Журнал выписываю 40 лет, эта заметка — моя реакция на публикацию в «Науке и жизни» двух интересных, но односторонних статей про единый государственный экзамен (ЕГЭ). ЕГЭ может быть полезен при необходимом условии добровольности его применения и в обязательном сочетании с собеседованием. Нельзя делать «оргвыводы» всего лишь по результатам ЕГЭ.
Весной 2008 года в группе первокурсников, где я вёл «Теорию вероятностей», студент Хафизов был «на две головы выше всех». Он с лёту решал задачи, хотя посещал занятия через раз. Всем студентам я выставил оценки по текущей успеваемости. Кто согласился, тот от экзамена освобождался. На экзамен пришли все студенты, я продиктовал условия задач, рассадил восьмерых сдающих на расстояние более трёх метров друг от друга и после этого выставил оценки тем шестнадцати студентам, которые согласились с «автоматом». Хафизов был единственным, кому я поставил «отлично». Эти студенты покинули аудиторию.
Далее в течение двух часов зорко следил, чтобы восемь студентов друг с другом не общались. Предупредил: сдавайте мне только ответы на каждую задачу, а черновики сохраните у себя. В назначенный момент получаю ответы. Студентка Шувалова (фамилия изменена), которая сидела в самом дальнем углу аудитории, принесла мне правильные решения трёх задач. Если б я действовал в рамках сугубо тестовой системы, то должен был бы поставить ей более высокую оценку, чем она получила по итогам года. Я попросил показать черновики. «Выбросила», — был ответ. Но как вы решали задачу? Ответ верный, а перед ним идут бессмысленные строки. «Я уже не помню». Поставил я ей, не повышая, предварительную оценку. Тем более, что верный ответ и на другую задачу в её бланке предварялся столь же странными расчётами. Мне был очевиден единственный способ, которым этот результат мог быть достигнут: «продвинутый» Хафизов, находясь в коридоре, быстро решил задачи и послал Шуваловой сообщения SMS. Не стал я наказывать ни его, ни её, но сказал Шуваловой: «Ваш результат наводит на неблагоприятные для вас размышления».
Если бы процедура была чисто тестовой, то результат экзамена был бы фиктивным. А если бы экзамен состоял только из персональных собеседований, он был бы лишён строгой доказательности моей беспристрастности.
