ТРИ ДНЯ В ЗАПОВЕДНИКЕ
Наша машина неожиданно тормозит, и я, успевшая задремать, просыпаюсь и удивленно смотрю на дорогу. Светофора здесь нет, ранним утром улица совершенно безлюдна, останавливаться вроде бы не с чего. Уж не сбили ли мы ненароком какого-нибудь зверька? Ведь еноты и опоссумы не знают правил уличного движения и, увы, нередко гибнут под колесами машин, несмотря на осторожность здешних водителей.
Оказывается, причиной непредвиденной задержки стали гуси. Небольшая стайка гусей важно и неторопливо переходит дорогу, переговариваясь на своем гортанном говоре. Это обычные дикие птицы (канадские серые гуси, каковых в штате Вашингтон несметное множество), которые вполне могли бы и перелететь на другую сторону, но им просто лень. К тому же они совершенно уверены в своей безопасности. Мы покорно ждем, пока птицы не соизволят освободить дорогу (кричать "кыш", а также кидать в них мелкие предметы здесь не принято), и только потом трогаемся с места. "И зачем тебе сдался этот заповедник, - вздыхает муж, - и так живем, словно в лесу".
В чем-то он прав. Наш небольшой городок Редмонд (который был бы никому не известен, если бы как раз в нем не располагался знаменитый "Майкрософт ", утопает в зелени. А так как животных местное население не обижает, они чувствуют себя очень свободно: утки бродят по пляжам, чуть ли не наступая на головы отдыхающим, змеи безмятежно греются на дорожках в парке, гуси пасутся на городских газонах, белки роются в помойках, словно крысы, а кролики просто вездесущи.
И все же, несмотря на это звериное изобилие, я давно мечтала побывать в Олимпийском заповеднике. Это самый крупный и самый известный заповедник штата Вашингтон. Его сердцевину заполняет величественная цепь Олимпийских гор, разделяя территорию на две части - зону дождей, где растут сумрачные влажные леса, застеленные мягким мхом и увешанные лишайниками, и "дождевую тень" - область, куда редко доходят облака и где почти всегда светит солнце.
До прихода европейцев эти места населяли различные племена индейцев, некоторые из которых живут здесь до сих пор, в своих поселениях - резервациях. Индейские резервации отличаются от остальных поселений США обилием кособоких, неухоженных домов, мусором на обочинах, каким-то отпечатком бедности, лежащим на всем. Но все же, когда я бродила под пологом величественного и совершенно пустынного леса, в котором стройные стволы деревьев уходят в поднебесье, а "бороды" лишайников свисают до самой земли, я невольно представляла себе, как суровые краснокожие воины, словно тени скользят между необъятных стволов, неслышно ступая по глубокому мху.
Первым европейцем, пришедшим сюда, был Хуан де Фука, именем которого назван пролив, разделяющий берега штата Вашингтон и Канады. Затем здесь высаживались английские и испанские путешественники, которые понемногу, шаг за шагом, исследовали эту дикую землю. Самыми известными исследователями Олимпии тех времен были американец Роберт Грей и англичанин Джордж Ванкувер. В 1889-1890 годах путешественник Джозеф О'Нейл прошел Олимпию вдоль и поперек и составил ее описание. На то, чтобы пересечь Олимпию с севера на юг, ему понадобилось пять с половиной месяцев.
В 1897 году президент Гровер Кливленд объявил часть Олимпийского леса заповедной зоной. Заповедная зона была расширена во время правления президента Теодора Рузвельта, который, помимо прочего, знаменит тем, что своими указами превратил в заповедники более 230 миллионов акров американской земли. (Согласно легенде, президент Рузвельт, будучи однажды на охоте, расчувствовался и не стал стрелять в медведя. После этого случая охотничий азарт сменился раскаянием, и президент стал горячим защитником дикой природы. А у американцев появилась любимая игрушка - медвежонок Тедди.) И, наконец, в 1938 году президент Франклин Рузвельт подписал указ о создании Олимпийского национального парка. По этому указу лишь 5% парка можно занять дорогами и постройками, а остальная территория должна оставаться в первозданном виде. О том, что указ соблюдают, говорит тот факт, что до сих пор центральная часть парка малодоступна (или совсем недоступна) даже пешим туристам, не говоря уже об автомобилях. Однако и об автомобильных туристах не забыли. Для них по окраине заповедника вьется прекрасное шоссе, от которого ответвляются многочисленные более мелкие дороги. В принципе, почти все главные достопримечательности заповедника можно увидеть, не покидая машины.
В заповеднике есть определенные правила. Во-первых, хотя туристам тут рады, им разрешено ходить только по специальным дорожкам (трейлам), и останавливаться на ночлег они должны только в кемпингах. Ограничение не такое уж и суровое - трейлов великое множество. Все они начинаются от парковок (или лужаек, на которых можно оставить машину). Есть легкие маршруты протяженностью 1-2 км - широкие, хорошо натоптанные тропинки, которые могут осилить даже больные и немощные. Есть более сложные пути - узкие тропки по 5 км и более, а есть маршруты, которые под силу лишь сильным и выносливым (например, 20-километровый трейл, то взбирающийся по крутому склону, то вьющийся по краю горных круч, то углубляющийся в лесную глушь). Информацию о сложности и протяженности маршрутов можно найти на стендах, которые стоят на каждой лесной парковке. Здесь же вы найдете краткий перечень правил для туристов, советы, что делать, если на вас, скажем, нападет пума, телефоны служб спасения, адреса лесничеств и другие полезные сведения. За порядком в лесу наблюдают лесники, или, как их здесь называют, рейнджеры. Когда-то рейнджеры разъезжали на лошадях, а теперь они либо сидят в особых пунктах наблюдения, либо патрулируют лес на машинах.
Кемпинги, как и трейлы, разные. Есть оборудованные кемпинги, которые неизменно производят тяжелое впечатление на русских туристов. Представьте себе асфальтовую дорогу, которая идет по кругу. От дороги отходят короткие ответвления , заканчивающиеся площадкой, на которой стоит стол со скамейками и что-то типа примитивной печки. Ставишь машину тут же на асфальтовую площадку, отползаешь от нее на пару метров в лес, разбиваешь палатку и наслаждаешься лесным покоем, стараясь не обращать внимания на разговоры соседей по кемпингу, которые располагаются всего в нескольких десятках метров от твоей палатки. В таких кемпингах есть питьевая вода, туалеты, а кое-где даже горячий душ. Дрова в заповедниках собирать нельзя (это нарушает экологию леса), но зато их можно купить у рейнджеров. Что все и делают.
Есть и необорудованные кемпинги - мечта российского туриста. Это просто слегка расчищенные кусочки леса с местом для костра. Ни тебе соседей, ни воды, ни туалетов, ни защиты от диких зверей - только высоченные сосны и ели, обступающие со всех сторон. Однако, чтобы разбить палатку в таком месте, нужно получить разрешение в лесничестве.
Кормить животных тут категорически запрещено. Не разрешается также оставлять в лесу объедки - все съедобное нужно либо забирать с собой, либо выбрасывать в специальные "зверенепроницаемые" контейнеры. Как объясняют развешанные повсюду объявления, запрет этот введен для безопасности самих же туристов. Обычно дикие звери держатся подальше от людей, но, пристрастившись к нашей еде, они быстро превращаются в назойливых попрошаек. И если в городе забавно видеть белку, берущую подношения с вашей ладони, или утку, важно разгуливающую по пляжу, то вид банды енотов, ловко потрошащих рюкзаки, или медведя гризли, вышедшего из лесу на запах стряпни, вряд ли кого-то обрадует.
Судя по всему, посетители строго соблюдают правила, потому что в заповеднике не так легко увидеть животных. Лишь изредка покажется в зарослях спина оленя или промелькнут в траве чьи-то уши. Даже белки и утки непривычно пугливы (мне не удалось приблизиться к стае уток на расстояние, достаточное для фотографирования). Только в некоторых местах можно спокойно полюбоваться непугаными зверями, которых, по всей видимости, прикармливают сами же рейнджеры. Например, на головокружительной высоте Ураганного утеса мы вдоволь нафотографировали здешних оленей на фоне снежных шапок горных вершин. Олени нас не боялись и подпускали к себе очень близко. Удивительно, но мы ни разу не видели, чтобы кто-то из туристов попытался покормить или погладить такого "ручного" оленя - американцы очень законопослушные. А на одной из парковок нас преследовал кролик. Так как неподалеку виднелся сторожевой пост рейнджера, мы решили, что ушастый работает провокатором, - уж слишком велико было искушение чем-нибудь угостить его.
Наверное, кому-то из российских читателей покажется, что в заповедниках слишком много ограничений. Ни тебе зверей покормить, ни ягод-грибов пособирать, ни в травке поваляться, ни палатку разбить в приглянувшемся месте… даже с дорожки сойти нельзя! Какое же это удовольствие? И будь такой заповедник в России, наплевали бы туристы на запреты, забросали бы лес бутылками и консервными банками, выжгли бы землю кострами, потоптали траву и навырезали своих имен на вековых стволах. Однако здесь все не так. Земля и трава вдоль тропинки нетронутые, словно и нет здесь человечьей тропы. Нет в лесах ни уродливых кострищ, ни иных следов человека. Вода в горных озерах кристально прозрачная, студеная, пронзительно синяя, как на картинах. И ни обрывочка бумаги на заросших елями берегах. И это несмотря на то, что по единственному шоссе заповедника нескончаемым потоком тянутся машины, а в выходные в кемпингах не остается свободного места. Оказывается, может человек присутствовать в природе, не разрушая и не перестраивая ее! И даже вторгаясь в заповедный край на машинах, может не оставлять за собой следа.
Для тех, кто приехал сюда за исцелением тела и очищением духа, Олимпия приготовила сюрприз. Далеко от огней цивилизации, доступные лишь измученным туристам, лежат знаменитые горячие источники Сол-Дак. Наверное, это самый демократичный курорт такого типа, существующий в мире. В источниках может искупаться любой, заплатив небольшую сумму. Но, конечно, лучше всего не спешить, а остановиться тут на ночлег. Ночевать можно как в палатке (в кемпинге), так и в небольшом деревянном домике. Запах, правда, от источников идет не очень приятный: вода содержит много серы, поэтому попахивает тухлыми яйцами. Зато это настоящая природная вода, которая не содержит хлорки и нагревается жаром горячего сердца земли. Погружаешься в горячую воду и можешь созерцать вздымающиеся ввысь стволы елей, сосен и кедров, пологие горы и летящие по небу облака. Вечером же можно развести костер (в специально отведенном месте) и посидеть под звездами, слушая шепот леса, крики ночных птиц и шуршание чьих-то лап в траве. А вот раскладывать у костра свои яства не рекомендуется: здесь очень много медведей.
Олимпийский заповедник так велик, что даже за три дня мы смогли объехать лишь малую его часть. Мы не были в древнем дождевом лесу Хох, где растут деревья-гиганты, не добрались до диких океанских берегов, где можно увидеть морских львов и тюленей, не поплавали в каяках по лесным рекам, не прошлись по головокружительным тропкам вдоль горных обрывов. Подобно большинству американских туристов, мы были привязаны к машине и не решались углубляться слишком далеко в лесную глушь. И все же осталось ощущение, что мы на какой-то момент перенеслись в незапамятные времена, когда человек еще не исковеркал лицо планеты, когда он еще мог жить в гармонии с природой. И хотя ученые только начинают открывать удивительные связи, существующие между психическим миром человека и его физическим телом, не нужно проводить сложные эксперименты, чтобы почувствовать, как благотворно влияет на здоровье умиротворенное и возвышенное состояние духа. Нужно лишь постоять на вершине горы, созерцая заснеженные шапки, окутанные млечным туманом, пройтись вдоль кромки прибоя, слушая нескончаемый ропот волн, подставить лицо ажурным брызгам лесного водопада и почувствовать, как тонкие вибрации, звучащие в твоей душе, вливаются в дивную музыку окружающей тебя природы.
Дни, проведенные в заповеднике, медленно уплывают в прошлое, оставляя легкий след воспоминаний, словно свечение ночного моря за кормой лодки. Словно брызги, возникают в памяти отдельные картины: прозрачный горный ручей, радужная пелена водопада, древние стволы, испещренные морщинами, синее озеро, обрамленное цепью гор, шорох ветра по крыше палатки, карие глаза оленя. И сквозь шелесты древнего леса, ропот океанских волн и бормотание лесного ручья, которые оживают в моей памяти, я словно слышу тихий голос, повторяющий: "Ты пришел сюда - будь гостем, а не недругом. И, уходя, оставь природу такой, какой она была до твоего прихода, - дикой, нехоженой, величественной и прекрасной".
г. Редмонд, США.
