Ранним вечером первыми собираются на поля дикие гуси. Их трудно сразу заметить. Только приглядевшись, видишь, что большой луг в низине будто покрыт массой серо-коричневых кочек: это кормятся и чистятся сотни, тысячи гусей. Зато оглушительный гомон слышен издалека. Волнами гуси поднимаются невысоко над землёй и, часто взмахивая крыльями и громко переговариваясь на лету слегка скрежещущими пронзительными голосами, перелетают на ночёвку, на место повыше, на соседнее недавно сжатое поле. Многие ещё доедают ужин на лугу, тем временем поднимается следующая волна, и следующая... Тучи птиц находятся в воздухе.
Мы ждём журавлей.
Как и полагается, знаменитости не торопятся, выход должен быть обставлен эффектно. Появление первого клина высоко-высоко в небе задаёт совершенно иной тон.
И вот уже справа и слева доносится тоскливо-призывное курлыканье. Оно всё громче, всё явственнее. Стаи подлетают на разных эшелонах и с севера, и с северо-востока, и с северо-запада, клины трепещут, постоянно меняя очертания, как хвосты воздушных змеев на ветру. Некоторые клины распадаются, начинают заходить на посадку, закладывая большие виражи. Птицы кружа снижаются, потом снова взмывают вверх. Небо до горизонта полно птиц, а стаи прибывают и прибывают...
