Уважаемый eLectric!

Когда-то атом считали неделимой частичкой вещества. И понятие «атом» можно было назвать фундаментальным в строительстве материи. Потом открыли радиоактивность, и пошло поехало…

Так и в нашем случае, мы принимаем (да субъективно) какое-то понятие за фундаментальное (от слова фундамент – основа). Но при этом надо прекрасно понимать, что изучение этого фундамента должно привести к познанию из чего он состоит и как им управлять.
Если мы принимаем протяженность как фундаментальную величину, то рано или поздно должны понять из чего «состоит»  пространство и как им управлять. И тогда эти «составные» части протяженности можно будет называть фундаментальными, пока их в свою очередь не разложат на более подробные составляющие.
Точно так же, признавая интенсивность перемещения как пока еще фундаментальную величину, надо будет понять из чего она «состоит» и как ей управлять.
Аналогично признание времени как фундаментальной  физической  категорией направлено к познанию того из какого теста сварено это время и как им управлять.

Мне нравиться, как пишет (писал) Илья Романович Пригожин. Но больше всего его нравственная позиция.  Признавая время как объективную природную данность, он упорно отрицал обратимость времени. Поскольку неприемлемо  относился к  таким вероятным последствиям временного, как путешествие во времени, фатальный детерминизм (как результат - видение будущего). В своих работах он на разных физических процессах показывал необратимость времени  - существование так называемой стрелы времени.
Но  как я понял его работы, он действительно показал, что в ряде процессов время выступает как необратимое. Но вот доказал ли он, что все процессы в природе подчиняются закону необратимости времени, еще вопрос.

Да вы правы. Выбор (и не в жонглировании словами, как это представляет А.Трофимов, суть вопроса) фундаментальности понятия - наш субъективный выбор, основанный на нашем личном чувственном императиве.
Но данный выбор дает нам направление поиска: либо стремиться познать природу «интенсивности перемещения» или познать природу времени, подразумевая познание  природы пространства в обоих случаях.
Поэтому, не принимая фатальный детерминизм, я вынужден рассматривать время, как только математическое отношение пока еще фундаментальных величин: пространственной протяженности и интенсивности перемещения в частности.
А любое другое толкование времени, по моим взглядам, приводит к необходимости признания времени как объективной реальности с конкретным набором свойств и неким «устройством», которым можно управлять.

А если вам не нравиться фундаментальная физическая величина, назовите ее элементарной. Разве в словах дело?