Как-то у внука кончились тетради, и он спросил, нет ли у меня чистых. Я достала тетрадку, купленную лет сорок назад за две копейки.
- Что это за листочек? - удивился он.
Современные тетради давно продают без промокашек, сейчас они не нужны. Рассказываю про чернила, чернильницы-непроливайки, ручки с перышками, кляксы (последнее слово показалось внуку чрезвычайно смешным: он был уверен, что это кличка маленькой собачки).
Теперь слово "промокашка" знают только люди старшего поколения. Поговорим о нем, пока хоть кто-то его помнит.
Слово промокашка фиксируется Малым толковым словарем П. Е. Стояна (1913, т. 2, с. 477). Оно возникло в разговорном языке школьников, как стяжение словосочетания промокательная бумага - так официально назывался интересующий нас предмет. В Толковом словаре В. И. Даля читаем: "Промочн а' я, промокательная бумага, проточная, впивная, неклееная". Существовал вариант промокатка, но словари его не зафиксировали. Слово промокашка носило в начале XX века пренебрежительный оттенок. Подтверждение этому находим в романе А. Н. Толстого "Егор Абозов" (1915): "Хозяйственно и с высоким почтением относился он [Кулик] ко всему, что касалось гимназии: к одежде своей, книжкам, швейцарам, к вешалке, даже промокашку называл чернильно-промокательной бумагой" (Собр. сочинений, 1953, т. 2, с. 648).
Промокашки делались из рыхлой непроклеенной (и поэтому гигроскопичной) бумаги. В начале XIX века она уже существовала и называлась протечной бумагой (Новый англо-российский словарь, составленный по Большому англо-французскому словарю Робинета, Джонсона и Эберса Николаем Грамматиным и Михаилом Паренаго, 1811, т. 2, с. 77). Эту бумагу использовали в основном в фильтрах, а чернила осушали, как правило, при помощи сухого речного песка, которым посыпали только что исписанный лист. Для этого в старинных письменных приборах (ныне тоже уже вещь антикварная) существовали особые сосуды - песочницы. На стекольной фабрике М. В. Ломоносова в середине XVIII века чернильницы изготовляли обязательно в наборе с песочницами: "Чернильница и песочница бирюзовые" (Ведомость о работе фабрики, 1757 г. // Ломоносов М. В. Полн. собр. сочинений, т. 9). Их продолжали изготавливать и тогда, когда уже все пользовались промокашками, так что песочницы в середине XIX века стали культурным пережитком.
Вернемся к промокашкам. У них было много названий. В рассказе Н. С. Лескова "Шерамур" (1879) читаем: "Характер почерка неуловим, потому что писано на протекучке, и все расплылось..." (Лесков Н. С. Собр. сочинений, 1957, т. 6). А в очерках Вс. В. Крестовского "В дальних водах и странах" (1885) встречаем клякспапирную бумагу. Позже она называлась просто клякспапир, и эта форма зафиксирована Академическим словарем (1910).
Слово довольно долго находилось в употреблении. Мы встречаем его в произведении К. С. Петрова-Водкина "Пространство Эвклида" (1932, гл. 19). Его включает в свой словник Толковый словарь русского языка под ред. Д. Н. Ушакова (1934), правда, с пометой устар[евшее] (т. 1, столбец 1381). Здесь же сообщается, что оно заимствовано из немецкого Kleckspapier (Klecks - клякса, Papier - бумага).
Cлово клякса тоже вышло из употребления, так как жидкими чернилами никто не пишет. В свое время за кляксы снижали отметку по предмету, называвшемуся чистописание (и этого предмета больше не существует!). Слово клякса сначала было мужского рода и писалось клакс. Так оно зафиксировано во Французско-русском словаре И. И. Татищева (1798). Через полвека оно уже употребляется как существительное женского рода клякса (Вельтман А. Ф. Саломея, 1846-1848).
Но его знают, помнят и используют... в паспортных столах милиции! Год назад, получая паспорт нового образца, я услышала, как пожилой сотрудник инструктировал младшего коллегу, который обмакивал перышко ручки в тушь, чтобы я расписалась: "Осторожно, кляксу не поставьте!".
