Корсика, совсем недавно завоёванная французами, не первой призвала на помощь английских адмиралов. Она последовала примеру Тулона, восставшего против диктатуры крайних якобинцев, за несколько дней до того, как Конвент заклеймил как предателей корсиканских деятелей Паскуале Паоли и Карло Андреа Поццо ди Борго, стоявших у руля на «Острове Красоты», официально принадлежавшем Франции. Поначалу движение в Тулоне направляли люди, вдохновлённые красивыми лозунгами праздника Федерации 1790 года. Умеренные революционеры, федералисты мечтали возродить приконченные Конвентом свободы, ограничить всеобщие парижские полномочия во имя расширения местных прав. Тулонцы сместили якобинский муниципалитет, и рьяные якобинцы — Люсьен-«Брут» Буонапарте в их числе — оставили средиземноморский город. Бескровным переворотом воспользовались монархисты, особенно из флотских офицеров. Перехватив инициативу, как это нередко бывает, они подчинили себе эскадру и город. Чтобы их поддержать, высадились иностранные войска, в большинстве английские, а 29 августа 1793 года тулонские рейды заняли британские и испанские корабли.
В республиканской армии, осадившей Тулон в сентябре, выбыл из строя раненый полковник, отвечавший за артиллерию, количественно ничтожную. Корсиканец Саличети горячо посоветовал назначить на вакантное место корсиканца Буонапарте, и месяца за два новый начальник подтянул на нужные позиции все орудия, какие смог добыть. «Капитан Пушка», как его прозвали, так расставил батареи и неожиданно предложил такой тактически точный план штурма, что в немалой степени обеспечил падение Тулона 18 декабря. Заслугу Республика оценила. Через несколько месяцев, стремительно прошагав по лестнице чинов, Наполеоне Буонапарте стал в 24 года бригадным генералом. Случай, отнюдь не уникальный во французской революционной армии, воевавшей против коалиции европейских государств, приобрёл — стараниями самого любимца Марса с Корсики — широчайшую известность, и честолюбивые офицеры всех стран возмечтали о «своём Тулоне»...
