Добчинский. Нет, Пётр Иванович, это я сказал: «э!»
Бобчинский. Сначала вы сказали, а потом и я сказал. «Э! — сказали мы с Петром Ивановичем»…
Н. В. Гоголь. Ревизор
Что можно сказать о букве «э»? Казалось бы, обыкновенная буква. Обитает себе в конце современного русского алфавита, не претендуя на исключительность. Что в ней особенного? Оказывается — многое! «Э» — одна из самых молодых графем нашей письменности. Она утвердилась в гражданском алфавите в XVIII веке, когда русский язык стал энергично пополняться иностранными словами. Время создания гражданского алфавита, а точнее 1708 год, можно считать годом её рождения. И тут первая любопытная особенность. В «Грамматике» Мелетия Смотрицкого (1648 год) оборотной «э» не значится, однако слово «этимология» автор известного справочника пишет через «э»: «Этѷмолѻгїа».
Встречается буква «э», правда эпизодически, и в новгородских рукописях XIV века. Родом она из глаголицы, образовалась от глаголической формы буквы «е» и является её своеобразным аллографом, то есть вариантом начертания.
Глаголица — первый славянский алфавит, созданный в середине IX века византийским миссионером Кириллом, сыгравшим, как и Мефодий, величайшую роль в истории славянской письменности и культуры. У глаголицы было своё предназначение — с её помощью на старославянский язык переводились богослужебные тексты. И на древнейших рукописях — палимпсестах (от греческих слов πάλιν — «вновь» и ψάιω — «скоблю, скребу») — можно видеть поверх соскоблённого глаголического письма слова, написанные на кириллице. Это доказывает, что глаголица древнее. Она широко распространилась среди южных славянских народов. Ученик Кирилла Клемент Орхидский на основе глаголицы и греческого алфавита создал в 863 году кириллицу, ставшую основой современного русского алфавита. (Авторство К. Орхидского предположительно, традиционно создателями первой славянской азбуки считают Кирилла и Мефодия.) Кириллица и глаголица похожи: и в том, и в другом алфавите по 41 букве, те же «аз», «буки», «веди»… Однако начертания литер различаются.
В кириллической азбуке вплоть до XIV века буквы «е» («есть») было достаточно: сигналом к прочтению слова с призвуком [э] являлась лигатура «ІЄ», обозначающая йотированное «е». Например, «знаІЄтъ» (знает). Буква «е» попадает из глаголицы в кириллицу и лишь в XIV веке обретает графическое отображение, дошедшее до сегодняшнего дня.
Даже после того, как «э» получила полноправное место в алфавите, новую букву приняли не все. А. П. Сумароков, блестящий поэт и языковед-теоретик, ядовито замечал: «Противнейшая и мне и г. Ломоносову литера Э недостойна, чтоб о ней и говорить». М. В. Ломоносов уточнял, почему он выступает против: «негоже… для иностранных выговоров вымышлять новые буквы». Знатоки языка Г. Р. Державин и И. А. Крылов тоже были в рядах противников новой буквы, сопутствующей языковым заимствованиям.
Не все, однако, оказались столь категоричны в своих суждениях. Выдающийся лингвист Я. К. Грот, автор «Русского правописания» (1885 год), полагал, что буква «э» может быть полезна, особенно в начале слов, поскольку способна исправить утвердившееся «варварское» произношение многих заимствований. По Гроту, такие слова, как «еволюция, екзамен, елемент», необходимо начинать буквой «э». Как видим, языковая действительность подтвердила правоту Грота, и хотя мы как произносили «Европа», так и произносим, но в целом ряде иноязычных слов «э» стала просто незаменимой: экватор, экземпляр, экипаж, экспромт. В корне многих слов тоже без оборотной «э» не обойтись: маэстро, поэт, дуэль, сэкономить. В исконно русских словах буква русского алфавита под номером тридцать один также отвоевала себе место: этот, эдакий, эх…
Эх, о важном орфографическом правиле чуть не забыли! Есть слова, в которых произносится [э], но пишется «е»: проект, траектория, риелтор, спаниель… Интерес представляет слово «коэффициент» — в нём сначала произносится [э] на месте буквы «э», а потом снова звучит [э], только на месте буквы «е». Любопытно и французское по происхождению существительное «пленэр» (en plein air, дословно «на свежем воздухе»), оно произносится как пишется.
По классическим нормам русской орфографии в корнях заимствованных слов после твёрдых согласных пишется «е», хотя произноситься может как [э], так и [е]: бизне[э]с, бре[э]нд, ине[э]рция, де[э]нди, ке[е]пи, ле[е]ди и другие. Исключения, правописание которых нужно запомнить, составляют, например, слова мэр, пэр, сэр, мэтр, рэп и другие. Впрочем, современная языковая картина, пополняемая многочисленными заимствованиями, иногда оказывается сложнее устоявшихся правил. Так, единообразное написание ещё не до конца освоенных русским языком слов тренд, флэш, бойфренд и некоторых других пока не выработалось, что ведёт к различным орфографическим вариантам.
Иногда затруднения вызывает слово «шинель». Тоже возьмём на заметку: оно пишется и произносится через «е» — без вариантов. Почему? Да потому, что слово уже успело хорошенько обрусеть и правило, по которому в заимствованных словах после согласных обычно звучит [э], для «шинели» уже не актуально.
Название популярного кельтского праздника «Хеллоуин» пишется через «е», которое произносится как [э], так же, как и популярные сегодня заимствования «тренд» и «бренд».
Кашне, портмоне, карате — в этих словах «е» в последнем слоге тоже произносится как [э]. Кстати, относительно недавно, в семидесятые годы ХХ века, существительное «карате» писалось с буквой «э» на конце. Но «е» в итоге одержало победу над своим оборотным двойником.
Кэшбэк (возврат наличных денег) и хэштег (ключевое слово) пишутся по-разному, но «э» и «е» звучат в них одинаково — как [э]. То же самое относится к словам флешка, флешмоб, флешбэк (от английских слов flash — «вспышка, озарение» и back — «назад»).
В любом случае, чтобы не запутаться во всех этих ретроспекциях и распределительных метках, лучше обратиться к авторитетному современному академическому словарю. Например, «Русскому орфографическому словарю» РАН под редакцией В. В. Лопатина и О. Е. Ивановой, желательно к четвёртому, существенно дополненному изданию.
О чём же свидетельствует борьба за место под солнцем букв «е» и «э», равно как и их звуковых эквивалентов? О том, что язык развивается, постоянно находится в процессе преображения. Очевидно, буква «э» не могла не по-явиться в русском алфавите, потому что языковая стихия отражает жизнь общества, его стремление к новым веяниям, а значит, и к новым, в том числе заимствованным, лексическим пластам. Изменяется мир, совершенствуются технологии, и на принципиально иной уровень выходит коммуникация. Обмен знаниями ведёт к обмену лексическим багажом. Впрочем, это не означает, что в языке должно быть как можно больше заимствований. Уровень речевой культуры, скорее, определяется пониманием законов языковой эволюции и владением литературными нормами написания и произношения.
История буквы «э» не только иллюстрирует стремительность и противоречивость языковой динамики, но и переплетается с историей русской литературы. Поэт Игорь Северянин в начале XX века возвёл оборотное «э» в ранг буквы-метафоры. Выдающийся футурист любил начинать стихи с «вычурно-эстетской» буквы, которая в его «поэзах» приобретала особый смысл, как например, в созданном в 1910 году стихотворении «Июльский полдень»:
Элегантная коляска,
в электрическом биеньи,
Эластично шелестела
по шоссейному песку;
В ней две девственные дамы,
в быстро-темпном упоеньи,
В ало-встречном устремленьи —
это пчёлки к лепестку.
А кругом бежали сосны,
идеалы равноправий,
Плыло небо, пело солнце,
кувыркался ветерок;
И под шинами мотора
пыль дымилась, прыгал гравий,
Совпадала с ветром птичка
на дороге без дорог…
<…>
Хохот, свежий точно море,
хохот, жаркий точно кратер,
Лился лавой из коляски,
остывая в выси сфер,
Шелестел молниеносно
под колёсами фарватер,
И пьянел вином восторга
поощряемый шоффэр…
Что может значить буква «э» в этих завораживающих строках? Бег времени, неуловимость бытия, весёлое приветствие всему новому и необычному. Произношение рифмующихся слов «крате[э]р» и «фарвате[э]р» придаёт стихотворению в целом ажурное, изысканное звучание. И форма слова «шоффэр», написанного через букву «э» с двумя «ф», как бы приближённая к французскому первоисточнику, передаёт взволнованное настроение русского общества первых, во многом переломных лет только ещё начинающегося для Северянина и его современников и уже давно завершившегося для нас века.
Нет, без буквы «э», занимающей неприметную тридцать первую ячейку в алфавитных сотах, русский язык потерял бы изящную грань, лишился бы озорной искры фантазии, отстал бы от «электрического биенья» всё мчащегося и мчащегося вперёд времени.
