В стихосложении, как известно, большую роль играют рифмы, т. е. созвучные окончания слов. Рифма является важным оформляющим элементом в стихе и особой его звуковой красотой. Кроме того, в стихотворении далеко не последнюю роль играют и сами звуки речи, например, для изображения какого-либо звукового явления в жизни и природе. Есть даже особые (ономатопоэтические) слова, которые или буквально подражают звуками явлениям природы, обозначаемым ими, или же выражают их условно. К первой группе принадлежат такие слова, как, например, жужжать, свистеть, свист, хрустеть, хруст, выть, вой и т. п. Ко второй - условные, например: ах! увы! ой, ой, ой! ай! ах! ха, ха, ха! хи, хи! динь, динь, динь! и т. п., похожие на восклицания, издающиеся людьми в соответствующих случаях, или же на звуки известных предметов.
Но, помимо особых слов и при соединении обыкновенных, могут получаться такие сочетания звуков, которые более или менее близко выразят какие-либо природные звуки.
Конечно, в стихах необходимо избегать некрасивых, каких-либо свистящих, шипящих и т. п. созвучий. Странно было бы, если бы стих, объясняющийся в любви, был построен на свисте или на жужжании, или же стихотворение, изображающее вечерний покой, было бы полно рычащими звуками. Когда это делается случайно, по недосмотру, то это ошибка в стихе. Но иногда "ошибка" может быть - при особых условиях и при особом замысле - превращена, наоборот, в достоинство. Какие-нибудь некрасивые и недопустимые сочетания звуков в стихе иногда могут быть использованы как особый художественный прием. Так обстоит дело со звукоподражанием. Оно нередко встречается в высокой поэзии, например:
1) В звуках стиха - у Александра Сумарокова лягушки квакают так:
О как, о как нам к вам, к вам, боги, не гласить!
Федор Тютчев пишет, что буря "хлещет, свищет и ревет".
2) В самом ритме стиха - быстрота конского бега так передается в стихотворении Леонида Семенова:
Мчались мы на конях,
Ветер рвал и метал,
В конских гривах играл,
Заливался в безлюдных полях.
3) Тот же бег в стихотворении Константина Бальмонта:
Красные кони, красные кони,
красные кони - кони мои.
Ярки их гривы, вьются извивы,
пламенны взрывы, ржут в забытьи...
Иван Крылов следующими тягучими размерами передает медленность движения большой тяжелой кареты:
В июле, в самый зной, в полуденную пору
Сыпучими песками, в гору
С поклажей и с семьей дворян
Четверкою рыдван тащился.
Усилить поэтический эффект для слушателя и читателя можно не только звукоподражанием, но и игрой рифм. В таком случае рифмы состоят из двух или нескольких слов. В свое время подобными рифмами славился Дмитрий Минаев:
Твоих стихов хоть и сильна пахучесть,
Но общее забвение их участь.
Разумеется, что и при звукоподражании, и при игре рифм стихотворение должно быть построено так, чтобы связь в рифмах была интересной, а смысл может быть и комическим.
Нередко поэты создают стихи так называемой загадочной формы: акростих, месостих, тавтограмма и другие.
В акростихе загадка пишущего разрешается при прочтении слов из первых букв стихотворных строчек.
В месостихе буквы, составляющие "загадочное" слово, выстроены посредине стихотворения.
В тавтограмме (другое название - анафора) все слова начинаются с одной и той же буквы:
Ленивых лет легко ласканье,
Луга лиловые люблю,
Ловлю левкоев ликованье,
Легенды ломкие ловлю.
Лучистый лен любовно лепит
Лазурь ласкающих лесов.
Люблю лукавых лилий лепет,
Летящий ладан лепестков.
В. Смиренский
Стихотворцы умудряются сочинять стихи, содержащие последовательность слов, начальные буквы которых составляют азбуку, или стихи, лишенные какой-либо определенной буквы либо нескольких букв.
Перечисленные приемы - это стихотворные трюки. Однако существуют и более сложные поэтические фокусы, где вся скрытая суть стихотворения основывается на особом построении стиха и даже целого стихотворения. К таким поэтическим построениям относятся скрытые стихи (стихи-крипты, или кусочные стихи) и палиндромы.
Стихи-крипты (от греческого "крипто" - скрываю) необычайно трудны для исполнения. Это своеобразные загадочные стихотворения, представляющие собой интересную форму поэтической тайнописи. В них сразу нужно охватывать сознанием весь данный стих целиком и обе его половины. Мысль растекается и горизонтально и вертикально, причем надо следить, чтобы в целом коварные его части с первого взгляда были вовсе незаметны, чтобы все стихотворение целиком имело свой цельный смысл, а каждая из его частей, и левая и правая, обладала бы своим собственным смыслом.
Проиллюстрируем это примером - прочтем трогательное объяснение в любви:
Хранить любовно "да" я обещала вечно...
Могу ли я теперь на свете жить одна?
Не буду никогда кокеткой бессердечной.
Любить тебя, поверь, - веселье пить до дна!
Восторженный счастливец в упоении бросается делиться своей радостью с близким человеком, от которого у него нет тайн. Но этот человек более умудрен жизнью: он - скептик.
В наш быстрый темпом век идеализм редок. Скептик берет любовное послание, прочитывает его, хочет уже поздравить своего друга и вдруг... что-то бросается ему в глаза. Что-то странное... "Постой-ка, постой-ка", - говорит он и, к ужасу своего собеседника, не меняя в стихотворении ни слова, читает:
Хранить любовно "да"
Могу ли я теперь
Не буду никогда
Любить тебя, поверь!
Я обещала вечно
на свете жить одна,
кокеткой бессердечной,
веселье пить до дна.
Сцена настолько потрясающа, что изобразить ее себе мы предоставляем изумленному читателю.
Еще одна трюковая форма стихосложения - палиндром. Это фраза или стих, основанные не на вертикальном чтении, а на горизонтальном. Они читаются одинаково и с одним и тем же смыслом с обеих сторон; их два вида.
Первый вид палиндрома представляет собою стихи, которые при чтении как слева, так и справа произносятся одинаково. Это так называемый буквенный палиндром. С ним знакомы многие:
Я рад, даря,
Даря, я рад.
Д.И.
К сожалению, далеко не каждый такой палиндром наделен смыслом, не требующим комментариев.
Второй вид палиндрома более труден в создании, зато и более интересен. Он представляет собой стихотворение, которое читается и с начала и с конца с сохранением одинакового смысла, но уже не по буквам, а по словам. Первое слово стихотворения будет его последним словом, второе - предпоследним, третье - третьим от конца и т. д. Каждое слово стихотворения, следовательно, должно встретиться в нем дважды. Если обозначить слова палиндрома цифрами 1, 2, 3 и т. д., то схема палиндрома, содержащего, например, 8 разных слов, будет такой:
1 2 3 4
5 6 7 8
8 7 6 5
4 3 2 1
Приведем замечательный образец латинского палиндрома, поднесенного папе Пию I во II в. н.э.
Laus tua, non tua fraus, virtus, non copia rerum
Scandere te fecit hoc decus eximium.
Eximium decus hoc fecit te scandere rerum
Copia non, virtus, fraus tuf nou, tua laus.
В переводе он означает:
"Подвиг твой, а не преступление, добродетель, а не богатство позволяют тебе возвыситься до этой исключительной славы. До этой исключительной славы позволяют тебе возвыситься не богатство, а добродетель, не преступление, а твой подвиг".
[Как видим, палиндром полностью отвечает требованиям построения. Однако внимательный читатель увидит в нем и возможный, хотя и скрытый, смысл.
Попробуем прочесть его вторую часть, расставив в ней чуть-чуть по-другому знаки препинания:
Eximium decus hoc fecit te scandere rerum
Copia, non virtus, fraus tuf, nou tua laus.
Переведем получившееся:
"До этой исключительной славы позволяют тебе возвыситься богатство, а не добродетель, твое преступление, а не твой подвиг".
Каково? Догадался ли папа о такой возможной метаморфозе текста, мы, наверное, никогда не узнаем, но очевидно, что автором этой поэтической миниатюры был изобретательный человек. - Ю.М.]
Посредством игры рифм можно построить любое стихотворение. Но возможны и такие стихи, самая суть которых зависит от рифм. К ним относится монорим. В этой форме все стихотворение строится на одной одинаковой рифме (камыши - дыши - тиши - спеши - глуши и т. д.). Красивые однозвучные рифмы, повторяемые в бoльшем количестве, чем в привычном для слуха обыкновенном числе (двух или трех), могут создать истинно художественное впечатление:
Сердце радуя и мучая,
Скорбно-тихие, певучие
Реют, реют однозвучия...
То не молнии гремучие
Красно-пламенные жгучие...
Не огней моря кипучие...
Зори алые, палючие...
Это искорки летучие
Скорбно-тихие, певучие
Одноцветки- однозвучия.
Вл. Лебедев
Стихи могут быть сочинены в форме хорошо узнаваемых предметов. Такие стихотворения относятся к поэзии предметной формы. Она зародилась в Древнем Риме. А образчики подобных стихов своим внешним видом по обрамляющему контуру соответствовали тому, что в них описывалось: секира, топор, крылья, яйцо, кубок, крест, пальма, башня, трапеция, пирамида.
"Секрет" предметных стихотворений заключается в точном распределении стихов различной длины, обусловливаемой контурами избранной формы. Желательно, чтобы и содержание стихотворения шло в унисон с назначением или свойствами предмета. Например, по поводу появления настоящей книжки автором ее написана шутка-проспект в виде садовой вазы. В этом рекламно-шутливом стихотворении, помещенном в "вазу", упоминаются некоторые формы стихов, о которых рассказано в книге (буриме, "эхо", логогриф и др.):
Поэты откликаются на все явления жизни стихами и поэмами какой угодно формы и длины.
Так, нередко в сборниках стихов можно встретить стихотворение с колкой мыслью - эпиграмму . В современной поэзии словом "эпиграмма" обозначается насмешливо-сатирическое (иногда - "ядовитое") стихотворение по адресу определенного лица. Достоинство эпиграмм - краткость стиха и меткость "укола". Приведем примеры эпиграмм.
Совет
Ты холоден и пуст: зима в стихах твоих.
Чтоб жару им придать, согрей в камине их.
П. Козлов
На Карамзина
В его "Истории" изящность, простота
Доказывают нам без всякого пристрастья
Необходимость самовластья
И прелести кнута.
А. Пушкин
Как противоположность легкости эпиграммы существует специальная форма стиха, посвященная раздумью и сентенциям. Это - гнома, стихотворение, выражающее какую-либо мысль, преимущественно в нравственной области, и состоящее из одного или нескольких двустиший. Примеры:
В жены себе не бери красавицу яркого блеска:
Неудержимо к себе светоч влечет мотылей.
А. Семенов-Тян-Шанский
В мире всегда с человеком прощайся, ибо не знаешь -
Ты не в последний ли раз в жизни увиделся с ним.
N.N.
Не оставляют без внимания поэты как радостные, так и печальные события. В связи со смертью и погребением человека в поэзии есть специальная форма стихов - эпитафия, т. е. надпись на памятнике. Ее содержанием служит похвала умершему, рассуждение, нравоучение, обращение к прохожему и т. п. Часто эпитафии пишутся от лица, погребенного под памятником. Так, на Волковом кладбище в Петербурге существует старинный памятник, стихотворение на котором начинается словами:
Прохожий, ты идешь,
Но ляжешь, как и я...
Бывают и шутливые эпитафии. На Охтенском кладбище был памятник, поставленный после холеры 30-х годов XIX века. Эпитафия на нем была такая:
Говорила верно я:
Не ешь ягоды, Илья.
Ты меня не слушал -
Все ягоды кушал.
Вот и помер ты, Илья!
Говорила верно я...
Но вернемся снова к жизни.
Все стихотворные формы, которые мы рассмотрели, требуют для реализации и времени, и труда. Но есть одна форма, которая создается или, по крайней мере, должна создаваться почти мгновенно. Это - экспромт.
Такое название носят стихи, написанные сразу по случаю и весьма быстро, без подготовки. Вот чудесный экспромт А. Пушкина, возмущенного тем, что его послали по службе вести "дело о саранче". Кипы казенных бумаг не могли бы лучше выяснить этого дела, как это с присущей ему гениальностью выяснил Пушкин, написав на обложке "дела" следующее:
Саранча летела, летела
И села.
Сидела, сидела, всё съела
И вновь улетела.
Завершим наш короткий экскурс в область занимательного стихосложения юмористической формой поэтического творчества - пародией .
Пародию ценят и любят и читатели, и слушатели.
Название пародии происходит от греческого парадoс - поющий наизнанку. Всего вероятнее, пародия развилась из сатирических фарсов, которые для удовольствия публики давали в Древней Элладе после конца серьезных трагедий и где часто высмеивалось их содержание.
Сущность пародии (не путать с эпиграммой! - см. выше) состоит в том, что пародируемое серьезное произведение более или менее сохраняет свою форму, но содержание делается другое, отчего мысли и образы основного произведения в применении к новому содержанию начинают приобретать комический оттенок. Главная цель пародии, конечно, насмешка, хотя и добродушная, но часто пародии приносят авторам серьезных произведений большую пользу, указывая им на некоторые недостатки или однообразие приемов, которых они без пародии и не заметили бы.
Для пародии выбирается или какой-либо известный автор (хотя бы на данную минуту), или известное (в данное время) его произведение, причем пародия должна постоянно удерживать в себе приемы творчества пародируемого автора, чтобы он был узнан по пародии сразу же даже в том случае, когда его имя не указывается. Обижаться на пародию можно только при больном самолюбии. Обычно талантливая пародия еще больше прославляет пародируемого и, во всяком случае, подлинного таланта оскорбить или унизить не может.
Пародия на творчество Анны Ахматовой
Я зажгу свой последний огарок,
Разгадаю значение снов
И пришлю тебе страшный подарок -
Письма всех моих женихов.
Ведь один и сейчас со мной
По утрам гуляет в пижаме,
И уехал вчера другой
На пароходе по Каме.
Е. Геркен
Пародия на Владимира Маяковского
Шалишь, - за меня
Фигу съешь! -
Не выйдет пародии,
Сам напишу.
Иль не чувствуешь,
Какой по природе я?
Где будешь искать,
С какими мучениями
Барабанов и шума
Штаны?
Нигде не смей покупать,
За исключением ГУМа!
Сам покупаю
И другим рекомендуется
Пуговица для кальсон;
Цены ежедневно публикуются
42-18 -
Телефон.
Мне бы в ГУМ поступить приказчиком,
Расторговал бы я все ящики!
Л. Борисов
Для веселого поэта
Появилась книжка эта -
Новый "вуз"
Легких муз,
Игр в уме,
Буриме,
Смеха
"Эхо",
Девы мифа
Логогрифа,
Эпиграмм, шарад и шуток
Для незанятых минуток -
Кто ж на вещи смотрит строго, поучительного много
Обретет он в книжке этой, в плащ забавы приодетой.
См. в номере на ту же тему
