Большинство географических открытий в Арктике и приарктических акваториях Северного Ледовитого океана приходится на середину XVIII века. Мореплаватели той поры твёрдо верили в существование в северных широтах неведомых земель и усиленно занимались их поиском. Примеров тому множество. Так, выдающийся русский мореплаватель капитан-командор Витус Беринг (1681—1741) безуспешно искал к северу от Камчатки нанесённую на старую карту Землю Жуана-да-Гамы. Поиски Земель-призраков продолжались и в XIX и в ХХ веках. В 1820-е годы русский военный и государственный деятель, мореплаватель и полярный исследователь адмирал барон Фердинанд Врангель (1797—1870) хотел найти Землю Андреева. Её впервые заметил сержант Степан Андреев в 1763—1764 годах в глубине Восточно-Сибирского моря и оставил об этом факте письменное свидетельство: «остров весьма не мал». Почти через полтора века американский полярный путешественник Фредерик Кук (1865—1940), направляясь к Северному полюсу, которого он первым достиг 21 апреля 1908 года, якобы увидел неизвестную землю, названную им Землёй Брэдли.
Прошло время, и учёные признали эти «Земли» всего-навсего фантомами. Сегодня о них известно разве что историкам географических открытий в Арктике по нескольким строчкам в путевых дневниках мореплавателей.
Другое дело — знаменитая Земля Санникова. Это географическое название прочно вошло и в литературу и в кинематограф. В 1926 году геолог, палеонтолог, географ и писатель академик Владимир Афанасьевич Обручев опубликовал одноимённый научно-фантастический роман, а полвека спустя, в 1973-м, в Советском Союзе по нему был снят художественный фильм, известный во многих странах.
У «Земли Санникова» оказалось сразу три первооткрывателя: Иван Ляхов (дата рождения неизвестна, умер — около 1800 года), Яков Санников (1749—1825) и Матвей Геденштром (1780—1845). В 1770-е годы Иван Ляхов вёл на Новосибирских островах промысел морского зверя, песца и северного оленя, ловил рыбу. Он привёз на Большую землю первые сведения о богатствах неведомой полярной суши, после чего и другие купцы стали регулярно посылать на острова промысловые экспедиции за оленями, морским зверем и рыбой, а позже и за мамонтовой костью и бивнями.
Один из последователей Ивана Ляхова опытный полярный путешест-венник Яков Санников, передовщик (предводитель) артели купцов Семёна и Льва Сыроватских, в 1810 году увидел с северного берега острова Новая Сибирь далеко в океане скалистую землю. Дважды Санников пытался штурмовать отделявшее её от островной суши полярное море, но всякий раз коварный океан «не пускал» его. Будучи на острове Котельном, примерно в 70 верстах от острова Новая Сибирь, Санников вновь наблюдал очертания терявшихся вдали высоких каменных гор. Там же, на острове Котельном, он обнаружил россыпи костей, остатки ископаемых деревьев и предметы из камня, сделанные руками человека.
Третьим был исследователь Арктики и Сибири Матвей Матвеевич Геденштром. Он пытался попасть на загадочную землю с мыса Святой Нос близ устья реки Яны, но путь ему преградила непреодолимая полоса открытой воды и молодых льдов, известная сейчас как Великая Сибирская полынья. В силу особых гидрологических условий море в этой части Северного Ледовитого океана никогда не замерзает, но каждый год полынья меняет свои очертания и размеры. Она представляет собой своеобразный морской оазис в ледяной пустыне океана. Обилие жизни в ней поражает: от мельчайшего фито- и зоопланктона и бентоса (организмов, обитающих на морском дне) до самых крупных позвоночных, включая рыб, птиц, китов, ластоногих, белых медведей.
Среди специалистов, интересовавшихся Землёй Санникова, были и скептики. Один из них — известный полярный исследователь Пётр Фёдорович Анжу (1797—1869). В 1821—1823 годах он бывал на Новосибирских островах и пришёл к заключению, что виденной Санниковым земли «нет на N от Новосибирских островов». Он считал, что его предшественник принял за Землю туман, похожий на неё. У Анжу, в отличие от Санникова, были хорошие зрительные трубы. Кроме того, для большей убедительности он взял недалеко от указанного Санниковым места пробы донного грунта. Им оказался «жидкий ил», а глубина моря составляла около 34 м, и ничто не указывало на близость суши.
За прошедшие двести с лишним лет все попытки найти в Арктике протоматерик Земля Санникова или хотя бы обосновать вероятность её наличия в прошлом, оканчивались безрезультатно. У полярных исследователей не было надёжных и достоверных фактов, но они продолжали верить в существование в геологическом прошлом неведомой суши среди полярных просторов. Иначе, куда с окраинных мысов материка или островов улетали дальше на север весной птицы и откуда они осенью возвращались с потомством? Или куда стремились попасть олени, дошедшие до Святого Носа и ринувшиеся затем вперёд по льду? Эти картины воочию наблюдали Иван Ляхов и другие промысловики и мореплаватели. Может быть, путь оленей лежал на открытые позже Новосибирские острова или ещё дальше, на некую тёплую землю с зелёной травой и обилием животных?
Легенды о благодатной Земле, затерянной в Ледовитом океане, сохранились в фольклоре чукчей, юкагиров, эвенков, якутов и других северных народов. За неё древние люди могли принять открытые среди льдов в 1879—1880 годах американской экспедицией капитана Джорджа Вашингтона Де-Лонга (1844—1881) небольшие вулканические острова, получившие позже название Архипелаг Де-Лонга. Или острова Вилькицкого и Жохова, обнаруженные в 1913 году русской гидрографической экспедицией под командованием капитанов П. А. Новопашенного и Б. А. Вилькицкого. Возможно,
именно сюда через Новосибирские острова улетали весной птицы. Подтверждением этой версии служат обнаруженные здесь в 1950-х годах на свободных ото льда скалах птичьи базары.
Интерес к разгадке тайны Земли Санникова возник с новой силой в 1967 году, когда на острове Жохова, лежащем к северо-востоку от самых крупных островов Новосибирского архипелага — Новой Сибири и Фаддеевского*, сотрудники полярной станции нашли древние охотничьи орудия. Спустя двадцать лет путём радиоуглеродного анализа специалисты установили возраст этих находок: 8—9 тысяч лет. То, что один из островов в Северном Ледовитом океане в историческом прошлом был обитаем, оказалось сенсацией. Ничего подобного никогда не находили даже на западных, расположенных в лучших климатических условиях, островах Баренцева моря.
Первые раскопки на острове Жохова проводила в 1989—1990 годах экспедиция Института истории материальной культуры РАН под руководством Владимира Викторовича Питулько, который и назвал это древнее поселение Жоховской стоянкой.
В ходе дальнейших раскопок помимо охотничьих орудий археологи обнаружили в мёрзлой земле скопления костных останков промысловых животных, добытых древними охотниками; ковшик из плавникового дерева; костяную иглу с аккуратным ушком, в которое вдевали тонкую жилку для шитья; хорошо сохранившееся перо птицы — часть оперения стрелы; скребло и нож из отщепов бивня мамонта; часть корзины и несколько деталей от нарт, почти ничем не отличающихся от современных; несколько тёсел и небольших каменных топоров из отшлифованного камня; пешню из бивня мамонта для разбивания льда или земли. Исследователи считают, что эти предметы принадлежали арктическим охотникам-зверобоям и что место их обнаружения, видимо, и есть не что иное, как охотничий лагерь. В раскопах обнаружены также фрагменты деревянных саней и костей собак. Вероятно, транспорт наподобие нарт, запряжённых собаками, был одним из возможных способов передвижения древних людей.
Среди останков животных на Жоховской стоянке нашли кости белого медведя, северного оленя, волка, песца, тюленей и моржа, гусей и даже чаек. Это стало прямым доказательством существования в историческом прошлом народа, который, наряду с олениной, употреблял в пищу мясо белого медведя. Причём костей белого медведя было найдено в десятки раз больше, чем костей остальных животных. Промышляли зверя в основном в зимнее время, преимущественно в берлогах. Зверобои применяли ту же тактику и те же навыки, что и охотники на медведя бурого, жившего в лесотундре и тайге. Но как им удавалось поразить зверя весом 600—900 кг, обладающего прыжком в несколько метров, всего лишь копьём с каменным наконечником, — представить современному человеку трудно.
Знаток Жоховской стоянки В. В. Питулько считает, что лагерь был постоянным, поскольку там нашли останки «подростка, одного или двух взрослых и пожилого субъекта». Но как древние люди могли оседло жить в условиях арктического климата с зимними температурами ниже минус 30—40оС? Как боролись со всепроникающим холодом? Возможно, они постоянно жгли костры, но тогда на острове должно было быть очень много плавника — остатков выброшенных на берег деревьев. В действительности он там есть, но не в таких больших количествах, чтобы обеспечить многолетнее проживание племён первобытных охотников. Если же остров Жохова был местом нерегулярных посещений, то откуда шли сюда люди и куда возвращались?
Вариантов два. В случае если островная суша была ещё едина, возможно, люди приходили из других частей Земли Санникова. А если суша к тому времени уже начала распадаться на отдельные острова, то древние номады** устремлялись сюда с других островов или же с континентальной суши. Но как им удавалось преодолевать обширные морские пространства? Конечно, в этих широтах бывают годы, когда море «стоит» и лёд сплошным ковром сковывает проливы между материковой сушей и островами. Однако случаются они очень редко.
Возможно, номады совершали многодневные, с риском для жизни, переходы на Землю Санникова, частью которой считают современный остров Жохова, и не для охоты. Я склонен считать, что люди приходили сюда, чтобы исполнять ритуальные обряды, например делать подношения своему божеству. В качестве жертвенного животного они, скорее всего, выбирали белого медведя.
Культ медведя, голову которого сажали на шест и выставляли в священном месте, издревле существовал у народов Сибири и Дальнего Востока. Примером может служить ставший местом многовекового паломничества остров Вайгач (по-ненецки Хэбидя Я — Святая Земля). Он расположен ближе к материку, всего в 2—3 км от Югорского полуострова. Предки северных народов добирались до него на нартах по льду, даже подтаявшему и с полыньями, и на лодках. На мысах и обрывистых берегах острова они устраивали древние святилища, где медвежьи черепа занимали «почётное место» среди подношений божествам.
Специалисты сходятся на том, что в историческом прошлом Земля Санникова — Новосибирские и другие острова на стыке морей Лаптевых и Восточно-Сибирского — была составной частью огромной суши, так называемой Берингии, соединявшей северо-восточную Азию с северо-западной Америкой. Эта древняя область Земли, известная также как «мамонтовый материк» или «гиппариновая суша***», образовалась в эпоху максимального похолодания последнего ледникового периода (приблизительно 26 тысяч лет назад). Тогда появились огромные массивы льда, а уровень полярного океана понизился на 100—120 м. Начавшееся позже (около 15 тысяч лет назад) глобальное потепление уничтожило Берингию — она ушла под воду. Бóльшая часть Земли Санникова также оказалась затопленной, а возвышенные её участки остались над водой в виде Новосибирских и некоторых других островов.
В 1882 году учёный секретарь Императорского Русского географического общества Александр Васильевич Григорьев (1848—1908) высказал мнение, что острова Беннетта и Генриетта, открытые Де-Лонгом, — это те самые Земли, которые видели Геденштром и Санников с острова Новая Сибирь. Видимость на большом расстоянии (например, до острова Генриетты 260 км) А. В. Григорьев объяснял тем, что в ясные весенние дни над островами часто держится облачность, которая зрительно приподнимает их над морем, а воздух в высоких широтах исключительно прозрачен. «После этого, — писал Григорьев, — не может быть сомнений в действительности существования земли, виденной Санниковым в 1810 году на NW от северной оконечности Котельного острова». Кстати, именно А. В. Григорьев первым назвал её Землёй Санникова.
В 1885 году другой русский путешественник и исследователь Арктики Эдуард Васильевич Толль (1858—1902) тоже побывал на Новосибирских островах в составе экспедиции под началом Александра Александровича Бунге. Оказавшись на севере острова Котельный, он увидел, а может ему это показалось, неизвестную Землю и был уверен, что это Земля Санникова.
Десять с лишним тысяч лет назад практически весь шельф морей Лаптевых и Восточно-Сибирского — то, что на современных географических картах закрашено бледно-голубым цветом, — был сушей, бескрайней равниной, через которую тянулись на север долины главных рек Восточной Сибири — Яны, Анабара, Лены, Индигирки и Колымы в их нижнем тогда течении. Сейчас эти низовья затоплены, на поверхности остался один-единственный фрагмент древней долины Пра-Яны — песчаная пустыня острова Земля Бунге, которую называют Полярной Сахарой. В южном направлении равнина захватывала площадь современных Яно-Индигирской и Приморской низменностей.
В период последнего похолодания на арктических землях прочно обосновались не боящиеся холода и неприхотливые к пище млекопитающие так называемого мамонтового комплекса: гиппарионы, мамонты, саблезубые тигры, большерогие олени, пещерные львы и другие звери. Толль писал: «… они бродили по обширному свободному пространству, которое, соединяясь с нынешним материком, достигало, быть может, через полюс американского архипелага и, несмотря на глетчеры (движущиеся естественные массы кристаллического льда. — Прим. ред.), не было бедно пастбищами». Недаром Новосибирские острова до сих пор остаются одним из главных районов добычи мамонтовой кости и бивней.
Когда на смену ледниковому периоду пришло потепление, началось продвижение в арктические широты растений и животных с материка. В числе прочих сюда переселилось множество злаков, которыми могло прокормиться большое поголовье животных. Огромная территория стала похожа на тундростепи севера Азии. Вслед за растениями и животными Арктику стали осваивать люди. Это подтверждают научные исследования: возраст стоянки древних охотников на острове Жохова (9—7 тысяч лет назад) совпадает с периодом климатического потепления.
В этот период «Мамонтовый материк» начал распадаться. Колебания уровня моря привели к размыванию верхнего слоя суши, состоящего из ископаемых льдов толщиной в несколько десятков метров и наносных отложений. От неё остались лишь «осколки» — несколько островов в пограничной области морей Лаптевых и Восточно-Сибирского, основу которых составляют твёрдые базальтовые породы. Сверху они покрыты более лёгкими осадочными отложениями. Эти острова служили своеобразными «мостиками», по которым, видимо, племена древних охотников перебирались на остров Жохова. И лишь когда каменные «мостики» разрушились, люди перестали посещать охотничий лагерь.
Сегодня Новосибирские острова заняты в основном арктическими тундрами и пустынями с бедной травянистой растительностью. Тут нет настоящих кустарников, они замещены кустарничковой карликовой берёзой. Островная суша возвышается над океаном максимум на 374 м (одна из гор на острове Котельном) и на 426 м (одна из высот на островах Де-Лонга). Здесь господствует арктический климат с зимними температурами до минус 28—31оC; летом воздух прогревается до 3—5оC. Годовое количество осадков очень невелико — 77 мм.
Берега северных оконечностей материка и островов, ранее входивших в состав Земли Санникова, изрезаны множеством огромных ниш, карнизов и трещин в несколько метров шириной. Они продолжают разрушаться. Обвалившиеся блоки смёрзшегося торфа и песка высотой в десятки метров загромождают подножия уступов. Из-под них появляются так называемые материнские породы — твёрдые базальты. Например, на острове Большой Ляховский от берега в глубь суши идёт почти ровная гранитная стена, выше камень поднимается ступенями, а над ними возвышаются гранитные кигиляхи (в переводе с якутского — каменные люди). Эти изваяния — результат ветровой эрозии. Образовавшие их твёрдые базальты ранее были пронизаны более мягкими породами, которые многие сотни тысяч лет подвергались выветриванию. Бывавшие тут путешественники наблюдали, как в солнечные дни, при мареве, кигиляхи слегка покачивались, и создавалось отчётливое впечатление, что друг против друга стоят люди-великаны и разговаривают.
И всё же, могли мореплаватели прошлого видеть остатки Земли Санникова или нет? Судьба двух открытых в 1815 году в море Лаптевых островов — Васильевского и Семёновского — даёт ответ на этот вопрос. По описанию оба острова состояли из «подпочвенного льда, покрытого слоем ила, и длина каждого из них составляла несколько километров». За прошедшие полтора-два столетия здесь неоднократно бывали исследователи. В 1950 году океанолог Яков Яковлевич Гаккель, совершая полёт над островом Васильевский, увидел на его месте один только возвышающийся над водой утёс, от которого шла небольшая песчаная коса в форме полумесяца. Пятью годами позже члены экспедиции гидрографического судна «Лаг» обнаружили, что остров Семёновский скрыт под слоем воды толщиной 10 см, иначе говоря, он практически перестал существовать. Вывод напрашивается один: сравнительно недавно, ещё два-три столетия назад, к северу от ныне существующих остатков Земли Санникова — островов Котельный, Фаддеевский и Новая Сибирь — были и другие острова, исчезнувшие со временем в морской пучине, и путешественники могли их видеть.
Комментарии к статье
* Фаддеевский — на картах ХХ века значится как остров. Ныне считается полуостровом острова Котельный, с которым соединился в результате неотектонического подъёма морской отмели.
** Номады — условное название народов, которые в течение сезона или года ведут подвижный образ жизни.
*** Гиппариновая суша — это географическое название произошло от названия распространённого здесь в древности животного — гиппариона (по-латыни Hipparion), трёхпалого представителя семейства лошадиных.
