Явление, о котором пойдёт речь, в Европе и США получило название factory farming — животноводство фабричного типа. Суть его в том, что из живых существ, обладающих какими-никакими, но правами, сельскохозяйственные животные превращаются в сырьё, из которого необходимо выжать как можно больше прибыли в как можно более короткие сроки, с как можно меньшими капиталовложениями. Особенности фабричного подхода к выращиванию животных на Западе — их высокая концентрация, усиленная эксплуатация и полное пренебрежение элементарными этическими нормами. В результате даже страны, не имеющие обширных пастбищных земель, производят очень много мяса по сравнительно низкой цене. Однако у этого мяса есть и другая, не измеряемая деньгами цена. И её приходится платить не только животным, но и тем, кто потребляет животные продукты. Сейчас уже есть достаточно оснований утверждать, что потребление мяса, произведённого интенсивными методами на фермах-фабриках, наносит серьёзный ущерб здоровью людей.
ПУТЬ ГОВЯДИНЫ
В 2007 году в США было съедено 26 миллиардов фунтов говядины. Ежегодно в США забивают более 30 миллионов коров. Для сравнения — во всей России, по данным журнала «Животноводство России», содержится примерно 10 миллионов коров. Если всех американских коров выпустить на поля, то места для людей там уже не останется. Но коровы проводят на полях лишь часть жизни — обычно от нескольких месяцев до одного-двух лет, как повезёт. Затем их отлавливают и перевозят на откормочные базы. На откормочных базах обстановка уже совсем иная. Здесь выполняется простая и жёсткая задача — за несколько месяцев довести мясо коров до кондиции, соответствующей требовательному вкусу потребителя. На откормочной базе — она порой тянется на многие мили — коровы стоят в тесноте сплошной живой массой, по колено в навозе и поглощают высококонцентрированный корм, состоящий из зерна, костной и рыбной муки и прочей съедобной органики. Телят, предназначенных на мясо, забивают в возрасте от нескольких дней до года. Их, как правило, держат в помещениях в тесных клетках, где они не могут свободно двигаться. Это приводит к недоразвитию мышц и делает мясо очень мягким.
Теснота, неестественное питание, стрессы, антисанитария — очевидно, что о здоровье животных речь не идёт — дожили бы до бойни. Но и это было бы невыполнимой задачей, если бы на помощь людям не пришла химия. Единственный способ в таких условиях сократить падёж скота от инфекций и паразитов — щедрое применение антибиотиков и пестицидов, что и делается абсолютно на всех индустриальных фермах. А в США, Канаде, Австралии и ряде других стран—экспортеров мяса (кроме стран ЕС) повсеместно используются также гормоны, задача которых ускорить «созревание» мяса, уменьшить содержание в нём жира и обеспечить требуемую нежную текстуру.
ПУТЬ МОЛОКА
Подобная же жёсткая эксплуатация существует и в молочном животноводстве. От «дедовских» методов содержания молочного стада промышленное животноводство отличается резко укороченным временем жизни молочных коров. Например, типичное молочное стадо в Германии содержит примерно 56% коров первой лактации, 40% — второй лактации и менее 4% — третьей лактации. То есть 60% животных забивают, получив от них молоко первого года лактации. Так же как и в случае с мясными коровами, о здоровье молочных коров не заботятся, довольствуясь получением максимальных надоев в первые два года. И это, разумеется, даёт плоды. В статье саратовских ветеринаров, опубликованной в журнале «Животноводство России» (№ 3, 2008 год), обращается внимание на то, что у животных, завезённых в Россию из Европы, часто встречаются инфекции копыт, плохое заживление ран, слабость мышц, деформированное вымя, нарушения обмена веществ, жировая дистрофия печени и почек. Создаются все условия для развития мастита и других инфекций, поэтому опять-таки без высоких доз антибиотиков обойтись нельзя. В США коровам также дают бычий соматотропный гормон, чтобы увеличить надои.
В других областях животноводства картина сходная. Например, свиней также держат не на воле, а в помещениях в тесных загонах. Ожидающих приплода свиноматок на многих фабриках-фермах помещают в одиночные клетки размером 0,6×2 метра, в которых они не могут даже повернуться. Кур держат в многоярусных клетках, где они практически лишены свободы движений из-за тесноты. Таким образом, везде, будь то промышленное производство свинины, мяса птицы или яиц, реализуются одни и те же принципы — во главу угла ставится задача получения с каждого квадратного метра площади как можно большего количества мяса, молока или яиц при полнейшем пренебрежении нуждами и правами животных. В этих условиях производство оказывается в полной зависимости от «химических костылей» — гормонов, антибиотиков, пестицидов и др., потому что все иные способы улучшения продуктивности и поддержания животных в добром здравии обходятся слишком дорого и, стало быть, невыгодны. В итоге производятся огромные объёмы сравнительно дешёвой продукции животноводства, есть которую, однако, небезопасно.
ГОРМОНЫ НА ТАРЕЛКЕ
Первым гормоном, который начали использовать в животноводстве с 1960-х годов, стал диэтилстильбэстрол (ДЭС) — синтетический заменитель женских половых гормонов, применявшийся тогда в медицине для предотвращения выкидышей и некоторых других осложнений беременности. Использовали его довольно долго, хотя первые публикации о том, что он может быть канцерогеном, появились ещё в 1940-х годах. К 1970-м годам уже было ясно, что все опасения, связанные с ним,подтвердились. В частности, у девочек, рождённых от матерей, принимавших это лекарство во время беременности, начиная уже с 15—20 лет часто развивалась редкая форма рака половых путей. Дальнейшие исследования позволили установить, что ДЭС вызывает много проблем: аномалии развития половых органов у плода, например феминизацию мальчиков, бесплодие, выкидыши и различные опухоли у девочек (сейчас уже известно, что последствия воздействия ДЭС на плод прослеживаются до третьего поколения).
В США в 1979 году запретили применять ДЭС в животноводстве, а в странах ЕС в 1989 году — вообще все гормональные стимуляторы роста животных. Но в США, отказавшись от ДЭС, немедленно перешли на другие гормоны.
Сейчас в Америке при выращивании мясных коров используют шесть гормонов. Это три натуральных гормона — эстрадиол, прогестерон и тестостерон, а также три синтетических гормона — зеранол (действует как женский половой гормон), меленгестрол ацетат (действует как гормон беременности) и тренболон ацетат (действует как мужской половой гормон). Все гормоны, за исключением меленгестрола, который добавляют в корм, импланируют в ухо, откуда они и поступают в кровь в течение всей недолгой жизни животного, вплоть до забоя.
ВРЕДНЫ ЛИ ГОРМОНЫ В МЯСЕ?
Казалось бы, столько всяких вредных веществ поступает в наши организмы с пищей. Стоит ли бояться гормонов?
Нужно отдавать себе отчёт, что натуральные и синтетические гормоны, которые имплантируют сельскохозяйственным животным, имеют структуру, аналогичную человеческим гормонам, и обладают той же активностью. Поэтому все американцы, за исключением вегетарианцев, с раннего детства находятся на своеобразной гормональной терапии. Хотя в России, как и в остальной Европе, использование гормонов в животноводстве запрещено, достаётся и россиянам, так как Россия импортирует американское мясо. Проверки на уровень гормонов во ввозимом из-за рубежа мясе проводятся нерегулярно, только в отдельных образцах. Кроме того, применяемые в животноводстве натуральные гормоны очень трудно обнаружить, поскольку они почти неотличимы от естественных гормонов организма.
Конечно, с мясом в организм человека попадает не очень много гормонов. Подсчитано, что, съедая в день полкило мяса, человек получает дополнительно порядка 0,5 мкг эстрадиола. Так как все гормоны накапливаются в жире и печени, те, кто предпочитают жирное мясо и жареную печёнку, получают примерно в 2—5 раз большую дозу гормонов. Для сравнения — в одной противозачаточной таблетке содержится порядка 30 мкг эстрадиола. Как видим, дозы гормонов, получаемые с мясом, в десятки раз меньше терапевтических. Однако, как показали исследования последних лет, даже небольшое отклонение от нормальной концентрации гормонов может сказаться на физиологии организма.
Особенно важно не нарушать гормональный баланс в детском возрасте. У детей, не достигших полового созревания, концентрация половых гормонов в организме близка к нулю и малейшее повышение уровня гормонов уже существенно. Следует также опасаться влияния гормонов на развивающийся плод, ведь в период внутриутробного развития рост тканей и клеток регулируется точно отмеренными количествами гормонов. Известно, что влияние гормонов наиболее критично в особые периоды развития плода — так называемые ключевые точки, — когда даже ничтожное колебание концентрации гормонов может привести к непредсказуемым последствиям. Экспериментально показано, что все гормоны, применяемые в животноводстве, хорошо проходят через плацентарный барьер и попадают в кровь плода.
Но, конечно, наибольшее беспокойство вызывает канцерогенное действие гормонов. Известно, что половые гормоны стимулируют рост многих разновидностей опухолевых клеток, например рака груди у женщин (эстрадиол) и рака простаты у мужчин (тестостерон). Однако данные эпидемиологических исследований, в ходе которых сравнивали уровень заболеваемости раком вегетарианцев и любителей мяса, достаточно противоречивы. Одни исследования показывают чёткую зависимость, а другие — нет. Интересные данные получили учёные из Бостона. Они обнаружили, что риск развития гормонально-зависимых опухолей у женщин напрямую связан с уровнем потребления мяса в детском и подростковом возрасте. Чем больше мяса включала диета детей, тем чаще у них уже во взрослом возрасте развивались опухоли. В США, где уровень потребления мяса с гормонами самый высокий в мире, ежегодно от рака груди умирают 40 тысяч человек и диагностируется порядка 180 тысяч новых случаев.
АНТИБИОТИКИ
Если гормоны применяют только за пределами Европы (по крайней мере, если говорить о легальном применении), то антибиотики используют повсеместно. И не только для борьбы с бактериями. До недавнего времени в Европе широко использовали также антибиотики, обладающие способностью стимулировать рост животных. Однако с 1997 года их начали выводить из употребления, и сейчас применение таких препаратов в Европе запрещено. Но по-прежнему применяют терапевтические антибиотики — тетрациклины, макролиды и др. Использовать их приходится постоянно и в больших дозах, потому что иначе из-за скученности животных создаётся риск стремительного распространения опасных болезней. Антибиотики, попадающие в окружающую среду с навозом и другими отходами, создают условия для появления супербактерий, то есть бактерий-мутантов, обладающих исключительной устойчивостью ко всем антибиотикам. Уже выявлены устойчивые к антибиотикам линии кишечной палочки, которые вызывают тяжёлые, часто летальные заболевания у людей.
Также существует постоянная опасность, что на фоне ослабленного иммунитета животных, вызванного стрессовыми условиями содержания и постоянным приёмом антибиотиков, возникнут благоприятные условия для эпидемий вирусных заболеваний, таких как ящур. Две крупные вспышки ящура случились не так давно в Англии — в 2001 и 2007 годах, вскоре после того, как Европа была объявлена зоной, свободной от ящура, и фермерам разрешили прекратить вакцинацию от этого заболевания.
ПЕСТИЦИДЫ
И, наконец, необходимо упомянуть о пестицидах — веществах, применяемых для борьбы с вредителями сельского хозяйства и паразитами животных. При промышленном мясном производстве создаются все условия их накопления в мясе. Во-первых, ими обильно посыпают животных, потому что только так можно справиться с паразитами, которые, подобно бактериям и вирусам, предпочитают животных с ослабленной иммунной системой, живущих в грязи и тесноте. Во-вторых, животных, содержащихся на фермах-фабриках, не пасут на экологически чистой травке, а кормят зерном, причём часто выращенным на полях, окружающих ферму-фабрику. Это зерно тоже опыляют пестицидами, а, кроме того, пестициды, так же как и антибиотики и гормоны, попадают в почву вместе с навозом и сточными водами, откуда они снова идут в кормовое зерно. Установлено, что многие синтетические пестициды являются канцерогенами, вызывают врождённые пороки развития плода, нервные и кожные заболевания.
ЖЕРТВЫ РЕКЛАМЫ
Одно из последствий высокого уровня производства мяса и его дешевизны на Западе — рост потребления мяса. Спрос на мясо активно поддерживают мясные корпорации, заинтересованные в сохранении рынка сбыта. В США, например, реклама, призывающая людей есть больше мяса, стала обычным явлением. Многие американцы считают, что питаться овощами и фруктами — слишком дорого и хлопотно, поэтому едят почти исключительно мясопродукты.
А между тем учёные предупреждают, что диета, перегруженная мясом, способствует развитию сердечных и онкологических заболеваний. В частности, установлена связь между питанием мясом и заболеваемостью раком прямой кишки. Объясняют это тем, что при жарке, и особенно при приготовлении гриля, барбекю и шашлыка, в мясе образуется много канцерогенных соединений. Развитию опухолей также способствуют насыщенные жиры мяса.
ЛУЧ НАДЕЖДЫ
По мере того как спрос на мясо растёт, остаётся всё меньше надежды на то, что животноводство вернётся к старым добрым пасторальным временам. Но всё-таки есть и положительные тенденции. И в США и в Европе увеличивается число людей, которым не всё равно, какие химикалии содержатся в еде и как они влияют на здоровье. За рубежом набирает силу так называемое экологическое вегетарианство, которое заключается в том, что люди отказываются от потребления продуктов животноводства не столько ради улучшения здоровья, сколько в знак протеста против промышленного животноводства. Объединясь в группы и движения, активисты экологического вегетарианства ведут просветительскую работу, живописуя потребителям ужасы промышленного животноводства, разъясняя, какой вред окружающей среде наносят фермы-фабрики (деструкция почв, загрязнение почвы и воздуха, неумеренное потребление энергетических ресурсов и воды и т.д.). В результате недовольство потребителей практикой промышленного животноводства растёт. Это особенно заметно в Европе. Например, под давлением общественности в Великобритании в 1990 году запретили тесные клетки, ограничивающие свободу передвижения телят, затем в 2007 году последовал запрет этих клеток на всей территории ЕС. Клетки для свиноматок тоже уже запрещены в Великобритании, а также в американских штатах Флорида и Аризона. В Европе их планируется начать выводить из употребления в 2013 году. Также Европа планирует издать закон, регулирующий условия содержания кур. А на прошедших недавно выборах в штате Калифорния за улучшение условий жизни кур проголосовало 63% избирателей, в то время как за президента Барака Обаму свои голоса отдали 61% — на 2% меньше. Для тех, кто не может отказаться от мяса, но и не желает потреблять продукцию ферм-фабрик, в продаже есть и альтернативные продукты, выращенные на маленьких фермах без гормонов, антибиотиков и клеток.
А ЧТО У НАС?
В России вегетарианство пока не получило широкого распространения. Да и российские врачи до сих пор считают, что без мяса нельзя обеспечить полноценное питание. Традиционная русская кухня отличается достаточно разумным подходом к потреблению мяса. Мясные блюда обычно подаются с гарниром, а при приготовлении блюд используется большое количество круп и овощей. Полезными для здоровья считаются и продолжительные посты, во время которых нельзя употреблять животную пищу.
Однако сейчас вместе с относительно дешёвым и простым в приготовлении импортным мясом в Россию постепенно проникает и обычай питаться преимущественно мясными продуктами. Так как Россия пока не может удовлетворить растущий спрос на мясо за счёт собственных ресурсов, мясо ввозят из разных стран, в том числе, как уже говорилось, из США, а также Канады, Аргентины, Бразилии, Австралии — стран, где применение гормонов узаконено и почти всё животноводство индустриализировано. Одновременно идут призывы учиться у Запада и поскорее интенсифицировать отечественное животноводство.
И действительно, все условия для перехода на жёсткие рельсы промышленного животноводства в России есть, включая самое главное — готовность потреблять нарастающие объёмы животной продукции и нежелание задумываться над тем, откуда она берётся. Производство молока и яиц в России уже давно ведётся по фабричному типу (вспомним знакомое с детства слово «птицефабрика»), и здесь осталось только ещё больше уплотнить животных и усилить их эксплуатацию по западному образцу. Производство кур-бройлеров уже подтягивается к западным показателям и по параметрам уплотнения, и по интенсивности эксплуатации. И вполне возможно, что по производству мяса Россия вскоре догонит и перегонит Запад. Вопрос — какой ценой?
