[QUOTE]CASTRO пишет:
Ну так они и не планировали вести войну зимой.[/QUOTE] Вряд-ли даже такой оптимист как Гитлер был уверен что все боевые действия к зиме закончатся. Россия такая страна, которую завоевать полностью невозможно из-за огромной территории и Гитлер, думаю, понимал что все равно им придется сталкиваться с сопротивлением еще долгое время, даже при самом благоприятном стечении обстоятельств. Что он там говорил на публику это одно, а планирование это другое.

ИЗ книги [B]"1941 год глазами немцев.Березовые кресты вместо Железных"[/B] Роберта Кершоу воспоминания военослуюащих вермахта:

[I] Естественно, что усилия пехоты не должны были пройти даром, а существенно сократить продолжительность кампании. Гюнтер фон Шевен, 33-летний пехотинец, интуитивно понимал, что это означает лично для него и его товарищей. «Ни минуты отдыха, – писал он домой, – все те же марши по этим полям и бесконечным дорогам, колонна за колонной. Лошади, орудия, облака пыли». После 2000-километрового марша силы этого солдата находились на исходе. «Последние несколько дней боев исчерпали мое мужество, – признается он. – Не под силу нормальному человеку столько убивать». Ему уже не раз выпадало отбивать «дикие, безрассудные атаки русских, шокировавшие даже нас, когда они надвигались на нас с танками, пехотой и кавалерией». Гюнтер фон Шевен участвовал и в сражениях на окружение на южном участке под Уманью. В своих выводах он предельно краток и прозрачен: «Вероятно, мы уничтожим здесь все до конца этой войны».
Перспектива не из веселых.[/I]

А вот о танках вполне себе немецких:
[I]Из этих, внушающих ужас «стальных гробов» – танков – многого не разглядишь. За ходом боя из прожаренного и провонявшего пороховым чадом отсека приходилось следить сквозь узкую, как у почтового ящика, щелочку. И вдобавок теснота страшная – не повернуться. Стрелку, докладывая, приходилось орать во всю глотку, экипаж глохнет от лязга башенного пулемета, задыхается в пороховом дыму. Напряжение, взвинченность усугубляются и ежеминутной угрозой стать мишенью противотанковых снарядов. Их хорошо заметно, они проносятся над полем боя добела раскаленными стрелами, готовыми насквозь прошить жалкую броню и отправить на небеса всех, кто пытается за ней укрыться. При попадании снаряда детонирует боекомплект, – вспышка, взрыв, и все взлетает на воздух, в первую очередь башня.
В известной степени экипаж танка был избавлен от шума сражения – все заглушал лязг металла и рев двигателя. Стрелок-танкист Карл Фукс из 25-го танкового полка делился со своей женой:
«Отпечаток, который наложили на меня танковые сражения, останется на всю жизнь. Поверь мне, дорогая, тебе предстоит увидеть другого человека, того, кто научился повиноваться призыву: «Я уцелею!» На войне ты не можешь позволить себе роскоши расслабиться, иначе погибнешь».[/I]