Постимпрессионистические банкноты
Постимпрессионизм без преувеличения открыл новую дорогу для мирового искусства – трудно найти художника первой половины XX века, на которого не повлияли бы Сезанн, Ван Гог или Гоген. Так что удивительно не то, что постимпрессионисты попали на банкноты, а то, что таких банкнот всего две.
В конце XX века во Франции появились банкноты, посвященные выдающимся знаменитостям, много сделавшим для французской (да и не только французской) культуры. О двух из них мы уже рассказывали – это 500 франков с супругами Кюри и 50 франков с Антуаном де Сент-Экзюпери. В обращении банкноты с известными людьми находились недолго, начиная с 1996–1999 годов (когда их печатали) и до 2002 года, когда их заменили на евро. Но пусть этих банкнот уже нет в обращении, они всё же достаточно интересны, чтобы обратиться к ним ещё раз. И сейчас речь пойдёт о 100 франках, посвящённых одному из величайших художников – Полю Сезанну.
Сезанна относят к постимпрессионизму. Чем постимпрессионизм отличается от импрессионизма? Во-первых, тем, что один был после другого и возник благодаря предшественнику. Во-вторых, если говорить очень просто, то импрессионисты старались передать мгновенное зрительное впечатление – то, как мы непосредственно видим мир. Однако многим художникам, в том числе и Сезанну, казалось, что во всех смыслах блестящим картинам импрессионистов недостаёт порядка, гармонии. Постимпрессионисты, при всём разнообразии их творческих систем и техник, старались эту проблему решить, стремясь найти в мимолётных впечатлениях основные, закономерные элементы окружающего мира, сущностные состояния жизни. Иногда импрессионистов и постимпрессионистов для наглядности сравнивают с альпинистами и геологами: первые взбираются на гору, глядя на открывающиеся перед ними красоты, а вторые заняты исследованием горных пород, из которых она состоит. Считается, что главные представители постимпрессионизма, Поль Сезанн, Винсент Ван Гог и Поль Гоген, открыли путь для последующего развития изобразительного искусства. И если говорить о Сезанне, то его наследие сильнейшим образом повлияло на таких мастеров, как Матисс, Пикассо, Дерен, и на русских «сезаннистов» – Лентулова, Машкова, Кончаловского, Фалька и других.
Банкноту с Сезанном, как и другие французские банкноты той серии, создал известный швейцарский художник и дизайнер Роже Пфюнд. Для портрета он взял за основу одну из фотографий Сезанна. Говоря о внешности художника, следует отметить, что Сезанн рано полысел, из-за стеснительности и вспыльчивости не пользовался популярностью у женщин и слыл чудаком. Он придумал для себя образ нерасторопного, грубоватого и сварливого увальня. В этой роли ему удобно было прятаться, и, паясничая, скрывать неловкость и мириться с непониманием.
Но портретом сезанновская тема не ограничивается. Для Пфюнда главным было как можно полнее раскрыть тему каждой купюры, и он старался сжато показать всё, чем жил изображённый на банкноте человек. Среди элементов защиты есть водяной знак в виде ещё одного портрета Сезанна (отличающегося от первого) и горы Сент-Виктуар, которая возвышается над равниной Экс-ан-Прованса. Сезанн родился в Экс-ан-Провансе и неоднократно писал Сент-Виктуар. Кроме того, на лицевой стороне сезанновских ста франков (размер которых – 133 на 70 мм) в верхней части мы видим Жа де Буффан, что в переводе означает «Жилище ветров». Так называлось поместье в окрестностях Экса, приобретённое отцом художника. Сезанн его очень любил, и в течение сорока лет оно оставалось той тихой гаванью, где художник находил покой. Гостиную трёхэтажного дома он превратил в мастерскую, где создал огромное количество картин. Слева флуоресцентным зелёным цветом показана палитра художника. Преобладающие цвета купюры – охра и зелёный. Именно охре и зелёному, а ещё белому и голубому отдавал предпочтение художник, и его цвета мы видим в круге на оборотной стороне банкноты. Также на банкноте есть стилизованное изображение картины «Игроки в карты», о которой стоит рассказать подробнее.
«Игроки в карты» входят в серию из пяти картин, написанных в период с 1890 по 1895 год. Герои всех пяти – крестьяне из Прованса, сидящие за грубым столом в одном из местных кафе. В более ранних версиях игроков было трое, плюс двое зрителей. Постепенно Сезанн уменьшал количество изображенных людей, одновременно удаляя с полотна лишние детали. В итоге самой известной из серии стала пятая картина, своего рода окончательный вариант работы над сюжетом. Искусствоведы считают её наиболее совершенной, в которой ощущение спокойной торжественности рождается из сложного взаимодействия простых форм.
В 2012 году за картину «Игроки в карты» королевская семья Катара заплатила 250 млн. долларов, что в два раза превышало стоимость картины Пикассо (106,5 млн. долларов), проданной немногим ранее. На тот момент «Игроки в карты» оказались самым дорогим предметом искусства в мире, правда, их рекорд продержался недолго: уже в 2015 году картину Поля Гогена «Когда свадьба?» продали за 300 млн. долларов.
«Игроки» есть и на оборотной стороне банкноты, но большую её часть занимает фрагмент «Натюрморта с яблоками и печеньем». Картина поражает богатством цветов и внутренней простотой; а фрукты прекрасны настолько, что про них говорили, что их хочется не съесть, а скопировать. Роже Пфюнд непросто так выбрал натюрморт с яблоками из огромного количества картин (Сезанн за долгие годы создал более 800 картин маслом, не считая акварелей и других произведений). К яблокам художник относился по-особому: в смысле формы и цвета они были для него совершенством, и притом весьма разнообразными в сравнении с другими плодами. Когда один из молодых художников посетил Сезанна, когда тот работал над одним из натюрмортов, то был поражён: «Сезанн начал раскладывать фрукты, подбирая их так, чтобы они контрастировали друг с другом, и следя за появлением дополнительных цветов: зелёного на красном и желтого на синем. Он до бесконечности передвигал и поворачивал фрукты, подкладывая под них монетки в один и два су. Всё это Сезанн проделывал неторопливо и аккуратно, и было видно, что это занятие доставляет ему истинное наслаждение».
Любовь Сезанна к яблокам началась ещё со школьных лет. В школе, а потом в престижном колледже он учился вместе с будущим писателем Эмилем Золя. Детей сблизил один неприятный инцидент: маленького Золя постоянно дразнили в школе за то, что он сильно шепелявил, и однажды одноклассники побили его, а Поль заступился за однокашника. На следующий день Поль в благодарность получил от Эмиля в подарок корзинку с яблоками, после чего Поль произнес легендарную фразу: «Яблоками я покорю Париж». Это восклицание стало пророческим: через много лет его многочисленные великолепные натюрморты с яблоками действительно покорили Париж.
Золя и Сезанн дружили почти сорок лет. Удивительно, что Эмиль Золя очень любил в школе рисование и так преуспевал в нём, что ему предрекали карьеру художника. А вот Сезанну, напротив, больше всего удавалось литературное творчество, и окружающие думали, что он будет писателем. Но все получилось наоборот. Позже в своем романе «Творчество» Золя объяснял их дружбу так: «Разные по натуре, они привязались друг к другу сразу и навсегда, притянутые тайным сродством, неясным стремлением к удовлетворению общих амбиций, пробуждением интеллекта, что возвышало их над грубой, шумной толпой лентяев и драчунов». Правда, потом Сезанн узнал себя в главном герое «Творчества», неудачнике и самоубийце, и дружба прекратилась.
Яблоки Сезанн любил еще и за их неподвижность. Именно о таких «неподвижных натурщиках» он мечтал всю жизнь, выходя из себя, когда позировавший ему человек после многочасового сеанса вдруг шевелился. Тут уместно привести воспоминание знаменитого маршана (торговца произведениями искусства) Амбруаза Воллара о том, как он нечаянно сменил позу, когда Сезанн писал его портрет: «Сезанн набросился на меня! “Несчастный! Вы испортили позу! Я же говорил вам, в самом деле, что вы должны держаться, как яблоко! Разве яблоко делает движения?” С этого дня, прежде чем начать позировать, я проглатывал чашку черного кофе. К тому же Сезанн следил за мной, и если ему начинало казаться, что у меня появляются некоторые признаки утомления – предвестники сна, он бросал на меня такой взгляд, что я немедленно снова принимал позу ангела, – я хочу сказать – яблока, которое не делает движений».
К сожалению, как мы говорили в самом начале, замечательную французскую банкноту с Сезанном теперь можно увидеть только в музеях и в коллекциях бонистов. Но есть еще одна банкнота, главным героем которой также стал художник-постимпрессионист и которая до сих пор находится в обращении.
Это 200 уругвайских песо размером 160 на 74 мм, посвящённые Педро Фигари, которые начали печатать в 2006 году, модернизировав купюру в 2015. На её лицевой стороне справа мы видим портрет Фигари, слева от которого и под надписью BANCO CENTRAL DEL URUGUAY (Центральный банк Уругвая) изображена палитра художника, кисти и две ветви лавра, а слева от надписи герб страны и её название: URUGUAY. На оборотной стороне купюры также есть и надпись BANCO CENTRAL DEL URUGUAY, и палитра с кистями и ветвями лавра, но главный элемент здесь всё-таки картина Педро Фигари «Старинный бал».
Фигари стал серьёзно заниматься живописью только лишь в 60 лет. Живописи его учил друг его родителей, итальянский художник Сомавильи. Бо́льшая часть работ Педро Фигари выполнена в стиле постимпрессионизма, наиболее известными из них стали «Танец негров», «Постоялый двор», «Пампа» и некоторые другие.
Фигари прославился не только как художник, но и как выдающийся политик, адвокат, журналист, философ и писатель. Выпускник факультета права Республиканского университета в Монтевидео, свою деятельность он начал как юрист и журналист, позже увлёкся политикой и достиг в этой области немалых успехов. Так, в 1928–1933 годах он некоторое время работал послом Уругвая в Великобритании. Притом нельзя сказать, что его след в изобразительном искусстве недооценён: именем Педро Фигари названы Национальная школа искусств и музей в Монтевидео, а в Муниципальном музее изящных искусств Педро Фигари отведён отдельный зал, в котором экспонируется часть его работ.
