Разбитое сердце болит не по-настоящему
Нейробиологи усомнились в том, что мозг одинаково воспринимает социально-психологические неурядицы и настоящую боль.
Бывает, человек говорит о том, что у него болит сердце, подразумевая не настоящую боль ввиду физиологических причин, а душевную. Но никто никогда не думал, что мы одинаково чувствуем боль физическую и боль душевную, пока в 2003 году в Scienceне появилась статья, авторы которой утверждали, что острый психологический дискомфорт, вызванный социальными неурядицами, и неприятные ощущения от рецепторов в коже обрабатываются одними и теми же нейронными структурами в мозге. То есть нейробиологи пришли к выводу, что разбитое сердце болит по-настоящему.
Дальнейшие исследования такой вывод как будто подтверждали. Конечно, отличия между двумя физической болью и болью душевной есть, но физическую боль можно разделить на две составляющие: сенсорное восприятие (собственно боль) и эмоциональную окраску, когда мозг решает, насколько неприятны эти ощущения. Именно эмоциональный компонент и обнаруживал сходство с болью душевной. Чувства, которые мы испытываем, порезавшись ножом, и эмоции разбитого сердца вроде бы генерировались одними зонами мозга. Более того, если отказ был чрезмерно огорчительным (к примеру, вам отказала любовь всей вашей жизни), то мозг якобы может подключить даже те участки, которые отвечают за сенсорное восприятие боли.
Более того, выяснилось, что анальгетики могут ослаблять как физическую, так и душевную боль. Проводился игровой эксперимент, в котором человек должен был вступить во взаимодействие с другими виртуальными игроками. Если ему отказывали в сотрудничестве, он чувствовал определённый психологический дискомфорт. Но если игроку давали анальгетик, он переживал куда меньше. А вот плацебо никакого облегчающего эффекта не создавало.
Наконец, год назад в Molecular Psychiatry появилась работа исследователей из Мичиганского университета (США), в которой говорилось, что мозг обезболивает себя от эмоциональных потрясений так же, как он это делает при сигналах физической боли. В обоих случаях активировалась успокаивающая опиоидная система, что послужило ещё одним доказательством «единства болей» – из-за сходства нейрохимических реакций мозга.
Но, видимо, с выводами о том, что социальная отверженность и физическая боль обрабатываются одними и теми же нейронными цепями, несколько поторопились. Тор Вэйджер (Tor D. Wager) и его коллеги из Колорадского университета в Боулдере ещё раз сравнили данные томографии мозга людей, испытывавших эмоциональное расстройство и физический дискомфорт. Добровольцам сначала показывали фото человека, который их отверг или в чём-то отказал, после чего им приходилось вытерпеть небольшой ожог. Но на сей раз данные фМРТ обрабатывались с помощью нового метода статистической обработки данных. Разглядывание фотографий и ощущение кожей слишком горячей поверхности активировали нейронные сети в мозге, и вот эти-то нейронные сети оказались в итоге не одними и теми же, как считали ранее, а разными; кроме того, с другими областями мозга соответствующие нейронные контуры были связаны неодинаково. Совпадения же нейронной активности в обоих вариантах могло быть лишь случайным. Результаты экспериментов опубликованы в Nature Communications.
Теперь, очевидно, придётся более внимательно присмотреться к другим данным, в том числе психологическим и фармакологическим, которые свидетельствовали в пользу единства единой нейронной сетки, обслуживающей эмоциональные неприятности и реальные болевые ощущения. Возможно, придётся всё-таки распрощаться с мыслью лечить разбитое сердце привычными обезболивающими препаратами. В более же общем смысле новые данные говорят о том, что, по крайней мере, в нейробиологии есть много такого, что не стоит воспринимать как окончательную истину. И что некоторые сведения о нашем мозге, которые мы считаем вполне достоверными, могут, что называется, утратить свою актуальность по мере развития науки и появления новых, более совершенных методов исследования.
