Странная судьба у этой научно-популярной книги. Она посвящена биологии, главным образом молекулярной, вышла в США в 1967 году, пользовалась успехом, а у нас издана только что, в 1999-м. Ее не могли перевести раньше, потому что один из ее авторов - физик Георгий (Джордж) Гамов не вернулся в Советский Союз, выехав в 1933 году на международную конференцию, и стал американским физиком. Другой автор - профессор биологии Мартинас Ичас - литовец, тоже оказавшийся в Америке без разрешения властей предержащих.
Представим себе, что, скажем, "Занимательную геометрию" Я. И. Перельмана, написанную в 1925 году, запретили лет на тридцать. Ничего невероятного в таком предположении нет: запретить Перельмана были все основания. Его старший брат, довольно известный литератор, еще в 1913 году уехал в Америку, да там и остался. Печатался в эмигрантской прессе под псевдонимом О. Дымов. Много ли потеряла бы "Занимательная геометрия" после тридцатилетнего пребывания в спецхране? Наверное, не так много, как занимательная биология, тем более молекулярная - уж очень быстро развиваются события в этой области.
Правда, новые открытия науки, как правило, не отвергают полностью старых, а как бы надстраиваются над ними. И читать сейчас, например, "Введение в науку о жизни" Р. Гольдшмидта (Москва, 1935 г.), наверное, еще интереснее, чем в год выпуска: видно, насколько далеко ушла биология и как много известно было уже тогда. И тем не менее, жаль, что у книги Г. Гамова и М. Ичаса не было научного редактора-биолога, который местами сделал бы "осовременивающие" примечания.
Сюжет книги построен на приключениях скромного банковского служащего мистера Томпкинса, склонного к сновидениям и галлюцинациям. Он засыпает при всяком удобном и неудобном случае - на пляже, за чтением газеты или научно-популярной книги, в каюте океанского лайнера, дома, опустошив бутылку виски, в своем банке (когда ему объясняют устройство купленного банком компьютера - здоровенного металлического шкафа), в гостях (после двух-трех стаканчиков бренди), а особенно часто он спит в очереди к врачу. Заснув, он уменьшается в миллионы раз и путешествует по собственной кровеносной системе, по мозгу, рассматривает строение и функционирование клеток, белков, хромосом, генов, беседует с компьютером, уясняя некоторые принципы работы человеческого мозга... Прием, достаточно известный в научно-популярной и научно-художественной литературе. В пути банковского клерка консультируют известные ученые прошлого и настоящего, даже сам Чарльз Дарвин. Мистер Томпкинс беседует с генами и ферментами, поднимается по двойной винтовой лестнице ДНК, наблюдает, как рибосома выхватывает из раствора нужные аминокислоты, синтезируя из них белки, видит, как сокращаются мышечные волокна.
Наверное, книга, пусть и запоздавшая, могла бы оказаться полезной, например, для школьников (почти все рассмотренные в ней вопросы теперь входят в школьную программу). Но, к сожалению, в ней безумное количество опечаток - примерно 0,7 на страницу, если считать за опечатки и пропуски слов, и неверную пунктуацию (всего в книге 325 страниц). Первая из опечаток встречает читателя на первой же странице, в предисловии переводчика (это Ю. А. Данилов, известный переводчик научно-популярной, в основном физико-математической литературы). Среди выдающихся биологов здесь упомянут некий Мортан - это, конечно, Морган, генетик, тот самый, один из основателей пресловутого "вейсманизма-морганизма". Последняя опечатка - в самом конце, в выходных данных, где Гамов назван Григорием. В промежутке - много других, но самая занятная - на стр. 274, где "угорь плывет, совершая волнообразные совращения мышц своего тела". Имелись в виду, естественно, сокращения. В тех же выходных данных указан корректор. Наверное, это тоже опечатка, и корректора просто не было. Редактор не указан, но по некоторым, хотя и не столь многочисленным редакторским огрехам, похоже, что его и не было.
Книга вышла в издательском доме "Удмуртский университет" в Ижевске. Тот, кто внимательно просматривает публикующуюся в "Науке и жизни" уже не первый год библиографию научно-популярной литературы, заметил, что примерно до начала тридцатых годов такие книги выходили во множестве "провинциальных" городов. Потом книгоиздательство было решительно централизовано, и долгое время научно-популярные книги выпускались главным образом лишь в нескольких издательствах крупных городов (так было легче проследить, чтобы не издали какого-нибудь Гамова). А в последние годы число издательств начало расти, а география расширяться. Это замечательно! Вот только скоро ли в провинции сложатся такие же профессиональные коллективы, какие были в научно-популярных редакциях "Мира", "Науки", "Знания", "Мысли" и других заслуженно известных центральных издательств?
