У охоты женское лицо
В племенах охотников-собирателей охотой занимаются как мужчины, так и женщины.
Охотники-собиратели живут — кто бы мог подумать! — охотой и собирательством. Когда-то так жили все люди, пока не приручили разный скот и не открыли для себя сельское хозяйство; но и по сей день в разных уголках мира живут народы, продолжающие охотничье-собирательские традиции. При этом кажется совершенно естественным, что охотой занимаются мужчины, а собирательством женщины. Собирать плоды, грибы и коренья можно, не уходя далеко от дома, одновременно присматривая за детьми. Собственно, из-за того, что нужно смотреть за детьми и кормить, и случилось такое разделение труда. Кроме того, некоторые антропологи и этнографы указывали на то, что у женщин есть месячные, и запах их крови должен был бы заранее отпугивать на охоте тех, на кого охотятся, и привлекать хищников, которые могли бы представлять опасность для охотников. Наконец, тут есть дополнительные соображения, вроде того, что женщины от природы менее агрессивны и склонны к сидячей работе.
Такое представление об охотниках-собирателях крепко угнездилось в массовой культуре. Фильмы, картинки и тексты в масс-медиа рисуют нам женщин, сидящих у костра с детьми и какой-то посудой, и мужчин, которые с перекошенными лицами и копьями наперевес бегут за мамонтом. И мало кто, кроме специалистов, обращал внимание на то, что среди современных охотников-собирателей женщины не только собирательствуют, но и охотятся. Сами антропологи не сразу начали принимать всерьёз сведения об охотящихся женщинах. Но с 70-х годов прошлого века подобные исследования начали постепенно накапливаться, и вот сейчас сотрудники Тихоокеанского университета Сиэтла решили проанализировать, сколько вообще у нас есть сообщений о женщинах-охотницах. Они воспользовались базой данных, в которой собрана информация примерно о 1400 культурных сообществах, ведущих традиционный образ жизни. Среди них набралось шестьдесят три сообщества охотников-собирателей, насчёт которых было достаточно много сведений, чтобы уверенно судить о их повседневной жизни. И вот среди этих шестидесяти трёх народов-этносов-сообществ женщины занимались охотой в пятидесяти.
Женщины современных охотников-собирателей оказываются на охоте не случайно и не раз от разу, а преднамеренно и регулярно. Оружие у них бывает самое разное, от копий и самострелов до мачете и сетей; бывает, что охотницы ходят на охоту с собаками. Дети не составляют никакой проблемы: их или берут с собой (дети постарше вполне могут помочь чем-нибудь на охоте, ну, или обучиться полезным навыкам), или оставляют дома на чьё-нибудь попечение. Как говорится в статье в PLоS ONE, мужской и женский способ охоты в пределах одного народа может отличаться. Например, мужчины коренных филиппинцев аэта (агта) предпочитают ходить на охоту в одиночку или с напарником, а из оружия любят лук, а вот женщины аэта охотятся группами и с собаками, а из оружия предпочитают ножи. Причём нельзя сказать, что есть жёсткие предписания, кому нужно охотиться, а кому нет: охотится тот, кому хочется этим заниматься (ну и, надо думать, у кого это более или менее получается).
Скорее всего, у древних охотников-собирателей охота тоже вряд ли была жёстко закреплена за мужчинами или женщинами. Впрочем, если у большинства современных охотников-собирателей охотятся и мужчины, и женщины, то это не значит, что в принципе невозможны сообщества, где охотой занимаются либо только мужчины, либо — почему бы и нет? — только женщины. Так или иначе, обнаруживая при раскопках какое-нибудь старое-престарое оружие, стоит задуматься, принадлежало ли оно охотнику или охотнице. Кстати, возможно, что тут помогут новейшие методы чтения ДНК, которые позволяют вопрошать древние вещи о том, кто ими владел.
