Велик тот, кто подает великий пример.
В. Гюго
Многие люди подобны колбасам:
чем их начинят, то и носят в себе.
Козьма Прутков
"Нет никакого сомнения, - пишет Иван Петрович Павлов, - что систематическое изучение фонда прирожденных реакций животного чрезвычайно будет способствовать пониманию нас самих и развитию в нас способности к личному самоуправлению..." Но многие ли из нас стараются развить в себе эту способность? Не проще ли и удобнее подчиниться, согласиться, быть как все?
Подражательное поведение свойственно всем животным, оно обеспечивает передачу опыта от одного поколения к другому. Например, у птенцов возникает привязанность к первому движущемуся предмету, попадающему в поле зрения. Обычно это бывает мать, но известный исследователь поведения животных Конрад Лоренц в своих опытах с утками "заменил" собой мать в момент вылупления птенцов из яиц. Утята запечатлели в памяти образ экспериментатора и долго следовали за ним с "сыновней привязанностью".
Опыты на обезьянах говорят о том, что поведение определяется той информацией, которую они получают в раннем детстве, при этом существует некий критический период жизни, когда развивается способность любить и привязываться к окружающим. Если детенышей обезьян изолировали от матерей и сверстников, их способность приспосабливаться к жизни в сообществе необратимо нарушалась.
В подражательном поведении взрослых животных очень важен ранг особи, которая служит образцом для подражания. Например, шимпанзе копируют только поведение особей высокого ранга, и, чтобы обучить всю группу, достаточно обучить лидера. Колонии обезьян напоминают иерархическое общество, где одно животное - вожак - подчиняет себе остальных, захватывает большую часть территории и первым принимает пищу. Другие обезьяны избегают столкновения с ним и всячески выражают свою покорность.
Часто поводом к формированию лидера оказываются случайные события. В специальной литературе о поведении животных описан случай, когда молодой шимпанзе стал лидером, запугивая других членов стада ударами палкой по пустой канистре из-под бензина. Как только экспериментаторы отняли у него канистру, в группе восстановились прежние отношения, и бывший лидер оказался на сравнительно низкой ступени зоосоциального соподчинения. Основой формирования лидера здесь стало внушение.
В. М. Бехтерев в книге "Внушение и его роль в общественной жизни", выдержавшей несколько изданий в начале века, пишет: "Как в биологической жизни отдельных лиц и целых обществ в зависимости от тех или иных... условий играет известную роль микроб физический, будучи... то фактором полезным, то вредным и смертельным, так и психический микроб или внушение в зависимости от своего внутреннего содержания может быть фактором в высшей степени полезным или же вредным и губительным... Где бы мы ни находились в окружающем нас обществе, мы подвергаемся действию психических микробов и, следовательно, находимся в опасности быть психически зараженными".
В качестве факторов, способствующих распространению "психической заразы", Бехтерев называет "подготовленность почвы" (слухи, агитация) и "скопление народных масс". Из литературы времен Великой французской революции он приводит "типический пример" того, как работают эти факторы. В одном из городков, мэр которого был известен своей благотворительностью, его соперник распустил слух о том, что этот самый мэр хочет заставить народ есть сено. Вскоре на рынке в один из базарных дней на трех возах оказалась (случайно или нет, никто теперь узнать не сможет) плохая мука. Толпа начала возмущаться. Всем хотелось найти виновника и наказать. И когда вдруг раздался выкрик: "Долой мэра! Смерть ему!", разъяренная толпа с готовностью подхватила призыв.
Мэр вышел из дома, чтобы разобраться в причине смуты, но его сразу же сбили с ног и затоптали.
В обычное время до затаптывания ногами дело не доходит, но от этого не всегда бывает легче.
Много лет назад, когда я собиралась защищать кандидатскую диссертацию, "дружественная" мне дама принесла одну из центральных газет с огромной статьей об известном профессоре, которого мой руководитель хотел попросить быть оппонентом, со словами: "Почитай, что пишут о твоем оппоненте!" Его обвиняли во всех смертных грехах. Естественно, что руководитель поспешил найти замену. Через несколько месяцев в той же газете появилось "извинение" из нескольких строк. Все в первой статье оказалось ложью, но ее читали и обсуждали, а вторую публикацию заметили разве что люди, лично знавшие этого человека и ожидавшие опровержения. Через несколько лет он умер, будучи достаточно молодым. Я не берусь утверждать, что это было следствием пережитого им после той злополучной статьи, но и отрицать связь между событиями нельзя...
Мы от души смеемся, слушая песню Владимира Высоцкого о слухах, и тут же сами верим точно таким же слухам. Проблема эта у нас так существенна, что И. П. Павлов специально останавливается на "факте распространения слухов" в своей публичной лекции "О русском уме", прочитанной в 1918 году. "Серьезный человек, - говорит он, - сообщает серьезную вещь. Ведь сообщает не слова, а факты, но тогда вы должны дать гарантию, что ваши слова действительно идут за фактами. Этого нет. Мы знаем, конечно, что у каждого есть слабость производить сенсацию, каждый любит что-нибудь прибавить, но все-таки нужна же когда-нибудь и критика, и проверка. Этого у нас не полагается. Мы главным образом оперируем словами, мало заботясь о том, какова действительность".
Ужасны бытовые сплетни, но еще хуже, когда их распространяют радио, газеты и особенно телевидение, "скрыться" от которого почти невозможно. И то, что слухи "разносят по умам" не "беззубые старухи", как у Высоцкого, а хорошенькие дикторши и уверенные в себе молодые люди, только увеличивает силу внушения. Возможности средств массовой информации в наши дни почти безграничны. Они, как пишет французский социолог Серж Московичи в книге "Век толп", "баснословно увеличивают власть вождя, поскольку концентрируют авторитет на одном полюсе и преклонение на другом". И не только вождя. Они "творят кумиров" из эстрадных певцов, сомнительных политиков, всевозможных прорицателей, возводят на пьедестал одних и низвергают других. К сожалению, способ формирования лидеров в разных областях часто все тот же: звон пустой канистры, которым развлекался шимпанзе в описанном выше опыте. Только этот звон многократно усилен и умножен, он приходит в каждый дом, каждый день, становясь условным раздражителем, который повторяется и повторяется. И совсем неважно, что канистра пустая: эксперименты говорят о том, что формирование лидера обусловлено не столько его личными достоинствами, сколько подчиненным поведением других членов группы.
И. П. Павлов выделял специальный рефлекс рабской покорности, относя его к числу безусловных (врожденных). "Хорошо известен факт, - писал он, - что щенки и маленькие собачки очень часто падают перед большими собаками на спину. Это есть отдача себя на волю сильнейшего, аналог человеческого бросания на колени и падения ниц - рефлекс рабства, конечно, имеющий жизненное оправдание. Нарочитая пассивная позиция слабейшего, естественно, ведет к падению агрессивной реакции сильнейшего... Как часто и многообразно рефлекс рабства проявляется на русской почве..."
И не только на русской. В 1940 году, говоря о положении в мире и о причинах прихода к власти определенных лидеров, один из крупнейших мыслителей XX века Питирим Сорокин писал: "Ни Гитлер, ни Сталин, ни Муссолини не создали настоящий кризис, а, наоборот, существующий кризис создал их таковыми, каковы они есть, - его инструментами и его марионетками". Их и других подобных лидеров взрастило общество, склонное доверять "звону канистры" больше, чем урокам истории, доверять официальной информации о том, что вчерашний друг - сегодня враг народа, больше, чем словам и делам этого друга...
Из внушений последнего времени наиболее опасной кажется активная демонстрация легкости и случайности успеха, его непропорциональности личным качествам и труду. "Живи в свое удовольствие", "Бери от жизни все", "Делай, что хочешь"... Как архаично звучит сегодня вековая мудрость: "Терпенье и труд все перетрут" или представление об обязанностях и долге... И как тяжело сопротивляться подобной установке молодым людям. Да и учим ли мы их сопротивляться?
Американский философ Борис Сидис в своей книге "Психология внушения", вышедшей в русском переводе в 1902 году, определяет внушение как "вторжение в ум какой-либо идеи. Встреченная большим или меньшим сопротивлением личности, она, наконец, принимается без критики и выполняется без обсуждения, почти автоматически". То есть конечный эффект определяется не только силой внушения, но и мерой сопротивления личности. Именно формирование способности к такому сопротивлению и должно быть целью воспитания и образования: с одной стороны, необходимо знание истин, с другой - умение анализировать (а не принимать на веру) факты. Надо научить человека так управлять собой, чтобы он мог выдерживать внешние воздействия, сохраняя внутреннее равновесие.
"Под влиянием внешнего стереотипа повторяющихся воздействий, - писал И. П. Павлов, - формируется устойчивая система нервных процессов - динамический стереотип". Его образование "есть нервный труд чрезвычайно различной напряженности, смотря... по сложности системы раздражителей, с одной стороны, и по индивидуальности... с другой". Динамический стереотип - по сути внутренняя шкала ценностей, образовавшаяся на основе врожденных рефлексов и индивидуального жизненного опыта. К сожалению, в наши дни индивидуальный жизненный опыт все больше определяется массовой информацией, тем "стереотипом повторяющихся воздействий", которые преподносят нам телевидение и газеты. Они далеко не безобидны, и "перекричать" их порой не под силу даже самому возвышенному семейному воспитанию. Тем более что у положительных семейных примеров обычно нет подкрепления сиюминутным успехом... Поэтому так важно, кто говорит с нами со страниц газет и журналов, с экрана телевизора, какие (и чьи) идеи они нам внушают.
"Простые крестьяне - прекрасные люди, и прекрасные люди - философы. Но все зло от полуобразованности", - говорил М. Монтень. А часто ли мы видим и слышим в средствах массовой информации "простых крестьян" с их традициями и ценностями или людей высокого ума и широких знаний (философов - не по специальности), то есть людей, которым есть что сказать "городу и миру".
Размышляя о происхождении и развитии нравственности, П. А. Кропоткин приводит рассказ миссионера, жившего в прошлом веке среди алеутов на севере Аляски. По их представлениям, "было стыдно хвастаться своими поступками, тем более вымышленными, и называть другого презрительными словами ...стыдно бояться выйти в море во время бури; первому ослабнуть в долгом путешествии и выказать жадность при дележе добычи..." В последнем случае все остальные отдавали жадному свою долю, чтобы его пристыдить! Согласитесь, было бы неплохо, чтобы эти простые истины и сегодня внушались молодежи, а те, кто забрал чужие доли при "дележе добычи", хоть немного стыдились...
Шагнув за короткое время от массовой неграмотности к массовому высшему образованию, мы "оторвались" от патриархальных ценностей и запретов, но не пришли к уважению высокой мудрости. Отсюда - популярные в течение десятилетий споры "физиков" и "лириков", сокращение времени, отпущенного на гуманитарные дисциплины, чтобы заниматься математикой, физикой и другими более нужными вещами, в то время как именно литература и история являются необходимой основой для формирования нравственной личности. Недаром говорят: "На ошибках учатся". На ошибках реальных исторических лиц и героев, созданных из жизненного материала умом и фантазией великих писателей. С момента появления книг люди находили своих героев на их страницах: Татьяну Ларину или Ассоль, Гамлета или Мартина Идена... Их мысли, идеи, поступки входили в число воздействий, формирующих динамический стереотип, шкалу ценностей личности. Время "сортировало" книги, выделяя то, что мы называем классикой и по чисто литературным достоинствам, и по высоте заложенных в них нравственных принципов, на которых воспитывались многие поколения.
Особенностями сегодняшней - массовой - информации являются ее огромный объем и "сиюминутность", случайность. Хотим мы этого или нет, но приходится признать тот факт, что в наши дни газеты и телевидение стали основными "воспитателями" общества. Заняв эти позиции и потеснив традиционные формы воспитания, представители средств массовой информации, по-видимому, не понимают (или не хотят понимать) всей меры своей ответственности, необходимости думать о принципах и ценностях, которые распространяют в обществе. "Слово не воробей, вылетит - не поймаешь", оно - физиологический раздражитель, формирующий личность ребенка, несущий боль и радость, согревающий или калечащий души. Вспомните строки А. С. Пушкина:
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал...
Чувства добрые - вот то основное, что нужно человеку во все времена. Конечно, не каждый может "пробуждать" их с гениальностью великого поэта, но в меру своих способностей может, а тот, кто берется говорить со всей страной, со всем миром с экрана телевизора или газетных страниц, - тот просто обязан это делать.
