Проектирование коллекции молодежной одежды в авангардном стиле по мотивам направлений философии японской культуры

Номинация: Лучший дизайн изделия
Просмотреть картинки списком
Автор: Сергеева Кристина Станиславовна. Наставник: Булатова Елена Сергеевна
Город: Москва
Место учебы: ГБОУ СПО 1-ый Московский образовательный комплекс

Название коллекции: «Север»

Что есть одежда? Предмет практический (сохраняющий тепло, защищающий от внешних повреждений) или социологический? Первое, конечно имеет место быть и сейчас, хотя, конечно, с момента зарождения человечества мы уже давно раздвинули рамки и отошли от данного восприятия.

Или все же это объект искусства? Метафора. Такой же фантастический роман, но в более молчаливом и объемном формате. И где та грань, когда одежда начинает нести в себе смысловую нагрузку, а не только лишь набор параметров: крой-подчеркивающий-фигуру-модный-цвет.

Европейский костюм обычно сковывает тело, пытается изменить его насильственным порою образом (вспомните те же корсеты), дабы тело соответствовало предложенному социумом идеалу. Мне куда больше импонирует азиатское восприятие моды и костюма в целом. Я пытаюсь работать не с эскизом, а непосредственно с тканью. Здесь она в качестве пластического материала, как глина для скульптура или дерево для столяра, а не двумерная материя, которую в первую очередь стоит резать. Я хочу, чтобы свою окончательную форму одежда приобретала лишь при непосредственном взаимодействии с телом и чтобы она могла свободно изменяться. Ведь на пошиве одежды и ее продаже творческий процесс не заканчивается - это лишь отправная точка в ее жизни, ее "рождение". Все самое интересное начинается лишь тогда, когда она попадает в руки к своему владельцу.

В своей работе я пытаюсь соединить все эти элементы в единый алхимический котел. Я уже достаточно длительное время пытаюсь разгадать азиатскую загадку: эту восхитительную способность организовывать крой вокруг фигуры таким образом, чтобы вместе они являли собой некий совершенно новый объект, наподобие скульптуры. Надо отдать должное и эстетике «ваби-саби» - красоте в незавершенности. В ржавом, архаичном и подлинном. Все то, что симметрично и совершенно - уродливо. Подлинная красота кроится лишь внутри и заключает в себе самую суть вещей.

Истоки

Если начинать говорить о традиционной японской философии, то начинать надо, в первую очередь, с синто. Синто - традиционное и исключительно японское религиозное учение, имеющее в своей основе анимистические (вера в существование души и духов) представление о мире, соединенные с основами буддизма. Синто в первую очередь - обожествление природных сил и явлений, поклонение им

. Японцы - нация мистическая и все искусство и философия пропитано именно этим. Даже в 21 веке, эта удивительная нация продолжает хранить свои древние традиции и религию. Кто-то, возможно, скажет, что они как дети, но японцы искренне верят в многогранность этого мира и именно эта вера оказывает огромное влияние на все стороны их жизни. Как говорится: «по вере вашей да будет вам». Отсюда и уважительное отношение к окружающему миру.

В описании проекта коллекции одежды я так подробно упоминаю о вероисповедании - странно. Синтоистское понятие гармонии включает в себя и правила, накладываемые на размеры и форму предметов, их использование и отношение к ним людей. Духовный элемент синтоизма определил и священное отношение к свойствам природных материалов, с которыми работали ремесленники, потому что согласно синтоизму и камень и дерево обладают духом. Именно поэтому, если говорить о культуре Японии, даже современной, мы обязаны начинать именно с религии. Ибо синто - основа всего.

Сейчас же я обязана упомянуть о двух философских направлениях японской эстетики: ваби-саби и моно но аварэ.

Ваби-саби (яп. «скромная простота»; ваби — воздержанность и саби, букв. «ржавчина», — винтаж) представляет собой обширную часть японского эстетического мировоззрения. «Ваби» ассоциируется со скромностью, одинокостью, неяркостью, однако внутренней силой. «Саби» — с архаичностью, неподдельностью, подлинностью.

Ваби-саби трудно объяснить, используя западные понятия, но эту эстетику порой описывают как красоту того, что несовершенно, мимолётно или незаконченно. По сути, ваби-саби это понятие, характеризующие присущий японцам эстетический вкус, способность воспринимать прекрасное и предметы искусства в своём естестве, неподдельности и без излишеств.

Моно-но аварэ(яп. «печальное очарование вещей») — эстетический принцип, характерный для японской культуры начиная с периода Токугава. Возник благодаря группе ученых и поэтов Кокугакусю на волне патриотических настроений, возобновления интереса к синтоизму. Наиболее характерные проявления моно-но аварэ встречаются в литературе, но в общем принцип применим ко всей культурной традиции Японии.

Японская эстетика в одежде

Самый яркий представитель, на мой взгляд, и, мой личный ками-сама - Йоджи Ямамото-сан.

Его одежда - это разрушенная Хиросима, это люди с опустошенной душой. Вещи, несущие в себе историю, которую ты приобретаешь вместе с одеждой. Это и боль, и горе и хрупкая нежность. Чистейшая японская философия. Незримо, подсознательно присутствующая всегда.

Великий гений японского деконструктивизма родился в Токио в 1943 году. Дитя войны, рано потерявший отца, воспитанный матерью-портнихой, с детства созерцающий развивающийся темный подол матери, ткани, рабочую униформу и разрушенных горем людей. Стоит ли напоминать, что фундаментальные основы личности и творчества человека закладываются именно в детские годы. Чтобы создать что-то, нужно сначала многое потерять и многое пережить. Дабы иметь багаж за спиной, а иногда и непосильную ношу.

"В общем, - писал Кафка в 1904 году своему другу Оскару Поллаку, - я думаю, что мы должны читать лишь те книги, что кусают и жалят нас. Если прочитанная нами книга не потрясает нас, как удар по черепу, зачем вообще читать ее? Скажешь, что это может сделать нас счастливыми? Бог мой, да мы были бы столько же счастливы, если бы вообще не имели книг; книги, которые делают нас счастливыми, могли бы мы с легкостью написать и сами. На самом же деле нужны нам книги, которые поражают, как самое страшное из несчастий, как смерть кого-то, кого мы любим больше себя, как сознание, что мы изгнаны в леса, подальше от людей, как самоубийство. Книга должна быть топором, способным разрубить замерзшее озеро внутри нас. Я в это верю ".
Альберто Мангуэль. История чтения

Любой талант, строится на боли. На избавлении от боли самого себя, путем создания. Не важно, что делает гений - пишет фрески или создает одежду. Тут даже слово "одежда" не применимо в принципе. Это та грань, где мода перестает быть прикладной профессией, а становится объектом высокого искусства. Во всяком случае, так можно сказать о Ямамото-сане.

Рассматривая значения отдельных слов «ваби» и «саби», можно найти чувства одиночества и запустения. В дзэнском ощущении мира они видятся как положительные признаки, представляющие освобождение от материального мира и «трансцендентный» выход за его пределы к простой жизни. Сама дзэнская философия, однако, предупреждает, что истинное понимание недостижимо посредством слов или языка, поэтому принятие ваби-саби через несловесные способы выражения может оказаться наиболее подходящим подходом.

Для меня этот дизайнер - квинтэссенция японской культуры в том неочевидном ключе, что можно осознать лишь путем длительного измышления. Меня просто фантастически вдохновляет этот человек своей удивительной способностью воплощать собственную культуру и жизненный багаж в своей работе. Своим умением работать со сложнейшими силуэтами и черным цветом и умудряться создавать объекты искусства, которые можно носить. Более того, такие, будто бы носил их всю свою жизнь.

Для еще большего понимания раскрываемой мною темы я приведу несколько его цитат:

"I think perfection is ugly. Somewhere in the things humans make, I want to see scars, failure, disorder, distortion." (Я думаю, совершенство уродливо. Во всем, что делают люди, я хочу видеть рубцы, неудачи, беспорядок, безумие.)

"My role in all of this is very simple. I make clothing like armor. My clothing protects you from unwelcome eyes." (Моя роль во всем этом очень проста. Я делаю одежду, как броню. Моя одежда защищает от непрошенных взглядов.)

Коллекция

Моя коллекция состоит из моделей-трансформеров. Почти каждый предмет можно носить двумя и более способами. К этому крою я пришла, занимаясь оригами. Просто складывая кусочки бумаги.

Я выбрала отсутствие цветовой гаммы. Бежевый лен и черный - вот и все цвета. Причем материалы я выбирала отнюдь не самые простые. Данную ткань взят ли можно видеть в качестве основы нашей одежде - она используется в строительстве и декоре, как отделочный и промежуточный материал.

Цветовым исключение стали майки из марли - черно-белые и серо-синие разводы на них, пожалуй, единственное проявление какого-то ни было цвета в данной коллекции. На то есть две причины. Во-первых я в принципе не люблю цвет, т.к. считаю, что он мешает восприятию силуэта и кроя. Ну, и во-вторых, с целью добиться некоего мистицизма, отсылке к тем самым бакемоно (демонам) из синтоистских легенд, к чему-то древнему и далекому и достижению максимального натурализма.

Так же в этой коллекции я применила три нестандартных материала: так называемый лен, пенька или бечевка (ей были вывязаны крючком узоры на брюках) и обыкновенная медицинская марля, окрашенная вручную по принципу узелкового батика. Все это и есть то самое проявление ваби-саби. И сдержанность и ржавчина. Изящное увядание. Будто ткань пролежала в земле уже пару-сотню лет.

Так же, для своей коллекции я сама сделала аксессуары из натуральных минералов и вывязанных крючком цепей. Огранку для минералов так же паяла самостоятельно. Минералы - часть мистического представления.

Принцип моей одежды - история и игра. Каждая модель - это определенный персонаж, сказка, как угодно. Здесь каждый образ является "призраком" со своей историей - это и вышедшая из огня дева и погибший в горах пилигрим, самурай из эпохи Момояма, средневековая монахиня, наложившая на себя руки из-за любви, японский рыбак, утонувший во время шторма и китайская наемница. Вместе с одеждой мы приобретаем приключение, которое уже свершилось до нас и лишь нам решать, какова будет дальнейшая жизнь нашего сокровища. И игра. Игра с тканью, складками, ниспадающими на тело. Игра плоти и материи вокруг нее, соединение, соприкосновение и создание одновременно. Своеобразный процесс творения - это каждый новый вариант ношения данного предмета. Метафора здесь - голая и напряженная, как долгая нота - очевидна, а практицизм - в носибельности и нескончаемом количестве вариаций и экспериментов.

Это попытка показать, что можно быть естественней и в отношении к природе и к себе самому, но при этом нести в своем внешнем облике глубокую смысловую нагрузку. Если наша цивилизация когда-нибудь исчезнет и взрастется новая, то, я думаю, они будут выглядеть именно так.