Город Далматов, расположенный в Курганской области, свое имя получил от Далматовского мужского Свято-Успенского монастыря, основанного в середине XVII века пришлым старцем Далматом (в миру — Дмитрий Иванович Мокринский). Личность, до сих пор широко известная и почитаемая на Урале и в Зауралье.
Родился он в Тобольске в 1594 году. Отец Дмитрия Ивановича — запорожский казак, пришедший в Сибирь с дружиной Ермака Тимофеевича и за заслуги перед Отечеством пожалованный дворянским званием. Мать происходила из рода тюменского мурзы Илигея Магметова. Родители, по тому времени люди достаточно образованные, обучили сына основам многих заний. Постиг Дмитрий Иванович и военное искусство: владел саблей, копьем, хорошо стрелял из мушкета. Тобольск в начале XVII века оставался еще приграничным городом, так что столкновения со степными кочевниками считались делом вполне обычным и без воинского мастерства было не обойтись, тем более дворянскому сыну.
Получив после смерти родителей в наследство дом и все имущество, Дмитрий распоряжал ся всем рассудительно и жил “без великия скудости, но и без заметной нужды”. Был женат, имел пятерых детей, которым старался передать знания и навыки, что когда-то сам получил от отца и матери.
Похоронив жену, Дмитрий Иванович отдал детям дом и хозяйство, а сам ушел в Невьянский Богоявленский монастырь, здесь принял постриг под именем Далмата. Наделенный редким даром умения слушать собеседника и обладая красноречием и мастерством убеждения, он быстро выделился среди других монастырских послушников. “За веру и мудрость великую” иноки решили назначить его игуменом. Но за ночь до этого события, видимо, не уверенный в истинности выпавшего ему предназначения, Далмат ушел из монастыря с единственной принадлежащей ему ценностью, иконой Успения Божией Матери, сотворенной безвестным мастером несколько столетий назад.
Он прошел не одну сотню верст, ища только одного — уединения. Шел он на юго-восток, в неведомые тогда зауральские степи. И в 1644 году достиг берегов реки Исети, крупного притока Тобола. Нетронутые живописнейшие места — на юге распахнулись во всей красоте степи, а совсем близко с севера и востока подступали величественные таежные леса. Здесь, на левом берегу Исети, возле возвышенности Белое Городище, и обосновался Далмат — было ему тогда уже 50 лет. Возле этих мест, с юга, в Исеть впадала речка Теча. Аборигенами край назывался Исетской пустынью (потом она стала именоваться Далматовской).
Рядом с родником (он бьет из земли по сей день) вырыл Далмат в овраге пещеру-землянку, мечтая лишь о тишине и уединении. Но молва быстро разнеслась по округе, и к отшельнику стали приходить богомольцы и люди, желающие получить совет старца. Вскоре пещера уже не могла вместить молящихся, и с благословения тобольского архиепископа Герасима иноки срубили над пещерой часовню и келью. Однако уже в 1651 году на обитель напали калмыки, сожгли все постройки, большинство монахов перебили, а уцелевших увели в плен. Далмату удалось спастись, и к нему снова спешили люди.
Узнав о случившемся, из Тобольска к отцу приходит сын Иоанн (в монашестве он примет имя Исаак) и становится во всем его помощником. Вместе с ним и новой братией Далмат отстраивает мужской монастырь и обносит его деревянной оградой — хоть какая-то защита от степняков. Теперь монастырское строительство поддерживало и государство, стремящееся закрепить земли за Уралом за собой, а монастырь становился надежным форпостом в малообжитых землях. В 1654 году монастырю в вотчинное владение передано по царской грамоте 160 десятин земли. Во владениях монастыря теперь значились четыре деревни. В версте на запад от него встала слобода Служняя. Люди расселились по всей долине рек Исеть и Теча.
Вторая половина XVII века характеризовалась здесь не только русской колонизацией, но и башкирской. Русские шли с северо-запада, из-за Урала, и с севера, из Тобольска. И военные столкновения с башкирами далеко не всегда заканчивались победой русских. 1662 год — снова трагическая веха в судьбе Далматовского монастыря: и монастырь, и деревни вокруг него были разграблены, сожжены башкирами, крестьяне перебиты, а их семьи уведены в степь.
На этот раз Далмат спасся не один, и совсем скоро монастырь восстает из пепла. Оживают и деревни вокруг него — все больше и больше здесь появляляется переселенцев из различных районов Руси. Их прежде всего привлекали льготы, даваемые монастырем на период обживания нового места. Только после так называемых “подъемных лет” крестьяне обязывались отдавать определенную часть урожая монастырю. К его стенам, расширяясь, подступала слобода Служняя, называвшаяся уже селом Николаевским — в честь церкви Святителя Николая.
К 90-м годам XVII века монастырь — мощное звено сибирской оборонительной линии, защищавшей Русь от кочевников. Внушительно выглядел его арсенал: десять пушек с двумястами ядер, десятки винтовок, мушкетов, пищалей, карабинов, большой запас пороха, пуль, картечи.
Состарившийся Далмат, видя крепнущий на глазах монастырь, просит снять с него игуменство и передать его сыну Исааку. А сам удаляется от мира и живет в одиночестве и молитвах. Умер Далмат 25 июня 1697 года в возрасте 103-х лет. Похоронили его в гробу, который старец задолго до смерти сам вырубил из цельного ствола дерева.
Бедствием для монастыря были не только набеги кочевников, но и пожары. В январе 1707 года в хлебной келье вспыхнул пожар, уничтоживший три церкви, половину ограды и часть келий. Через год в огне погибли остальные постройки. Сгорела большая часть монастырс кого архива... Новый монастырь решено было возводить из камня и кирпича.
Строительство монастырской крепости (а именно так можно назвать комплекс всех зданий, окруженный мощной каменной стеной) длилось более полувека. Начинали его приглашенные из Соликамска, Верхотурья и других уральских городов строители, а заканчивали во второй половине XVIII века их ученики — жители села Николаевского. За десятилетия сложились династии строителей, чьим трудом воздвигнуты многие постройки в разных городах Урала и Сибири. Вспомним эти имена: Павел и Василий Тульковы; Леонтий, Спиридон и Петр Овчинниковы; Ефим и Никифор Ершовы. Почти всеми работами на территории монастыря руководил зодчий Иван Борисов по прозванию Сорока.
Не только каменных дел мастера нужны были для строительства, но и другие. Славилась в монастыре столярная келья, где изготавливали изделия из дерева — иконостасы, иконные лавки, перила, требующие сложной обработки: токарной и резной работы. В 70-х годах в мастерской трудились искусные резчики по дереву: Тит Усольцев, Степан Присталых и Михаил Завьялов. Один из самых талантливых мастеров Антон Бормотов в 1761 году изготовил иконостас для церкви села Николаевского. Но имя мастера, сделавшего замечательную, как утверждают документы монастырского архива, деревянную скульптуру Далмата, так и осталось неизвестным. Славился монастырь и своими иконописцами, создававшими немало икон, расписывавших стены монастырских церквей и других храмов Зауралья.
В 1719 году при монастыре открывается первое в крае училище для детей священнослужи телей. В 1735-м учреждается славяно-российская школа, в 1761-м — славяно-российская семинария, а еще через год — бурса. В ней обучались дети Далматовского, Челябинского, Троицкого, Шадринского и Воскресенского уездов. К 1780 году в бурсе учились более 200 человек. Не так мало для XVIII века и для глубокой провинции!
Почти с первых лет основания монастыря в нем собирали книги. Среди них были так называемые “учительские” азбуки, арифметика, лексиконы, часословы, а также религиозные и светские книги. Библиотекой (и это, пожалуй, самое главное) пользовались не только монахи, но и грамотные крестьяне, а их в селе Николаевском было предостаточно. Книги присылали из Москвы, Санкт-Петербурга, Тобольска. Пополнялась библиотека и за счет ссылавшихся в монастырь, которые привозили книги с собой.
21 марта 1761 года вышел указ Петра III “О монастырских штатах”, значительно облегчивший жизнь монастырских крестьян: они перешли в разряд государственных. Вместо тяжелых натуральных сборов им было вменено в обязанность платить по одному рублю с души в год. Вскоре, однако, Екатерина II отменила указ, вернув монастырям все их земли и крестьян, живущих на них. Мощное крестьянское восстание в Зауралье, вошедшее в историю России под названием “Дубинщина”, стало ответом на действия Екатерины. Почти полгода восставшие держали в осаде Далматовский монастырь, напрочь отрезав его от внешнего мира. Лишь весной 1763 года Азовский драгунский полк под командованием полковника Аборина сумел разгромить крестьянский отряд. Участников восстания наказали кнутом и розгами, а зачинщиков — 167 человек — повесили.
“Дубинщину” удалось подавить. Но главное испытание было впереди. Через десять лет, в 1773 году, до села Николаевского дошли слухи о том, что на Яике объявился царь Петр III и собирает войско. По ночам из деревень начали выезжать всадники — то крестьяне бежали в лагерь Пугачева. Первыми ушли бывшие предводители “Дубинщины” — Денис Жернаков и Иван Лобов, скрывавшиеся все эти годы от суда в лесах.
11 февраля 1774 года к Далматовскому монастырю подошло трехтысячное войско пугачевцев под командованием есаула Прохора Пестерева. За стенами крепости укрылись монахи, инвалидная команда (солдаты в отставке), крестьяне села Николаевского и других близлежащих деревень. Началась двадцатидневная осада монастыря.
Сначала между осаждавшими и монахами шла переписка. Пугачевцы требовали сдать монастырь без боя, но получили отказ. Утром 13 февраля начался штурм, на монастырь обрушился сильный артиллерийский и ружейный огонь, однако крепость оборонялась весьма умело. Не раз пугачевцы пытались подобраться к стенам, спрятавшись за возами сена, но стоило им подойти ближе, как защитники монастыря поджигали сено горящей паклей и буквально засыпали наступавших пулями и камнями. 24 февраля расстановка сил изменилась: к пугачевцам присоединился большой отряд атамана Митрофанова. И к концу месяца у стен Далматовского монастыря собралось уже более пяти тысяч повстанцев против четырехсот защитников крепости. Неизвестно, чем бы закончилась осада, если бы не стремительное наступление правительственных войск под командованием генерала Деколонга. Пугачевцы без боя отступили на юг, к Уксянской слободе, возле которой 9 марта были наголову разбиты.
Не сразу вошла в нормальное русло жизнь монастыря и села Николаевского. Но постепенно люди отстроили порушенное и сгоревшее, снова занялись сельским хозяйством, ремеслами и торговлей. В Николаевском по-прежнему дважды в год собиралась ярмарка, основанная еще в XVII веке: “при заведении самого Далматова монастыря в селе Николаевском, сначала в малом числе разного звания народа, а потом и во множественном собрании из московских и разных российских, сибирских и оренбургских городов”. Так говорят архивные записи.
Далматовская Николаевская ярмарка, связанная со многими другими крупными ярмарками, прежде всего с самыми большими в России — Ирбитской и Макарьевской вблизи Нижнего Новгорода, имела важное экономическое значение для всего Зауралья. Она входила в так называемую российскую “ярмарочную” цепь: торговавшие на названных ярмарках купцы приезжали и на Николаевскую.
Особенно выгодной ярмарка была для монастыря. Приезжающие купцы обязательно посещали монастырь и жертвовали на него немалые средства. Солидным в ярмарочные дни был и доход монастыря от хлебной и свечной торговли. Недаром архимандрит Иакинф резко протестовал против перевода ярмарки в Челябинск и даже написал “Представление” тогдашнему оренбургскому губернатору. Но так ничего и не добился, ярмарка все-таки переехала. Однако в XIX веке она вернулась в родные места и специализировалась на продаже хлеба, мяса, сала, масла вплоть до начала ХХ века.
Ноября 1781 года село Николаевское получило статус города, который и назвали в честь основателя монастыря — Далматовым. Десять лет он был уездным городом, а после укрупнения уездов перешел в разряд заштатных и в таком “звании” существовал более века.
В XIX столетии, когда рубежи российского государства отошли далеко на юг и на восток, Далматовский Успенский монастырь оказался вдали от границ. Степь уже не угрожала набегами кочевников, и монастырь потерял свое оборонительное значение, но просветительское и культурное сохранял до 20-х годов XX века. При монастыре, как уже говорилось, была школа, которая в 1818 году преобразовалась в уездное духовное училище, предназначенное для детей церковнослужителей.
Училище было четырехклассным. В нем преподавалось всего десять предметов, относящихся главным образом к общеобразовательным дисциплинам: это языки — русский (включая старославянский), латинский и греческий, география, арифметика, чистописание. Специальными же предметами были священная история Ветхого и Нового Заветов, катехизис, изъяснения богослужения с церковным уставом, церковное простое и нотное пение. Кстати, общеобразователь ным предметам отводилось в пять раз больше времени, чем специальным. Скорее всего, учитывалось то, что с вопросами веры дети священников знакомятся с самого раннего детства.
В Далматовском духовном училище с 1869 по 1871 год учился будущий ученый с мировым именем, российский изобретатель радио А. С. Попов. Было ему тогда только десять лет. Сын священника, Александр Степанович прошел обычный путь для детей церковнослужителей: духовное училище и духовная семинария, — чтобы поступить в университет, надо было иметь законченное среднее образование. Почему Сашу Попова отдали именно в Далматовское училище? Объяснение простое: более низкие расходы на обучение, чем в губернских и уездных городах, дешевизна продуктов и жилья.
Александр Попов сразу же показал исключительные математические способности. Он много занимался самостоятельно, перечитал всю монастырскую библиотеку. И все это за два года! В “Пермских епархиальных ведомостях”, в которых помещен список учеников Далматовского духовного училища после годичных испытаний в июне 1871 учебного года, А. С. Попов значится среди учеников “первого разряда”, то есть получивших высшую оценку по всем предметам и переведенных в третий класс. Но Александр в третий класс не пошел, а уехал учиться в Екатеринбург.
После октябрьских событий 1917 года монастырь действовал еще несколько лет. В начале 20-х годов он был закрыт, его постигла участь многих других монастырей и церквей России: купола сняты, колокольня разрушена, иконы и прочая церковная утварь уничтожены. Чудом удалось спасти монастырский архив, в материалах которого отражена история Зауралья на протяжении двухсот с половиной лет — с середины XVII до начала ХХ века. Документы сохранил и позднее переправил в Шадринск известный ученый-краевед В. П. Бирюков (они хранятся в Шадринском филиале Государственного архива Курганской области).
Но сегодня монастырь жив. Как и прежде люди приходят сюда из Далматова, приезжают из других городов Урала и Сибири. Несколько лет в монастыре есть монашествующие. При содействии администрации города идет реставрация монастыря. Уже восстановлена часовня — усыпальница Далмата. И хочется верить: скоро Далматовский Свято-Успенский монастырь снова станет жемчужиной Зауралья.
ЛИТЕРАТУРА
Дежнев А. С. Первый монах Зауралья . Шадринская старина. Краеведческий альманах. — Шадринск, 1995.
История Курганской области. Т. З. — Курган, 1998.
Зырянов А. Н. Пугачевский бунт в Шадринском уезде и окрестностях его. Шадринская старина. Краеведческий альманах. — Шадринск, 1996.
История земли Курганской с древнейших времен до начала 60-х годов XIX века. — Курган, 1997.
Плотников Г. С. Описание Далматовского Успенского монастыря . — Екатеринбург, 1906. 21
