Ботаник, генетик, географ, агроном, путешественник, руководитель крупнейших научных коллективов, Вавилов преобразовал мировое растениеводство. Он открыл закон гомологических рядов в наследственной изменчивости, создал теорию центров происхождения культурных растений и крупнейший генофонд культурной флоры, заложил научные основы селекции. Н. И. Вавилов был основателем и первым директором Всесоюзного института растениеводства и Института генетики Академии наук, первым президентом ВАСХНИЛ (1929—1935), президентом Государственного географического общества (1931—1940).
Собирая семена и растения по всему миру, Николай Иванович Вавилов не раз смотрел в глаза смерти, был готов отдать жизнь «за самое малое в науке». И отдал, отстаивая науку в борьбе с воинственным обскурантизмом.
О Вавилове написаны книги, сняты документальные кинофильмы, продолжают выходить очерки и статьи… Журнал «Наука и жизнь» в разное время публиковал работы самого Николая Ивановича, материалы, так или иначе связанные с его именем и памятью о нём.
Давний автор «Науки и жизни» Семён Ефимович Резник, с 1982 года живущий в США, писатель-документалист с солидным стажем, сейчас работает над новой книгой о великом учёном. Публикуем из неё главу, посвящённую первой зарубежной поездке Николая Ивановича Вавилова.
1.
Стажировка в лучших зарубежных лабораториях была почти обязательным условием для начинающего российского учёного, «оставленного для приготовления к профессорской деятельности»: только после неё он мог представить к защите магистерскую диссертацию, получить место доцента, потом профессора в университете или научного сотрудника в научно-исследовательском учреждении. Такова была укоренившаяся традиция русской науки. Заграничная командировка хорошо оплачивалась государством; стипендиату предоставлялась полная свобода в выборе мест и характера занятий. Стипендию давали не каждому — надо было выдержать жёсткий конкурс.
В заявлении на командировку Николай Вавилов развернул широкую программу работ и занятий. Он намеревался ознакомиться «с современным состоянием биологии сельскохозяйственных растений», в частности с «теоретическими основами селекции», и в особенности с тем, как изучаются в Европе болезни и иммунитет растений. Работы в этой области он начал на селекционной станции Петровки1, намерен был продолжать их за рубежом и, главное, освоиться со всем тем, что было достигнуто в этой области.
Зарубежная командировка Н. И. Вавилова была рассчитана на два года. В его записке названы имена британских учёных Харри Биффена и Маршала Уарда2, «особенно много сделавших в учении об иммунитете растений к грибным заболеваниям». С ними и их работами он планировал познакомиться на месте. При составлении записки он не знал, что миколога Маршала Уарда уже не было в живых. Зато он знал, что Харри Биффен — один из ближайших учеников профессора Уильяма Бэтсона. Как и профессор Паннет, чей курс генетики в Кембриджском университете он планировал прослушать.
«При возможности» он намеревался позаниматься у самого Бэтсона в его Садоводственном институте в городе Мертоне, но уверенности, что это удастся, у него не было. Бэтсон представлялся ему легендарной личностью, олимпийцем, обитавшим в заоблачной выси. Он мог лишь мечтать о том, что с высоты своего величия Бэтсон снизойдёт до безвестного молодого пришельца из России.
2.
В первую заграничную поездку Николай Вавилов отправился не один. С ним поехала его молодая жена Катя Сахарова-Вавилова. Она лучше владела английским языком и вызвалась при необходимости быть его переводчицей и помощницей. Так ему было спокойнее. Да и разлучаться на целых два года молодым супругам не хотелось.
Они обвенчались в апреле 1912-го, через месяц после возвращения Николая из Петербурга, где предыдущую зиму он стажировался в Бюро по прикладной ботанике Р. Э. Регеля и в Бюро микологии и фитопатологии А. А. Ячевского.
