Я рисовал соломенное чучело Страшилу, веселого Петрушку, могучего Никиту Кожемяку, смелого витязя Руслана и многих других героев сказок. Но больше всех мне нравится озорной деревянный мальчишка Буратино из книги А. Толстого «Золотой ключик, или Приключения Буратино». И сейчас, как только попадется мне чистый лист бумаги, рука снова и снова выводит длинный нос, рот до ушей, полосатый колпачок с кисточкой... Этих рисунков набралась целая папка. Непоседливому мальчишке стало скучно в ней. И он попросил меня сочинить для него сказку про новые удивительные приключения. И я постарался исполнить его просьбу.
ДВА ТЕАТРА НА ОДНОЙ ПЛОЩАДИ
В воскресный полдень на Приморской площади папа Карло, как всегда, принялся крутить ручку старенькой шарманки. Полились звуки песенки, известной и большим, и маленьким:
Был поленом,
Стал мальчишкой,
Обзавелся умной книжкой.
Это очень хорошо,
Даже очень хорошо!
Мальвина продавала билеты, Пьеро и Артемон помогали зрителям находить свои места. Это был тот самый театр «Молния», который Буратино и его друзья обнаружили, когда открыли золотым ключиком потайную дверцу и спустились по крутой каменной лестнице вниз. Теперь театр стоял на Приморской площади, и к кассе тянулась длинная очередь мальчиков и девочек, желающих посмотреть веселую комедию о том, как деревянный человечек сумел перехитрить злого Карабаса Барабаса.
Старый кукольный театр синьора Карабаса Барабаса находился на той же площади. Он тоже открылся, но в зале было пусто, билеты купили всего три человека, да и то — приезжие.
После того как все артисты-куклы убежали в театр папы Карло, Карабас Барабас набрал новую труппу. Лиса Алиса стала кассиршей. Продавец пиявок Дуремар выступал на сцене с дрессированными лягушками и хором жаб под названием «Квактет». Кот Базилио сначала был укротителем белых мышек. Но почему-то все артистки незаметно (одна за другой) исчезли. Теперь он выступал в паре с очень известной особой — крысой Шушарой. Когда-то Артемон едва не придушил ее, но Шушара оправилась и стала еще злее, поэтому укротитель даже побаивался ее.
Однако мышей и крыс, жаб и лягушек в городе Тарабарске было предостаточно. И жители предпочитали ходить в театр папы Карло.
Карабас и его приятель Дуремар как-то попытались уничтожить ненавистный театр «Молния». По счастливой оплошности бомба разорвалась рядом с театром, и он, если не считать нескольких небольших дырок в полотняном шатре, не пострадал.
ВТОРОГО ВЗРЫВА НЕ БУДЕТ
Поздним вечером того же воскресного дня за кулисами своего театра перед холодным очагом сидел мрачный Карабас.
Вскоре на кухню пришли лиса Алиса и кот Базилио. За ними, стараясь держаться в тени, — виновник неудачного взрыва Дуремар. Карабас Барабас сердито взглянул на них и рявкнул:
— Тысяча чертей! Надо искать выход. Иначе мы с голоду помрем!
— Точно, — подтвердил кот Базилио.
И тут лиса Алиса предложила:
— А что, если попробовать отнять у Карло театр, так сказать, законным путем? Сейчас в город назначен новый судья. Обратимся к нему. Он рассмотрит жалобу и, конечно, отберет театр у какого-то шарманщика без диплома и передаст вам — уважаемому доктору кукольных наук, кавалеру высших орденов, ближайшему другу Тарабарского короля — синьору Карабасу Барабасу!
— А что?! Это мысль. Надо попробовать, — воспрянул духом директор. На том и порешили.
ГДЕ ДОСТАТЬ ЗОЛОТЫЕ МОНЕТЫ?
Через несколько дней почтальон принес папе Карло повестку — вызов в суд. Старик очень удивился, но старательно почистил свой костюм и отправился по указанному адресу.
В просторном зале суда на особом возвышении сидел судья, очень важный и строгий. На его голове красовалась черная бархатная шапочка с кисточкой, с плеч свисала мантия, а на шее блестела тяжелая бронзовая цепочка. Было сразу видно, что с таким господином спорить нельзя. Перед судьей на длинной скамье сидел Карабас Барабас со своей компанией. Бедному папе Карло сразу стало не по себе.
Заседание началось тотчас же. Первый вопрос судья задал шарманщику:
— Скажите, любезный, как вы стали владельцем театра «Молния». Сами построили, купили? Вам его подарили или завещали? И есть ли у вас бумага с печатью, подтверждающая факт постройки, покупки, дарения или завещания?
Папа Карло растерялся.
— Нет, — ответил он, — нет у меня такой бумаги, ваша милость. Наш театр мы нашли в подвале...
— Значит, театр «Молния» вам не принадлежит, — отрезал судья.
— Он мой, он мой! — победно завопил вскочивший с места Карабас Барабас. — Я — доктор кукольных наук... Но судья его перебил:
— А у вас, любезнейший, есть такая бумага?
— Нет, — оторопел Карабас.
— Все ясно, — заключил судья. — Театр «Молния» не принадлежит никому из вас. Он — собственность короля. Но вы в ближайшие дни можете выкупить его за тысячу золотых монет. Тот, кто первым их принесет, получит театр в собственность.
Судья встал в знак того, что заседание окончено.
Опечаленный шел папа Карло в театр. Как сказать куклам о решении судьи? Где достать столько золотых монет?
Возвратился на кухню за сценой и Карабас со своей свитой. Он молчал, сопел и не смотрел на Алису.
— Таких денег у нас нет, но их нет и у шарманщика, — стала размышлять виновница всей затеи. — Они, конечно, будут стараться как-нибудь их достать. А если достанут, мы монеты отберем и первыми принесем
судье, — хихикнула она. — И театр будет наш!
Карабас перестал сопеть. Дуремар подвинулся поближе к лисе, кот широко открыл глаза и рот...
— Надо узнать их планы, — продолжала лиса, — а для этого отправляйтесь-ка, любезный Дуремар, к театру шарманщика и подслушайте, что они решат.
СВЕРЧОК ОТКРЫВАЕТ ТАЙНУ
Папа Карло возвратился в свой театр и присел на краешек сцены. Прибежал вприпрыжку Буратино. Появились, держась за руки, Мальвина и Пьеро. Артемон расположился у ног старого шарманщика, и папа Карло рассказал о случившемся. Все притихли. Если у них отнимут чудесный театр, что будут делать куклы?
Внезапно раздался скрип:
— Крри-кри, крри-кри...
На правой башне театра, на крыше из зеленой жести, появился Говорящий Сверчок. Он выполз из одинокой щели, где жил давно, больше ста лет. Буратино был уже с ним знаком. Когда-то он запустил в него молотком, но добрый Сверчок забыл про свою обиду.
— Удивляюсь вам, — строго проскрипел Сверчок. — Какие вы нелюбопытные! Нашли чудесный театр, а откуда он взялся, кто его построил и когда, вы до сих пор не поинтересовались.
Папа Карло почесал затылок, а Буратино попросил:
— Ну так и расскажи, если знаешь...
Говорящий Сверчок кивнул головкой, пошевелил усами и начал:
— Уважаемый Карло, вы живете в каморке под лестницей?..
— Это мы и сами знаем, — перебил его Буратино.
— ... А лестница эта ведет на второй этаж. Там много лет тому назад жил художник по имени Круз. И у него в жизни были две заветные мечты. Одна — попасть на необитаемый остров...
— И я тоже хотел бы... — начал Буратино.
Но Мальвина приложила пальчик к губам, и он замолчал.
— Поэтому художник взял краски, кисти, чистые холсты, — продолжал Сверчок, — пошел к друзьям-морякам и попросил их: «Довезите меня, дорогие, до необитаемого острова!» — «Это можно», — ответили те. Они высадили художника на одном из таких островов, пообещав захватить его на обратном пути.
Однажды, когда Круз с увлечением рисовал прекрасное лазурное море, на горизонте появилась черная клякса, которая стала быстро увеличиваться. «Это что еще за грязь!» — возмутился художник. Но это был пиратский корабль под черными парусами и с черным флагом.
— Я так и думал! — воскликнул Буратино.
— Пираты высадились на берег, добрались до красной скалы, а вскоре уплыли. Художник пошел туда и в тайнике нашел клад — золотой сундучок с золотым ключиком! Круз открыл крышку сундучка и увидел много-много золотых монет.
— Вот бы нам тысячу, — вздохнул папа Карло.
— Круз взял столько, сколько уместилось в его карманах, но половина осталась в сундучке. Он запер крышку, ключик положил в карман, а сундучок отнес на вершину горы. Потом нарисовал карту острова, на которой отметил крестиком место, где он перепрятал сундучок.
Вскоре за художником приплыли друзья-моряки, и он вернулся домой, устроил выставку своих новых картин и стал знаменитым.
— А на что он истратил золотые монеты? — спросила Мальвина.
— На них художник купил разноцветные кирпичики, зеленую жесть, цветные стекла, красный бархат и в подвале своего дома, в круглой комнате выстроил чудной красоты кукольный театр. Он мечтал устроить представление для малышей.
— Театр «Молния»! — догадался Буратино. Говорящий Сверчок кивнул головкой.
— Из дубовой доски художник сделал входную дверцу. На четырех ее углах вырезал смеющиеся рожицы, а посредине — пляшущего человечка с длинным носом...
— Это я! И нос тоже мой! — торжественно заявил Буратино. — И мы исполнили его мечту, устроили представление для детей!
— Да, только он теперь не наш, — вздохнул папа Карло, вспомнив решение судьи.
И тут Сверчок, так долго хранивший тайну, поднял свою сухонькую лапку и указал ею на башенку:
— Уважаемый Карло, загляните-ка сюда.
Папа Карло встал, открыл окошечко из разноцветных стекол, пошарил внутри и, к общему удивлению, вытащил пожелтевший листок пергамента. Когда он развернул его, то все увидели нарисованную художником карту заветного острова.
— Плывите по морю прямо на юг, — устало сказал Сверчок, — и вы скоро окажетесь там. Найдите клад, заберите оставшиеся монеты, заплатите выкуп — и театр станет окончательно вашим. Не хочу я, чтобы он достался Карабасу Барабасу.
— Ура! — закричал Буратино и от радости запрыгал на одной ножке. — Вперед на необитаемый остров!
Сверчок собрался спрятаться в свою щель, но что-то вспомнил, повернул головку в сторону Буратино и спросил:
— А золотой ключик ты не потерял?
— Вот он! — ответил Буратино, достал из потайного карманчика на груди ключик и показал его Сверчку. Ключик ярко блестел и был как новенький.
— А ты знаешь, что он открывает все-все замки?
— Все-все? — удивился Буратино, глядя на ключик.
Когда он поднял глаза, Сверчок уже исчез, пропал, как будто его и не было.
И никто не заметил, что из небольшой дырки в брезентовом потолке балагана тянется вниз длинная тонкая леска, а на ее конце висит привязанная за лапку лягушка и подслушивает. А Дуремар, который забрался на ближайшее дерево, держал перед собой удочку, на которой, привязанная за ножку, болталась лягушка.
Внезапно леска дернулась.
— Клюнуло! — обрадовался продавец пиявок.
Он вытащил лягушку, сунул ее в карман и быстрыми шагами направился к Карабасу.
Вся компания с нетерпением ждала его. Дуремар посадил лягушку на стол и представил:
— Это мой секретный агент, синьорита Кваква.
— Ха-ха-ха! — воскликнул Карабас, выслушав Квакву, и потер огромные ручищи. — Пускай они найдут клад! А мы уж сумеем им воспользоваться!
И заговорщики решили не спускать глаз с папы Карло и его артистов.
ДЖУЗЕППЕ ЧИНИТ ЛОДКУ
На берегу моря в старом каменном доме жил столяр Джузеппе по прозвищу Сизый Нос. Это он подарил папе Карло полено, из которого тот вырезал деревянного человечка.
Старики по-прежнему оставались большими друзьями, и поэтому ранним утром следующего дня папа Карло отправился к Джузеппе. Приятели обнялись, и Карло поведал Джузеппе о своих невзгодах. К счастью, рядом с домом Джузеппе стоял старый парусник, который столяр готов был одолжить другу.
Карло пошел собираться в дорогу, а Джузеппе достал пилу, топор, рубанок и принялся налаживать парусник.
А Карабас пошел к рыбакам, взял у них напрокат баркас и, вытащив подзорную трубу, стал следить за парусником Джузеппе.
ОТПЛЫТИЕ
Папа Карло обнял по очереди Арлекина, девочек в черных масках, арапов, горбунов с носами, как огурцы, и всех зверюшек. А потом попрощался с куклами, жившими с ним в одной каморке: Мальвиной и Пьеро.
Буратино был очень расстроен. Ему так хотелось отправиться в путешествие, где на каждом шагу будут страшные опасности и ужасные приключения! Но увы!
Разомкнув тесный круг артистов, Карло свистнул псу Артемону и вместе с ним вышел на улицу.
Джузеппе уже подготовил суденышко, поставил мачту. Дело оставалось за парусом. Столяр обшарил свое жилище, нашел старый компас и одно весло, но паруса не было нигде.
Путешествие срывалось. Сели старики рядышком и стали советоваться, как быть. Но так и не смогли ничего придумать.
И вдруг услышали лай Артемона. Подняв головы, старики увидели три маленькие фигурки, которые с трудом тащили тяжелый рулон. Это был тот самый холст из каморки папы Карло, где был нарисован котелок, кипящий на огне.
— Карло, — заявил Джузеппе, — придется тебе взять их с собой. Видишь, как они тебя выручили.
— Пьеро будет вести судовой журнал в стихах, — обрадовалась Мальвина.
Пьеро тут же забрался на небольшой камень, одну руку приложил к сердцу, а другую поднял вверх и принялся сочинять:
Как-то сразу, как-то вдруг
Уплываем мы на юг:
Расчудесная Мальвина,
Развеселый Буратино,
Папа Карло и Пьеро
И собака Артемо...
И смутился, последняя строчка получилась не очень удачной. Но Буратино и Мальвина все равно захлопали в ладоши.
Джузеппе укрепил парус, помусолил палец, поднял его над головой и определил:
— Ветер попутный. Счастливого плавания, друзья! — Затем столкнул суденышко с мели, и оно, с надувшимся парусом, медленно двинулось прямо на юг.
СТРАШНАЯ БУРЯ
Ярко светило солнце, дул легкий бриз, и суденышко с куклами легко скользило по воде. Папа Карло достал компас и проверил курс.
Буратино сидел на носу лодки. Впереди, кроме воды, ничего не было видно. Далеко позади маячил чей-то баркас. Потом появились чайки. Буратино посчитал. Их было три. Друг за другом вынырнули из воды два дельфина. Буратино от скуки решил быть умненьким и благоразумненьким:
— Если сложить трех чаек с двумя дельфинами, что получится?.. — Он стал загибать
пальцы. Получилось: пять! Но кого? Чаек или дельфинов? Задача оказалась труднее, чем ему казалось. У Мальвины ответа спрашивать не хотелось, и Буратино стал ждать, когда отстанут дельфины или улетят чайки.
Артемон зорко смотрел вдаль, надеясь первым увидеть желанный остров. Папа Карло дремал, прислонившись к мачте. Пьеро обдумывал новые стихи, а Мальвина достала небольшое зеркальце из походной сумочки и поправляла бант.
К вечеру стали сгущаться тучи, и легкий бриз сменился сильным, холодным ветром. Серые волны принялись раскачивать суденышко из стороны в сторону и обдавать путешественников брызгами.
Мальвина и Пьеро боязливо прижались к папе Карло. Артемон рычал на самые большие и страшные волны, пытаясь испугать их. Но это не помогло.
Парусник содрогнулся от очередного страшного удара, раздался треск ломающегося дерева, мачта рухнула. Суденышко закрутило и понесло...
СПАСЕНИЕ
К счастью, судно потерпело крушение у берега. И волны выбросили всех на песок. Утром снова светило солнце, словно бури и не было. Путешественники размышляли, где они и что делать.
Вдруг Артемон зарычал. К берегу подплывало что-то похожее на большой камень. Но камни ведь не плавают?! Вскоре стали заметны змеиная голова и когтистые лапы.
— Ой, кто это? — испугалась Мальвина, прячась за папу Карло.
Буратино вгляделся в странного зверя и крикнул:
— Это же черепаха! И какая огромная! — Не раздумывая, он бросился к ней: — Здравствуйте, уважаемая! Дома у меня есть хорошая приятельница, тетушка Тортилла. Тоже черепаха, как вы, только размером поменьше.
Все подступили ближе, и стало ясно, что лапы черепахи запутались в обрывках сети. Вот почему она не сразу выбралась на берег. Папа Карло достал перочинный нож, который всегда носил с собой (это им он когда-то выстругал из полена Буратино), и помог черепахе освободиться.
— Спасибо, дорогие, — проговорила черепаха тихим, усталым голосом, — я вашу помощь никогда не забуду.
— Скажите, пожалуйста, — обратился к ней папа Карло, — не знаете ли вы, как называется земля, куда занесло нас бурей?
— Это остров художника Крузо, — ответила черепаха.
— Ура! — закричал Буратино.
— Ура! — закричали Пьеро и Мальвина.
— Повезло, — заключил папа Карло, почесал в затылке. — Только как теперь мы воротимся домой?
Этого никто не знал.
Солнце еще не припекало, но папа Карло все же сел в тени пальмы на белую, как слоновая кость, высушенную солнцем корягу. Буратино, Пьеро и Артемон устроились рядом. Подошла и Мальвина, успевшая привести себя в порядок.
Надо было решать, что делать дальше.
— Дорогие дети, — сказал папа Карло, — раз уж мы добрались до этого славного острова, первым делом надо отыскать клад.
— Да! Да! — закивали головами куклы.
— Гав! — согласился Артемон.
Старик достал из кармана куртки сложенную вчетверо заветную карту. Она не очень пострадала от воды, потому что художник нарисовал ее на старинном пергаменте. Карло надел очки, развернул карту и стал медленно читать: «Надо идти в центр острова мимо красной скалы и забраться на гору-вулкан. На самой ее вершине есть кратер. В нем клад — сундучок с кольцом на крышке».
— Чего же мы ждем? Пошли! — нетерпеливо произнес Буратино.
— Думаю, что сначала следует сходить в разведку, — охладил его пыл Пьеро.
— Гав, — решительно пролаял смелый пес, — я тоже пойду с Буратино!
В ЗАПАДНЕ
Радостно было бежать Артемону по незнакомой земле. Он ничего не боялся, недаром был подстрижен под льва: густая грива, туловище гладкое, на хвосте — кисточка.
Ничего подозрительного не заметил и Буратино. Можно было уже возвращаться обратно, но тут Артемон уловил подозрительный запах: смесь табака, пороха, чеснока и еще чего-то непонятного.
— Фу, как противно, — он чихнул и решил немного пройти по неприятному следу. Сделал несколько шагов, и... оба разведчика провалились в яму.
Это была ловушка для зверей. Сверху ее прикрывали лишь тонкие ветки тростника. На дне было мокро, грязно и темно.
Артемон, скользя по дну, попытался подпрыгнуть, надеясь выбраться из ямы. Ему помогал Буратино, но у них ничего не получалось...
ДВА САПОГА — ПАРА
А с баркасом, на котором плыла компания Карабаса Барабаса, ничего не случилось. Буря обошла их стороной, и к утру, когда взошло солнце, на горизонте показалась земля.
Но никто не обрадовался. Наоборот, все были растеряны. Как ни смотрел Карабас в свою подзорную трубу, парусник Карло исчез из виду. А если так, то их путешествие теряло всякий смысл.
— Давайте все же высадимся, — предложил Карабас, — а вдруг повезет, и они на этом острове?
Он выбрал удобное место и причалил к берегу.
А между тем неподалеку, за скалой, прятался самый кровожадный и беспощадный пират. В огромной волосатой руке он держал длинную саблю и отмахивался ею от надоевших мух. В его сверкавших на солнце золотых зубах была зажата массивная трубка.
Как только компания высадилась на сушу, разбойник медленно поднялся, вышел из-за скалы и рявкнул:
— Кар-р-р-амба! Гости прибыли! Как раз — в самый раз! Или я не ФЫРДЫБАС!!!
Он привел пленников в свою хижину. И стены, и потолок, и пол ее были сделаны из жердей бамбука. В углу стояла клетка с попугаем, под ней, прикованная к цепочке, сидела обезьянка. Рядом с ней на стене висело маленькое зеркальце. Посреди хижины стояли стол со скамьей. По столу прохаживалась ворона.
— Слушай, Ка-р-р-га, а что с ними делать? — Ворона соскочила со стола, медленно, вразвалочку, подражая хозяину, обошла пленников, внимательно их изучая.
— Мне они все не нравятся, — прокаркала она. — Этого, толстого, можно сделать приманкой для льва; на тощего польстится, пожалуй, только крокодил. А на хромую лису и слепого кота будут славно клевать акулы.
Карабас, закатив глаза, стал громко причитать:
— Ах, бедный я, несчастный сирота, съест меня лев и косточек не оставит!
— Ты сирота? — удивился разбойник.
— Нет у меня ни отца, ни матери... — продолжал Карабас.
— И у меня нет, — оторопел от совпадения Фырдыбас.
Карабас открыл рот, что-то соображая, и совсем другим голосом спросил:
— А как звали вашего уважаемого отца, драгоценнейший Фырдыбас?
— О! — воскликнул разбойник. — Он был знаменитый пират и его звали «Фырмырдыбей — гроза всех морей»!
— Какое благородное имя было у вашего родителя, — пробормотал Карабас. — И
какое совпадение! Моего отца тоже звали «Фырмырдыбей»...
«Ну и хитрец! — с восхищением догадалась лиса. — Ловко врет. Эдак он нас всех выручит».
— Чего-то я не пойму... — запинаясь и тараща глаза, проговорил разбойник.
— А тут все яснее ясного, — поспешно вступила в разговор лиса. — У вас и у почтенного Карабаса был один и тот же родитель.
— А каким выглядел твой? — недоверчиво спросил разбойник.
— О! — воскликнул Карабас. — Вы, уважаемый синьор Фырдыбас, вылитая его копия: длинные усы, горящий взгляд, острый ум!
— Братец! — взревел Фырдыбас что было мочи.
— Дорогой мой! — ответил Карабас Барабас. И они начали обниматься, хлопая друг друга по плечам.
«А ведь действительно очень похожи, — подумала лиса, — только у одного усы, а у другого — борода. Два сапога — пара».
— А как тебя зовут, братец? — поинтересовался разбойник.
— Синьор Карабас Барабас.
— Хорошее имя, на мое похожее, — кивнул головой Фырдыбас.
— А как же... — подхватила лиса и незаметно подмигнула Карабасу. — Не исключено, что вы близнецы!
— Дорогой братец, — осмелел Карабас Барабас, — а не угостишь ли ты меня чем-нибудь? Я немного проголодался.
В разговор опять вмешалась ворона:
— Кар-р! Утром, когда летала на охоту, я видела, что в западню попалась добыча.
— Как раз в самый раз пообедаем сейчас, — обрадовался Фырдыбас.
«БРАТЬЯ» ДОГОВАРИВАЮТСЯ РАЗДЕЛИТЬ КЛАД
Через пару часов «братья» вернулись с добычей. Они несли на бамбуковой жерди связанных пуделя Артемона и Буратино.
Карабас ликовал.
— Все верно! Мы попали на тот самый остров, где папа Карло ищет клад. Теперь-то я с тобой разделаюсь, несносная деревяшка, — проворчал Карабас и ударил куклу своей тяжелой ручищей. Буратино охнул, перекувырнулся в воздухе, зацепился курточкой за гвоздь и остался висеть, покачиваясь рядом с клеткой попугая. Карабас тоже охнул, так как отбил себе руку.
— Ну, погоди, проклятый чурбан, — заклокотал он, — я с тобой разделаюсь! Теперь от меня не уйдешь! Горько поплачет твой папа Карло...
К этому времени уже стемнело. Пират зевнул, потянулся, крякнул, сказал свое любимое:
— Как раз в самый раз, спать ложится Фырдыбас, — лег на пол, на циновку, и тут же уснул. Карабас устроился рядом, и вскоре оба захрапели. Трудно было решить, кто из них храпит громче, но рев стоял такой, что дикие звери, бродившие в лесу, спешили отойти подальше.
Лиса взялась стеречь пленников, после полуночи она толкнула Базилио:
— Твоя очередь. Смотри, чтобы они не сбежали. Видел, какая у Фырдыбаса сабля?!
— Видел, — пробормотал кот, зевая.
БЕГСТВО ИЗ ПЛЕНА
Буратино висел на гвозде со связанными руками, а в другом конце хижины лежал связанный Артемон.
Вдруг Буратино услышал совсем рядом ворчливый шепот:
— Ты кто такой?
Это заговорил попугай из железной клетки. Буратино встрепенулся и тоже шепотом стал рассказывать про себя и про своих друзей.
— Да, попали вы в историю, — наконец проговорил попугай, — компания здесь собралась отвратительная. Меня зовут Перико. Много лет тому назад разбойник поймал меня и запер в железную клетку.
— А как же вас освободить? — сочувственно спросил Буратино.
— Если бы у тебя был ключ, чтобы открыть клетку. Да откуда его взять! Но я попробую чем-нибудь тебе помочь, — сказал Перико. — И принялся клювом через прутья клетки развязывать узел на руках Буратино.
Через несколько минут упала сначала одна веревка, а потом другая. Буратино уже собрался спрыгнуть вниз, как попугай остановил его:
— Подожди, подожди... Ты грохнешься об пол и разбудишь всех. Надо что-то придумать.
Тут снизу раздался тоненький голосок:
— Что у вас происходит?
Буратино испугался и замер, но Перико его успокоил:
— Это обезьянка Мона. Фырдыбас поймал ее, посадил на цепь, цепь запер на замок, а ключ от замка выбросил в море. Ей, как и мне, не видать свободы.
— Прыгай мне на плечи, — предложила Мона.
— Тебе будет больно.
— Ничего, потерплю. Ну же, смелей! Деревянный мальчишка оторвал руки от гвоздя и полетел вниз. Обезьянка тихо ойкнула, и оба повалились на пол.
— Ну что? — шепотом спросил Буратино.
— Все в порядке, — ответила Мона, потирая ушибленное плечо.
Буратино нащупал небольшой замочек, на который была заперта цепочка обезьянки. И тут он вспомнил такое, отчего едва не вскрикнул от радости, быстро достал из потайного карманчика на груди золотой ключик и вставил его в отверстие. «Сейчас проверим, правду ли сказал сверчок», — подумал он, на всякий случай прошептал волшебные слова: «Крекс, фекс, пекс» — и повернул ключик.
Замок тихо щелкнул и открылся.
— Вот здорово, — обрадовался Буратино и отбросил замок в сторону вместе с цепочкой. Он указал Моне на тот угол, где лежал Артемон, а сам забрался на стол и осторожно открыл замок клетки, где сидел попугай.
Все четверо осторожно, чтобы не зашуметь, двинулись к выходу. Кот продолжал сладко спать.
РАДОСТНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ
Мона родилась на острове и знала все тропинки, и беглецы шли самым коротким путем. С первыми лучами солнца они увидели папу Карло, Пьеро и Мальвину. Те уже решили, что разведчики погибли, и Мальвина проплакала всю ночь. Но как только она убедилась, что они живы и здоровы, с возмущением сказала:
— Мальчики, как вам не стыдно пропадать целые сутки и заставлять нас так волноваться!
Буратино возмутился:
— Мы были в плену!
— У кого же? — с тревогой спросил папа Карло.
— А вот догадайтесь! — и Буратино задрал нос вверх.
— У людоедов? — спросил Пьеро.
— Хуже!
— У куклоедов? — ужаснулась Мальвина.
— Да нет же! У самых настоящих разбойников, в их логове! Кто, вы думаете, в этой банде? — продолжал Буратино. — Все наши знакомые: Карабас Барабас, лиса Алиса, кот Базилио и Дуремар!
— Как же они очутились на острове? — удивился папа Карло.
— А знаете, кто у них главарь? Самый страшный пират этих мест — ФЫРДЫБАС! — воскликнул Буратино.
— Но как вам удалось освободиться? — взволнованно спросил папа Карло.
— Благодаря Перико и Моне, — ответил Буратино. — Знакомьтесь!
Мальвина заметила на плече обезьянки большую ссадину.
— Пьеро, нет ли у тебя бинта — перевязать обезьянку?
— Если только оторвать рукав от моего костюма?.. — неуверенно предложил Пьеро.
— Ой, не беспокойтесь, — прошептала благодарная за заботу Мона, — мне уже лучше.
АРТЕМОН ПОДАЕТ СИГНАЛ
Папа Карло решил продолжить поиски клада, хотя понимал, что опасностей теперь, когда преследователи на острове, прибавится.
Добравшись до вершины горы, путешественники обнаружили большое отверстие. Там было темно и пахло сыростью.
— Это и есть кратер вулкана, из которого вылетали раскаленные камни и текла горячая лава? — с сомнением спросил Пьеро.
— Много лет тому назад так оно и было, — подтвердил папа Карло.
— А вдруг сейчас снова начнется извержение? — забеспокоился Пьеро.
Папа Карло достал из кармана карту, надел очки и начал внимательно ее рассматривать. Сомнений не было: клад должен быть тут, на дне кратера. Но как его достать?
Пока он обдумывал, как поступить, Буратино привязал к поясу длинную гибкую зеленую лиану, и все, ухватившись за свободный конец, стали спускать его вниз. Через несколько минут Буратино оказался на дне. Почесал ногу и сел на что-то продолговатое. В темноте Буратино ощупал рукой предмет, на котором сидел, и вскрикнул от радости:
— А вот и клад!
Да, это был сундучок с кольцом на крышке. Теперь пора поскорее выбираться наверх. Но глаза у Буратино уже немного привыкли к мраку, и он стал с любопытством
осматриваться и вдруг услышал шелест крыльев. Буратино обернулся: перед его носом, зацепившись лапками за копье, повисла летучая мышь. И устроилась, как всегда это у них бывает, вниз головой.
— Кто ты и зачем сюда пожаловал? — пропищала она.
— Зовут меня Буратино, а пришел я... — тут он немного запнулся, но уверенно продолжил: — ...а пришел передать тебе привет от моей знакомой летучей мыши. Мы с ней давние друзья. Она меня крысиным ходом из чулана вывела и на Поле Чудес привела. А тебя как зовут? — спросил он мышь.
— Вам-Пир!
Тут только Буратино увидел, что на стенах пещеры висят целыми гроздьями вверх ногами сотни летучих мышей, а их глазки, блестящие в темноте, внимательно за ним наблюдают.
«Что-то их больно много», — с тревогой подумал Буратино.
— Спасибо за привет, — проворчала летучая мышь, — но живым тебе отсюда не уйти.
— Почему? — удивился Буратино.
— Потому что сейчас мы на тебя нападем, и у нас будет бо-о-льшой пир!
От испуга у Буратино похолодел кончик носа, но, поразмыслив, он сказал:
— Не будет вам пира.
— Почему? — удивилась мышь. Буратино протянул ей палец:
— Попробуй, — предложил он.
— Деревяшка!!! — обиженно крикнула летучая мышь. — Вон из нашей пещеры! Хватит нам тут несъедобного хлама!
— А давайте я унесу с собой что-нибудь из этого хлама? — предложил Буратино.
— Пожалуйста, только поскорей!
Буратино быстро прикрутил конец лианы к кольцу сундука, ухватился за лиану, зажмурился и дернул три раза.
ХОРОШО ЖИТЬ НА СВЕТЕ!
Добрые руки папы Карло подхватили Буратино. Артемон зубами развязал узел на его поясе.
— Ты живой? — спросил у Буратино папа Карло. Буратино открыл один глаз и увидел голубое небо. Открыл второй — в небе парил орел. «Хорошо жить на белом свете», — подумал он.
— Живой! — обрадовался папа Карло.
— Живой, живой! — закричали Мальвина, Пьеро и Мона и стали тормошить лежащего Буратино.
А в это время Мона и Артемон отчистили сундучок от грязи, и он засверкал, как новенький.
ЗОЛОТОЙ ЛАРЕЦ
Буратино достал из потайного кармашка золотой ключик. Он тоже сверкал на солнышке, и всем стало ясно, что и ключик, и сундучок сделаны когда-то одним искусным мастером. Наступила торжественная тишина. Буратино вложил ключик в замочную скважину, повернул его, раздалась негромкая приятная музыка, и крышка ларца откинулась сама собой. Сверху лежал пожелтевший от времени пергамент. Он очень напоминал тот, на котором была нарисована карта.
Папа Карло взял его и сунул в карман куртки, не в силах оторвать взгляд от содержимого. В ларце все переливалось, искрилось и сверкало на солнце: золотые и серебряные украшения, драгоценные камни, старинные монеты... Все молча смотрели на сокровища, как завороженные.
— Вот это да! — наконец вырвалось у Буратино.
— Какое богатство! — воскликнул папа Карло.
— Какая красота! — всплеснула ручками Мальвина.
— А этого хватит, чтобы выкупить наш театр? — спросил у старика Пьеро.
— Вполне! — ответил папа Карло и захлопнул крышку.
Теперь надо было продумать, как вернуться домой и выкупить у королевского судьи театр «Молния». Размышляя таким образом, папа Карло взглянул на небо и заметил высоко парящего орла.
«Вот, кто все видит», — подумал он и помахал рукой:
— Орел! Орел! Спускайся сюда.
И птица послушалась его. Сев на скалу, орел рассказал, что около самой хижины Фырдыбаса причален рыбацкий баркас, а в хижине пусто. И взмыл обратно в небо.
Опасно было отправляться прямо в логово разбойников, но другой возможности уплыть с острова не было.
— Куклы! Артемон! Мона! Где вы? Быстро на борт! — закричал он.
Прибежал Артемон, прыгнула на нос лодки Мона, уселся на скамью Пьеро, рядом Мальвина и Буратино с Перико на плече.
Внезапно над хижиной раздался истошный крик вороны:
— Ка-а-рр, ка-а-рр, фы-ы-рр, фы-ы-рр! Скорее сюда! Они здесь! Они здесь! Хватайте их! Вот они!
Папа Карло стал лихорадочно отгребать от берега.
— Они уплыли, — затопал ногами от злости подоспевший к берегу Карабас, — теперь их не догнать!
— Не догнать?! Ну, это мы еще посмотрим! — ответил гордо Фырдыбас.
КОРАБЛЬ С ЧЕРНЫМ ФЛАГОМ
Рыбачий баркас с настоящим большим парусом скользил по морю легко и быстро. Дул попутный ветер, и довольные тем, что легко отделались, путешественники надеялись, что к вечеру окажутся дома.
И вдруг Артемон увидел, что их догоняет большой корабль с черными парусами под черным флагом. Пес залаял, и все разом обернулись: грозная пиратская громада неотвратимо надвигалась.
На носу корабля стоял Фырдыбас, а позади него вся команда во главе с Карабасом Барабасом.
Это было как ночной кошмар, но, увы, это им не приснилось. Ведь Фырдыбас был пиратом. И у него, конечно, за высокой горой на острове был спрятан до поры до времени старый пиратский корабль с флагом, на котором были нарисованы череп и скрещенные кости.
— Ну как, не ожидали?! — загрохотал пират. — Давайте сюда сундук, а не то я выстрелю из пушки, и от вас только мокрое место останется!
Когда корабль приблизился к баркасу, пират взял в руки длинный багор и, ловко подцепив сундучок за кольцо на крышке, перенес его на корабль и опустил на палубу. Бандиты бросились к кладу.
А папа Карло, воспользовавшись этим, принялся еще быстрее грести к берегу, смутная полоска которого уже виднелась неподалеку.
Улыбающийся Карабас обнял Фырдыбаса:
— Дорогой брат, я буду щедрым и отдам тебе пятую часть всего этого богатства.
— Пятую? — удивился пират. — Мы с тобой договорились все разделить пополам!
— Не пополам, а поровну, — возразил Карабас Барабас, — а нас пятеро: я, ты, лиса, кот и Дуремар.
— Смеяться надо мной вздумали! — возмутился Фырдыбас. — Забыли, что я самый злобный, страшный и кровожадный?! — И закричал ужасным пиратским голосом: — А ну, все марш за борт, тысяча акул!
Карабас попятился, оступился и полетел за борт. Раздался сильный всплеск, и синьор директор скрылся под водой. Но тут же его голова показалась на поверхности, и он, фыркая и отдуваясь, поплыл к берегу. А следом за ним Фырдыбас столкнул и остальных. Лиса Алиса выскочила из трюма последней и тоже оказалась за бортом.
А корабль под черным флагом повернул обратно. На его корме стоял Фырдыбас. В руках он держал сундучок.
Первой на родной Тарабарский берег выскочила лиса и, не отряхнувшись, быстро спряталась за скалой.
С Дуремара вода текла ручьями, а кот Базилио разглаживал свои усы и бормотал:
— Хорош же оказался братец. Чуть не утопил нас.
Карабас, выпутываясь из мокрой бороды, обернулся и погрозил удаляющемуся «родственнику» кулаком...
В ту же секунду в море, на том месте, где только что был корабль, взметнулся столб огня, а затем донесся глухой взрыв, и во все стороны полетели пушка, мачта, кусок палубы... Сундучок блеснул в лучах заходящего солнца и упал где-то далеко в море.
Из-за скалы к изумленной компании вышла лиса Алиса и с ехидным превосходством сказала:
— Если не нам — так никому!
— Как это ты все устроила? — удивился Карабас.
— В трюме стоял бочонок с порохом и лежал длинный фитиль. Я его приладила к бочонку и зажгла.
СПАСЕННОЕ ЗАВЕЩАНИЕ
А добравшихся до берега встретил Джузеппе. Поскольку близились сумерки, Джузеппе решил оставить всех в доме. Папу Карло он уложил на топчан, куклы заняли стол, Мона устроилась на полу, а Артемон свернулся в клубок у входа. Сам столяр лег спать на верстаке.
— Как я вижу, все живы-здоровы.
— Да, только...
— Только клада с вами нет, — понял Джузеппе.
— И лодка погибла в бурю, — вздохнул папа Карло.
— Не беда, — махнул рукой Сизый Нос. — А за этот баркас ты не беспокойся. Я знаю, кто его хозяева, и завтра они его заберут.
Буратино лежал и принюхивался: пахло родной стружкой.
«А ведь в этой самой мастерской я родился и запищал, когда Джузеппе начал обтесывать меня топориком!» — вспомнил он и уснул.
Утром папа Карло нащупал в левом кармане куртки сложенный вчетверо лист пергамента, о котором он совсем забыл. Развернув его, он прочел:
«Я, художник Круз, завещаю театр «Молния» и сундучок с драгоценностями человеку, имя которого начинается с буквы «К»...
Выскочив на улицу, папа Карло быстро, как только мог, зашагал к судье.
Куклы, Артемон и Мона поспешили за ним.
СНОВА В СУДЕ
Лиса Алиса, увидев папу Карло, вбежавшего в здание суда, помчалась к Карабасу.
«Тут что-то затевается, — решила она, — надо не опоздать!»
И через десять минут вся компания была в сборе.
Судья сидел на возвышении в своем кресле. Он взглянул на шарманщика поверх очков, взял у него бумагу и стал ее громко читать. Когда он дошел до слов: «...имя которого начинается с буквы «К»..., — в зале зашептались:
— Карло, Карло...
Но тут вскочил с места Карабас Барабас и закричал:
— И мое имя начинается с буквы «К»!
— Сядьте на место, — строго сказал судья и продолжил чтение: «...и в том случае, если он человек хороший, добрый и любит животных...».
— Я! — снова закричал Карабас. — Я хороший, я добрый, я люблю животных! Отдайте театр мне!
— Я еще не дочитал завещание до конца, — заметил судья, — «...и три свидетеля подтвердят это на суде».
— Артемон? — строго спросила Мальви-на. — Ты можешь подтвердить, что папа Карло — хороший, добрый и что он любит животных?
— Гав, гав, — радостно залаял пес и завилял хвостом.
— А ты, Мона? — спросила Мальвина обезьянку.
— Могу, — кивнула головой та.
— А есть ли у вас третий свидетель? — поинтересовался судья.
Третьего свидетеля не было. Лиса толкнула Дуремара в бок:
— Беги на улицу и волоки сюда какого-нибудь свидетеля. Обещай ему горы золотые.
— Для папы Карло? — удивился Дуремар.
— Дурак, — отрезала лиса, — для Карабаса! Скорее! А я постараюсь выступать как можно дольше. — Лиса встала с места и начала:
— Уважаемый господин судья! Перед вами еще один претендент на наследство — всеми уважаемый в этом городе доктор кукольных наук, кавалер высших орденов — синьор Карабас Барабас. Я, лиса Алиса, и достопочтенный кот Базилио свидетельствуем, что он хороший человек, любит животных и...
ТРЕТИЙ СВИДЕТЕЛЬ
Дуремар выбежал на улицу и увидел стайку воробьев. Сачок у него всегда был с собой. Минута — и один из воробьев был пойман и зажат в кулаке.
— Ты что делаешь? — возмутился воробей.
— Пойдем в суд, там ты кое-что прочирикаешь, — объяснил Дуремар. — А за это я куплю тебе...
— Две булки, — потребовал воробей.
— Ладно, — согласился Дуремар, — скажешь, что господин Карабас любит птиц...
— В жареном виде! — сердито закончил начатую фразу воробей.
— Да нет же, все наоборот, — с досадой перебил его Дуремар, — скажешь, что он хороший!
— Три булки, — повысил цену воробей.
— Ладно, — согласился Дуремар. Перед ними была дверь суда. Воробей дернулся в кулаке и спросил:
— Ты меня и в суде будешь так держать? И кто мне тогда поверит?
Продавец пиявок разжал кулак, и воробей тотчас взмахнул крыльями и улетел.
А в это время в здание суда вместо воробья влетел попугай и сел на скамейку, рядом с Буратино.
— Перико?! — обрадовался мальчик...
— Насколько я понимаю, это ваш третий опоздавший свидетель? — спросил судья.
— Да! Да! Да! — закричали все куклы, а Артемон залаял.
— Перико, скажи, как ты относишься к моему папе Карло? — торжественно спросил Буратино.
— Восхитительно! — ответил попугай и добавил: — Поскольку он воспитал такого хорошего сына, как ты.
И в подтверждение своих слов перелетел на плечо старику и стал тереться клювом о его небритую щеку.
— Ура! — закричали зрители, а судья сразу подписал бумагу и поставил печать.
Теперь завещание вступило в силу, и театр «Молния» стал законно принадлежать шарманщику Карло. Зрители с поздравлениями окружили его.
ВЕСЕЛЫЙ ПРАЗДНИК
На Приморской площади громко играла музыка. Над театром «Молния» развевались по ветру разноцветные флаги.
Зрители валом валили в театр.
Скоро полотняный балаган театра был набит до отказа. На праздничный концерт пришли не только дети, их мамы и папы, дедушки и бабушки, но и их кошки и собачки всех возрастов, размеров и пород. Три раза ударили в колокол — и занавес поднялся. На сцене стоял Пьеро. Костюм на нем был белоснежно-чистый, а воротник-жабо — тщательно выглажен. Лицо его было обсыпано толстым слоем белой пудры. Подняв одну руку вверх, а другую положив на сердце, Пьеро прочел стихи:
Кто всех добрей на свете?
Кто спас нас от невзгод?
Щенки, котята, дети,
приветствуйте его!
На сцену поднялся смущенно улыбающийся папа Карло. Зрители закричали, залаяли, замяукали:
— Папе Карло ура! Мяу-мяу! Гав-гав! Старик низко поклонился публике и произнес такую речь:
— В этом заслуга не только моя, но и моих верных маленьких друзей: Буратино, Артемона, Мальвины, Пьеро, Моны, Перико и всех тех, кто помогал нам в опасном путешествии. Мы победили, вернулись домой и очень рады встрече с вами, нашими дорогими зрителями.
Когда публика утихла, Пьеро коротко объявил:
— Выступает иностранка — Мона-обезьянка!
Папа Карло с Перико на плече заиграл на шарманке, и на сцену выскочила Мона в ярком наряде. Сначала медленно, а затем все быстрее она стала плясать задорный веселый танец мартышек.
Следом на сцену вышли остальные артисты театра: девочки в черных масках, колдуны в остроконечных шапках со звездами.
Ребята и зверята в зале тоже не выдержали — стали плясать, кувыркаться, лаять, мяукать...
Вот это был праздник!
НЕОЖИДАННЫЙ ПОДАРОК
Поздно вечером, после окончания концерта, усталая компания собралась в каморке папы Карло.
— Артемон, посмотри, кто пришел так поздно, — приказала Мальвина, когда раздался неожиданный стук в дверь.
Буратино не выдержал и поскакал вслед за псом. Перед дверью стоял кто-то, кого они никак не могли рассмотреть.
— Здравствуй, Буратино, — раздался глуховатый слабый голос. Буратино сразу узнал этот голос и пришел в восторг:
— Тетушка Тортилла! Вот не ожидал! Заходите скорее. Как раз в самый раз! У нас сегодня большой праздник.
— Знаю, знаю, — ответила черепаха, — извини, что поздно пришла. Идти было далеко, да и подарок я несла тяжелый.
— Подарок? — нагнулся Буратино над черепахой, и вдвоем с Артемоном они помогли почетной гостье войти в дом. Они развязали узлы веревки, сняли с черепахи небольшой ящичек и поставили его посредине каморки.
И тут при свете фонаря все увидели, что это... драгоценный ларец! Буратино быстро достал золотой ключик — замок щелкнул, крышка откинулась. Да, это был клад с острова Крузо в целости и сохранности!
— А как вам удалось достать его со дна моря? — спросил папа Карло у черепахи.
— Его достала и прислала всем вам в подарок моя дальняя родственница — морская черепаха. Помните ее?
— Конечно! Конечно! — закричали все.
Обезьянка Мона вытащила из ларца маленькое зеркальце в серебряной оправе; попугай Перико — старинное золотое кольцо на лапку; Пьеро нашел серебряный карандаш, достал лист бумаги, отошел в сторону
и стал ждать, пока к нему придет вдохновение.
Буратино сунул свой любопытный нос, покопался среди драгоценностей и вытащил... зелено-голубое ожерелье из бирюзы! Как раз для Мальвины с ее голубыми волосами.
Мальвина широко открыла глаза, захлопала ресницами, потом подошла к Буратино, обняла его, но поцеловать не смогла — помешал его длинный нос.
— Папа Карло, — спросил Буратино, — а что мы будем делать с этим богатством? Ведь за театр теперь тысячу золотых платить не надо.
Старик по привычке почесал в затылке:
— А ты помнишь, о чем мечтал художник Круз?
— Конечно, помню, — ответил Буратино.
— Он хотел, чтобы вход на все представления его театра был бесплатным!
— Вот, вот. Теперь наконец сбудется мечта доброго художника и...
— А зрителей конфетами будем угощать? — перебил его Буратино.
— А почему бы и нет? И вообще... на свете есть много несчастных детей и животных. Будем им помогать.
Папа Карло улыбнулся, взял на руки Буратино и крепко-крепко прижал его к себе.
