тиранов делают рабы,
а не рабов тираны.
Александр Дольский. 1825, Тринадцатое декабря
«Сегодня больше, чем когда-либо, занимаются изящной словесностью; расцветают все искусства, и, благодаря литературе, люди учатся различать добро и зло, чем так долго пренебрегали. Люди начинают познавать самих себя; прежде их глаза заволакивала пагубная слепота — они наконец-то открываются свету мира». В 1536 году гуманист Этьен Доле этими восторженными словами приветствовал своё время — когда и во Францию пришла новая эра, Возрождение (первым это слово по отношению к эпохе произнесёт тосканец Джорджо Вазари). Писатель и врач — что за давняя традиция! — Франсуа Рабле радовался, что ему посчастливилось родиться «в веке, исполненном света». Король Франсуа I пригласил к себе Леонардо да Винчи, человека, равного которому не было ни тогда, ни когда-либо потом. Известный прежде всего как инженер, он занимался ещё и искусствами. В его багаже с ним прибыли в Амбуаз «Иоанн Креститель» и «Джоконда» — самая, бесспорно, знаменитая в мире картина, которая как бы и не живопись, а изображение какого-то особого рода. Коронованный покровитель художественного творчества стал собирать картины Рафаэля и Фра Бартоломео, античные мраморы, статуи Микеланджело; замок Фонтенбло принялись переделывать в новом стиле, возводить потрясающий воображение, невиданный, сказочный Шамбор. И всюду, всюду работали итальянские художники, скульпторы, архитекторы: Домeнико ди Бернабеи родом из Кортоны, Франческо Приматиччо из Болоньи и, разумеется, те, что из Флоренции, — Бенвенуто Челлини, Андреа дель Сарто, Джован Баттиста ди Якопо по прозвищу Россо Фьорентино, поскольку он и был рыжеволосым флорентийцем. Вся образованная Европа повторяла, усмехаясь, что теперь в природе не четыре, а пять основных элементов: земля, вода, воздух, огонь и… флорентийцы!
