3. Наследие путника
Проснулся Орест ближе к полудню. Посмотрел на залитое ярким солнцем окно, перевёл взгляд на мокрую одежду на полу, на облепленные грязью башмаки и поморщился досадливо: Власта заругает, она столько раз просила не лезть в грязной обуви в комнату…
И как гром ночной грозы грянул: Власты больше нет! Совсем нет! Она не соскользнула, чтобы явиться в другом месте, она умерла. Он её убил… Ну нет, не он! Он пытался спасти последним доступным способом! Убил — мерцающий город, отобрал шанс попасть в Рай. Но как она могла соблазниться на приманки?!
Теперь он вспомнил все странности в поведении жены. В последние месяцы с Властой творилось неладное, будто кто-то подзуживал её, подталкивал к роковому шагу. Может, Путник вернулся в Ровное, прячется где-то?
Орест не был бы шерифом, если бы не знал всё, что творится в посёлке и его окрестностях. Путник не задержался в Луговом, ушёл и больше не появлялся. Никто не приходил ни по западной дороге, ни по восточной. Но что-то же повлияло на Власту!
Орест встал с кровати, подошёл к стоящему в углу сундуку жены. Он никогда не рылся в её вещах, как и она в его. Но у мёртвых «своих вещей» нет.
Под стопкой одежды лежала книга. Ореста холодный пот прошиб от этой находки. Прежде ему доводилось видеть только одну книгу — Божественное Писание в церкви у преподобного. Та была древней и ветхой настолько, что грозила рассыпаться в прах от неловкого прикосновения. Феодосий хранил её в дубовом ларце и не то что коснуться, взглянуть дозволял лишь по большим праздникам. Вопросов, откуда она взялась, никто не задавал. И так ясно, что дар Господа.
Эта книга ветхой и древней не выглядела. Обложка её обтёрлась по углам, корешок надорвался, но листы держались крепко. Дрожащими руками Орест раскрыл её. Пожелтевшую бумагу испещряли густые ряды мелких значков-букв. Они не принадлежали книге изначально, их вписала чья-то рука, наподобие того, как столяр или портной расставляют нужные метки на заготовке...
