Лейкоз прячется от лечения в спящих злокачественных клетках

Рецидивы В-клеточного лимфобластного лейкоза после терапии происходят без специальных мутаций.

Одно из самых распространённых онкозаболеваний крови, В-клеточный острый лимфобластный лейкоз, нередко возвращается даже после многодневной химиотерапии. Как и все онкологические заболевания, этот лейкоз начинается с мутаций: в ДНК клеток-предшественников В-лимфоцитов появляются различные повреждения, из-за которых они не превращаются в зрелые В-лимфоциты, а начинают просто без конца делиться и делиться. При этом, как мы знаем, любое злокачественное заболевание не однородно по мутациям: среди раковых клеток есть разные группы, и мутационные наборы у них в чём-то похожи, а в чём-то отличаются.

То, что после химиотерапии у больного случается рецидив заболевания, можно объяснить как раз разнообразием злокачественных клеток: терапия действует на тех, на кого можно подействовать, но при этом есть клетки, чьи мутации (старые или вновь появившиеся) позволяют им выжить. И даже если раньше такие клетки не были в большинстве, после лекарственной атаки для них возникают вполне благоприятные условия.

Однако в случае с В-клеточным острым лимфобластным лейкозом дела обстоят иначе. Сотрудники Университетского колледжа Лондона модифицировали лабораторных мышей так, что им можно было пересадить клетки человеческого лейкоза, а потом начать лечить. С помощью мышей можно было в деталях отследить самые разные злокачественные клетки, которые были и которые остались после лечения, и не просто отследить, но и прочесть их ДНК. В статье в Nature Cancer говорится, что клетки, которые пережили химиотерапию, по мутациям мало отличались от всех остальных, которые погибли при терапии. То есть в их ДНК не было ничего, что давало бы им такую устойчивость. Тем не менее, эти клетки отличались по поведению — в какой-то момент они впадали в неактивное состояние, в своеобразную спячку, подобную той, в которой иногда пребывают стволовые клетки крови в костном мозге.

Спящие злокачественные клетки не делятся (притом оставаясь злокачественными, так сказать, по своим наклонностям), но могут начать делиться при определённых условиях. Авторы работы особо подчёркивают, что спящие клетки появляются уже в изначальном лейкозе, до всякой терапии, хотя их и очень мало.

Всё это — ещё один повод напомнить, что гены и их мутации служат не однозначной инструкцией, которая должна быть выполнена при любых условиях. Скорее, они предоставляют некие возможности, диапазон реакций, которыми клетка может воспользоваться, а может и не воспользоваться. Спящие злокачественные клетки не стали бы такими без мутаций, но их собственная судьба в очень разнообразном окружении среди других клеток сложилась так, что они задействовали эту возможность — стать спящими. Кстати, о чём-то похожем мы писали несколько лет назад, когда говорили, что для метастазирования раковым клеткам не обязательно обзаводиться новыми мутациями; достаточно, чтобы изменились окружающие условия.

Есть ли такие особые спящие клетки у других типов злокачественных болезней, и что с ними можно сделать, покажут дальнейшие исследования. Возможно, оптимальным выходом тут было бы просто их для начала чем-нибудь разбудить, чтобы они стали обычными, неспящими злокачественными клетками, чувствительными к той же химиотерапии.