Айзек Азимов. Прелюдия к Академии
Книга — настолько знакомый и привычный предмет, что мало кто задумывается о том, какой она будет в далёком будущем. Между тем в не столь уж далёком прошлом читательской культуре пророчили грандиозные преобразования и революционные изобретения. Предоставим слово писателям XIX—XX веков и посмотрим, какие из их предсказаний сбылись, а какие остались фантазиями.
Ни дня без фонокниги
В 1890 году вышел роман французского писателя-футуролога и замечательного рисовальщика Альбера Робида «Двадцатый век. Электрическая жизнь», действие которого разворачивается в 60-е годы XX века. По мнению автора, к этому периоду человечество освоит все возможности использования электроэнергии, в частности, фонографа — первого прибора для записи и воспроизведения звука, изобретённого в 1877 году Томасом Эдисоном. Робида увлечённо и весьма правдоподобно описывает применение «мыслящих машин» в жилых домах и квартирах. По его прогнозам, это приведёт к изъятию из обращения книг, газет, журналов и прочей печатной продукции. Издательства также обречены на исчезновение, поскольку читатели будут посещать «фонокнижные» магазины и пользоваться «фонобиблиотеками».
Через четыре года после публикации «Электрической жизни» в американском журнале «Scribner’s Magazine» вышел рассказ со смелым заголовком «Конец книг», автором которого был Луи-Октав Юзанн — известный французский библиофил, тонкий ценитель и глубокий знаток книжного дела. Рассказ написан в виде диалога античных учёных мужей о судьбе печатной книги. Они твёрдо убеждены в том, что книга кардинально изменится, и предрекают появление звуковых книг, которые «не будут утомлять зрение и тело, вынужденное принимать неудобные позы». Иллюстрации к рассказу выполнил тот же Альбер Робида.
По мнению Юзанна, «книгопечать находится под угрозой смерти из-за различных устройств для регистрации звука, которые были изобретены в ближайшее время и которые мало-помалу будут совершенствоваться». Согласно его футурологической гипотезе, звучание текстов будет записываться на специальные устройства, занимающие не более пяти квадратных дюймов. Каждый читатель обзаведётся персональным карманным аппаратом, «управляемым с помощью плавного тока» и хранящимся «в простом стеклянном футляре, который можно носить на плече» наподобие дорожной сумки. Фонографическая литература будет идеальна для неспешных прогулок на природе.
Форма книг в будущем будет напоминать древние свитки. Юзанн торжественно именует их «роскошными трубками» (лат. tubes de luxes). В сущности, французский библиофил был не так уж далёк от истины, если вспомнить, что современное разговорное слово «скроллинг» — прокрутка текста на мониторе, электронном экране — происходит от латинского scroll (свиток). Да-да, цифровая эпоха возвращает нас к древнейшему способу чтения!
Вся печатная продукция заменится звукозаписью. Авторов «фонокниг» станут величать «рассказчиками». Они будут озвучивать книги своими голосами. Писатели со скромными голосовыми возможностями наймут актёров-чтецов. «Учёные хранят как зеницу ока в своих фоноклишетиках великолепные издания образцовых произведений литературы всех стран и народов» — фантазирует Юзанн, воображая «Всеобщую историю в 12-ти больших клише» и «Поэтическую фоноантологию из 10 тысяч фонограмм, помещавшуюся в ящике, который поддерживался колонной в античном стиле и мог быть по желанию украшен бюстом Гомера, или Данте, Гюго, Ламартина, Шекспира, Байрона, Пушкина, Льва Толстого и т. п.».
Прогнозы Юзанна затронули и визуальную сторону литературного творчества: «С помощью системы линз и отражателей все действующие лица произведений будут проецироваться на большие белые экраны синемаграфов в наших домах». Сцены приключенческих романов «будут имитироваться актёрами в костюмах литературных персонажей». Причём прогрессивные технологии станут общедоступны, пользоваться ими сможет любой обыкновенный человек. Как именно это будет происходить на практике? «Голоса всего мира будут собраны в целлулоидных рулонах, которые будут доставляться почтой каждое утро слушателям по подписке, — пишет Юзанн. — Лёжа в тепле на подушке, люди смогут слушать что угодно: телеграммы, финансовые новости, юмористические статьи, новости дня».
Каждый столик в ресторане будет снабжён фонографической коллекцией. В каютах, вагонах, залах ожидания, холлах и номерах гостиниц установят фонографы для путешественников. Появятся железнодорожные вагоны с фонобиблиотеками, которые «заставят забыть об усталости пути и дадут свободу глазам для наслаждения мелькающими за окном пейзажами».
Сопоставив прогнозы Луи-Октава Юзанна с современными книжными форматами и читательскими практиками, мы вполне можем утверждать, что из библиофилов порой получаются хорошие футурологи. Фактически он предсказал появление аудиокниг и экранизаций литературных произведений. Разве что с названием своего рассказа — «Конец книг» — немного погорячился.
Книгофильмы на библиокассетах
Прошлое столетие вошло в историю книжной культуры футуристическими проектами «читающих» приспособлений, отчасти предвосхитивших появление электронных устройств для чтения под общим названием «букридеры». Последнее время их называют и просто «ридеры».
Так, к Всемирной выставке в Париже 1900 года была выпущена уникальная серия футуристических открыток под названием «В 2000 году» (фр. En L’An 2000). На одной из них художник Жан-Марк Коте изобразил помещение для занятий в школе будущего, где информация закачивается напрямую в головы учеников с помощью электрической машины с ручным приводом. Учитель отныне не объясняет новый материал, а просто кладёт в машину учебники.
С виду чудо-агрегат очень похож на мясорубку, только он не измельчает мясо в фарш, а преобразует тексты в знания. Как именно это происходит, Коте не пояснил, да и вообще вряд ли задумывался над такими сложностями. Зато в 1986 году всеми забытые к тому времени открытки случайно увидел знаменитый писатель-фантаст Айзек Азимов и опубликовал их в своей книге «Дни будущего: Видение 2000 года из XIX века», сопроводив аналитическими комментариями.
Затем в рассказе «Как им было весело» Азимов сконструировал собственную, более правдоподобную модель школы будущего, в которой работают электромеханические учителя, а материал уроков демонстрируется на экранах с индивидуальными настройками для каждого ученика. На смену печатным изданиям приходят «телекниги» — экранные проекции с движущимися строчками. Не правда ли похоже на нынешние ридеры?
В другом рассказе Айзека Азимова «Лжец!» робот неожиданно обретает способность читать мысли. Примечательно, что ему здорово помогает в этом чтение романов как «переплетение и взаимодействие человеческих побуждений и чувств». Как вам будущее, в котором информацию из книг добывают не только люди, но и машины?!
Ещё интереснее азимовский рассказ «Раб корректуры», в котором действует робот, способный в кратчайшие сроки обнаружить в тексте «все орфографические, грамматические и пунктуационные ошибки», «отметить все стилистические погрешности и выявить противоречия», а также«сохранить эти сведения в своей памяти — буква в букву — неограниченное время». Увы, до таких высот нынешние технологии ещё не дошли, но с помощью опции «Рецензирование» в текстовом редакторе Word можно устранить основные ошибки.
В романах американского фантаста «Стальные пещеры», «Космические течения», «Прелюдия к Академии» также фигурируют инновационные приспособления, заменяющие в далёком будущем традиционную книгу. Это вымышленные аналоги тех же букридеров: книгофильмы, фильмокниги, библиофильмы, которые записываются на библиокассеты и воспроизводятся посредством книгоскопов. Чтобы текст стал доступен для чтения с экрана, надо просто нажать кнопку с буквенно-цифровым кодом нужной книги.
По Азимову, в будущем могут появиться даже книги со скрытым текстом, который будет отображаться на страницах посредством нажатия «маленькой кнопочки на внутренней стороне обложки». Стоит это сделать — и лист тотчас «покроется строчками текста, которые поползут сверху вниз». Скорость чтения регулируется «поворотом колёсика». А работает такое библиографическое чудо от вмонтированной в переплёт «миниатюрной микрофузионной батарейки».
Библиофутурология по-русски
Российские литераторы начиная с XIX века тоже размышляли о будущем книги и фантазировали о практиках чтения.
Михаил Марков (автор известного романса «Шарф голубой») в очерке «Один из читателей 1836 года» высказал дерзкую для своего времени идею: «Книги и журналы можно уподобить электрической машине, а читателя, обыкновенного читателя, — электризуемому телу: образованность течёт в него из машины невидимою струёю, проникает в него, разливается по всем членам…» Суждения Маркова при всей их метафоричности весьма схожи с принципом работы футуристической школы на рисунке Жана-Марка Коте.
В 1882 году Иван Тургенев поделился с коллегой по писательскому цеху Яковом Полонским любопытным замыслом фантастического рассказа. «На нашу планету, бог знает откуда, попала какая-то странная книга: ни материи, из какой она сделана, ни букв, ничего понять нельзя. Наконец, наши учёные с большим трудом нашли способ разобрать её и узнали, что книга эта занесена и попала к нам с другой какой-то планеты». Далее по сюжету следует расшифровка содержания космической книги: она повествует о природе власти, смысле жизни и божьем промысле. По признанию Полонского, тургеневская фантазия произвела на него «тяжёлое впечатление», однако он искренне удивился, «почему И. С. её не обработал и не поместил в числе своих стихотворений в прозе».
Героиней юмористической миниатюры Власа Дорошевича «За день» (1907 год) стала треугольная книга под названием «Четверть намёка (Литература будущего)». В этой книге нет слов — «она написана звуками». Например, элегическая поэма «Осенний дождь в усадьбе» расшифровывается следующим образом: «Кап… Кап… Кап… Кап, кап, дррр. Кап, кап, фррр. Кап, кап, мррр… Кап, кап, кап… Кап, кап, тюк, кап, кап, так. Кап, кап, тюк. Брррр… Кап… Кап… Кап, кап, кап, кап, кап, кап…» Ещё лаконичнее стихотворение в прозе «Удар грома при совершенно ясном небе»: «Брудррарах-тах-тах!»
Согласно авторской придумке, такой формат должен сформировать у читателя определённое настроение, пробудить его воображение, развивать фантазию и мотивировать к собственному творчеству.
Среди писателей начала прошлого века были и футурологи-пессимисты. Игнатий Потапенко в сюжетно непритязательном рассказике «Во тьме времён: История, случившаяся в 2912 году» (1912 год) изобразил удручающую панораму будущего, в котором книга полностью обесценена, напрочь лишена культурной значимости. Даже роскошный дворец, задуманный как единственное в мире хранилище книг, «теперь был наполнен пирующими дармоедами», которые день за днём «восседали за столами и предавались беспримерному обжорству и пьянству».
В фантастическом романе «Аэлита» (1923 год) Алексей Толстой описывает марсианскую «поющую» книгу, страницы которой запечатаны цветными геометрическими фигурами вместо букв. При концентрации взгляда фигуры меняют форму и окраску, преобразуются в звуки, и в ушах «читателя» начинает «наигрывать едва уловимая, тончайшая, изумительная музыка...»
Литература советского периода вновь возвращается к предсказанию инновационных книжных форматов и читательских практик. Корифей отечественной фантастики Иван Ефремов в статье «Библиотека будущего» (1960 год), вслед за Азимовым, прозорливо заметил, что «подходит время книгофильмов — микроскопически малых и чудовищно ёмких хранителей печатного слова» и «библиотек нового типа, работающих по принципам кибернетических машин и памятных устройств». Писатель предложил создать «автоматические линии» для получения информации о книгах и «устройства для постепенного углубления в тот или другой научный вопрос». Описанное Ефремовым «конструирование приборов, которые смогут автоматически передавать конспекты по любым книгам», предвосхищает появление не только цифровых книг, но и электронно-библиотечных систем (ЭБС).
Ещё ближе подошёл к идее букридера Дмитрий Биленкин в рассказе «Пустая книга» (1981 год): «Перспек-тива за электронными средствами записи, компактными кристаллами-книгами, считывающими устройствами и тому подобным. <…> В сущности, идеальная книга — это такая книга, которая не занимает места, но содержит в себе литературу всех времён и народов». В центре повествования — извлечённый с помощью машины времени экземпляр книги 2080 года издания. Он сделан из внешне напоминающего бумагу суперпрочного материала и «девственно, вызывающе пуст — ничего, кроме чистых страниц». Вначале герой рассказа принимает его за муляж, имитацию, фальшбук: «Нечто подобное, я читал, выпускают на Западе. Декоративные, для престижа и убранства квартиры, книги». Затем принимает диковинку за подделку вещи из будущего, футуристическую фальшивку. Потом — за особый вид книги со скрытым текстом, который нуждается в специальном проявителе или считывающем устройстве. В итоге удивительная находка оказывается совершенным воплощением книги — телепатическим проектором на пустые страницы любого текста по мысленной команде читателя.
Более скептичны библиопророчества Аркадия и Бориса Стругацких в романе «Отягощённые злом, или Сорок лет спустя» (1988 год). Впервые увидев имена литературных классиков на корешках томов, один из героев «среагировал мгновенно и непроизвольно: “Всё! Это я сопру, и будь что будет!”» Каково же было его разочарование, когда он протянул руку к переплёту и обнаружил лишь пустую картонную обложку. Это была «всего лишь декорация» — те самые книжные муляжи, упомянутые в рассказе Дмитрия Биленкина.
В заключение хочу вспомнить фантастический роман Ники Вереск «В тени украденного света» (2015 год), в котором описано развоплощение традиционного образа книги. В 2250 году люди живут на искусственной планете Титаниум, где по-прежнему имеются библиотеки. Вот только стеллажи заставлены не томами, а «множеством плиток, похожих на книги со светящимися неоновыми корешками». Вместо книг библиотеки выдают читателям «архивные данные» — информационные блоки по конкретным периодам.
Остаётся лишь заметить: зато наши далёкие потомки прилежно чтут традиции...
Иллюстрации из книги Альбера Робида «Двадцатый век. Электрическая жизнь», вышедшей в русском переводе в 1893 году в Санкт-Петербурге под названием «Двадцатое столетие. Электрическая жизнь».
