чувствовал себя неуверенно. Однажды в момент отчаяния он сказал своим друзьям: "Мне просто порой не хочется жить, у меня такое чувство, что меня нет на земле, я хочу быть самим coбой".
Работая над темой освоения космоса, молодой ученый постоянно ощущал недостаток знаний, связанный с отсутствием должного технического образования. Однако из-за "темных пятен" в биографии поступать в советские высшие учебные заведения он не решался. И Кондратюку приходит мысль отправиться на учебу в Германию. Денег не было, и он решил идти пешком, запасшись едой на много дней. К этому делу Кондратюк отнесся со свойственной ему изобретательностью: получив на паек муку, попросил испечь хлеб, из которого приготовил сухари, затем перемолол их в мясорубке и ссыпал в мешочек. Точно так же он перемолол в порошок сто сваренных вкрутую высушенных яиц. Затем наступил черед приготовления консервированного мяса, несколько килограммов которого поместилось в 10 пол-литровых запаянных кружках. Летом 1922 года он отправился в дорогу, а спустя четыре месяца в дождливый октябрьский день вернулся больной тифом. Два месяца пролежал без сознания, а прийдя в себя, рассказал родным, что был задержан на границе. С этого момента Кондратюк оставил попытки получить высшее образование.
Очередная рукопись близилась к концу, когда в начале 1925 года Кондратюку наконец попал в руки "Вестник воздухоплавания" за 1911 год с продолжением статьи Циолковского. Читая ее, Кондратюк испытывал смешанные чувства: "Я хотя и был отчасти разочарован тем, что основные положения открыты мной вторично, но в то же время с удовольствием увидел, что не только повторил предыдущие исследования... но сделал также новые важные вклады в теорию полета". Поэтому Кондратюк решил опубликовать готовую рукопись в неизменном виде, отметив в предисловии: "Настоящая работа в своих основных частях была написана в 1916 году, после чего трижды подвергалась дополнениям и коренной переработке... О существовании на ту же тему труда инженера Циолковского автор узнал лишь впоследствии, причем убедился в приоритете инженера Циолковского в разрешении многих основных вопросов. Из приводимой статьи, однако, не были выброшены параграфы, заведомо уже не представляющие новизны, - с одной стороны, чтобы не нарушать цельности изложения, с другой же стороны, потому, что иногда те же теоретические положения и формулы, лишь несколько иначе освещенные, дают иное освещение и всему вопросу. При всем этом автор работы так и не получил возможности ознакомиться с продолжением статьи инженера Циолковского".
Летом 1925 года Кондратюк закончил рукопись задуманной им книги по космонавтике. Тогда же он решает сменить место жительства и устраивается на работу на элеваторе станции Крыловская на Кубани. Прежде чем туда отправиться, Кондратюк передал рукопись книги в Государственное издательство РСФСР и Главнауки, координировавшей выпуск научной литературы в стране. Оттуда его рукопись попала в Центральный аэрогидродинамический институт им. Н. Е. Жуковского (ЦАГИ) - на отзыв известному ученому, профессору Владимиру Петровичу Ветчинкину.
Итак, с осени 1925 года Кондратюк работает на элеваторе. Новый механик не мог равнодушно наблюдать, как медленно и тяжело велись погрузочно-разгрузочные работы. И он разрабатывает простые, удобные в обращении устройства и приспособления для механизации и автоматизации операций. Некоторые из этих предложений были признаны изобретениями, и автор в 1926 году получил на них патенты. Первое изобретение касалось погрузки зерна в вагоны из элеватора-хранилища. Обычно зерно, поступавшее из выпускной трубы элеватора, насыпалось горкой на пол вагона, и рабочие разбрасывали его лопатами к стенкам. Кондратюк предложил смонтировать на выпускной трубе механический отбрасыватель зерна - в виде вращающейся крыльчатки. И хотя в зерне попадаются инородные крупные включения, крыльчатку не заклинивало благодаря желобу на шарнирах. При реализации этого изобретения автор не смог найти подходящую крыльчатку. Тогда он применил другое, более простое решение: установил на выпускную трубу элеватора барабанный транспортер, приводимый в движение струей зерна.
Прошло полгода, а работа Кондратюка по космонавтике все еще находилась на рецензировании в ЦАГИ. Ученый уже не надеялся на положительный ответ. Поэтому весьма благоприятный отзыв В. П. Ветчинкина, пришедший весной 1926 года, произвел на него ошеломляющее впечатление. Авторитетный инженер и ученый дал высокую оценку работе Кондратюка. Именно благодаря отзыву Ветчинкина рукопись все же увидела свет. В рецензии отмечалось, что Кондратюк смог самостоятельно "получить все результаты, достигнутые всеми исследователями межпланетных путешествий в совокупности". Еще Ветчинкин писал: "... оригинальный язык автора и необычные для ученых обозначения дают основание полагать, что автор является самоучкой, изучившим основы математики, механики, физики и химии. Обстоятельства убеждают в том, что механик Ю. Кондратюк представляет из себя крупный талант, не имеющий возможности применить свои способности на надлежащем месте". Единственное возражение рецензента вызвала проблема марсианских экспедиций. "... Я полагал бы рассуждения о них преждевременными из-за большой длительности полета и вызванного этим огромного веса припасов", - заметил Ветчинкин. Рецензент рекомендовал работу Кондратюка к опубликованию, исходя из ее значимости и "ради сохранения приоритета за СССР". Самого же автора "следует перевести на службу в Москву, ближе к научным центрам". В связи с рекомендацией Ветчинкина Кондратюк получил соответствующий запрос от секретариата Высшего совета народного хозяйства СССР, на который Кондратюк ответил, что "хотел бы получить возможность работать в одном из исследовательских институтов в Москве". Ответ ЦАГИ обескураживал: "Товарищ Ветчинкин, сообщая свое мнение о желательности перевода товарища Кондратюка в Москву, руководствовался целью предоставить ему возможность немедленно получить ответы по интересующим его вопросам, но не предлагал перевода его для работы в исследовательский институт, тем более, что товарищ Кондратюк, по-видимому, не имеет достаточной научной подготовки для ведения научно-исследовательской работы".
После неудачной попытки начать научную карьеру Кондратюк переезжает в Северную Осетию, где руководит строительством первого в СССР элеватора в подвижной опалубке. После его пуска Кондратюк снова меняет место жительства и оказывается в Западной Сибири, где устраивается техником в новосибирскую краевую контору "Хлебопродукт". На протяжении трех лет Кондратюк занимался строительством и оснащением элеваторов и механизированных амбаров в населенных пунктах Алтая, расположенных по берегам Оби и ее притоков. Формально на Юрия Васильевича возлагались функции "технического надзора и инструктирования". В действительности же Кондратюк с его характером и складом ума не мог оставаться в стороне от живой работы. Строительной и погрузочной техники было мало, и Кондратюку приходилось конструировать и делать собственными руками всевозможные механизмы и приспособления. Например, когда однажды потребовалось выкопать котлован под резервуар для воды, Кондратюк сконструировал механизм в виде грузовой стрелы с подвешенным на тросе металлическим грейдером. Его "челюсти" при свободном падении раскрывались и вгрызались в землю, смыкаясь и захватывая грунт при обратном движении троса вверх.
Наблюдая острую нехватку металлических крепежных деталей для строившихся тогда элеваторов так называемого канадского типа, Кондратюк решил строить элеваторы из рубленого леса. Этого материала было вокруг предостаточно, и вскоре в разных местах Западной Сибири начали появляться гигантские избы - сушилки для зерна (элеваторы). Особо впечатляет механизированный элеваторно-складской комплекс, построенный в 1929-1930 годах по проекту и под руководством Кондратюка в городе Камень-на-Оби. Этот комплекс включал крупнейшее в мире деревянное зернохранилище на 10 тысяч тонн - длиной 60 и шириной 32 метра, высотой с 5-этажный дом. Автор назвал свое детище "мастодонтом", увидев в нем отдаленное сходство с присевшим на землю гигантским доисторическим слоном.
Отсутствие инженерного образования Кондратюк стремился восполнить самостоятельно. Он нередко оставался на работе на ночь, "увлекшись, малость, одной задачкой". В служебном помещении он встретил однажды и день своего рождения, разбуженный веселым хором сотрудников. Кондратюк не мог скрыть от друзей и коллег свои занятия космонавтикой. И в сочиненном шуточном поздравлении были такие слова:
Витаешь где-то ты в погоне
за Луною...
Брось детские мечты,
займись жизнью земною!
Книга о космических полетах была полностью готова, и изобретатель решил выпустить ее за свой счет в местной типографии в Новосибирске. Дирекция и рабочие типографии пошли навстречу автору, но над книгой пришлось изрядно потрудиться: математические формулы доставили много хлопот наборщикам из-за отсутствия нужных шрифтов. И все же в январе 1929 года счастливый Кондратюк держал в руках пахнущие типографской краской экземпляры своей книги "Завоевания межпланетных пространств", вышедшей тиражом две тысячи экземпляров. В знак уважения Кондратюк послал экземпляр Циолковскому, сделав дарственную надпись: "С почтением пионеру исследования межпланетных сообщений. От автора". В ответ Циолковский выслал в Новосибирск экземпляр последнего переиздания своей книги "Исследование мировых пространств реактивными приборами", сопроводив ее автографом: "Многоуважаемому Юрию Кондратюку от автора". Так состоялось заочное знакомство двух первопроходцев космической эры.
В новой книге Кондратюк обосновал, что ракета, которая имеет несколько ступеней, практичнее и проще при конструировании. Ученый выбрал тангенциальную траекторию запуска космического аппарата и указал на то, что запуск ракеты нужно производить по направлению с запада на восток, чтобы воспользоваться скоростью вращения Земли. Кондратюк также писал, что торможение спускаемого аппарата при входе в атмосферу Земли должно осуществляться с помощью ракетного двигателя. Траектория спуска космического планера Ю. В. Кондратюка немногим отличается от траектории спуска американского аппарата "Спейс Шаттл". Также ученый, предвосхищая идеи создателей "Шаттла", предложил для тепловой защиты покрыть фарфоровой черепицей "поверхности, обращенные вперед, при торможении сильно нагревающиеся".
После издания книги Кондратюк серьезно задумывается над тем, чтобы приступить к практическому осуществлению своих идей. Он пишет: "Дальнейшая плодотворная разработка темы о межпланетном полете чисто теоретическими методами невозможна, - для меня, по крайней мере; необходимы экспериментальные исследования. Время и деньги для них... рассчитываю получить изобретениями в различных областях, в частности по роду моей работы теперь - в области элеваторной механики". Но неожиданно возникло новое препятствие. За ученым пришли в ночь с 30 на 31 июля 1930 года.
Кондратюк, а затем еще несколько специалистов-строителей были арестованы "за вредительские действия". Виновным себя Кондратюк не признал: на допросах он подробно объяснял преимущества своего элеватора перед элеватором "канадского типа". Тем не менее коллегия Объединенного Главного политического управления (ОГПУ) приговорила его к трем годам условной высылки в Западную Сибирь. Вскоре он был определен на работу в особое проектное бюро № 14 в Новосибирске. Здесь Кондратюк занялся проектированием горного оборудования для шахт Кузбасса. В работе ему помогал выпускник Томского технологического института Н. В. Никитин - будущий автор проекта Останкинской телебашни. Впоследствии Никитин писал о Кондратюке: "Он был самым талантливым инженером, которого мне пришлось встретить за всю мою жизнь".
В мае 1932 года плановый отдел сделал группе, где работал Кондратюк, заказ - спроектировать мощную ветряную электростанцию. Кондратюк выполнил эскизный проект в короткий срок, причем заданная мощность станции оказалась превзойденной в три раза - 24 000 кВт. В ноябре 1932 года Кондратюк повез проект в Москву. Там его пригласили на работу в Группу изучения реактивного движения (ГИРД), где тогда работал С. П. Королев. Но Кондратюк предложение не принял, мотивируя отказ тем, что им начата интересная работа по созданию ветряных электростанций и, "пока он не завершит ее, о переходе на другую работу речи не идет". На самом же деле он понял, что не пройдет строгой проверки документов при поступлении на работу. Кондратюк не зря опасался: в 1938 году Королев и многие конструкторы-ракетчики были арестованы.
Летом 1941 года в Подмосковье шли работы по сооружению опытной ветряной станции по проекту Кондратюка, когда пришла весть о нападении Германии на СССР. В начале июля в столице формируется народное ополчение, куда записался и Кондратюк.
Долгое время Юрия Васильевича считали пропавшим без вести на Ржевско-Вяземском рубеже обороны Москвы осенью 1941 года, однако потом обнаружили посланные им более поздние фронтовые открытки.
По уточненным данным, Ю. В. Кондратюк считается погибшим в феврале 1942 года при обороне плацдарма на берегу Оки у деревни Кривцово Орловской области. Здесь он был командиром группы связи. После боя из нее не осталось в живых никого. Дата смерти и место захоронения Юрия Васильевича Кондратюка неизвестны. А ведь, останься он в живых, вся история советской космонавтики могла бы сложиться по-другому. В день запуска первого спутника ему было бы всего 60 лет...
Я был просто потрясен, когда узнал подробности жизни и деятельности Ю. В. Кондратюка, и горжусь тем, что мне довелось учиться в учебном заведении, носящем имя этого человека.
В настоящее время в Новосибирске действует Научно-мемориальный центр им. Ю. В. Кондратюка. Он расположен в здании, где Кондратюк прожил пять лет (1927-1931). Архив центра - самое большое собрание материалов об этом удивительном человеке. Есть здесь и уникальные документы.
Ежегодно 12 апреля в Научно-мемориальном центре лицеисты Аэрокосмического лицея дают торжественную присягу. 12 апреля 2000 года центру на хранение были переданы медаль и почетное свидетельство, в котором сказано, что Юрий Кондратюк, по опросам жителей Новосибирской области, признан гражданином XX века.
У астрономов принято называть объекты на Луне именами выдающихся ученых Земли. Ньютон и Коперник, Ломоносов и Архимед, Циолковский и Кондратюк - вот какими именами представлена в лунном мемориале наша цивилизация. Именем Кондратюка названы кратер на обратной стороне Луны, а также малая планета - астероид.
Первый человек, ступивший на Луну, американский астронавт Н. Армстронг, побывав в Новосибирске, увез с собой, как святыню, горсть земли, взятой у стены дома, где жил и работал Ю. В. Кондратюк. Для Армстронга эта земля имеет не меньшую ценность, чем лунный грунт...
Автор благодарит выпускника аэрокосмического лицея им. Ю. В. Кондратюка, ведущего инженера Новосибирского телефонно-телеграфного узла Максима Владимировича Павлова и директора Научно-мемориального центра им. Ю. В. Кондратюка Елену Михайловну Щукину за помощь в подготовке статьи и предоставленные материалы.
Литература
Буткевич А., Шаевич Я. Звездный мечтатель: К 60-летию со дня рождения Ю.В. Кондратюка // Авиация и космонавтика. - 1962. - № 8. - С. 30-31.
Даценко А. В. Ю. В. Кондратюк. 1897-1942. - М., 1997. - 159 с.
Кондратюк Ю.В. // БСЭ. - М.: Советская энциклопедия, 1973. Т. 13. - С. 19.
Космонавтика. Энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия, 1985. - 528 с.
Литературно-художественная антология культурной жизни. 2003 г.
Раппорт А. Г. Стало целью моей жизни: Творческая биография Ю. В. Кондратюка в письмах, документах, воспоминаниях // Сибирские огни. - 1984. - № 10. - С. 148-159.
Стрела летящая. - М.: Московский рабочий, 1993. - 152 с.
Сурдин В. От звезды к звезде. //Наука и жизнь, 2004 г, № 5.
Подписи к иллюстрациям
Илл. 1. Крупнейший в мире деревянный склад-зернохранилище ("мастодонт") на Каменском хлебоприемном пункте, построенный в 1930 году по проекту и под руководством Ю. В. Кондратюка в городе Камень-на-Оби. Снимок сделан сотрудниками Научно-мемориального центра им. Ю. В. Кондратюка в 2000 году, когда остатки этого сооружения еще существовали.
Илл. 2. "Улиточная трасса" полета Земля - Луна - Земля Ю. В. Кондратюка: используется малое посадочное взлетное устройство (МП-ВУ), отделяющееся от космического корабля (КК). Кондратюк рассчитал и обосновал целесообразность посадки на Луну по схеме: полет на орбиту Луны, старт МП-ВУ на Луну с орбиты, возвращение на орбиту и стыковка с кораблем, полет на Землю. Именно этой схемой полета на Луну 40 лет спустя после выпуска книги "Завоевание межпланетных пространств" воспользовался инженер НАСА Джон Хуболт, один из авторов проекта "Аполлон".
Илл. 3. Набросок Крымской ветряной электростанции (ВЭС). Ее проектная высота - 165 м. Кондратюк изобрел гидравлическую шарнирную пяту, на которую ставилось коническое основание башни. Его коллега инженер Н. В. Никитин придумал механизм для ее свободного поворота. Впоследствии эти изобретения пригодились Никитину при проектировании Останкинской телебашни. Рисунок Н. В. Никитина.
Илл. 4. Автограф Ю. В. Кондратюка на титульном листе авторского издания книги "Завоевание межпланетных пространств", подаренной 2 июля 1938 года вместе со всеми остальными рукописями биографу Циолковского Б. Н. Воробьеву. В начале 60-х годов Воробьев передал рукописи Кондратюка в Институт истории естествознания и техники АН СССР, после чего они стали доступны исследователям.
