При подготовке фрагментов романа к журнальной публикации я внёс в текст незначительные исправления, приведя его в соответствие с современными нормами орфографии и пунктуации.
Антон Первушин.
Российский инженер и анархист Владимир Горянский сумел найти способ высвобождения внутриатомной энергии радия. Но решил использовать его не для революционного террора, а для освоения внеземного пространства.
Горянский был убеждён, что за эпохой летания над землёй последует эпоха заатмосферного, космического полёта.
Он стал работать в этом направлении.
Ему пришлось ознакомиться с работами русского учёного Циолковского, с проектом француза Эсно-Пельтри...
Горянскому досталось богатое наследство: план, проект и теория заатмосферного полёта были фактически разработаны его предшественниками. Циолковский до мелочей разработал схему междупланетного корабля, теоретически, безусловно, верную; и Горянскому, после продолжительных проверок, удалось открыть лишь незначительную ошибку в вычислениях Эсно-Пельтри.
По работам предшественников Горянский сознавал себя на верном пути... Как новый космический мореплаватель, он стоял перед безграничным межзвёздным пространством и чувствовал себя междупланетным Фултоном...
Но не было двигателя...
Работы предшественников давали лишь принцип; двигатель должен был найти он сам, и в этом, собственно, и заключалось решение вопроса. Это не было невыполнимой задачей, как первый проект, — это было трудно, сверхчеловечески трудно, но в конце концов осуществимо.
Когда Горянский понял это, когда увидел, что, действительно, близок к решению одной из красивейших задач, которую когда-либо ставило себе человечество, — он стал беречь себя, перестал подставлять свой спокойный лоб под нелепые казачьи пули...
Было бы бессмысленно и глупо ему, будущему планетному Колумбу, погибнуть от руки жандармов и штыков где-нибудь в московских тупичках и переулочках...
