Годовалая память
Эпизодическая память у детей становится особенно активной на втором году жизни.
Мы не в состоянии вспомнить себя в раннем детстве, когда нам было несколько месяцев или год-полтора. Есть люди, которые утверждают, что они всё прекрасно помнят едва ли не с момента рождения, но в любом случае, таких немного (и с ними всегда есть вопрос, действительно ли они помнят непосредственно свой опыт, или позднейшие рассказы родственников о том, какими они тогда были и что делали). Однако отсутствие памяти о собственном младенчестве не означает, что мы тогда вообще ничего не запоминали. В конце концов, маленькие дети активно осваивают язык, запоминают разные объекты, начинают осознавать смысл социальных связей, и вряд ли всё это было бы возможно с неработающей памятью. Однако изучать, как работает младенческая память, очень трудно – в первую очередь потому, что у очень маленьких детей так просто не спросишь, что они помнят и когда они это запомнили.
Тем не менее, тут всё же есть более-менее надёжные экспериментальные данные. Можно следить за тем, как долго маленькие дети смотрят на то, что им показывают. Например, им показывают несколько картинок, а потом, спустя определённое время, снова показывают те же картинки, чередуя их с другими, ещё не виденными. На знакомых изображениях дети будут дольше останавливать взгляд (направление и продолжительность взгляда оценивают с помощью специального оборудования). Такие эксперименты с детьми от четырёх месяцев до двух лет ставили сотрудники Йельского университета, и результаты говорили о том, что дети и впрямь запоминают лица, объекты т. д.
Но психолого-поведенческие реакции хорошо бы подтвердить нейробиологическими исследованиями. То есть хорошо бы к продолжительному взгляду присовокупить динамику активности мозга, точнее, центров памяти в мозге. Активность центров памяти можно определить с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии. С младенцами томографию проводить сложно: там нужно лежать неподвижно и быть сосредоточенным на задании, маленьким детям это опять же трудно объяснить. Тем не менее, исследователи исхитрились, и с помощью разнообразных игрушек и пр. добились того, чтобы двадцать шесть детей более-менее спокойно смотрели на чередующиеся картинки, пока их мозг сканируют.
Один из главных центров памяти – гиппокамп, и в статье в Science говорится, что чем активнее он работал при появлении новой картинки, тем пристальнее ребёнок смотрел на неё, когда она снова появлялась перед глазами. Большая активность гиппокампа может означать более активную работу по запоминанию, что подтверждается при повторном появлении изображения: ребёнок долго смотрит на него, значит, он его узнал. В целом эта закономерность наблюдалась у всех детей, но сильнее всего она проявлялась у тех, кому было не меньше года. Тут нужно уточнить, что речь идёт не о памяти вообще, а об эпизодической памяти, и не о гиппокампе в целом, а о его задней части. Как минимум с трёх месяцев у детей работает память другого рода. Она помогает вычленить схемы и структуры, связанные с действиями других, с собственным поведением, вообще с внешним миром. Такая память помогает, например, осваивать язык, и когда она работает, в гиппокампе активна другая, передняя его часть. Эпизодическая память, связанная с конкретными образами и случаями из жизни, хотя и функционирует до года, становится намного более активной на втором году жизни, что видно как по психологическим тестам, так и по нейробиологическим.
Новые данные подтверждают, что память о происходящем, память об эпизодах собственной жизни у младенцев есть, просто потом она по какой-то причине исчезает. Происходит то, что называют инфантильной амнезией, и механизм её до сих пор не вполне понятен. Эксперименты с животными говорят о том, что нечто вроде инфантильной амнезии есть и у них: память о раннем возрасте не то чтобы стирается, просто к ней исчезает доступ, однако этот доступ можно восстановить, стимулируя соответствующие нейроны в мозге. С человеком подобные эксперименты вряд ли можно поставить, так что тут нужны более изощрённые методы, которые позволили бы нам увидеть, что и как происходит с младенческой эпизодической памятью при взрослении.
