В конце этого года в издательстве "Наука" в серии "Ученые России" выйдет книга - "Академик Николай Маркович Эмануэль. Очерки. Воспоминания. Избранные статьи и письма". Идея издать сборник воспоминаний возникла вскоре после смерти Н. М. Эмануэля. Это была естественная реакция на его внезапный уход из жизни. Воспоминания написали разные люди, каждому из которых Николай Маркович был дорог по-своему. Так случилось, что, когда книга была практически готова к печати, началась эпоха реформ 90-х годов и ее издание стало невозможным. Прошло еще несколько лет, появился институт его имени, и стало ясно, что момент настал. В 2000 году - к 85-летию со дня рождения Н. М. Эмануэля сборник увидит свет. Было решено ничего не менять в первоначальном материале, сохранив его как первый отклик на печальное событие. Ниже публикуются отрывки из этой книги.
Академик В. И. Гольданский, Генеральный директор объединенного Института химической физики им. Н. Н. Семенова РАН.
Апрель 1942 года. Позади остались полтора месяца окопных работ, ранение пулей "люфтваффе" в августе под Новгородом, блокадная зима в Ленинграде, госпиталь, спасший меня от голодной смерти, ледовая дорога жизни через Ладогу, три недели в теплушке в пути до Казани.
Меня принимают лаборантом в лабораторию члена-корреспондента АН СССР С. З. Рогинского. Хотя эта лаборатория недавно, уже будучи в эвакуации в Казани, перешла из Института химической физики (ИХФ) в Коллоидо-электрохимический институт, территориально она осталась в ИХФ, на углу улицы Чернышевского и Пионерской, и я постепенно знакомлюсь с жизнью и людьми ИХФ.
В разговорах вокруг я довольно часто слышу имя Николая Марковича Эмануэля, исполнявшего обязанности ученого секретаря ИХФ, а вскоре наконец увидел его самого - высокого, стройного красавца, когда он в очередной раз пришел во флигель за хлебом, где размещался институтский хлебный ларек рядом с комнатами дирекции, на втором этаже...
...Если искать какое-то единственное слово, которое лучше всего охарактеризовало бы его внешние проявления, не знаю, выбрать ли яркость (блистательность) или обаяние.
Всегда окруженный людьми, которых он притягивал, как магнит, душа общества, несравненный тамада, превосходный докладчик, сверкающий талант, неутомимый труженик.
Незабываемы его чудесный юмор, его заразительные интонации, его любимые выражения, становящи еся у окружающих обиходными, емкие и меткие определения и характеристики. Слышу его разбор одной, казалось бы, сложной интриги на выборах в Академию с четким выводом "...да здесь теперь все видны, как клопы на белой стене", его смех - иногда до слез, до самозабвения.
И наряду со всем сказанным крайняя ранимость, болезненная чувствительность ко всякому невниманию, пренебрежению, бестактности, не говоря уже о тех случаях, когда его сознательно стремились как-то уязвить.
... Об отношении Николая Михайловича к людям - общеизвестны были его доброта и отзывчивость. Не ошибусь, если скажу, что не было таких старых сотрудников института или их семей, столкнувшихся с болезнями и бедами, кто не получил бы действенной помощи.
Н. М. был совершенно неутомим в странствиях по родной стране и по свету, его отличал неуемный интерес к новым местам, к новым людям.
... Он имел все основания быть удовлетворенным своим ярким творчеством, своими многосторонними достижениями в науке. Он имел преданного и верного друга, спутницу всей жизни - Татьяну Евгеньевну Павловскую, чудесную дочь. Окружавшие его люди, в большинстве своем, любили и глубоко уважали его, и он это, конечно, чувствовал.
И, пожалуй, главное, он знал, что оставляет после себя лучшее, что может оставить ученый - надежных продолжателей своего дела, единых в своем стремлении следовать дальше по тем путям, которые проложил в науке их учитель Николай Маркович Эмануэль.
ДОКТОР МЕДИЦИНСКИХ НАУК Д. Б. КОРМАН.Н. М. Эмануэль рассказывал, что к проблеме рака он обратился довольно случайно. Однажды он отдыхал где-то на юге, было межсезонье, стояла плохая погода. Гуляя по городу, он зашел в книжный магазин, увидел книгу "Успехи в изучении рака", купил и, по его словам, от скуки начав читать, увлекся. Во время чтения ему вдруг пришла мысль о поразительной схожести течения опухолевого процесса и протекания цепных реакций. Н. М. рассказывал, что эта мысль так увлекла его, что в последующие дни он только об этом и думал, перестал скучать, и ко времени возвращения в Москву у него четко оформилось представление, что, с одной стороны, в возникновении и развитии рака важную роль должны играть свободные радикалы, а с другой - ингибиторы радикальных процессов могут быть эффективными противораковыми препаратами.
Так начиналось это новое направление в онкологии, которое, с каждым годом разрастаясь и расширяясь, привлекло сотни ученых. На его базе создавались лаборатории и научные группы, были получены интересные, во многом уникальные результаты, отраженные в сотнях научных публикаций и книг, и, как венец всего, были созданы, изучены и внедрены эффективные противоопухолевые препараты. Лечение этими препаратами получили уже десятки тысяч онкологических больных, многим сотням из них препараты значительно помогли, принеся и улучшение состояния, и облегчение страданий, и существенное продление жизни, вплоть до полного выздоровления.
Доктор биологических наук Е. Б. Бурлакова, заместитель директора Института биохимической физики им. Н. М. Эмануэля РАН.
... В жизни Николаю Марковичу не всегда сопутствовала удача. Вспомним хотя бы случай с защитой его кандидатской диссертации. При защите обсуждался вопрос о присвоении ему ученой степени доктора наук, но сочли, что он еще слишком молод, хотя работа вполне соответствовала докторской диссертации.
Когда же он защищал докторскую диссертацию семь лет спустя, претензий к нему предъявляли больше, чем к любому другому человеку, которому не предлагали сразу дать докторскую степень...
Вокруг Н. М. было много людей, которые завидовали ему во всем, и в том, что к его научной деятельности хорошо относился академик Н. Н. Семенов, и в том, что у него был сильный коллектив единомышленников, и в том, что он был интересный и красивый мужчина и пользовался успехом у женщин. Этим людям всегда доставляло удовольствие как-то ущемить Н. М., и поэтому, хотя Н. М. был человеком государственного масштаба, его чаще готовы были "отодвинуть" вместо того, чтобы поднять.
... Николай Маркович, будучи человеком революционных взглядов, воспринимал неприятие медицинскими работниками его новых подходов и предложений чрезвычайно болезненно. К этому времени он имел статус уважаемого в науке человека.
В жизни Н. М. было несколько случаев, когда предлагаемое им объяснение некоторых явлений, если исходить из общих представлений, было справедливым, но в конкретных случаях это объяснение было недостаточно или даже неверно.
Так, например, было с антиоксидантами (АО). АО предложили в качестве средств, тормозящих опухолевый рост на основе представлений о важной роли свободных радикалов в злокачественном перерождении опухоли. На самом деле они не были хорошими противоопухолевыми препаратами и не могли ими быть. Они могли использоваться в качестве антиканцерогенных агентов, задерживающих образование опухоли, но были малоэффективными при использовании их для торможения роста уже развившейся опухоли. Однако за идею использования АО для подавления роста опухолей Н. М. держался, несмотря ни на что, хотя как ученый он понимал, что она не выдерживает критики. Те радикалы, которые были замерены в повышенных концентрациях в опухолевых клетках, были на самом деле метаболическими радикалами, которые не взаимодействовали с АО по обменному пути и не были токсичны для клетки. Для подавления роста опухолей были нужны препараты, усиливающие процессы образования радикалов, например ускоряющие окисление липидов...
...Н. М., конечно, не получил в полной мере того признания за исследования в области физико-химической биологии, какое он заслужил. Я хочу сказать, что драма идей и драма судеб заключается в том, что в ряде случаев жизнь толкает ученого заниматься тем, что уже признано в мире, хотя, на самом деле, только стремление к познанию нового, непонятного дает человеку силы, несмотря ни на какие внешние отзывы, смело идти вперед к осуществлению своих замыслов. Поэтому те люди, которые прокладывают истинно новые пути в науке, получают признание только после смерти, если к этому времени их еще не забудут...
...Я много раз перечитывала и переделывала написанное, но не могла отделаться от чувства, что "мысль, изреченная, есть ложь". Отдельно вырванные из жизни человека случаи не дают правильного представления о нем, особенно о такой богатой, противоречивой, талантливой и в чем-то трагической фигуре, которой, на мой взгляд, был Николай Маркович Эмануэль.
P.S. Однажды мы обедали с Н. М. в ресторане Внуковского аэропорта. Он мне сказал, что ему очень нравится здесь бывать, потому что, когда по радио передают: "Совершил посадку самолет, прибывший из Новосибирска", "Начинается регистрация билетов на рейс 237", "Заканчивается посадка на самолет в Киев" и т. д., - он чувствует себя отлетающим на самолете. Я спросила: "Куда бы вы хотели улететь?". Он ответил: "Все равно куда, но лететь".
