Историю Африки прочитали в древней ДНК
Генетический анализ позволил заглянуть в первобытную Африку охотников-собирателей, какой она была до прихода туда производящего хозяйства.
Неолитической революцией называют переход от охоты и собирательства к сельскому хозяйству, однако, несмотря на название, революция происходила довольно долго и в разных регионах по-разному. Известно, что бантуговорящие племена с запада Африки принесли земледелие в Восточную Африку по крайней мере к началу нашей эры, а к 500 году н. э. – и в Южную Африку. Скотоводство принесла ещё более ранняя волна миграций с Ближнего Востока. На восток континента скотоводческая традиция дошла к 2000 г. до н. э., а на юг – к началу нашей эры.
Но как выглядела Африка до этих двух мощных волн переселения народов, которые принесли культуру производящего хозяйства? Хотя анализ ДНК пролил свет на древнюю историю самых разных регионов мира, для Африки такой метод часто оказывался почти бесполезен, потому что генетический материал разрушается слишком быстро в теплом и влажном африканском климате. Однако со временем стало известно, что и из африканских останков можно добыть вполне сохранную ДНК (если искать ее, например, в слуховых косточках).
Исследователи из Гарвардской медицинской школы и ряда других научных центров опубликовали в Cell практически пионерскую работу в области генетического исследования африканского прошлого. До сих пор из Тропической Африки был секвенирован лишь один древний геном (возрастом около 4500 лет) – его последовательность опубликовали в 2015 году. В новой работе прочитали уже целых пятнадцать геномов возрастом от 500 до 8500 лет из различных зон Тропической Африки. К ним прибавили тот самый ранее исследованный геном и сравнили их с ДНК, взятой приблизительно у шестисот современных представителей пятидесяти девяти африканских народов, а также с геномами трехсот людей из разных этнических групп за пределами Африки.
Известно, что у народов Восточной Африки распространены евразийские гены. Сейчас удалось установить, что эти гены (не все, но некоторые) ведут своё происхождение от скотоводов, живших в эпоху неолита (приблизительно между 8000 и 12000 лет назад) в Малой Азии, в регионе Леванта, а также на территории современного Ирана. Люди из Леванта, как предполагают исследователи, мигрировали в Африку раньше, и их гены продвинулись по континенту несколько ниже, а затем их примеру последовали те, что жили на территории современного Ирана: в районе бронзового века они прошли через сам Левант, и к железному веку их гены были уже в Египте, а ещё позже – и в Восточной Африке.
А вот генетика африканского юга уже совсем не евразийская. На самом юге внутри бантуговорящей территории (а вся южная часть африканского континента населена народами, говорящими на языках банту) есть «остров», где говорят на койсанских языках. Их характерная черта – использование щелкающих согласных в качестве полноценных фонем, чего нет более нигде в мире, кроме еще одного маленького языкового «островка» на Востоке Африки и одного австралийского ритуального языка.
Койсанские народы с древнейших времён изолированы от остального человечества. Они принадлежат к последним охотникам-собирателям Африки; но среди них есть и скотоводы. На своём месте они жили задолго до прихода бантуговорящих племен с севера – это подтверждается и тем, что даже внутри себя койсанские языки сильно отличаются друг от друга по структуре и словарному составу, тогда как языки бантуговорящих народов, окружающих койсанский «остров», очень похожи между собой.
Анализ ДНК помог понять, что в прошлом группа, прямыми потомками которой являются современные койсанские народы, занимала территорию от южной оконечности Африки вплоть до экватора. Они продолжали жить здесь по крайней мере до 600 года н. э., пока их окончательно не захлестнула волна миграции.
Удалось узнать кое-что новое и о народе из того самого маленького «островка» на востоке Африки, внутри которого тоже говорят на языках с щелкающими согласными. Речь идёт о людях хадза. Как и койсанские народы, это глубоко изолированный и очень древний народ, также занимающийся охотой и собирательством.
Несмотря на щелкающие согласные, нет никаких свидетельств лингвистического родства между языком хадза и койсанскими языками. Генетического родства между самими народами тоже раньше не находили; не нашли его и теперь. И это при том, что, как уже было сказано, популяция койсанских предков находилась совсем рядом с хадза. Более того, исследователи установили, что хадза состоят в более близком родстве с неафриканскими этносами, чем со своими соседями; можно предположить, что хадза – прямые потомки группы, которая вышла из Африки 70 000 лет назад и расселилась по всему миру.
Совершенно иначе, чем в случае хадза, развивались события в более южных африканских регионах. Авторы работы неожиданно открыли древний народ охотников-собирателей, который существовал на территории современной Республики Малави на протяжении по меньшей мере 5000 лет. Самое удивительное в том, что этот народ не оставил никакого генетического наследства современным малавийцам. Пришедшие с запада бантуговорящие земледельцы, от которых и происходят современные жители Малави, просто стерли его из истории.
Напоследок стоит сказать, что исследователи не только получили представление о структуре древнего населения Африки, но также узнали кое-что новое о генетических адаптациях африканцев. Так, одна из генетических особенностей была связана с защитой от ультрафиолетового излучения, а другая – с изменениями во вкусовых рецепторах. Очевидно, получив вкусовую мутацию, африканцы стали лучше распознавать растительные яды.
