1. КОГДА РОДИЛАСЬ МЕЧТА
Задолго до того, как был построен первый самолет, люди уже мечтали о том, чтобы научиться летать.
Они еще не знали, что такое воздух, как он движется, каким законам природы подчинен пойдет. У них не было двигателя, который мог бы оторвать их от земли. И все-таки они рассказывали сказки о ковре-самолете и о воздушном корабле. От отцов к детям переходило предание об искусном мастере, который сделал из орлиных перьев крылья и скрепил эти перья воском.
Находились смельчаки, которые и на самом деле мастерили крылья и пробовали летать. Они разбивались, спрыгнув с кручи или с высокого здания. Но их гибель не могла помешать людям мечтать о крыльях.
И только тогда, когда были открыты законы полета и был построен легкий и сильный двигатель, самолеты один за другим устремились в воздух, все смелее и увереннее прокладывая путь в высоту.
Точно так же задолго до того, как были впервые произнесены слова «социализм» и «коммунизм», люди уже мечтали о таком мире, где не будет нищеты и нужды, вражды и порабощения, где общий труд для общего блага станет радостью и первой потребностью человека.
Люди, которые об этом мечтали, еще не знали, каким законам подчинена история, как изменяется и развивается человеческое общество. Еще не было силы, которая могла бы переделать мир. И все-таки люди рассказывали сказки о неведомых островах и странах, где нет ни рабов, ни крепостных, ни богатых, ни бедных, где все трудятся и всем хорошо живется.
Находились и тут смельчаки, которым хотелось поскорее перейти от мечты к делу и попробовать перестроить если не весь мир, то хотя бы какой-нибудь его уголок. Но жизнь сурово наказывала их за эту дерзкую попытку сделать то, для чего еще не пришло время и что было им не под силу...
2. ГОРОД СОЛНЦА
Вот в полумраке под нависшими сводами тюрьмы сидит, прислонившись к стене, человек в монашеской одежде. Он, не отрывая глаз, смотрит наверх, на маленькое окошко, заделанное железной решеткой. Но он видит перед собой не это окошко, еле пропускающее свет, а великолепный, сияющий Город Солнца, созданный его мечтой.
Семью кругами опоясывает этот город высокую гору посреди острова. Люди в белой одежде прогуливаются вокруг города по галереям, опирающимся на колонны. Переходя от круга к кругу, они рассматривают начертанные на стенах математические фигуры, любуются изображениями камней и цветов, змей и рыб, птиц и зверей всего мира. И когда они поднимаются на верхнюю площадь, они входят в храм науки и видят на его куполе все звезды, которые может различить человеческий глаз.
Как живут эти люди, которые так чтят науку?
В Городе Солнца все трудятся. И так как у них нет праздных людей, каждому приходится работать не больше четырех часов в день. Остальное время они отдают беседам, чтению, научным занятиям, прогулкам, игре в мяч и в лапту, борьбе и стрельбе в цель из лука. Все это развивает их способности, укрепляет здоровье, и жизнь их полна радости. У них нет разделения людей на богатых и бедных они все богатые, потому что ни в чем не испытывают недостатка, и они все бедные, потому что у них нет ничего своего, все общее. Поэтому они не служат вещам, а вещи служат им.
Как звали этого узника, мечтавшего в темнице о Городе Солнца? И когда это было?
Узника звали Томмазо Кампанелла. И было это три с половиной века тому назад. У себя на родине - на юге Италии - Кампанелла пытался поднять народ против угнетателей - испанцев, поднять всех обездоленных и униженных против богатых и надменных. Он мечтал о том, чтобы там, среди родных гор и долин, основать Город Счастья - Город Солнца.
Осуществить эту мечту было так же невозможно, как полететь на крыльях из орлиных перьев и воска. Кампанеллу схватили и заключили в тюрьму. Ему грозила смерть. Его семь раз подвергали жесточайшим пыткам, и последняя - самая жестокая - длилась сорок часов. Но его волю не смогли сломить.
Больше двадцати пяти лет провел он в заключении, побывал в пятидесяти тюрьмах. Ему удалось добиться разрешения писать. Тюремщики согласились на это им хотелось знать, о чем думает узник.
И вот он пишет в тюрьме стихи и философские сочинения. Одно из них называется «Город Солнца».
Эта книга дошла до нас. И хотя она была написала так давно, мы и сейчас читаем ее с волнением. В мечте Кампанеллы мы ясно различаем черты того мира, который мы строим сейчас. Даже храм науки мы узнаем - это величественное здание университета на Ленинских горах в Москве. Кампанелла не знал и не мог знать, как будет строиться социалистическое общество и кто его будет строить, а все-таки он уже угадывал главное новый мир - это мир без разделения людей на богатых и бедных, на порабощенных и поработителей. Это мир, в котором пет бездельников, живущих чужим трудом, и нет наемных рабов, погибающих от нищеты и непосильной работы.
Шли века, а мечта не умирала. Она принимала разные облики в головах разных людей. И все-таки она жила и звала на борьбу за лучшее будущее...
3. ИЗОБРЕТЕНИЕ ШАРЛЯ ФУРЬЕ
Первая половина прошлого века. По шумной торговой улице французского города Лиона идет быстрым шагом, опираясь на трость, седой человек в потертом фраке, в белом галстуке, подпирающем подбородок.
Он торопится. Ему надо быть дома ровно в 12 часов. В объявлениях, которые он поместил в газетах, сказано, что всякий капиталист, который пожелает предоставить средства для осуществления величайшего в мире изобретения, может застать изобретателя ежедневно в 12 часов дня.
Не один месяц прошел с тех пор, как были напечатаны эти объявления, но никто на них но отозвался. И все-таки старик каждый день торопился домой к назначенному часу. Кто знает, быть может, именно сегодня капиталист, которого он ждет с таким упорством, перешагнет порог его бедного жилища? И через каких-нибудь пять-шесть лет в жизни человечества произойдет переворот, который всех сделает счастливыми.
Старого мечтателя зовут Шарль Фурье, и он служит в конторе одного из лионских торговых домов. Но одна лишь нужда заставляет его служить в конторе. Он ненавидит завистливых, ослепленных жадностью дельцов, которые только и думают о том, как бы ограбить покупателя.
Еще когда он был молод, владельцы торгового дома дали ему однажды странное поручение выбросить в море большой груз риса, прибывший на корабле в Марсельский порт. Это было сделано для того, чтобы цена на рис не упала слишком низко. А ведь тут же, на улицах Марселя, голодные просили подаяния у прохожих!
Чем старше становился Фурье и чем больше присматривался он к тому, что видел вокруг, тем яснее ему становилось, что мир, в котором он живет, это мир навыворот, мир вверх ногами.
Он видел, как бедность порождается самим избытком, как промышленность, умножая богатства немногих, только отягчает нужду большинства. Он думал о новых машинах, изобретенных в Англии. Как быстро они ткут и прядут! А ткачи и прядильщики, работающие у этих машин, ходят в лохмотьях. И их заработка едва хватает на то, чтобы ограждать их от голодной смерти.
В этом мире, перевернутом вверх ногами, каждый человек находится в волне со всеми остальными. Каждый заботится только о себе, только о своей выгоде. И из-за этой разобщенности в мире царят вражда и беспорядок.
Как же исправить мир? Надо заменить разобщенность общим дружным трудом для общего блага. Надо так направить человеческие страсти, чтобы люди добивались счастья и богатства для всех, а не только для себя.
И Фурье кажется это совсем не так трудно - перестроить мир. Для опыта можно начать дело с небольшой общины на небольшом участке земли. Фурье во всех подробностях обдумывает устройство этой общины. Он вычерчивает план здания, в котором будут размещены квартиры, залы для собраний и для театральных представлений, столовые, кухни, мастерские. Он составляет с точностью до получаса расписание для людей нового строя. Он высчитывает все расходы, которые нужны для основания первой опытной общины. У него нет сомнений наконец-то найден простой способ избавить мир от нищеты и голода, от войн и других бедствий счастье так доступно. Стоит только людям захотеть, и они будут счастливы. Чтобы убедить их в этом, он пишет книгу за книгой.
В этих книгах он предупреждает читателей о том, что он не писатель и не ученый. Но тем больше стыда писателям и ученым, что они со всей своей образованностью не сумели открыть то, что открыл он, простой торговый служащий. Тысячи людей, пишет он, могли сделать это до него. Но им мешали предрассудки, которые он отбросил. И ему ничего не остается другого, как изложить свое открытие на бумаге, хотя бы и с грамматическими ошибками.
С яростью обличает Фурье всю бессмыслицу того строя, который именуют «цивилизацией». Он доказывает, что каждый общественный строй - это только ступень в истории развития человечества. Были времена дикости, варварства. Теперь - время цивилизации. Уже недалек и рассвет, когда человечество перейдет от вражды и разобщенности ко всеобщему согласию и порядку.
Воображение рисует перед Фурье великолепные дворцы, расположенные среди рощ и садов. Он видит, как на заре из этих дворцов расходятся по полям и заводам отряды. Торжественно, как на параде, звучит марш, реют знамена, слышатся восторженные клики. Вот они, могучие и свободные люди будущего! Труд для них - наслаждении, потому что он дает все, что им нужно, и каждый занимается тем, к чему его влечет.
Эти атлеты пересоздадут всю землю, осушат болота, насадят леса в безлесных местах, увлажнят почву, укрепят пески, превратят пустыню Сахару в цветущим сад.
Они проведут каналы от морей ко всем большим озерам. И морские суда будут плавать в глубине материков. Они возделают почву в тропиках и за полярным кругом. Климат земли изменится. В Охотске и Якутске люди будут наслаждаться ясным небом и теплой погодой девять месяцев в году. К устью Оби и Енисея пойдут из Европы Северным морским путём корабли. Под Петербургом будут собирать урожай дважды в год. В каждом колосе пшеницы не только мечтателем, но и ученым.
будет не тридцать, а сто зерен. На столе у самых обыкновенных людей появятся более изысканные кушанья и вина, чем теперь у королей. Пиры, представления, празднества, увлекательные состязания в труде, в науке, в искусстве будут сменяться непрерывной чередой...
Все дальше увлекает Фурье воображение. Но он старается писать холодно, сдержанно. Он думает если людям открыть сразу, без подготовки, картину ослепительного будущего, они будут охвачены таким волнением, что многие сойдут с ума.
Сколько лет прошло с тех пор, как Фурье написал последнюю строчку своей последней книги! И вот теперь, когда мы читаем его произведения, мы то и дело открываем в них правильные догадки и глубокие мысли среди самых фантастических предположений и предсказаний. И нам тогда становится ясно, что Фурье был Многое из того, о чем он мечтал, осуществилось в нашей стране. По Северному морскому пути уже идут караваны судов. И большие корабли проходят в глубине материка по водным путям, соединившим пять морей. Советские люди ведут наступление на пустыню, осушают болота, возделывают почву за полярным кругом, изменяют климат степей, переделывают природу растений. Побуждаемые соревнованием, они опрокидывают все преграды на своем пути, выполняя великий план построения коммунизма.
Все это уже не мечта. Но сколько в книгах Фурье фантастического, несбыточного! Читая их, трудно иной раз удержаться от улыбки.
Он верит, например, что людям удастся перевоспитать всех хищников, что киты и акулы превратятся в антикитов и антиакул и будут перевозить людей с материка на материк, что вместо львов и тигров появятся антильвы и антитигры, послушные воле человека.
И с такой же наивностью он думает, что капиталистов можно превратить в антикапиталистов, стоит только им объяснить, насколько выгоднее новый строй, основанный на стремлении к общему благу и общей пользе.
Потому-то он и ждет с таким упорством миллионера, который поможет ему создать для опыта первую социалистическую общину.
Напрасное ожидание! Чего ради стал бы какой-нибудь фабрикант хлопотать не о своей прибыли, а о будущем счастье человечества? Впрочем, был во времена Фурье один такой фабрикант не во Франции, а в Англии. Он тоже хотел пересоздать мир. Но что из этого вышло?
4. ПРОРОЧЕСТВО РОБЕРТА ОУЭНА
1817 год. В густом тумане, словно в море, потонул Лондон. Ветер раскачивает фонари, и их свет с трудом пробивается сквозь сырую мглу. Плохо тем, у кого в непогоду нет крова над головой. А таких бездомных в Лондоне с каждым днем все больше. По утрам полицейские подбирают на улицах мертвых. Можно подумать, что в Англии свирепствует страшная болезнь. От этой болезни есть простое лекарство - хлеб. Но чтобы был хлеб, нужна работа, а работы-то и не смогли найти для себя эти люди, погибшие от голода на лондонских улицах.
Впрочем, нельзя сказать, чтобы сытые не думали в этой стране о голодных. К одному из старых зданий, которые высятся, как утесы посреди туманного моря, подъезжают кареты с гербами на дверцах и без гербов. Ливрейные лакеи откидывают ступеньки, и из карет выходят важные господа. Это члены комитета общества помощи бедным рабочим и земледельцам. На сегодняшнем заседании председательствовать будет архиепископ Кентерберийский. А доклад будет читать мистер Оуэн, один из владельцев бумагопрядильни в Нью-Ленарке. Мистер Оуэн известен всем как благотворитель, сумевший на своей фабрике улучшить положение рабочих. В Ныо-Ленарке рабочий день продолжается только 10 часов, а не 14 или 15, как везде. Там нет рабочих моложе десяти лет. Там для маленьких детей устроены ясли и детский сад, а для тех, кто постарше, - школа. Чтобы посмотреть на все эти чудеса, в Нью-Ленарк приезжают из дальних стран...
Усевшись в удобные кресла, члены комитета землевладельцы, фабриканты приготовились слушать интересно, что скажет мистер Оуэн о причинах растущей нищеты и о том, как успокоить рабочих. Ведь они бунтуют, поджигают фабрики, ломают машины. Бывали случаи, когда над толпой развевались знамена с надписью «Хлеба или крови!».
Мистер Оуэн поднимается со своего места. Он совсем не похож на дельца. У него ясный взгляд ребенка. В его голубых глазах светится необыкновенная доброта.
В чем причина зла? - начинает он свой доклад. В том, что в жизни страны произошли большие перемены. Появились машины, которые принесли богатство фабрикантам и еще большую нищету бедному люду. Работа механизма дешевле труда человека, и из-за этого машины вытесняют людей и заработная плата делается еще меньше.
Как же избавить народ от бедствий, которые он испытывает?
Уменьшить число машин? Это было бы варварством. Дать умереть с голоду миллионам людей? Это было бы еще большим варварством. Остается один выход сделать так, чтобы машины помогали людям, а не вытесняли их, не лишали работы и хлеба. А для этого надо создать по всей Англии такие поселки для бедных и безработных, где люди могли бы жить в общих домах и работать на общих полях и фабриках.
До конца дней своих не мог Роберт Оуэн забыть, как были поражены архиепископ и члены комитета, когда он предложил им этот план. Они глядели на него с растерянным видом, не зная, что сказать или сделать.
Опорой их власти, их богатства была собственность. У них были свои поместья, свои фабрики. И именно поэтому на них, на фабрикантов и помещиков, должны были работать те, у кого не было своих поместий и своих фабрик. И вот появляется этот взрослый ребенок, этот мечтатель, и предлагает, чтобы они сами по доброй воле уничтожили опору своего богатства и своей власти. Ведь если миллионы бедняков объединятся в общины и будут работать на себя, кто же захочет работать на капиталистов и помещиков?
Когда Оуэн закончил свой доклад, в зале поднялся ропот, в котором слышались недоумение и неодобрение. Председателю пришлось несколько раз постучать молотком, чтобы водворить тишину.
- Рассмотрение плана мистера Оуэна, сказал председатель, - не входит в задачи общества. Мистеру Оуэну надлежит обратиться в парламентский комитет, избранный для пересмотра закона о бедных.
Так Оуэн и поступил. Но комитет отказался даже выслушать его. Тогда Оуэн решил обратиться прямо к английскому народу. Он выступает на митингах, он покупает и рассылает десятки тысяч газет и брошюр, в которых печатаются отчеты об этих митингах. Почтовые кареты запаздывают им никогда еще не приходилось развозить столько корреспонденции.
И это-только начало. Год за годом - всю свою долгую жизнь - Роберт Оуэн борется за осуществление своей мечты. Ему не удается основать коммунистическую общину в Англии, он основывает ее в Америке. Он тратит на нее все свои деньги. И хотя из этого опыта ничего не выходит, он продолжает упорно проповедовать коммунизм. он издает газеты, произносит речи, обращается с посланиями. Он не перестает доказывать, что капиталистический мир - это сумасшедший дом и что пора наконец людям взяться за ум.
Его не слушают, над ним смеются.
А годы идут. Роберту Оуэну уже восемьдесят семь лет. Но он не устает бороться за счастье человечества.
И вот он в последний раз поднимается на трибуну. Он говорит слабым, старческим голосом. Но у него такой же ясный, детский взгляд, какой был когда-то. И он с прежней непоколебимой верой говорит о приближении другого времени, другого мира, в котором не будет бедности и невежества, в котором труд станет источником радости, в котором ничто не будет угнетать человека и каждый будет заботиться о счастье всей великой человеческой семьи.
И вдруг он умолкает, силы оставили его, он без чувств. Его кладут на носилки и несут мимо безмолвной толпы, которая на этот раз не смеется над ним.
Что же это за новый мир, о котором так упорно всю свою жизнь твердил Роберт Оуэн?
Это тот мир, который мы строим.
У нас в стране машина не враг, а друг рабочего. У нас труд стал делом чести, доблести и геройства. Народнохозяйственный план, который выполняют сейчас советские люди, - это еще один шаг к коммунизму, к изобилию, к общему счастью.
Оуэн не знал пути к коммунизму. Он, обращаясь к землевладельцам и фабрикантам, к королям и министрам, убеждал их пересоздать мир, пока не поздно, пока его до самых основ не потрясли революции. И он не понимал, что пересоздать мир могут только те, кто трудится, что капиталисты и помещики никогда не согласятся по доброй воле отдать трудящимся то, что создано трудящимися.
Кто же указал людям путь к новому миру?
Это сделали вожди и учители человечества, создавшие учение о коммунизме, основанное не на мечте, а на науке.
5. В РАБОЧИХ КВАРТАЛАХ
В те времена, когда Роберт Оуэн произносил свои речи на митингах, убеждая капиталистов внять голосу разума и совести, по рабочим кварталам Манчестера ходил молодой человек, которого звали Фридрихом Энгельсом. Днем он работал в конторе на одной из манчестерских фабрик, а часы отдыха, которые его сослуживцы отдавали развлечениям и пирушкам, он посвящал странному занятию - исследованиям глубин человеческого горя.
Пробираясь по грязным, кривым переулочкам между зловонными, непросыхающими лужами, он заглядывал в лачуги, где самая простая кровать считалась роскошью, где куча тряпья или соломы заменяла людям постель, где в одной комнате ютились иной раз по 15 - 20 человек.
Фридрих Энгельс заходил и на фабрики, где в жаре и духоте по 13 часов в день работали у машин бледные, истощенные мужчины и женщины. Были там и дети, которые не ходили в школу, не играли и не гуляли, а с утра до вечера дышали полным пыли фабричным воздухом, работая бок о бок со взрослыми людьми. Младшие засыпали от усталости. Их будил окрик надсмотрщика или оплеуха. Они вскакивали и с закрытыми глазами в тысячный раз проделывали то заученное движение, которое от них требовалось.
Фридрих Энгельс присматривался ко всему этому с пристальным вниманием ученого. Он поставил перед собой цель - изучить положение рабочих для того, чтобы положить конец всяким туманным мечтаниям и найти твердую научную основу для социалистического учения.
С тех пор, как изобретение машин произвело переворот в промышленности, нигде не было построено столько фабрик, сколько в Англии. Нигде не было таких огромных человеческих муравейников - такого скопления рабочего люда в городах. И именно поэтому надо было в Англии, а не в какой-либо другой стране изучать положение рабочих при капитализме.
Энгельс старался оставаться спокойным и беспристрастным исследователем. Но легко ли ему было сохранять спокойствие, когда он видел, в какой беспросветной нищете живут по милости капиталистов рабочие, когда на городских улицах он на каждом шагу встречал калек, изуродованных фабрикой и потом выброшенных за ее ворота! Его сердце переполнялось гневом. И этот гнев заставлял его еще с большей настойчивостью изучать капитализм для того, чтобы можно было создать науку о социализме.
Не довольствуясь тем, что он видел и слышал в фабричных поселках, он просматривал одну за другой синие книги - объемистые отчеты правительственных комиссий, обследовавших положение рабочих. Члены каждой новой комиссии считали, что сделали для рабочих все, что было в их силах, когда к груде старых синих книг, покрывавшихся пылью в архивах, присоединялась еще одна - новая.
Рассказывали, что члены парламента употребляли эти книги, как мишень для стрельбы из пистолета чем лучше был пистолет, тем больше страниц пробивала пуля.
И вот эти книги нашли наконец внимательного читателя. Энгельс сопоставляет приведенные в них свидетельские показания, делает выписки и заметки для памяти. Эти выписки и заметки нужны ему для научной работы. Но он не только ученый, он обвинитель. И его работа - это не обычное исследование, это обвинительный акт против капитализма, ежедневно и ежечасно с корыстной целью убивающего и калечащего людей.
Фурье и Оуэн обращались в своих речах и книгах к капиталистам, надеясь построить социализм с их помощью.
Совсем к другим выводам приходит в своем исследовании Энгельс. Он посвящает свою книгу рабочим, он говорит рабочим вы правы, не ожидая никакой помощи от капиталистов. Ваши интересы и их интересы противоположны. Нельзя завоевать социализм без борьбы...
С радостью видел Энгельс, что борьба рабочих с капиталистами ширится с каждым днем. То на одной, то на другой фабрике вспыхивали забастовки. То в одном, то в другом городе люди выходили на улицы, требуя для себя человеческих прав. Они боролись за каждый грош заработной платы, за каждую минуту отдыха. Их разгоняли, в них стреляли, их отправляли на каторгу. Но это только подливало масло в огонь.
Когда бастовала одна фабрика, к ней присоединялись соседние. Возникали один за другим первые рабочие союзы. Собирая все больше людей на фабриках и в фабричных поселках, капиталисты, сами того не желая, помогали рабочим объединяться. В капиталистическом мире, где все подчинено закону «человек человеку волк», рабочие поддерживали друг друга, даже если это им стоило жизни. Это был первый проблеск будущего социалистического единения людей.
Но рабочим еще недоставало сознания своей силы, они не понимали своего великого назначения в истории человечества. Они не знали, как освободиться от оков наемного рабства, как построить мир, в котором не будет порабощения человека человеком. Чтобы указать им этот путь, нужны были не мечты, а наука о законах, Но которым развивается общество.
6. НАУКА ВМЕСТО МЕЧТАНИЙ
Большое окно, за которым в туманной дымке темнеют деревья одного из лондонских катков. Посреди комнаты - простой рабочий стол, заваленный книгами и бумагами.
Напротив окна и по обе стороны камина - переполненные книгами шкафы, на которых высятся до потолка кипы газет и рукописей. Книги лежат и на камине - около коробки с табаком. По комнате ходит взад и вперед - от окна к двери и обратно - могучий человек, с широкими плечами, с львиной гривой, с большой бородой.
Время от времени он присаживается к столу и записывает то, что уже обдумал.
Он так поглощен своим делом, что трубка то и дело гаснет у него в руках и ему приходится слова брать с камина коробок со спичками.
Он любит обдумывать работу на ходу вдоль ковра ясно обозначилась дорожка от окна к двери, словно тропинка, протоптанная на лугу. i Каждый день около часа дня к нему приходит его друг, тоже высокий и могучий с виду. и тогда они отправляются гулять, чтобы на вольном воздухе, среди лугов Хемстеда, продолжить начатый накануне спор или поделиться новыми мыслями. Если гулять почему-либо нельзя, они ведут беседу дома, прохаживаясь по комнате.
О чем они говорят? Разговор переходит от последних политических событий к новой, только что прочитанной книге, к новым открытиям в науке. По чаще всего и с особенным жаром они обсуждают научные изыскания, которыми они занимаются изо дня в день, из года в год.
Кто они, эти постоянные собеседники?
Хозяина зовут Карл Маркс, гостя - Фридрих Энгельс.
Их давно связывает крепкая дружба. Эта дружба сильна тем, что они делают одно общее дело, стремятся к одной цели.
Энгельс с огромным уважением и нежной любовью относится к своему великому другу. Он говорит, что играет вторую скрипку при Марксе и Маркс ценит в Энгельсе не только верного друга, по и могучего мыслителя.
Маркс и Энгельс! Эти имена знают теперь трудящиеся всего мира.
И тогда, в семидесятых годах прошлого столетия, только передовым рабочим было известно, какой гигантский труд взяли на себя эти два человека.
Охватить взглядом всю историю мира и всю жизнь человечества дли того, чтобы найти законы развития природы и общества. Эта задача была по плечу только таким мыслителям, как они.
Но они не только великие ученые. Они великие революционеры.
Они изучают законы истории не для того лишь, чтобы люди лучше понимали прошлое, а для того, чтобы, зная эти законы, люди могли вернее найти путь к лучшему будущему, путь к тем временам, когда на земле не будет больше порабощения человеке! человеком.
Сколько веков страдало человечество под властью поработителей! Сначала это были рабовладельцы. Для них раб был не человеком, а живым орудием, которое можно было продать, купить, уничтожить. И раб должен был всю жизнь, до могилы, работать на господина, которому принадлежал и он сам, и земля, и орудия труда.
Рабовладельцев сменили крепостники-помещики. Помещик не мог убить крепостного, но он мог его продать или купить, как корову или лошадь. Земля была в руках помещиков. И крепостным поневоле приходилось работать не только на себя, но и на своих господ.
На смену крепостническому строю пришел капиталистический. Капиталист уже не может ни купить, ни продать, ни убить рабочего. По рабочий должен сам продавать свою силу, свое время капиталисту, потому что в руках у капиталиста машины и фабрики.
Так на протяжении веков к человеку относились, как к вещи.
Ио человек не вещь. У него есть воля. И эта воля заставляет порабощенных вести борьбу с поработителями.
Восставали рабы, жгли помещичьи усадьбы крепостные. Ведут борьбу с капиталистами и рабочие.
Но рабочие сильнее рабов и крепостных. Они сильны тем, что их объединяют общий труд на фабриках и общая борьба с капиталистами. Они сильны своими знаниями. Человек, живущий в теперешнем городе и командующий машинами, которые он сам создает, это не забитый раб и не темным крестьянин крепостных времен.
Рабочие - вот сила, которая может пересоздать мир, объединив вокруг себя всех трудящихся и порабощенных!
И в каждой своей книге, в каждой газетной статье, в каждой речи на митинге или просто в беседе за столом в таверне Маркс и Энгельс говорят рабочим боритесь смелее и увереннее. Ваша задача - освободить мир от всякого порабощения. Капитализм но вечен, он рухнет под вашими ударами, как рухнули когда-то рабовладельческий и крепостной строй. За вас законы истории, за вас само время, которое все меняет.
Когда появились машины, они произвели переворот в жизни людей. Вместо прежних маленьких мастерских, где люди работали на ручных станках и ручными орудиями, появились большие фабрики с могучими машинами. Эти фабрики разоряли ремесленников и обращали их в рабочих.
Фабрики принадлежали капиталистам, а у рабочих ничего не было, кроме рук. И из-за этого рабочим приходилось только часть дня трудиться на себя, а остальное время работать даром, создавая богатства для капиталистов.
Каждый капиталист старался купить на свои деньги, на свой капитал как можно больше рабочей силы. Ведь это был особенный товар он сам создавал богатства, он обогащал.
Все больше и больше людей - сотни тысяч, миллионы - втягивалось в общий труд на фабриках и на землях капиталистов.
Общий труд огромного числа людей, вооруженных машинами! Он мог бы уничтожить нищету и всех сделать сытыми.
Но ведь фабрики-то и земли были не общие! Они принадлежали не всему обществу, а капиталистам. И выгоды от этого общего труда доставались не тем, кто трудится, а кучке капиталистов.
Общий труд создавал горы товаров, но каждые несколько лет оказывалось, что эти товары некому продать ведь большинство людей было разорено самими капиталистами. И вот тогда-то фабрики начинали закрываться одна за другой, миллионы людей оставались без работы, а товары гнили на складах или их уничтожали.
Так капитализм стал мешать человечеству двигаться вперед. Из-за него людям приходилось разрушать то, что они сами же создавали. Из-за него все больше замедлялось движение вперед техники и науки зачем капиталистам ставить новые, более совершенные машины, когда и старые создавали «слишком много» товаров!
Накапливая богатства, капитализм в то же время обрекал на нищету и безработицу миллионы людей.
Когда зерно растет и разбухает, оболочка лопается и росток выходит наружу.
Оболочка капитализма стала тесной для человеческого общества. Эта оболочка должна разорваться, чтобы из капиталистического общества выросло новое, социалистическое. В этом обществе люди будут трудиться сообща на общих землях и на общих фабриках, трудиться для себя, а не для кучки капиталистов.
Таков закон развития и роста общества.
Капиталисты изо всех сил стараются помешать этому закону, который положит конец их власти.
Но они сами вырастили на своих фабриках и собрали против себя огромную силу - могучую армию рабочих.
Эта сила сметет их с пути...
Так в рабочих кварталах Манчестера и на митингах в лондонских тавернах, в тиши комнаты, заставленной книжными шкафами, и на собраниях коммунистов рождалось великое учение о неизбежной гибели капитализма и о грядущем торжестве коммунизма.
Вот что писал о Марксе и об Энгельсе Владимир Ильич Ленин:
«В немногих словах заслуги Маркса и Энгельса перед рабочим классом можно выразить так они научили рабочий класс самопознанию и самосознанию и на место мечтаний поставили науку».
