Величественные оборонительные сооружения, разделявшие некогда земледельческие и кочевые народы, есть во многих странах. В III веке до н.э. на севере Китая построена Великая стена длиною в 5000 километров. В это же время на землях нынешней Туркмении появилась глиняная двухсоткило метровая стена у города Мерва. Можно найти и другие примеры.
Огромные территории, протяженные границы отличали Русское государство с самого его рождения. Воинственные соседи заставляли быть начеку и вести активную оборону. На северо-западных и западных рубежах оборону держали отдельные крепости - Новгород, Псков, Смоленск. Южные же границы защищали иначе: вдоль них были созданы грандиозные оборонительные линии, состоявшие из крепостей и протяженных лесных засек между ними.
"Засе'ка" - слово, вымирающее в русском языке. Так назывались прежде лесные завалы, устраиваемые в оборонительных целях из сваленных крест-накрест деревьев. О засеках упоминают русские летописи начиная с XII века (интересно, что многие отмеченные в них участки сегодня безлесны). Но, вероятно, прием "засекания" леса использовался много раньше, а применялся он по краю оборонительной линии в сражениях вплоть до XIX века, например в Бородинской битве.
Засеки, послужившие в отдельных боях, с окончанием военных действий утрачивали значение и постепенно исчезали. Но на долговременных стратегических рубежах России постоянные засеки, действующие в комплексе с крепостными сооружениями, поддерживались на протяжении столетий в надлежащем порядке. Общая длина засечных черт приближалась к 4000 километров. До наших дней сохранились лишь отдельные участки этих неповторимых памятников русской истории.
Но вернемся к истокам засек.
В V-XI веках н.э. славянские племена расселялись по Восточной Европе, по территориям, сплошь занятым лесом. В лесной зоне организовалось позднее и Московское государство. Южная его граница вплоть до XVII века примерно совпадала с природной границей широколиственных лесов и лесостепи. За ними простирались обширные восточноевропейские степи - Дикое Поле, принадлежавшее кочевникам. Хозяева его периодически менялись: в начале новой эры то были гунны и авары, в VII-X веках - хазары, затем - печенеги и половцы, с XIII века - монголо-татары, в XVII веке - крымцы и ногайцы. Основным занятием всех перечисленных народов было скотоводство, но, как и большинство кочевых народов, они постоянно совершали грабительские набеги на соседние территории.
Вполне естественно, что оседлое население, примыкающее к степной зоне - балты, угро-финны, а затем и славяне, - защищая себя, оставляли нетронутыми пограничные со степью лесные массивы. Более того, по их южному краю часто устраивали лесные завалы - наиболее простые, быстро сооружаемые и эффективные укрепления, способные если не остановить, то хотя бы задержать вражескую конницу.
Граница леса и лесостепи тянется по Русской равнине в широтном направлении, с запада на восток, поэтому с самого начала было можно соединить отдельные засечные оборонительные линии в одну, но каждое племя (а позднее - княжество), не доверяя соседям, защищалось от набегов самостоятельно и чаще всего неудачно (неслучайно с 1236 по 1480 год Русь находилась под властью Золотой Орды).
К началу XVI века русские земли объединились в Московское государство, появилась возможность создать единый рубеж обороны. Первоначально он проходил по берегу реки Оки - от города Болохова через Белёв до Калуги и далее через Серпухов и Коломну до Рязани. В официальных документах этот рубеж получил название "Берег". По его линии встали каменные укрепления Коломны и Зарайска, деревянный кремль Каширы. Источники не говорят о наличии укреплений между крепостями, известно только, что перегораживались броды и "перелазы" через Оку: устанавливались сваи и частоколы по дну и берегам. "Берег" имел постоянные гарнизоны солдат, численность которых доходила до 5000. Они вели разведку и до подхода основных сил принимали на себя первую оборону против неприятеля.
Такая "береговая" служба продолжалась до конца XVI века, а уже к середине этого века было принято решение выдвинуть оборону южнее, устроив постоянный рубеж между Брянскими и Мещерскими лесами с опорой на города Козельск, Белёв, Тулу, Венёв и Рязань. В отличие от "Берега" здесь с самого начала строили сплошную оборону, в которой крепости соединялись друг с другом лесными завалами или валами. Грандиозный по тем временам рубеж протянулся на 600 километров от Козельска до Рязани, он получил название "Засечная черта" (или просто "Черта"). Иногда его именовали "Государева заповедь".
К делу подошли со всей основательностью. Ввели специальный налог ("засецкие деньги"), для строительства пригласили иностранных инженеров, приняли законы об охране засечных лесов и учредили штат для управления засеками и надзора за ними. Все, связанное с засеками, решалось в Пушкарском приказе.
Засечная черта стала единым комплексом, состоящим из двух одинаково важных частей - линий укреплений и прилегающих к ним лесных массивов. И если засечные леса (пусть не все) хотя бы в каком-то виде дошли до наших дней, то деревянные либо земляные укрепления полностью исчезли. Такая же судьба, к сожалению, постигла практически все деревянные крепости России: мертвое дерево в отличие от живого - материал недолговечный. Однако по сохранившимся в архивах "строельным книгам" и "росписям", которые составлялись во время и сразу после строительства (в них учитывалось буквально каждое бревно), а также по материалам многочисленных археологических раскопок удалось воссоздать полный облик засечных черт.
Основными узлами обороны Черты были города-крепости, возникшие еще до XVI века, - Козельск, Белёв, Одоев, Тула, Венёв (напомним, что городом в древности называлось любое поселение, имеющее ограду). Татарские войска, стремясь к наибольшей подвижности, не применяли артиллерию, а пользовались только легким вооружением - луком и стрелами. Тем не менее все основные засечные крепости строились с расчетом на ведение пушечного боя, так как правительство рассчитывало обороняться не только против татар, но и против других возможных врагов.
Главный элемент любого города - оборонительная стена. Сначала такие стены были в плане округлыми, но с конца XVI века стали многоугольными, с прямыми линиями. Новую их форму диктовало развитие артиллерии: при округлой ограде вдоль стен образуется непростреливаемое "мертвое" пространство". На углах ограды или внутри самой крепости строили башни, которые использовали для установки артиллерийских орудий, для дозора или для проезда, они так и назывались - "дозорные", "проездные", "воротные" башни.
Стены засечных городов представляли собой довольно сложные сооружения. Высота их зависела от местоположения крепости. Если она располагалась на высоком берегу реки, то стены строились ниже, нежели в том случае, когда крепость находилась на ровном месте. Высота стен иногда доходила до 20-30 венцов, а высота башен - до 40. Очень часто по верху стен устраивали нависающие вперед выступы - обламы, в которых делали щели для метания вниз камней и бочек со смолой. В стенах прорубали несколько рядов бойниц, устанавливали гнезда (раскаты) для артиллерийских орудий. Чтобы придать стенам огнестойкость, их снаружи обмазывали глиной (что, впрочем, не спасало от пожара).
Главных дорог-шляхов, по которым двигались кочевники, было немного. Вторая группа крепостей встала как раз на таких дорогах. Все сооружение составляли небольшой острог с тыновой оградой, несколькими башнями и двумя-тремя избами для караула. Кроме острога устраивали глубоко эшелонированную оборону из дополнительных укреплений - надолбов, частоколов и так называемых опускных ворот, устройств, напоминающих современные шлагбаумы. Нередко в дополнение к острогу вперед выносили так называемые земляные городки, квадратные в плане земляные укрепления. Оборону строили так, что можно было отбивать нападение как с южной, "польской", так и с северной, "русской", стороны.
Между острогами и крепостями шли сплошные лесные завалы - засеки, протяженность которых составляла многие сотни километров. Деревья подрубали на высоте около 70 сантиметров и валили вершинами к югу, в сторону возможного удара. Ширина завала составляла около 100 метров, для чего засекали обычно три ряда деревьев. Дополнительно к завалу, как уже говорилось, создавали искусственные укрепления - частоколы, надолбы, волчьи ямы. Максимально использовали естественные преграды - реки, овраги, болота...
Кое-где строили две, три линии завалов, и не только с южного, но и северного края Черты, чтобы наносить удары при возвращении противника из набега. Легко себе представить, как сложно было переправить конницу через ряды поваленных деревьев.
Завалы делали так, чтобы не разрушалась лесная полоса, чтобы оставалась возможность подсаживать молодые деревья и, таким образом, сохранять лес на будущее.
К укреплениям примыкали лесные массивы шириной обычно 3-5 километров, а кое-где и 15-20. В засечных лесах царил, как сказали бы мы сегодня, заповедный режим: не разрешалось распахивать землю, рубить деревья, охотиться, собирать грибы, ягоды и даже просто заходить в лес - "дабы не накладывать стежек". За нарушение правил полагался штраф, а в каких-то случаях и смертная казнь. Нужно сказать, что плотность населения в районе Черты была всегда велика, а значит, велик был и спрос на древесину. И тем не менее за ее использованием следили строго.
Засечная черта административно делилась на звенья, называвшиеся соответственно по ближайшим населенным пунктам - Рязанские, Венёвские, Тульские, Крапивенские, Козельские, Одоевские, Лихвинские, Перемышльские и другие. Звенья отделялись одно от другого "воротами", то есть дорогами, проходящими через засечную полосу с юга на север, и перекрытыми крепостями. У каждого звена - свой управляющий, засечный голова, назначаемый из дворян, а также засечные приказчики и сторожа, которые должны были обеспечивать охрану лесов. Все непорядки на Черте заносились в особые Дозорные книги, многие из которых дошли до нашего времени и находятся в фондах Государственного архива древних актов.
Служба на Засечной черте функционировала четко. Передовые посты вели постоянное наблюдение, а разведку высылали далеко в Дикое Поле, чтобы как можно раньше узнать, если соседи выступили в набег. Обычно вражеские отряды удавалось обнаружить еще в степи, до соприкосновения с укреплениями (для лучшей видимости, а также для того, чтобы лишить вражескую конницу корма, дозоры нередко предпринимали обширные пожоги травы).
Весть о приближающемся неприятеле передавали с помощью костров и зеркал на сигнальных вышках. Гарнизоны ближайших крепостей приводили в боевую готовность, жители же деревень прятались в крепостях, а скот уводили в леса. Тем временем гонцы спешили в ближайший крупный город за военной подмогой. Бои в засеках не были позиционными, их главная задача - задержать, измотать и ослабить противника, дать время жителям спрятаться.
Государство постоянно следило за состоянием Черты. После набегов (примерно раз в 20 лет) из Москвы снаряжали экспедиции для дозора засек. Укрепления ремонтировали, завалы подновляли. Масштабные реконструкции Черты проводили в 1566, 1570, 1638, 1659, 1679 годах. В 1566 году засеки посетил с личным дозором Иван Грозный.
К середине XVI века были созданы Ряжские и Шацкие засеки для защиты от вторжения с востока. После присоединения к России Левобережной Украины (середина XVII века) оформилась Белгородская черта длиной 800 километров.
Со временем границы Российского государства расширялись, возникла необходимость в новых оборонительных рубежах, и Заокская засечная черта постепенно стала терять свое стратегическое значение. На протяжении каких-то 15 лет (1585-1599) на южных границах появилось сразу более десятка городов-крепостей - Воронеж, Ливны, Елец, Оскол, Кромы, Курск, Белгород, Валуйки, Царев-Борисов и некоторые другие. Отсыпано не менее 250 километров земляных валов.
Тогда же по границе завоеванного Иваном Грозным Среднего Поволжья были устроены Симбирские и Закамские засеки. Рубеж, образованный этими тремя чертами, протянулся на 2000 километров от Харькова через Тамбов в Заволжье. А к концу 70-х годов XVII века он был дополнен 600-километровыми Изюмскими и Сызранскими засеками, соединившимися с Симбирской чертой. В XVIII веке, когда завершается строительство Оренбургской черты, общая длина засек в России составляла около 3700 километров.
К началу XVIII века Дикое Поле было покорено: степи и Крым вошли в состав России, набеги кочевников с юга прекратились. Отпала нужда заботиться о засечных оборонительных рубежах. И они стали разрушаться. Однако меры по сохранению самих засечных лесов продолжали предприниматься, например, в 1723 году Петр I издал указ, предписывающий "старозасечные черты досмотреть... и учинить... чертежи", а где "лес опустошен... посеять желудьми дубовыми". И тем не менее леса около бывших засек быстро уничтожались: здесь всегда местность была густо заселена, и древесины требовалось много. В XVIII веке большинство лесов продали в частное владение, и их в основном вырубили, многие участки распахали - тому способствовало исключительное плодородие засечных почв.
Приходилось слышать мнение, что засеки в свое время нанесли урон природе - ведь сколько взрослых, лучших деревьев ушло на устройство завалов. Однако такая точка зрения не более чем курьез. Ущерб от завалов многократно перекрывала польза, которую принесла охрана огромных лесных площадей, прилегающих к засекам.
Что же осталось от засечных лесов сегодня? Сохранились ли они? Да, эти территории в значительной мере продолжают существовать как лесные, хотя, конечно, те, старые, вековые, леса в основном вырублены, их заменили менее ценные породы, часто мелколиственные. На современных картах легко угадать места бывших засечных массивов - это участки сплошного леса, вытянутые с запада на восток и ограниченные с севера и юга плотно заселенной местностью. Массивы, непрерывные на протяжении десятков километров. В них сохранилось много редких растений и животных.
Остатки Заокской засечной черты - самый крупный ареал широколиственных лесов не только в России, но и в Европе. Большое экологическое значение имеют леса и других засечных черт. Несмотря на все порубки и распашки, большинство широколиственных лесов в Белгородской, Липецкой, Рязанской, Тульской, Тамбовской, Пензенской, Самарской областях и сегодня представляют собой именно старозасечные леса. И с полным основанием можно сказать: утратив к XVIII веку оборонительное значение, Засечные черты продолжают ныне играть важную роль в "экологической обороне", являясь хранителями животного и растительного мира.
Все засечные леса представляют собой единственную в своем роде экспериментальную площадку для ученых-экологов. Экология изучает эволюцию растительности и почвенного покрова, восстанов ление экосистем после хозяйственных воздействий (рубок, распашек), после пожаров. Эти процессы длятся десятилетиями и столетиями, оттого столь трудно здесь организовать и осуществить модельные эксперименты. Поэтому такую ценность для науки имеют участки, состояние которых фиксировалось в исторических документах. Засеки в этом выгодно отличаются от других территорий: начиная с XVI века есть письменные свидетельства об их состоянии. Это дозорные книги засек, писцовые, многочисленные документы о продаже засечных лесов, из которых можно почерпнуть богатую информацию о возрасте и составе древостоев, об использовании земель и другие сведения.
Именно в засеках сохранились некоторые участки, вероятно, вообще не испытавшие рубок (например, в заповеднике "Калужские засеки"). Изучение таких первозданных биологических сообществ является "ключом" для многих теоретических построений в лесной экологии.
В 1989-1992 годах одна из независимых экологических лабораторий провела комплексные исследования Заокской черты и предложила проект ее восстановления и охраны. К сожалению, проект "лег под сукно". Между тем еще не поздно принять меры к тому, чтобы не забывалась хотя бы история засек: рассказывать о них школьникам в программах по истории или географии, организовать экологическое просвещение в краеведческих и биологических музеях. И кто знает, может быть, среди будущих поколений найдутся неравнодушные люди, которые, хотя бы частично, возродят "зеленые стены России", и на месте голых пустошей снова зашумят широколиственные леса.
