На днях спущен был с Валькеровской верфи фирмы Армстронга в Англии большой пароход-ледокол, построенный по чертежам адмирала российского Императорского флота Макарова. Судно это является пионером так называемых морских ледоколов и, несомненно, возбудит сильный интерес, в особенности среди судовладельцев, купцов и прочих лиц, сфера деятельности коих имеет связь с водами, в настоящее время непроходимыми зимою вследствие льда. Применение крупных ледоколов ограничивалось до сих пор лишь деятельностью их на Великих озерах Канады, пока управление Сибирской железной дороги не заказало сильного судна подобного рода Ньюкестльской фирме. Это судно в настоящее время собирается на берегу Байкальского озера.
Адмиралу Макарову указано было на необходимость обратить внимание Российского Императорского правительства на результаты действия ледоколов на этих внутренних озерах и побудить его дать заказ на сооружение океанского судна, более крупного, тяжелого и сильного, нежели какой-либо из построенных до сих пор ледоколов. Невозможно предсказать, действительно ли исполнятся пламенные надежды самых горячих сторонников этого плана, однако несомненно, что деятельность судна затмит все доныне совершенное пароходами-ледоколами и превзойдет работу самых сильных американских ледоколов.
Спуск на воду совершен был в присутствии бесчисленной толпы зрителей. Судно спускалось с мостков без малейших приключений. Как только наступил момент движения судна, оно было названо именем “Ермак” госпожой Васильевой, женой капитана Васильева, командира нового судна.
Задача, возложенная на строителей, заключалась в том, чтобы составить проект судна такой формы и прочности, чтобы оно могло пробиться сквозь толстый слой льда с помощью машины в 10 000 сил, нисколько при этом не пострадав.
Конвоирование коммерческих пароходов составляет главнейшее назначение парохода-ледокола, почему и следует ожидать, что вскоре главнейшие торговые пути, ведущие в Балтийские порты, равно и берега Сибири будут открыты зимою и таким образом дадут заработок большому количеству населения.
“Наука и жизнь”, 1899.
ОТКРЫТИЕ ТЕЛЕФОНА ПЕТЕРБУРГ — МОСКВА
Ровно в полдень первого января 1899 года состоялось официальное открытие телефонного сообщения между Петербургом и Москвою. Переговорная станция находится на Б. Конюшенной, в том же доме, где Главная телефонная станция Общества Белля, но в отдельной квартире, с двумя будками для разговоров и с главным коммутатором, занимающим отдельную комнату. Здесь был отслужен молебен с водосвятием и провозглашением многолетий. На торжестве открытия присутствовали начальник Главного управления почт и телеграфов ген.-л. Н. И. Петров и его помощники, почт-директор Н. Ф. Чернявский, начальник Петербургского почтово-телеграфного округа П. И. Глаголев, строители телефонной линии и до 80 приглашенных лиц. По окончании молебна и окроплении квартиры святой водою ген. Н. И. Петров перерезал желтую ленту, которой был обвит главный коммутатор. В это время было подано шампанское. Но официальное провозглашение замедлилось на 2—3 минуты, так как по телефону было дано знать, что в Москве еще не кончился молебен.
Последовало соединение Петербургской станции с московским почт-директором, и первым поздравил по телефону Москву министр внутренних дел И. Н. Горемыкин.
После этого ген. Н. И. Петров поднял бокал за Его Величество Государя Императора, по Державной Воле которого свершилось телефонное сообщение между двумя центрами России. Тост этот был покрыт единодушным “ура”.
До официального открытия телефона “Петербург—Москва” было разрешено производить опыты переговоров по нему из одной столицы в другую всем, кому угодно, бесплатно. Весть эта как в Петербурге, так и в Москве быстро разлетелась среди жителей, и в желающих испробовать новый телефон недостатка не было. Многие разговаривали из собственных квартир со своими знакомыми в другом городе, часто забывая о необходимой деликатности: не задерживать телефоны, которых между столицами всего два. Скоро публика стала заявляться и на центральные станции, где к их услугам были телефонные будки. Они занимают небольшую площадку в два кв. аршина, вышина их — три аршина. Чтобы разговор не был слышен извне, стены и двери будок обшиты войлоком и затем клеенкой; в этих же видах у будок не делается окон, а свет проходит днем через стеклянную крышу.
Телефон был открыт для пробных разговоров ежедневно с 9 ч. утра до 8 ч. вечера, причем администрация не отвечала за успешность соединения, и никакие претензии не принимались.
“Электротехник”,
1899.
