Заранее благодарю вас.
Галина Ширяева (Санкт-Петербург).
Коронин
Фамилия Коронин действительно очень редкая. Но её происхождение также связано с несколькими источниками. Слово корона пришло в русские говоры не позднее XVII века из польского языка через белорусский и украинский. Причём употреблялось оно первоначально в значении довольно необычном для современного русского языка — «королевство» (корона польская): один из указов молодого Петра I носил название «К постановлению оного мира с короною Свейскою» (то есть «шведскою», 1701 г.). Впрочем, знакомо было русским людям и исконное значение этого слова, заимствованного из латыни, где corona — «венок». Хотя, например, в XVII веке в русских документах это слово всё-таки употреблялось на польский манер — коруна: «Святый Павел… в темницу ввержен был, последи же и мученической коруне, сиречь венцу» (1628 г.). Лишь в XVIII веке окончательно устоялась в русском языке современная форма этого слова — «корона». К этому времени нецерковные имена на Руси уже стали выходить из употребления, но нельзя исключать, что данное слово могло стать основой мирского имени Корона.
Другой источник возникновения фамилии Коронин связан с церковным именником.
Короня — народная форма редкого крестильного имени Коронат, которое в переводе с латинского языка означает «увенчанный».
И наконец, фамилия Коронин встречается среди потомков православного духовенства: она давалась ученикам духовных семинарий. Любопытно, что, как полагают исследователи истории православного духовенства, её основой является не латинская «корона», а древнегреческое слово корони — «ворона». Семинарские фамилии присваивались будущим священнослужителям по распоряжению администрации учебных заведений, поэтому далеко не всегда можно однозначно сказать, что послужило толчком для их фантазии. Фамилия могла, например, возникнуть в результате «перевода» на древнегреческий язык традиционной русской фамилии Воронин. Но такую фамилию могли дать и смуглому или крепкому, бойкому, «полному жизненных сил» семинаристу (в древнегреческой мифологии и фольклоре ворона считалась символом долгой жизни).
Так что, несмотря на редкость фамилии Коронин, не следует полагать, что все её обладатели являются родственниками.
***
Очень хотелось бы узнать об истории сразу двух фамилий: Сердюков (фамилия мужа и теперь моя), а также Ежеленко (моя девичья).
Ольга Сердюкова (пгт Кичера Северо-Байкальского района).
Сердюков
Сердюком на Левобережной Украине в конце XVII — начале XVIII века называли казака, служившего в гвардии гетмана или же в пехотном (сердюцком) полку. Это слово образовано от турецкого слова surtuk и означает «провожатый». От тюрков это название пришло и к восточным славянам, в первую очередь к запорожским казакам, начавшим заселять центральные и южные земли современной Украины. Но казаки переделали иноязычное название на свой манер, и, превратившись в более понятное славянам сердюк, оно уже к началу XVIII века было известно во многих говорах жителей юго-западных губерний Российской империи (это название, скорее всего, возникло значительно раньше, когда сердюки действительно выполняли роль охранников-провожатых, сопровождая различные посольства из Крыма и Турции в Московскую Русь и Польшу, а также выступали в роли приближённых казачьего атамана, что требовало их особого отбора). Например, в грамоте 1692 года упоминается казак Василий Сердюк.
Уже в середине 30-х годов XVIII века (с целью ослабления гетманской власти) сердюцкие отряды были расформированы, но память об особых казачьих войсках и отрядах сохранилась в фольклоре и в фамилиях потомков запорожцев-сердюков (об этом напоминают и бытующие на Украине фамилии Сердюк и Сердюченко).
Со временем сердюками казаков стали называть и в некоторых русских говорах. Например, в XIX веке так нередко называли жителей военных казачьих областей: Войска Донского и созданных позднее Оренбургского (Яицкого), Кубанского, Семиреченского и Терского казачьих войск. А к концу XIX столетия известно употребление прозвища Сердюк и в значении «сердитый, раздражительный». Поэтому в некоторых случаях образованные от этого прозвища фамилии могут напоминать не о службе родоначальника, а о его характере.
Ежеленко
В середине XX столетия известно бытование фамилии Ежеленко в Ворошиловградской, Курской, Ростовской областях и в Крыму. Эти земли можно считать малой родиной фамилии Ежеленко. В указанный период фамилия встречалась и среди жителей европейской части России, в Сибири и на Дальнем Востоке: в Московской, Омской, Новосибирской и Кемеровской областях, а также в Хабаровском крае, что, несомненно, связано с переселениями, происходившими на протяжении XVIII—XIX веков, а также в самом начале XX столетия.
Основой этой фамилии является имя или прозвище Ежеля, сохранившееся и в качестве самостоятельной фамилии (многие фамилии в землях, входивших до XVIII века в состав Речи Посполитой, объединявшей Польшу, Белоруссию, Литву, часть земель Украины, Латвии и западные уезды России, как и у других народов, были образованы без добавления какого-либо патронимического суффикса). Но о том, что стало основой имени Ежеля, существуют разные версии. Например, польские исследователи полагают, что бытующая в Польше фамилия Ежеля является традиционной для части польских и западных белорусско-украинских говоров формой нецерковного имени Ёж. Но это не единственный источник возникновения имени-прозвища Ежеля. У белорусов известна фамилия Яжель, которую местные диалектологи связывают со словом ежели («если»), точнее, со звучавшим так прозвищем человека, имевшего привычку произносить слово ежели (в белорусских говорах оно обычно произносится как ежали или яжэль). Подобные прозвища, отражавшие особенности говора или манеры разговора, употребление человеком непривычных местным жителям форм обычных слов, были широко распространены. Они сохранились, например, в таких фамилиях, как Шокин (говорили шо вместо чё), Штокин и Штокалов (што вместо чё или шо), Ештокин и Иштокин (ешто или ишто вместо ещё), Ничога (ничога вместо ничего), Чевокин (чево) и др. В южных русских областях (в том числе и среди жителей Северного Казахстана) известны и фамилии Ежелев и Ежелин.
