Что вы подумаете, если услышите: «Он совсем отбился от рук», «Скоро дойдёт до ручки», «Ему нужно взять себя в руки»? Наверное, решите, что человек плохо себя ведёт, безобразничает, что ему необходимо относиться к себе построже, следить за своим поведением. «Отбился от рук», «Взять себя в руки» — выражения образные, но понятные без дополнительных пояснений. А вот что это за ручка, до которой не стоит доходить?
Есть несколько версий происхождения этого фразеологизма. Наиболее распространённая такова: ручка была у калача — пшеничного хлеба, — который выпекали в форме замка с дужкой. За эту дужку, или ручку, держали калач, когда его ели. «Дойдя до ручки», то есть съев всё самое вкусное, едок эту ручку бросал собакам или отдавал нищим. О тех, кто готов был подобрать ручку от калача, говорили, что «он дошёл до ручки», то есть совсем обеднел.
Вторая версия также связана с нищенством, — нищие просят подаяния, протягивая руку. Может быть, «дойти до ручки» означало «просить милостыню»? Непонятно, правда, почему руку просящего называли так уменьшительно-ласкательно — «ручка».
Возможно, в этом выражении речь идёт о работе, которая не требовала квалификации. Например, крутить ручку станка, на котором закреплён точильный камень. Работа простая, но очень вредная: ведь каменная пыль попадала в лёгкие и вызывала многочисленные болезни. Это занятие в буквальном смысле «довело до ручки» и убило мальчика Прошку, героя рассказа Дмитрия Наркисовича Мамина-Сибиряка «Вертел».
Но может быть, «ручка», до которой не стоит доходить, вообще не имеет ничего общего с руками, а происходит от арабского слова «рукка», что означает «крайне трудное положение». Жители Древней Руси торговали с арабскими купцами, а любые переговоры и торговые сделки неизбежно связаны со сложными ситуациями. И когда русский купец слышал, как его арабские партнёры начинали часто повторять слово «рукка», он говорил своим товарищам: «Ну всё, дошли до ручки».
