Энциклопедичность знаний великого русского ученого Михаила Васильевича Ломоносова поистине изумительна. Химик, физик, метеоролог, геофизик, астроном, астрофизик, металлург, основатель стеклоделия, почвовед, биолог, агроном, этнограф, философ, знаток морского дела, исследователь Арктики, географ, историк, филолог, поэт, драматург, экономист, юрист, статистик.
К этим областям деятельности ученого можно прибавить еще одну - демографию. С полным основанием М. В. Ломоносова надо считать основоположником отечественной демографии.
«Милостивый государь Иван Иванович! Разбирая свои сочинения, нашел я старые записки моих мыслей, простирающиеся к приращению общей пользы. По рассмотрении рассудилось мне за благо пространнее и обстоятельнее сообщить их Вашему Высокопревосходительству, яко истинному рачителю о всяком добре любезного отечества, в уповании, что может быть найдется в них, что-нибудь к действительному поправлению российского света служащее, что Вашим проницательством и рачением разобрано, расположено, и к подлинному исполнению приведено быть может!»
Так Михаил Васильевич Ломоносов начал письмо графу И. И. Шувалову, одному из наиболее влиятельных вельмож двора Елизаветы Петровны.
Сам Ломоносов указывает в письме, что его мысли «требуют глубокого рассуждения и долговременного в государственных делах искусства», и могут быть распределены на следующие восемь глав:
1) О сохранении и размножении народа
2) О истреблении праздности
3) О исправлении нравов и просвещения
4) О умножении внутреннего изобилия
5) О купечестве, особливо со внешними народами
6) О ремесленных делах и художествах
7) О государственной экономии
8) О сохранении военного искусства и храбрости во время долговременного мира.
Из приведенных восьми глав в письме от 1 ноября 1761 года он подробно останавливается на первой главе, которая и вошла в историю под несколько измененным названием «О размножении и сохранении Российского народа». Употребляя современную терминологию, ее можно назвать трактатом по демографии. К сожалению, остальные темы, перечисленные в письме к Шувалову, так и не были Ломоносовым написаны.
Долгое время этот документ не был напечатан. Дело в том, что вскоре после смерти Елизаветы Петровны И. И. Шувалов был отправлен за границу. Лишь в 1819 году замечательный трактат Ломоносова появился на страницах «Журнала древней и новой словесности», да, и то «с важными пропусками». Однако даже сокращенная публикация этого произведения вызвала резкое недовольство властей. Министр духовных дел и народного просвещения сделал замечание цензурному комитету, что не следовало пропускать сочинение, в котором содержатся «мысли предосудительные, несправедливые, противные православной церкви и оскорбляющие честь нашего духовенства». Цензору Яценко, пропустившему эту рукопись, грозили увольнением, а управляющий Министерством внутренних дел заявил, что «распространение письма Ломоносова в публике должно быть воспрещено»
(Заметим, кстати, что цензор убедительно аргументировал свое поведение, запретивши публикацию этого письма «я бы выкинул одну из любопытнейших страниц в похвальном слове Ломоносову. После прочтения этого письма, - указывал Яценко, - все будут знать и почитать Ломоносова еще, и, как глубокомысленного государственного мужа, как ревностнейшего споспешника народной силы, богатства и величия нашего отечества»)
Спустя 23 года письмо Ломоносова опубликовал с еще большими пропусками М. П. Погодин в первом номере «Материалов для истории русской словесности». И наконец полностью это сочинение увидело свет лишь спустя 110 лет после его написания в третьем выпуске «Бесед в обществе любителей российской словесности при Императорском Московском Университете». Несколько другой вариант письма появился в октябрьском номере журнала «Русская старина» за 1873 год. В наше время оно было вновь воспроизведено в 1940 году в сборнике «Избранные философские произведения М. В. Ломоносова»
Познакомимся с теми крамольными мыслями, которые так взволновали царское правительство.
Трактат Ломоносова состоит из 13 пунктов. По существу, в них изложена предлагавшаяся им демографическая политика России, так бы мы сказали об этом теперь.
Первые четыре пункта посвящены вопросам стимулирования рождаемости, следующие семь - борьбе за снижение смертности и последние два - проблемам миграции.
Касаясь вопросов рождаемости, Михаил Васильевич много внимания уделяет разности возрастов супругов. Он возражает против распространенного тогда в деревнях обычая женить «малых ребят, к супружеской должности неспособных, на. девках взрослых». Такой обычай вредит размножению народа, так, как поздние браки женщин уменьшают число возможных рождений. Кроме того, этот обычай наносит вред здоровью мужа-подростка, «из-за чего бывают детоубийства с прижитым от другого ребенка и даже убийство малолетнего мужа». Его осуждение вызывали и браки престарелых мужчин с молодыми женщинами. Разность возрастов мужа и жены «в умеренные пределы включить должно. По моему мнению, невеста жениха не должна быть старее разве только двумя годами, а жених старее может быть 15-ю летами. Сие для того, что женщины скорее старятся нежели мужчины, а особливо от частой беременности. Женщины родят едва далее 45 лет, а мужчины часто и до 60 лет к плодородию способны всего сходнее ежели муж жены старее от 7 до 10 лет»
Мысли Ломоносова о необходимости законодательного вмешательства в соотношение возрастов супругов были известны Екатерине II и нашли отражение в законодательстве того времени. Тогда было предписано расторгать «браки малолетних отроков с взрослыми девицами»
Затем Ломоносов указывает на вред принудительных браков, когда выдавали замуж насильно, ибо «где нет любви, ненадежно и плодородие. Несогласия, споры и драки вредят плоду зачатому и нередко бывают причиной безвременному и незрелому рождению». Жениха и невесту надо заранее спрашивать об их желании вступить в брак, а не тогда, «когда они уже приведены в церковь к венчанию»
Михаил Васильевич полагал, что росту населения вредит запрещение вступать в брак четвертый раз, так, как трижды овдовевший мужчина находится часто в возрасте, когда он смог бы еще иметь детей.
Специальный пункт своего письма Ломоносов посвящает поведению белого и черного духовенства. Он считает неправильным запрещать жениться овдовевшим попам и дьякам, и насильно постригать их в монахи, что влечет за собой лишь прелюбодеяние и половые извращения. «Надо запретить монашество всем женщинам до 45 лет, а мужчинам до 50 лет», ибо «монашество в молодости не, что иное есть, как черным платьем прикрыть блудодеяние и содомство, наносящее знатный ущерб размножению человеческого рода»
Проведение в жизнь указанных мер, по мнению Ломоносова, может дать «знатное приумножение народа и не столько будет беззаконно рожденных следовательно и меньше детского душегубства»
Этим пунктом ученый заканчивает с вопросами рождаемости и переходит к снижению смертности, начиная с необходимости учредить «богоделенные домы для невозбранного зазорных детей приему». Другими словами, речь идет об организации воспитательных домов для внебрачных детей и подкидышей. Уже в 1764 году такой воспитательный дом был организован в Москве, в 1765 году - в Петербурге. Однако постановка дела в Московском воспитательном доме была настолько плоха, что его даже называли «фабрикой ангелов»
«Коль много есть столь несчастливых родителей, кои до 10, и 15-ти детей родили, а в живых не единого не осталось», Ломоносов предлагает следующие меры составить книжку о повивальном искусстве, использовать рукопись «великого медика Гофмана», благодаря которому «я дочь свою дважды от смерти избавил» (Интересно отметить, что ученый специально интересовался цифрами детской смертности и установил, что по записям в приходах Парижа среди общего числа умерших дети до трех лет составляют половину всего числа.)
Специальный пункт он посвящает крещению в холодной воде «Однако невеждам попам физику толковать нет нужды, довольно принудить властью, чтобы всегда крестили водою летнею. Таких упрямых попов, кои хотят насильно крестить холодною водою, почитаю я палачами затем, что желают после родин и крестин вскоре, и похорон для своей корысти»
Пути снижения смертности взрослого населения он видит в борьбе с невоздержанностью народа и в пагубном влиянии церковных праздников. Он полагал, что эти праздники распределены в году неправильно и предложил передвинуть масленицу на май.
«Паче других времен пожирают у нас масляница и святая неделя. Легко рассудить можно, что, готовясь к воздержанию великого поста, по всей России много людей так заговляются, что и говеть времени не остается. Мертвые по кабакам, по улицам и дорогам, и частые похороны доказывают то ясно. А на Пасхе люди объедаются и опиваются. О том, что особенно много умерших в дни праздников, можно справиться по церковным запискам»
Особое внимание Ломоносов уделяет охране здоровья населения. Ведь в ту пору в России не было «необходимого числа докторов, лекарей и аптек», «удовлетворенных лекарствами нет и сотой доли». Даже военно-санитарное дело было поставлено совершенно неудовлетворительно «лекари не успевают перевязывать раненых. дать лекарства и тем страждущих успокоить. От такого непризрения многие, коим бы ожить, умирают»
Говоря об эпидемических заболеваниях, Ломоносов указывает, что для многих таких болезней надо было бы составить, напечатать и распространить соответствующую книгу. Одну из причин эпидемий Ломоносов усматривал «в затмении солнца, причиняющее почти всегда вскоре падеж на скот, а после и на людей поветрие. Главная причина быть кажется, по моему желанию, что во время затмения закрывается солнце луной, таким же телом, как земля наша, пресекается круто электрическая сила. Время научит, сколько может электрическая сила действовать в рассуждении поветрия». Конечно, связывая эпидемии с затмением солнца, Ломоносов отдавал дань низкому уровню медицинских знаний того времени. Но если мы вспомним, что и теперь наука видит определенную зависимость между годами «спокойного солнца» и инфарктами на Земле, то рассуждения ученого не покажутся столь наивными.
Затем Ломоносов переходит к несчастным случаям, хотя тогда они составляли небольшую часть в общем числе умерших. О гибели при пожарах он обещал осветить в другом своем письме, посвященном «лучшей государственной экономии». О случаях утопления Ломоносов также обещал рассмотреть в другой своей главе «о истреблении праздности» (Этим, вероятно, Ломоносов был особенно обеспокоен, так, как, вернувшись из заграничной командировки в Петербург, узнал о том, что его отец утонул в море.) Отдельно он отмечает «утопление от неосторожной дерзости, особенно в пьянстве», и замерзание зимой.
Обращает внимание Ломоносов на убийства, которых в ту пору на Руси было немало. Для сокращения случаев смерти в драках он предлагает производить межевание среди помещиков, ссорившихся из-за того, что не могли поделить между собой землю. Для борьбы с разбоем он предлагал огородить города валом, рвом и высоким палисадником, поставить караулы из граждан, организовать ночлежные дома, объявить награды за каждого пойманного разбойника и другие меры.
Указания разбойников также, вероятно, сложились в известной мере под личным впечатлением. Однажды осенним вечером Ломоносов, гуляя по Большому проспекту Васильевского острова, подвергся нападению троих грабителей. Будучи недюжинной силы, Михаил Васильевич расправился со всеми тремя. Как писал его биограф Штелин, двое, побитые, убежали, а третьего он раздел, связал его одежду в узел и «пошел домой со своими трофеями, как с завоеванной добычей»
Помимо рассуждений, представляющих продуманную политику демографического развития страны, ученый попытался сделать и расчеты того, что может дать ее осуществление.
«Хотел бы я сочинить примерный счет, сколько бы из сих 13 способов (а их еще больше) воспоследовало сохранению и приращению подданых.» Однако в его распоряжении не было никаких статистических данных и полученные примерные расчеты очень далеки от тогдашней действительности. Так, например, он полагал, что в России рождалось около полумиллиона детей в год. На самом деле, как мы теперь знаем, рождалось примерно в два раза больше. Число умирающих ежегодно составляло около 800 тысяч человек, то есть коэффициент смертности был около 38 промилле. Следовательно, ежегодный прирост был бы равен 200 тысячам человек, то есть 9 промилле (ровно столько, сколько было в СССР в 1973 году). Ломоносов полагал, что осуществление его предложений может дать добавочный прирост населения России в полмиллиона душ в год, что в два с половиной раза больше фактического.
Эти параллели мы привели сознательно, чтобы показать, что надежды на эффективность предложенных им мер были чрезмерно преувеличены. И тем не менее факт выдвижения столь смелых и оригинальных мероприятий, которые шли вразрез с господствовавшей церковной идеологией, еще одно яркое свидетельство величия государственного ума нашего соотечественника, который 213 лет тому назад сформулировал программу демографической политики.
