Журнал уже писал об истории некогда популярного нагревательного прибора - примуса (см. "Наука и жизнь" № 11, 2001 г.). В статье упоминалось, что примусами пользовалась экспедиция шведского инженера С. Андре, в 1897 году пытавшаяся достичь Северного полюса на воздушном шаре. Однако еще раньше, в 1893 году, этот нехитрый, но эффективный аппарат взяла с собой экспедиция Фритьофа Нансена, которая на специально построенном и оборудованном корабле "Фрам" тоже шла к Северному полюсу. В книге "Во мраке ночи и во льдах" (С.-Петербург, 1897 г.) Нансен подробно описывает примус, который был тогда еще в новинку. Быть может, конструкция, описанная известным полярником, пригодится нынешним путешественникам и натолкнет конструкторов на дальнейшее совершенствование этого вечно молодого старого прибора.
"Прибор, взятый нами для варки, представлял то преимущество, что в нем почти вся теплота топлива шла в дело. При помощи его мы могли в очень короткий срок варить себе пищу и одновременно с этим в таком изобилии получать из снега воду для питья, что, употребляя ее вдоволь и утром и вечером, у нас все-таки оставался еще некоторый излишек. Наш кухонный прибор состоял из двух котлов и сосуда для таянья снега или льда; устроен он был следующим образом: внутри круглого сосуда помещался котел (а), а под ним лампа (d). Таким образом, все продукты горения были заключены в пространстве между чашкой и котлом. Над этим сосудом была плотно пригнанная крышка с дырой посередине (f), сквозь которую должен был проходить теплый воздух прежде, чем достигнуть плоского плавильника для снега (с), помещавшегося над сосудом. Отдав часть своего тепла, нагретый воздух должен был спускаться вдоль внешней стороны сосуда (b) благодаря колпаку, покрывавшему собой весь прибор. Здесь он отдавал остающуюся в нем теплоту наружным стенкам круглого сосуда (g) и, наконец почти совершенно охлажденный, выходил вон из колпака. Для нагревания мы употребляли шведскую газо-кероси новую лампу, известную под названием "Primus", в которой нагретый керосин, прежде чем сгорать, обращался в газ. Благодаря этому достигалось гораздо более полное сгорание материала, чем в обыкновенных лампах. Многочисленные опыты, произведенные профессором Торупом в его лаборатории, доказали, что эта горелка при обыкновенных условиях дает от 90 до 93 процентов того тепла, которое, по теоретическим рассмотрениям, должен производить сгораемый в ней керосин. Более удовлетворительный результат, мне кажется, едва ли достижим. Круглый сосуд был сделан из немецкого серебра, а крышка, наружный колпак и прочее - из алюминия. Весь прибор вместе с двумя жестяными горшками, двумя жестяными же ложками и жестяным черпалом весил ровно 4 килограмма, а лампа "Primus" 800 граммов.
Материалом для горения на этот раз я избрал керосин "снежинка" ("Snowfloke"). В прежние арктические экспедиции употребляли обыкновенно алкоголь, который имеет некоторые преимущества, главным образом в том отношении, что легче загорается; но его несомненный недостаток заключается в том, что он никоим образом не может дать сравнительно со своим весом столько тепла, сколько даст керосин при полном сгорании, которого мы и достигали в нашей горелке. Я опасался, что керосин может замерзнуть, и потому мне пришло было в голову заменить его газовым маслом, но я оставил эту мысль, так как он улетучивался настолько быстро, что его трудно было сохранять, и, кроме того, с ним легко мог произойти взрыв. От холода наш керосин "снежинка" не страдал нисколько. Мы взяли его с собой 20 литров, и этого количества хватило нам на 120 дней, причем мы готовили горячую пищу два раза в день и в большом количестве превращали снег в воду".
