В драматургии Чехова сильны «подводные течения»: самое важное остаётся недосказанным. И, к сожалению, подтекстовый смысл несуразной чебутыкинской припевки современному читателю и нынешнему зрителю не очень понятен.
«Три сестры» поначалу приняли далеко не все читатели и зрители: фабулы практически нет, сюжет размыт, мотивировки героев не ясны. Почему, в самом деле, сёстры, стремящиеся вырваться из уездного города, просто не могут купить билет, сесть в поезд и поехать в столицу? Что им мешает? «Мы не видим реальной причины, — писал публицист и критик А. И. Богданович, — которая мешала бы им (сёстрам. — И. П.) осуществить свою мечту». Её не видят и такие театральные обозреватели, как И. П. Игнатов, М. С. Ольминский и многие другие. Выдающийся специалист в области психологии искусства Л. С. Выготский в знаменитой книге «Психология искусства» обобщил первые отклики на чеховскую пьесу, увидев в них попытку свести всю многомерность и художественную глубину «Трёх сестёр» к «драме железнодорожного билета». В самом деле, «Москва у Чехова — это образ мечты, это ”не станция ”Москва-пассажирская” или ”Москва-товарная”. Это — Москва-символическая… На такую станцию билетов… не продают»...
