Среди экспериментов великого учёного были странноватые, с точки зрения его современников, а иногда и с нашей точки зрения. Так, занимаясь вопросом о расселении растений на отдалённые острова, он месяцами вымачивал в солёной воде семена, любезно присланные ему директором Королевского ботанического сада Дальтоном Гукером. Гукер не верил в эту идею: семена либо потонут, либо сгниют. Но через солидный срок после начала опытов Дарвин писал Гукеру: «Семена 72 из 94 видов растений потонули за 10 дней, но 7 видов проплавали в среднем по 67 дней», а некоторые не потеряли всхожести и за 137 дней. Он сделал вывод, что около 10% всех семян могут проплыть в океане месяц. Дарвин даже изучил морской атлас с показанными на картах океаническими течениями и рассчитал, как далеко за это время способны уплыть семена. Оказалось, они могут доплыть до самых дальних островов и до другого берега океана.
Однажды оригинальный эксперимент предложил восьмилетний сын Дарвина Фрэнсис (позже он стал известным физиологом растений). Если птица, наевшись семян, полетит через океан и по пути погибнет, например от бури, нападения хищника или какой-то болезни, а её труп с семенами в зобе упадёт в воду и волны потом выбросят его на удалённый берег, не смогут ли семена прорасти? Ведь разлагающийся труп птицы даст им удобрения. Отец юнната немедленно приступил к опыту. И через пару месяцев Дарвин-старший уже писал Гукеру: «Несчастный дохлый голубь проплавал 30 дней в солёной воде с семенами в зобе, и они затем прекрасно проросли. Вы, конечно, скажете, что чайки и акулы по пути съели бы труп. Да, в 999 случаях так и случилось бы, но одну птицу волны могли бы донести до берега. Я сам в кругосветном плавании встречал дохлых птиц, выброшенных волнами на берег».
Ещё более сложный эксперимент придумал сам Дарвин: он скармливал семена растений аквариумным рыбкам, чтобы проверить, не прорастут ли они, пройдя через кишечник рыбы, которая могла унести их далеко, — нет, не проросли. Зато проросли семена, проглоченные мышью, которую затем скормили сове, а та позже выбросила их в погадках.
Затем экспериментатор доказал, что ряску из одного водоёма в другой могут принести утки: он купал уток в большом аквариуме с ряской и потом подсчитывал, сколько растеньиц прилипли к перьям. Перейдя от целых уток к их конечностям, он погружал отрезанные лапки птиц (сами утки шли на обед многочисленному семейству) в аквариум с водными улитками и выдерживал их там, пока несколько улиток не заберутся на утиные лапы. После чего он вынул лапы с улитками и положил их на сухое место. Оказалось, что улитки способны прожить без воды до 20 часов, а за это время, как Дарвин писал в «Происхождении видов», утка или иная водоплавающая птица могла пролететь 600—700 миль и сесть на другой водоём.
Однажды Чарльз сорвал со шляпы своей супруги Эммы искусственный цветок и поместил его в саду среди настоящих, чтобы пронаблюдать, будут ли пчёлы садиться на это шляпное украшение — нет, не садились. И уж совсем странный эксперимент он провёл с помощью трёх членов семьи: цветочные горшки с почвой и дождевыми червями в ней (Дарвин изучал этих червей практически всю жизнь) поставили на рояль; Эмма на нём играла, и ей аккомпанировали Фрэнсис на фаготе и внук Бернард на свирели. Таким способом натуралист проверял остроту слуха дождевых червей. Когда червей в горшках с почвой поместили на рояль, они при звуках музыки стали закапываться поглубже. Теперь мы знаем, что дождевые черви ощущают вибрации почвы специальными волосками и спешат закопаться, чтобы их не съел грач или крот.
В наше время некоторые опыты Дарвина при всей их экзотичности вполне могут быть повторены с пользой для школьников на уроках биологии или в кружке юных биологов. Они привлекут внимание учеников и дадут представление о некоторых принципах научного экспериментирования.
