В 1966 году издательство «Знание» выпустило первую книгу нового ежегодника «Будущее науки». В этом издании советские и зарубежные ученые высказывают свои мысли о перспективах науки, о путях ее развития. Редакция ежегодника «Будущее науки» предоставила нам статью доктора философских наук Генриха Николаевича Волкова «Производительная сила науки». В полном объеме статья печатается в очередном выпуске ежегодника (1974 год).
Та воплощенная мощь науки, которая, как фантастически заманчивое видение грезилась в начале XVII века Фрэнсису Бэкону в его «Новой Атлантиде», давно стала реальностью. Престиж ученого в обществе с тех пор разительно изменился. Из изгоя и чудака, чернокнижника, алхимика и схоласта, к которому «люди дела» относились, как правило, с недоверием, чтобы не сказать больше, он сам превратился в «человека дела»
Преобразование науки из умозрительной в деятельную - процесс, который в наше время приобрел столь очевидные формы, что не нуждается в доказательствах. Да, современная наука деятельна, практична (что не мешает ей быть более теоретичной, чем, когда-либо), производительна. Ей мы обязаны многообразной и разветвленной техносферой, которая пронизывает наш труд, быт, жизнь. Доискиваясь до первоначальных истоков всех сколько-нибудь значительных материально-практических свершений человечества в наше время, мы непременно упираемся в конце концов в науку.
В своей речи при вручении Украинской ССР ордена Дружбы народов Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ Л. И. Брежнев сказал «Еще совсем недавно мы говорили о том, что наука станет непосредственной производительной силой. Мы даже записали соответствующий тезис в своей партийной программе. Сегодня мы можем, видимо, сказать, что наука уже на деле стала непосредственной производительной силой, причем такой производительной силой, значение которой растет изо дня в день»
Мысль о превращении науки в производительную силу сформулировал более ста лет тому назад Карл Маркс. Простая, ясная и чеканная, эта формула, как ни странно, еще не всегда правильно, на мой взгляд, понимается. Некоторые исследователи науки и научно-технической революции, соглашаясь с ней по форме, отвергают ее по сути. Да, наука превращается в непосредственную производительную силу, говорят они. Но, как? Либо пронизывая все элементы производительных сил, либо через технику, но сама при этом не становится самостоятельным их элементом. Почему возникает такое непонимание? Да потому, что имеет место своего рода «несовместимость» формулы Маркса с рядом закостеневших представлений вульгарно-социологического характера.
По этим представлениям, в частности, наука-только духовное явление, производительные же силы - явление только материальное. Но не кто иной, как Маркс, полагал, что наука - идеальное и вместе с тем практическое богатство и не кто иной, как он, считал, что главная производительная сила - сам человек в единстве своих духовных и материальных качеств. Маркс прямо писал о материальных и духовных производительных силах.
Кроме того, широко были распространены представления о том, что производительные силы состоят из двух (и только двух!) элементов средств труда и людей, приводящих их в движение. И ничего другого в производительных силах нет и быть не может. А потому мысль о науке, как об «особом элементе» производительных сил решительно отвергалась.
Эта точка зрения имеет, однако, мало общего с подлинными взглядами Карла Маркса.
Маркс различал «производительные силы самого процесса труда», и «общественные производительные силы». В первое понятие включаются элементы процесса труда, взятого в его простейшем виде сама целесообразная деятельность, ее средства и ее предмет. Второе понятие охватывает также и производительные силы развитого общественного организма. По мере исторического развития общества процесс труда все более усложняется (элементарные средства ручного труда заменяются системами машин, функционирование которых связано с превращением естественных процессов в промышленные, с расширением круга предметов труда, в том числе и искусственно созданных), обогащается новыми формами общественной организации труда, которые выступают, как производительные силы это община, трудовая кооперация, комбинирование и разделение труда, улучшение средств сообщения, создание всемирного рынка и образование международного разделения труда, рост народонаселения, технологическое применение наук.
В этой многокомпонентной системе производительных сил есть свой неизменный центр человек с его способностью к труду и творчеству. Человек, строго говоря, - единственный самостоятельный, автономный «элемент» производительных сил. Все остальные существуют и функционируют лишь в связи с живой трудовой деятельностью человека, без нее и вне ее они ничего не производят.
И техника, и научные знания - лишь искусственные органы, орудия человеческой деятельности - физической и умственной. Они дополняют и многократно усиливают созидательные потенции его рук и его мозга. В накопленных научных знаниях результаты развития человеческой цивилизации зафиксированы теоретически, идеально, а в созданном арсенале технических средств - практически, материально. Наука в такой же мере может быть названа «особым» элементом производительных сил, как и техника, и она в такой же мере является лишь обособившейся функцией («силой») человеческой деятельности.
Наука получает наименование производительной силы потому, что она, как и техника, увеличивает созидательные возможности человека. У нее есть свои специфические пути для этого. Какие же пути?
Во времена Маркса было, по существу, только одно направление, по которому наука превращалась в производительную силу. Это - воплощение научных знаний в технике, технологических процессах, в вещном мире богатства. Маркс проанализировал тенденцию капитала, которая заключается в том, чтобы придать производству «научный характер», поставить силы науки себе на службу и эксплуатировать их. Капитал обнаружил, что наука может быть средством непрерывного обновления и модернизации технической базы производства, что технологическое применение естествознания становится источником прибылей. По выражению Энгельса, «только один такой плод науки, как паровая машина Джемса Уатта, принес миру за первые пятьдесят лет своего существования больше, чем мир с самого начала затратил на развитие науки»
Машины, локомотивы, железные дороги, электрические телеграфы - все это «созданные человеческой рукой органы человеческого мозга, овеществленная сила знания». Развитие вещных, материально-технических компонентов производства, или основного капитала, «является, - говорит далее Маркс, - показателем того, до, какой степени всеобщее общественное знание (Wissen, knowledge) превратилось в непосредственную производительную силу и отсюда - показателем того, до, какой степени условия самого общественного жизненного процесса подчинены контролю всеобщего интеллекта и преобразованы в соответствии с ним; до, какой степени общественные производительные силы созданы не только в форме знания, но и, как непосредственные органы общественной практики, реального жизненного процесса»
Обратите внимание Маркс говорит только об основном капитале, как о сфере воплощения науки. А как обстоит дело с переменным капиталом, с самими производителями материальных благ? Наука никак не реализуется в их живой, непосредственной деятельности. Их труд лишен всякого интеллектуального содержания, он представляет собой лишь механическое функционирование. Знание, овеществленное в машине, выступает, как нечто чуждое рабочему, как непостижимая и господствующая над ним сила, как сила капитала, а отнюдь не труда.
Изменилось ли, что-нибудь с тех пор в принципе? Или имело место всего лишь количественное увеличение производительной силы науки в ее овеществленных, опредмеченных формах? Думаю, что ныне можно с полным правом говорить о качественно новых чертах в процессе становления науки, как производительной силы.
Современная техника и технология достигли такой стадии развития, что для обслуживания их требуются уже не механические операции и даже не просто опыт, квалификация, умелость и сноровка, а определенная система научных знаний. На автоматизированном производстве труд наладчика, программиста, электрика, не говоря уже о труде инженера и техника, базируется на совокупности познаний из области математики, кибернетики, физики, химии, технологии, требует не только узкоспециальной, но, и все более высокой общеобразовательной подготовки, которая позволяет свободно ориентироваться во всем производстве, быстро осваивать технические новшества.
Если в условиях классического машинного производства в XIX веке наука «проходила через головы» небольшой элитарной группы исследователей и инженеров, то ныне, во-первых, эта группа превратилась в один из наиболее многочисленных слоев тружеников, а во-вторых (и это, пожалуй, самое важное), наука проходит через сознание огромной и все растущей армии квалифицированных рабочих, является фактором, повышающим качество их рабочей силы.
Эффективность, производительность труда совокупного рабочего персонала находятся в прямой зависимости от объема знаний, которыми этот персонал располагает и от умения практически их реализовать в ходе решения тех или иных производственных задач. В связи с этим следует говорить не просто о возрастании «человеческого фактора» в производстве, а о возрастании научно образованного, интеллектуально развитого «человеческого фактора»
Экономисты в развитых странах во второй половине XX века с удивлением обнаружили, что расходы на образование, традиционно считавшиеся балластом для национального бюджета, чем-то вроде благотворительных затрат, не только окупаются, но, и приносят обществу доходы, более значительные, чем вложения в иные сферы деятельности.
Рассчитано, например, что норма эффективности образования составляет от 8 до 10 процентов и продолжает расти. Более высокий уровень образования рабочих обеспечивает повышение производительности труда, более быстрый рост квалификации.
По данным зарубежных исследователей, полезный эффект квалифицированной рабочей силы по сравнению с простой в среднем выше в 1,5 раза. Если к тому же мы имеем дело с участником рационализации производства, то этот эффект возрастает в 2,4 раза. Что касается ученого, то его труд дает соответственно увеличение в 36 раз.
Так повсеместно подтверждаются на практике расчеты выдающегося советского экономиста С. Г. Струмилина, сделанные им еще в 20-х годах, что вложения в образование, или, иначе говоря, в личностное воплощение науки, не только социально необходимы, но, и экономически выгодны. Сейчас около 30 процентов годового национального дохода в СССР можно отнести за счет образования работников. На каждый рубль, вложенный в развитие народного образования, мы получаем около 4 рублей дохода. Такова производительная отдача только одного из воплощений науки!
Мы видим, что если развитие производства в XIX веке осуществлялось за счет совершенствования машин и технологических процессов, то в наше время оно, помимо этого, движется вперед также за счет духовного совершенствования самого человека. На каждом шагу мы убеждаемся, что самая сложная, самая современная техника не сможет давать нужного эффекта и быстро выйдет из строя, если уровень применяемых в живом труде знаний будет ниже уровня знаний, опредмеченных в этой технике. Напротив, уровень знаний должен непрерывно обгонять и стимулировать технические новшества.
В ходе научно-технической революции впервые за всю историю человеческой цивилизации интеллектуальное, духовное развитие трудящихся становится ведущим условием роста материального производства. Этот факт выступает, как новое требование развития производительных сил, ответить на которое в полной мере предстоит в течение последующих десятилетий.
Мы рассмотрели два пути, по которым наука в современных условиях становится производительной силой через вещно-техническое и личностное воплощение научных знаний. Но это не все.
В последние десятилетия все более весомое значение приобретает еще один параметр возрастания могущества науки научные знания воплощаются также в управлении социально-экономическими процессами, в организации труда и производства. Наука начинает пронизывать все звенья управленческих и организационных отношений - от выработки общей стратегии экономического руководства до организации труда на каждом рабочем месте. На основе научного подхода, целого комплекса общественных и естественных наук могут разрабатываться (и в соответствующих условиях разрабатываются) принципы планирования, финансирования народного хозяйства, определяются структурные взаимоотношения различных отраслей производства, изучается размещение производительных сил, потребности в кадрах, комплекс мер, позволяющих активизировать и стимулировать созидательные усилия рабочих, инженерно-технического персонала и ученых, исследуются предпосылки оптимизации социального макро и микроклимата для наиболее продуктивной деятельности. Все это также имеет большую экономическую отдачу.
В связи с личностным и организационным воплощением науки расширяется круг научных дисциплин, вовлекаемых в производительные усилия общества. Теперь это уже не только прикладные разделы механики, физики, химии и биологии, но, и ряд общественных наук экономика и организация производства, научное управление обществом и конкретно-социальные исследования, техническая эстетика и социальная психология. На развитие производства оказывают также влияние математическая логика, экология, прогнозирование развития науки и техники, а также многие другие направления исследований.
Все это говорит о том, что наука обнаруживает себя в качестве универсальной производительной силы, ибо она, сама являясь компонентом системы производительных сил, в то же время участвует и в развитии прочих ее компонентов, включая человека и мир эго трудовых, производственных и социальных взаимоотношений.
Эта тенденция выступает, как одна из наиболее существенных характеристик современной научно-технической революции, которая представляет собой коренной переворот в системе производительных сил на основе достижений науки и развертывается на наших глазах в глобальный, всемирно-исторический процесс, охватывающий и социалистические, и капиталистические страны, и страны так называемого «третьего мира»
Однако несомненно, что. те или иные общественные отношения накладывают свой весьма глубокий отпечаток на эту общую для всех стран тенденцию и поэтому проявляется она в различных социально-экономических системах по-разному.
В условиях капитализма данная тенденция наталкивается на противодействие самой природы классово-эксплуататорского общества, находящегося под властью стихии товарно-денежных отношений, частнособственнического интереса. В результате она проявляется лишь в ограниченных рамках (когда организационное воплощение науки идет преимущественно лишь в микросоциальных отношениях, а развитие рабочего с помощью научных знаний не выходит за пределы утилитарно необходимого), модифицируется в уродливые формы (когда, наряду с ростом квалификаций рабочих растет также армия необученной рабочей силы), принимает противоречиво-антагонистические черты (когда материально воплощенное знание продолжает враждебно противостоять рабочему в качестве господствующей над ним силы капитала, возрастающей тем больше, чем более развита производительная сила труда). Производительная мощь науки здесь оборачивается нередко разрушительной мощью, ибо значительная часть научно-технического потенциала общества используется в милитаристских целях.
Капитализм применяет весь разработанный механизм своей экономики для эксплуатации науки, выжимая из ее достижений максимальные прибыли. Он кичится тем, что якобы сумел «оседлать» научно-техническую революцию, но «оседланными» при этом оказываются опять-таки трудящиеся. Грандиозные производительные силы, умноженные с помощью науки, оказываются силами капитала, а не труда. Как таковые они даже блага превращают в зло, без конца возбуждая и стимулируя многочисленные зряшные виды потребностей, делая трудящихся рабами этих потребностей, средством для роста производства.
Бесспорно, что социализм по самой своей природе открывает несравнимо более широкие возможности для технического, управленчески-организационного и личностного воплощений науки. Технического - потому, что ликвидирует отчуждение производителя от создаваемых им материальных благ. Управленчески-организационного - потому, что возникает возможность в масштабах всего государства перейти от стихийного к сознательному, целенаправленному регулированию производства и управлению общественными процессами в их комплексе на основе системы общегосударственного руководства и единого планирования. Наконец, личностного - потому, что и техника, и экономика, и наука, и все производство общественной жизни ориентированы при социализме к одному центру - всестороннему и безграничному культивированию сущностных сил человека, каковыми являются прежде всего творческие, созидательные способности. Именно социализм делает реальностью то соединение труда и науки, о котором мечтали классики марксизма-ленинизма, делает науку, как писал Маркс, «одной из сторон, одной из форм, в которых выступает развитие производительных сил человека, т. е. развитие богатства»
Таковы возможности. Как мы их сумеем реализовать, насколько действенны те конкретные механизмы и рычаги, которые мы в социалистическом обществе применяем, - вот вопросы, поставленные жизнью сейчас перед нами со всей жгучей остротой.
Всюду у нас скрыты еще большие неиспользованные резервы, среди которых центральное место занимают резервы «человеческого фактора» - трудовой и социальной активности, инициативы, общественной предприимчивости, заинтересованности в наибольшей творческой отдаче и саморазвитии.
